Бодибилдинг

Лойола - Духовные упражнения. Духовный дневник. Религиозный метод и "духовные упражнения" св. Игнатия Лойолы

Св. Игнатий Лойола

Духовные упражнения

ПРИМЕЧАНИЯ ДЛЯ ЛУЧШЕГО ПОНИМАНИЯ ДУХОВНЫХ УПРАЖНЕНИЙ, ПОМОГАЮЩИЕ КАК ДАЮЩЕМУ, ТАК И ВОСПРИНИМАЮЩЕМУ ИХ

Первое примечание. Под именем Духовных Упражнений разумеется всякий способ испытания совести, размышления, созерцания, молитвы словесной и мысленной и других духовных действий, как об этом будет сказано впоследствии. Ибо как телесным упражнением является: гуляние, хождение, бегание, так и всякий способ, каким душа приготовляется и располагается для своего освобождения от всех неупорядоченных влечений и, коль скоро они будут уничтожены, для поиска и обретения воли Божией относительно устройства своей жизни и для спасения своей души, - называется Духовным Упражнением.

2 Второе примечание. Тот, кто преподает другому способ и порядок для размышления или созерцания, должен верно передать содержание этого созерцания или размышления и выдвинуть его главные пункты, сопроводив их краткими и необходимыми объяснениями. Потому что созерцающий, получив основу [познания их содержания], сам начинает рассуждать и выводить заключения, и таким образом находит нечто, несколько лучше объясняющее смысл события или делающее его более интересным либо посредством его собственного мышления, либо под влиянием благодати Божией, просвещающей его ум. Это доставит ему больше духовного наслаждения и пользы, чем если бы преподающий Упражнения объяснял бы много и расширял бы смысл повествования. Ибо не обильное познание питает душу и ее удовлетворяет, но внутреннее прочувствование вещи и наслаждение ее содержанием.

3 Третье примечание. Так как во всех нижеследующих Духовных Упражнениях мы пользуемся разумом, когда рассуждаем, и волею, когда любим, то надо заметить, что в действиях воли, когда мы словесно или мысленно беседуем с Господом, Богом нашим, или с его святыми, требуется с нашей стороны большее благоговение, чем когда действуем, разумом рассуждая.

4 Четвертое примечание. Следующие Упражнения распределяются на четыре Недели, сообразно четырем частям, на которые разделяются Упражнения. Первая из этих частей есть растворенное созерцанием рассуждение о грехах; вторая - жизнь Господа нашего Иисуса Христа до дня Вербного воскресения включительно; третья - страдания Христа, Спасителя нашего; четвертая - Воскресение и Вознесение, с прибавлением трех образов совершения молитвы. Однако не следует полагать, что каждая Неделя обязательно должна состоять из семи или восьми дней. Может случиться, что одни в Упражнениях первой Недели окажутся медленнее в обретении того, что они ищут, то есть сокрушения сердца, раскаяния и плача о своих грехах; также одни бывают усерднее других; иные же испытывают большее беспокойство или нападение, исходящие от различных духов, - вследствие этого необходимо иногда сокращать Неделю, иногда же увеличивать [ее]. Так же нужно поступать и относительно последующих Недель, взыскуя их результат сообразно с предложенным содержанием.

Однако все Упражнения следует закончить в течение приблизительно тридцати дней.

5 Пятое примечание. Упражняющемуся очень полезно приступить к ним с великодушием и щедростью по отношению к Творцу и Господу своему, принося Ему в жертву все свое воление и свободу, чтобы Его Божественное Величие располагало по Своей святейшей воле как им самим, так и всем, что он имеет.

6 Шестое примечание. Когда руководитель заметит, что упражняющийся не испытывает никаких духовных движений, будь то утешения или скорби, и не подвергается влиянию различных духов, то он должен тщательно расспрашивать упражняющегося относительно Упражнений; совершает ли он их в назначенное время и каким образом, соблюдает ли он прилежно все "добавления" он должен требовать отчета о каждой из всех этих вещей. Что касается духовных утешений и скорбей, то об этом будет сказано в "Правилах о различении духов" (см. 316) и в "Добавлениях" (в конце первой Недели) (см. 73).

7 Седьмое примечание. Когда руководитель заметит, что упражняющийся подвергается [ощущению] оставленности и искушениям, пусть остерегается суровости и строгости в обхождении с ним, но лучше пусть будет по отношению к нему ласковым и приветливым; пусть ободряет его и укрепляет для дальнейшей работы, раскрывая ему хитрости и лукавства врага человеческого рода и приохочивая его готовиться к близкому утешению.

8 Восьмое примечание. Сообразно с необходимостью, которую он заметит в упражняющемся, руководитель может поведать ему об оставленности и о сатанинских кознях или же об утешениях, может ему объяснить "Правила различения духов", свойственные первой или второй Неделе [см. 313-336].

9 Девятое примечание. Нужно заметить, что если не изощренный в предметах духовных упражняющийся подвергается в течение первой Недели искушениям грубым и явным, например встречает в боязни труда, в ложном стыде или в мирском почете и тому подобном препятствия к тому, дабы идти далее в служении Господу, Богу нашему, то руководитель не должен ему объяснять правила различения духов второй Недели, ибо насколько правила первой Недели будут ему полезны, настолько правила второй Недели, будут ему вредны, так как их содержание слишком тонко и возвышенно, и [поэтому] не может быть им познано.

10 Десятое примечание. Когда руководитель заметит, что упражняющийся подавлен или искушаем злым духом под видом добра, то это надлежащий момент, чтобы упражняющемуся разъяснить правила второй Недели, ибо обычно враг рода человеческого искушает под видом добра тогда, когда вступают в Упражнения второй Недели, соответствующие жизни просвещающей (vita illuminativa), а не во время жизни очищающей (vita purgativa), свойственной первой Неделе Упражнений.

11 Одиннадцатое примечание. Упражняющемуся весьма полезно в течение первой Недели совсем не знать о том, что ему предстоит делать во второй; и он должен таким образом трудиться для обретения плодов первой Недели, как если бы в другой ничего уже не надеялся обрести.

12 Двенадцатое примечание. Каждое из пяти ежедневных упражнений или созерцаний должно продолжаться один час. Руководитель должен убеждать упражняющегося удалять от себя мысль о том, что он посвятил целый час Упражнению; он должен скорее увеличивать продолжительность Упражнения, нежели уменьшать его, ибо искуситель обычно старается заставить нас сократить время, отведенное созерцанию, размышлению или молитве.

13 Тринадцатое примечание. Необходимо отметить, что насколько приятно и легко во время утешения пробыть в созерцании целый час, настолько трудно это бывает во время оставленности. Поэтому, дабы противодействовать оставленности и победить искушение, необходимо Упражнению отвести времени немного больше, чем положено, чтобы таким образом привыкнуть не только выдерживать натиск врага, но даже побеждать его.

14 Четырнадцатое примечание. Когда руководитель заметит, что упражняющийся обильно одарен утешениями и большим рвением, то должен его предостеречь, дабы он стремительно и необдуманно не связал себя каким-либо обещанием или обетом. И чем более живой характер имеет упражняющийся, тем чаще руководителю следует возобновлять свои предостережения. Ибо вполне законно направлять кого-нибудь к монашеской жизни с обетами нищеты, целомудрия и послушания; и каждое доброе дело, совершенное по обету, сопряжено с большей благодатью, нежели совершенное без обета. Однако же необходимо со вниманием учесть условия [жизни] и качества человека, а также помощь или препятствия, которые он встретит при исполнении того, что он хотел бы обещать.

15 Пятнадцатое примечание. Руководитель не должен склонять упражняющегося к нищете, либо к какому другому обету, или призванию, или образу жизни как более предпочтительному перед другим. Ибо позволительно и похвально, вне времени Духовных Упражнений, с пользой направлять каждого, кого считаем к тому способным, вдохновлять, дабы он избрал воздержание, девство, монашество и всякую иную добродетель евангельского совершенства; однако во время Духовных Упражнений для того, кто ищет воли Божией, несравненно лучше и основательнее, если Творец и Господь сам явит себя этой душе погрузив ее в Свою любовь и славу и указывая ей путь, шествуя по которому она могла бы Ему наилучше служить. Пусть руководитель не склоняется ни на ту, ни на другую сторону, но, пребывая в равновесии, как стрелка весов, предоставит Творцу с творением и творению с Творцом и Господом своим непосредственно общаться и действовать.

16 Шестнадцатое примечание. Для этой цели - то есть дабы Сам Творец и Господь мог лучше воздействовать на свое творение, необходимо, чтобы душа, если она беспорядочно к чему-нибудь привязана и чувствует влечение к какой-нибудь вещи, всеми силами стремилась достичь противоположного по отношению к ее неупорядоченной привязанности. Если, например, она ощущает желание приобрести какой-либо сан или место не ради славы Божией и спасения душ, но ради своих собственных выгод и мирских интересов, то должна обуздать в себе это желание противоположным желанием, стремясь к этому в молитвах и иных духовных подвигах, прося Господа Бога о противоположном, утверждая, что она не желает ни этого сана, ни места или чего-либо иного до тех пор, пока Его Божественное Величие не благоволит упорядочить ее намерения и изменить ее желания настолько, что единственным поводом желания и пользования той или иной вещью будет только служение, честь и слава, [воздаваемые] Божественному Величию.

Игнатий Лойола, мистик и святой, наделенный «даром слез» (умением плакать во время молитвы), который чуть было не лишил его зрения, оставил после себя один из самых известных и влиятельных монашеских орденов – Орден Иезуитов, а также дневник, в котором описал свои видения, и «Духовные упражнения» (1548), в которых излагается его учение. Хотя многие исследователи творчества Сервантеса утверждают, что главный герой романа «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» был списан именно с Лойолы, нас сегодня интересует не его жизнь, но его учение.

Интерес к Лойоле, безусловно, и в католическом и в светском мире подогревается тем фактом, что нынешний Папа Франциск принадлежит Ордену Иезуитов, но мы и это оставим за скобками.

Мы рассмотрим влияние святого через призму его главного труда – «Духовных упражнений».

Исследователь эпохи Реформации Роберт Линдер, анализируя «Духовные упражнения» Лойолы, говорит следующее: «если бы важность книг оценивалась не по их художественным характеристикам, а по степени воздействия на разум, Упражнения были бы одной из самых величайших книг в истории Церкви» (Linder, Robert D. The Reformation Era. London, GreenwoodPress, 2008. – С. 108.)

А вот что пишет сам Святой Игнатий в «Духовных упражнениях»: «Отрешившись от всякого собственного суждения, надо иметь душу готовую и скорую на послушание во всем истинной невесте Христа Господа нашего, то есть Святой нашей Матери, иерархической Церкви ».

Итак, «Духовные упражнения» («Exercitia Spiritualia »), одобренные Папой Павлом III 31 июля 1547 года, представляют собой сочетание испытания совести, размышления, созерцания и молитвы. Упражнения эти поделены на 4 части - недели. При этом, важно понимать, что понятие «недели» весьма условно. По времени каждая из частей может занимать больше недели или меньше.

1. Первая неделя - очищающая (vita purgativa ). В эту неделю человек, прежде всего, вспоминает совершенные им грехи, переосмысливает свою личную жизнь, а также – самое главное – прилагает все усилия для того, чтобы «достичь первичного обращения»: выйти из состояния греха и обрести благодать.

Этот первый этап следует словам Библии: «Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетённого, защищайте сироту, вступайтесь за вдову» (Ис.1-16,17) и «Светильник тела есть око; итак, если око твоё будет чисто, то и всё тело твоё будет светло; а если оно будет худо, то и тело твоё будет темно» (Лк.11,34).

Человек призван признать свою греховность, выйти из нее.

2. Вторая неделя - просвещающая (vita illuminativa ). Этот этап посвящен молитве и молитвенным размышлениям о Христе и Его земной жизни: от Рождества и до смерти на Кресте. Эта неделя призвана стать подготовкой человека ко времени, когда он будет способен искренне последовать за Христом.

Как писал Папа Франциск: «Жизнь Христа - то, как Он знает Отца и живет всецело в соединении с Ним - открывает новое пространство для человеческого опыта, куда и мы можем войти». (Папа римский Франциск. Энциклика Lumen Fidei. М. : НО Издательство Францисканцев, 2013. – С. 22.)

Человек призван узнать Христа, впустить Его в свою жизнь и дать возможность Христу сопутствовать в пути .

3. Третья неделя - соединение со Христом в Его крестном страдании и смерти. Таким образом, упражняющийся умирает со Христом, чтобы с Ним вместе воскреснуть.

Как пишет Апостол Павел: «…как Христос воскрес из мёртвых славою Отца, так и нам ходить в обновлённой жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения». (Рим.6,4-5)

Наконец, человек призван умереть и родиться заново, принять крещение и Бога, ходить в «обновленной жизни».

4. Четвёртая неделя - Воскресение и Вознесение. Этот этап должен объединить в себе духовные плоды всех предыдущих этапов. Он, в итоге, заключается в созерцании ради обретения любви (contemplatio ad amorem ), которое позволяет человеку всё возлюбить в Боге, а Бога - во всём.

И опять Лойола следует словам Библии: «Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню и посещать храм Его». (Пс.26,4)

В своей уже обновленной жизни человек призван созерцать Господа, возносить ему хвалу, радоваться и любить. Он призван к счастью.

Ведь Церковь состоит из радостных, любящих и счастливых. Именно такие люди составляют тело Христово – Его церковь. А ничего важнее Церкви для Игнатия Лойолы не существует.

Евгений Гречко в статье «Игнатий Лойола: вера в церковь, ведомую духом Святым» пишет о святом так: «Церковь для Игнатия - мать. Мать, которая хоть и строга, но всегда готова принять и вместить всех своих детей. Игнатий осознает историческую важность Церкви. Церковь Историческая - это церковь, не только обладающая историей, но и творящая историю. Таким образом, вера в Бога у Лойолы неотделима от церкви. Он не сомневается, что Церковью управляет Бог». (Философско-религиозная тетрадь №10)

Но еще лучше о святом говорит его любимая молитва: «Душа Христова, освяти меня. Тело Христово, спаси меня. Кровь Христова, напои меня. Вода ребра Христова, омой меня, Страсти Христовы, укрепите меня. О благий Иисусе, услыши меня: В язвах Твоих сокрой меня. Не дай мне отлучиться от Тебя. От лукавого защити меня. В час смерти моей призови меня, И повели мне прийти к Тебе, Дабы со святыми Твоими восхвалять Тебя во веки веков. Аминь»

Николай Сыров

() Игнатий Лойола

Св. Игнатий Лойола

Духовные упражнения

ПРИМЕЧАНИЯ ДЛЯ ЛУЧШЕГО ПОНИМАНИЯ ДУХОВНЫХ УПРАЖНЕНИЙ, ПОМОГАЮЩИЕ КАК ДАЮЩЕМУ, ТАК И ВОСПРИНИМАЮЩЕМУ ИХ

Однако все Упражнения следует закончить в течение приблизительно тридцати дней.

17 Семнадцатое примечание. Весьма полезно, чтобы руководитель, хотя и не стремился познать грехи и мысли упражняющегося, все же был точно осведомлен о мыслях и душевных движениях, которые упражняющемуся внушают разные духи, дабы сообразно с большим или меньшим успехом упражняющегося быть в состоянии преподать ему Духовные Упражнения, отвечающие потребностям души, обуреваемой п...

Быстрая навигация назад: Ctrl+←, вперед Ctrl+→

– Савва, сделай духовное лицо. Ну, пожалуйста…

Скажу, как на духу, одним духом выдам: хоть я и духовное лицо, но вижу, что лицо у меня далеко не духовное, однако мне хватает духу принять то, от чего я бываю не в духе, пусть это и в духе нашего времени.

В одном предложении семь «духовных» слов, но значения их не совпадают. «На духу» значит откровенно, как на исповеди, к которой это старинное выражение и отсылает. «Духовное лицо» – это о моем социальном и юридическом статусе, ведь я священник, «служитель культа», и слово «лицо» здесь – индивидуум, субъект права. Но в зеркале я вижу не юридическое лицо, а переднюю часть головы, мой внешний облик, наружность, которая предательски выдает мое настроение, характер, внутреннее состояние. Полагают, что одухотворенное лицо свидетельствует об успехах духовного развития, но у меня «духовное лицо» долго не держится, сколько ни упражняйся.

«Не хватило духу» – это о воле, способности принимать решения, стойкости характера, мужественности.

«Быть не в духе» – это из сферы эмоций – о плохом настроении.

Не забыть еще и про целый куст значений, связанных с дыханием: «одним духом», «что есть духу», «дух захватывает», «испустить дух».

Навещаю старинную схимницу:

– Как вы, матушка?

– Ой, батюньчик! Дух не дышить, – тяжко вздыхает старушка.

Зачем нам погружаться в жаркое горнило семантики, тщательно «отслаивая» значения слов? Раз уж мы собрались говорить о духовных упражнениях, следует разобраться с тем, что такое духовность, что мы имеем в виду.

Упражнения требуют постоянства, системы, точности, самоотдачи. По утрам нужно делать зарядку. Это духовное упражнение? Как сказать. Зарядку делает тело, а дух есть нечто нематериальное, нефизическое. Но чтобы стать на зарядку, просто проснуться, открыть окошко, стряхнуть с себя сон и начать выполнять предписанный комплекс движений и делать так каждое утро, нужен характер, сила духа, бодрость духа, если не сказать духовная зрелость, духовное здоровье. Отчего и говорят: «В здоровом теле здоровый дух», и мы не станем спорить, что первично.

О крепости духа говорят, когда человек способен на поступок, на подвиг, что выводит героя за грань телесного и материального. Януш Корчак не смог оставить своих учеников лицом к лицу со смертью, одних, и сам предпочел смерть благополучному доживанию. Он просто не мог поступить иначе.

К какому отделу анатомии отнести совесть и достоинство учителя? Какой химией эти качества определяются?

Если нет ничего ценнее человеческой жизни, как этот мудрейший человек добровольно отдал себя в руки палачей?

Белорусский пионер Марат Казей, четырнадцатилетний мальчишка, которого никто не заставлял воевать, никто не обязывал, добровольно пошел в партизанский отряд и погиб, отстреливаясь от фашистов, подорвав себя последней гранатой. Что это, если не образец силы духа? Даже пионер понимал, что есть нечто нематериальное, что имеет право судить и взвешивать поступки существ из плоти и крови, и это нематериальное относится к сфере духовности.

Православный человек может возмутиться духом от таких слов. Ведь мы прекрасно понимаем, что духовность может быть только в Церкви, все остальное не более чем душевность, а то и обольщение, прелесть, тщеславие и нечистота.

– Марат Казей отбивался от врагов на глазах у всей деревни. Вот вам и мотив – тщеславие и гордыня. Все тут понятно.

– А христианские мученики умирали не на глазах у публики? Никому и в голову не придет подозревать их в славолюбии. Прояви уважение к герою!

Антон Павлович Чехов, будучи успешным писателем, мог себе позволить роскошные вояжи на Средиземное море, но вместо Греции сознательно выбрал Сахалин. Его записки о далеком острове, о жутком бесчеловечии тюремной системы, о несправедливости, царящей там, способствовали облегчению жизни заключенных. Чехов в одиночку провел перепись населения Сахалина! Подумайте только! И никогда не кичился этим. Это был скромный и застенчивый человек. Только после смерти писателя стало известно, сколько он сделал во время эпидемии холеры, превратившись из писателя снова в рядового врача, скольким помог во время голода, сколько построил школ.

Скромность и благородство не вводятся внутривенно, они требуют духовного труда и напряженного усилия.

– Вы намекаете, что Януш Корчак, Марат Казей и Антон Чехов – святые?

– Ни в коем случае! Мне просто хочется показать, что рядом с христианской духовностью есть и другая духовность, универсальная, которой и мы, христиане, тоже причастны, и ею мы не можем пренебрегать. Пространство этой духовности охватывает мудрость предшествующих поколений, наука, искусство, музыка, мораль и просто правила хорошего тона, вежливость и учтивость, а также спорт, политика и даже дух предпринимательства. Ни одна из конфессий не вправе приватизировать ни одну из этих областей, они принадлежат всему человечеству как организму духовному, то есть выходящему далеко за пределы физического измерения.

Унижает ли христианство наличие где-то рядом универсальной, общечеловеческой духовности?

Эта претензия похожа на страх отразить в зеркале юридическое лицо. Духовность универсальная и духовность церковная – это две параллельные реальности, которые, однако, могут и должны пересекаться в жизни конкретного человека, но как и в каких безопасных пропорциях, нам предстоит выяснить.

Сочетание слов "религиозный метод" может вызвать некоторое недоумение, ибо в современной эпистемологии науки метод понимается как система предписаний, правильное следование которым гарантирует решение определенной задачи, если последняя корректно поставлена. В ситуации религиозной проблемы подобная гарантия исключается, ибо любое обращение к такой проблеме (прежде всего проблеме личного спасения) предполагает свободное действие Святого Духа и личную свободу воли человека. В данной ситуации не может быть и речи о гарантированности результата. Однако можно понимать это словосочетание и в том смысле как его понимает И. Ильин: «Слово "метод" взято из греческого языка: ""οδοζ" означает по-гречески путь , в переносном смысле способ, средство; в дательном падеже, "οδω", это слово употребляется для выражения правильного, надлежащего пути ("идти верным путем"); в связи с предлогом "μετα", который указывает, в данном случае, на цель и на сообразность , возникает слово "μεθοδοζ" – путь вслед за чем , в переносном смысле "способ исследования", исследование, наука. Когда я говорю о "религиозном методе", то я имею в виду не исследование о религии, а религиозное следование человека к Богу.. . Строго говоря, весь смысл религиозного "научения" состоит именно в указании этого верного пути к Богу» .

Но так определяет сущность предлагаемых им "Духовных упражнений" и св. Игнатий Лойола, характеризуя их как "духовные упражнения, направляющие человека, дабы он смог победить самого себя, чтобы установить внутренний порядок, т.е. устранить все привязанности, которые стесняют свободное проявление наших сил и препятствуют полному подчинению Божьей воле" .

Тем самым метод, описываемый в "Духовных упражнениях", призван не программировать сознание человека, но снять все ограничения его духовной свободы.

Цели и средства метода, который предлагается послушнику, Св. Игнатий Лойола формулирует, исходя из христианской антропологии, в качестве начала и основания "Духовных упражнений":

"Человек сотворен для того, чтобы хвалить Господа Бога своего, почитать Его и служить Ему, и чрез то спасти свою душу. Все же остальное, обретающееся на земле, создано ради человека, для того чтобы помочь ему достичь цели, ради которой он сотворен. Отсюда следует, что человек настолько должен пользоваться всем созданным, насколько оно ему помогает в (достижении) его цели, и настолько должен от него отказываться, насколько оно ему в этом мешает.

– 181 –

Поэтому необходимо стать настолько бесстрастным ко всем творениям, насколько это дозволено нашей свободной воле и не возбранено ей: так, чтобы мы не желали скорее здоровья, нежели болезни; богатства, нежели нищеты; почести, нежели унижения; жизни долгой, нежели короткой; и подобным образом во всех остальных вещах, желая и избирая единственно то, что нас лучше ведет к цели, для которой мы созданы" .

Упражнения понимаются как "способ испытания совести, размышления, созерцания, молитвы словесной и мысленной.., каким душа приготовляется и располагается для своего освобождения от всех неупорядоченных влечений я, коль скоро они будут уничтожены, для поиска и обретения воли Божией относительно устройства своей жизни и для спасения своей души" . При этом подчеркивается, что духовное упражнение становится деланием благодати, а человек может подготовиться и раскрыться по отношению к этому действию Божьему, убирая все то, что препятствует этому, и развивая свои духовные силы.

2. ОСНОВНЫЕ КОМПОНЕНТЫ "ДУХОВНЫХ УПРАЖНЕНИЙ"

1. Испытание совести, совершаемое ежедневно: осознание греха и покаяние. При этом разделяется частичное испытание совести, помогающее упражняющемуся обрести истинную точку приложения сил, и полное испытание для лучшего совершения исповеди.

2. Размышление (медитация) на предлагаемые в Упражнениях темы, подготовляющее к жизни со Христом.

3. Созерцание евангельских событий от Благовещения до Вознесения.

4. Молитва как способ и путь духовной жизни. При этом указываются три образа совершения молитвы .

Первый образ является одновременно "неким Упражнением для подготовления души". Такая молитва начинается с обретения покоя в мыслях и сочетается с размышлениями о десяти заповедях, семи смертных грехах, трех силах души и пяти чувствах тела.

Второй образ совершения молитвы состоит в созерцании смысла каждого слова молитвы.

Третий образ состоит в ритмичном произнесении молитвы соразмерно дыханию в сочетании с медитациями на темы, связанные со смыслом каждого из слов.

Весьма существенным в методе упражнений является требование постепенности: "Руководитель должен точно оценить то, что упражняющемуся будет по силам на том или ином этапе делания" . Тем самым метод упражнений предполагает обязательно наличие руководителя – играющего роль опоры вдохновителя.

Постепенность сказывается и в том, что упражнения разделены на 4 недели (охватывают приблизительно месяц), каждая из которых включает 6 или 10 дней соответственно нуждам человека, ушедшего

– 182 –

во временный затвор. В первую неделю затворник вспоминает грехи, совершенные в истории мира и в личной жизни, а также прилагает усилия к тому, чтобы достичь первичного обращения: выйти из греховного состояния и сподобиться благодати. В начале второй недели человек приступает к созерцанию Господа Иисуса Христа, который призывает человека последовать Ему – соответственно особенностям личного призвания каждого; затем начинается рассмотрение жизни Иисуса – от его рождения вплоть до конца его земного служения; таким образом совершается подготовка к некоему решению – ответу на призыв, к тому, что представляет само сердце упражнений – Выбору. Этим определяется вхождение в третью неделю: в этот период человек прилагает усилия к тому, чтобы Бог соединил его со Христом – в Его крестном страдании и Его смерти. Мы умираем со Христом и воскресаем вместе с Ним, – в этом суть делания четвертой недели. Духовный плод всех недель заключается в высшем созерцании – созерцании ради обретения любви , которая дарует нам возможность все возлюбить в Боге, а Бога – во всем.

Сам св. Игнатий характеризует первую неделю как "очищающую", а вторую – как "просвещающую". Последние две недели можно связать с жизнью "соединяющей".

3. ЭТАПЫ УПРАЖНЕНИЙ

Первая (очищающая) неделя целиком посвящена покаянию . Кроме регулярного испытания совести эта неделя предусматривает молитву и размышления о трех грехах:

"Восстановить в памяти первый грех, т.е. грех ангелов; затем приложить разум, рассуждая об этом грехе; наконец, приложить волю ко всему этому, чтобы все это помнить и понимать, дабы более пристыдить и укорить себя, сравнивая с одним-единственным грехом ангелов множество своих; и если они за один грех были свергнуты в ад, то сколько раз я заслужил это за такое множество грехов... Делать то же самое, т.е. упражнять упомянутые три душевные способности над грехом Адама и Евы, вспоминая, сколь долгое за этот грех совершили они покаяние, и сколь великое повреждение постигло человеческий род, и какое множество людей пошло в ад... Сделать то же самое относительно третьего греха, т.е. греха какого-либо человека, который за один смертный грех попал в ад, а неисчислимое множество других людей погибли за меньшее число грехов, чем я их совершил... Представляя перед собой Христа, Господа нашего, распятого на кресте, нужно войти с ним в сердечную беседу: вопрощая Его, каким образом Он, будучи творцом, умалился до того, что стал человеком и ради моих грехов из жизни вечной снисшел к временной смерти. Подобным образом присматриваясь к самому себе, я должен спросить себя: что я сделал для Христа? Что делаю для Него сейчас? Что должен еще сделать для Него?". "Тут же, в размышлении о грехах, я должен просить, чтобы меня объял срам и стыд при виде того, как велико было число осужденных за один только

– 183 –

смертный грех, и как часто я заслужил осуждение на века за множество грехов моих".

В следующем рассуждении вводится иная иерархия: "Остановиться на себе, как я ничтожен, умаляя себя посредством примеров; во-первых, что я такое по сравнению со всеми людьми; во-вторых, что такое люди в сравнении со всеми ангелами и святыми в небе; в-третьих, что такое все созданное в сравнении с Богом; и, наконец: чем же буду я один в сравнении с Ним?"

Очищающее размышление о собственных грехах – лейтмотив всех упражнений первой недели. Оно повторяется и сопровождается мысленными беседами с Богородицей, Сыном Божиим и Отцом Небесным.

Итак, первая неделя – это покаяние, реализуемое с помощью молитвы и размышлений о грехе.

Вторая (просвещающая) неделя вводит размышление о призыве царя земного, помогающее созерцанию жизни Царя Небесного. Текст для этого размышления состоит из трех пунктов о земном царе и трех пунктов, в которых предыдущий пример прилагается к Царю Небесному:

1. Представить себе некоего земного царя, избранного самим Богом, которого должны почитать и слушаться все христианские князья и народы.

2. Представить себя слушающим, как этот царь обращается ко всем своим, говоря: Воля моя (такова): покорить неверных всей земли; и тот, кто захочет идти со мною, должен довольствоваться едой, питием и одеждой, которые (и) я буду иметь. Подобно мне, он должен трудиться и бодрствовать ночью, и во всем ином быть в труде со мною, чтобы потом быть со мною участником победы.

3. Подумай, что должны ответить верные поданные столь щедрому и благому царю? И, наоборот, тот кто отвергнет призыв такого царя, заслужит всеобщего презрения и в глазах всех людей окажется трусливым воином.

Вторая часть этого упражнения состоит в применении вышеприведенного примера царя земного к Господу нашему Иисусу Христу согласно следующим трем пунктам .

1. Если воззвание царя земного к своим подданным достойно внимания и исполнения, то насколько более достойным внимания должны мы видеть Господа нашего Иисуса Христа, Царя вечного, призывающего весь свет и каждого человека, говоря (сие): Воля моя покорить весь мир и всех врагов моих и так войти во славу Отца моего; и поэтому тот, кто возжелает следовать за Мною, должен со Мною трудиться, дабы участвуя в трудах [Моих], стать Моим соучастником во славе.

2. Размыслить о том, что все, имеющие здравое суждение и ум, всецело предложат себя (для соучастия) в труде.

3. Те, кто более преданы (Христу) Царю и хотят отличиться во всяком служении Ему, вечному Царю и Господину вселенной, не только всецело предадут себя на (всяческий) труд, но, выступая против своей

– 184 –

чувственности и плотской любви к себе и миру, принесут жертву более драгоценную и возвышенную, воскрикнув (в ответ): О, вечный Господь всего сущего! Вот я совершаю мое приношение Твоей благодатной помощи, перед лицом Твоей бесконечной Благости, свидетельствуя в присутствии преславной Матери Твоей и сонма всех святых небесного чиноначалия. Я хочу и желаю (и это мое обдуманное решение, лишь бы оно еще более прославило Тебя и с еще большей полнотой послужило Тебе) уподобиться Тебе в перенесении всех обид, оскорблений и всякой нищеты, в духе и в действительности, если только угодно будет Твоему Святейшему Величию меня избрать и приобщить к такому образу жизни,

Каждый день второй недели включает созерцание тайн из земной жизни Иисуса Христа: от Благовещения до входа в Иерусалим. В четвертый день предлагается размышление о двух знаменах – Иисуса Христа и Люцифера, требующее представить Иисуса Христа на огромной поляне в окрестностях Иерусалима и Люцифера – на поле вблизи Вавилона.

– Представить себе на этом огромном вавилонском поле начальника всех врагов страшного, отвратительного вида, как бы сидящего на престоле из пламени и дыма.

– Проследить, как созывает он бесчисленных бесов, как их разделяет: одних – для одного города, других – для другого, и так во всем мире, не минуя ни одной страны, ни одного места, ни одного человека.

– Вслушаться в приказание, которое он им отдает; как приказывает набрасывать на людей сети и оковы: вначале искушать их видом богатств, ибо это наиболее частый случай, чтобы тем легче дошли до пустой мирской чести (почета) и таким образом впали в великую гордость. По этим трем ступеням (богатство, мирская почесть, гордость) сатана приводит ко всем остальным порокам.

Подобно этому, но с другой стороны: увидеть величайшего, истинного Вождя – Господа нашего Иисуса Христа.

– Увидеть, как прекрасный и благостный Христос, Господь наш, стоит на огромном ровном поле в окрестностях Иерусалима.

– Увидеть, как Господь Вселенной избирает многих людей, апостолов, учеников и посылает их по всему миру сеять Его святое учение среди людей всех возрастов и состояний.

– Слушать приказания, какие Господь дает всем своим друзьям и слугам, посылаемым на это дело; как их наставляет, чтобы они старались помогать всем людям, прежде всего побуждая их к полной нищете в духе, а если бы то было угодно Божественному Величию, то и к нищете действительной; затем к желанию бесславия и поношения, так как от этих двух вещей происходит смирение.

И здесь также будут три ступени: первая – нищета против богатства; вторая – бесславие или поношение против мирского почета; третья – смирение против гордости. По этим трем ступеням люди приходят ко всем прочим добродетелям.

Это размышление, сопровождаемое беседами с Пречистой матерью, Сыном Божиим и Отцом Небесным, повторяется два раза.

– 185 –

Кроме того, именно в четвертый день совершается размышление о трех мужах 1 , направленное на то, чтобы не просто отказаться от ценностей обыденного сознания, научиться быть равно безразличным к бедности и богатству, болезни и здоровью, унижению и почету, но стремиться обладать любой вещью лишь постольку, поскольку к этому побуждает служение Господу Богу. Это размышление должно в конечном счете привести к пониманию трех степеней смирения такому образу жизни".

"Первая степень смирения, необходимая для вечного спасения, состоит в том, чтобы я так унизил себя и смирился бы, чтобы во всем был послушен Божьему закону, так что хотя бы мне предложили стать господином всего созданного или если бы угрожали отнять жизнь, то никогда не вошел бы в рассуждение – нарушить ли какое-либо приказание Божье или человеческое, обязывающее меня под смертным грехом".

"Вторая степень смирения совершеннее первой и состоит в том, чтобы я находился в полном безразличии воли и не имел привязанности к богатству более, чем к бедности, к почету более, чем к презрению, к долгой жизни более, чем к короткой, – если все это одинаково служит славе Божьей и спасению моей души. И в этом случае, если бы мне представилось даже приобрести весь мир или спасти свою жизнь, я не колебался бы ни минуты, что могу совершить какой-либо даже самый малый, простительный грех".

"Третья степень смирения, совершеннейшая, содержит первую и вторую, и в том, где одинаковы будут хвала и слава Божественного Величия для большего подражания Христу, Господу нашему, и подобия Ему в моих поступках, хочу и избираю бедность со Христом убогим, – нежели богатство, унижения со Христом униженным, нежели почет, и более пожелаю быть сочтенным без мудрости, не нужным и глупым, ради Христа, который до меня был принят за такового, нежели считаться мудрым и разумным в сем мире" .

Итак, самая совершенная из степеней смирения состоит в равном безразличии к богатству и бедности, почету и унижению, здоровью и болезни. Существенным остается выбор жизни со Христом.

1 "Размышление о трех мужах, дабы избрать наилучшего... каждый из них, хотя и приобрел по 10000 дукатов, но нечистым путем, не так, как надлежало бы сделать это ради любви Божьей. Все они желают спастись и обрести мир в Боге. сбросив с себя тяжесть и помеху, которые производит привязанность к приобретенной вещи (богатству), и придти к Богу. Первый муж желал бы освободиться от привязанности к приобретенной вещи, чтобы в мире обрести Бога, и обеспечить себе спасение, но до самой смерти не прилагает к этому каких-либо усилий. Второй муж желает освободиться от той же привязанности, но только таким образом, чтобы приобретенное осталось при нем, т.е. хочет, чтобы Бог даровал то, что хочет сам человек, а значит, не решается оставить эту приобретенную вещь, дабы идти к Богу, хотя бы это и было бы для него наилучшим. Третий муж желает освободиться от привязанности, но его желание столь велико, что он стал вполне безразличным к приобретенному, но хочет его желать или не желать согласно тому, что Господь Бог вложит в его сердце и это будет считать лучшим и наиболее соответствующим служению Божественному Величию" .

– 186 –

Именно в пятый день после указанного размышления о трех мужах и созерцания евангельской тайны крещения Иисуса Иоанном Предтечей начинается внутренняя работа по выбору призвания . Подчеркивается, что на решение послушника выбрать то или иное средство для пути к Богу "должно влиять лишь служение Господу, нашему Богу, Его прославление и вечное спасение души" .

Итак, вторая неделя посвящена выбору призвания, основанному на духовном просвещении. В ней используются размышления, созерцание тайн земной жизни Иисуса и молитва.

Третья неделя посвящена в основном созерцаниям 44 и молитвам, соединяющим послушника с Иисусом Христом.

Четвертая неделя целиком посвящена созерцанию тайн жизни Иисуса Христа после его кончины вплоть до Вознесения Господня, заканчивающихся каждый раз молитвой Отче наш. Интересно, что для четвертой недели рекомендуется вместо покаяния следить только за умеренностью и средней мерой во всем [С. 77]. Ввиду того, что правила умеренности в еде указаны в третьей неделе, они уже тогда начинают заменять обычное покаяние.

Такой переход от интенсивного покаяния в первые две недели к простой умеренности во вторые две косвенно подтверждается тем, что на с. 105-109 текста приводятся подробные правила для распознавания различных (хороших и дурных) движений в душе для первой недели, а на с. 110-112 – аналогичные правила для второй. Для третьей и четвертой недели подобные правила не формулируются. Этим уже предполагается достижение такой степени соединения с Богом во время упражнений последних двух недель, когда размышление о грехе может только повредить этому соединению.

4. МОЛИТВА И РИТМ

Созерцания третьей и четвертой недели структурно соответствуют излюбленной молитве св. Игнатия Anima Christi ("Душа Христова"). Текст этой молитвы мы берем из статьи Турстона , поскольку в этом тексте есть важная строка (6-я), отсутствующая в традиционно использующемся тексте, но придающая всему тексту более явную смысловую симметрию. В приводимых далее латинском и русском текстах строки пронумерованы, но последние две не имеют самостоятельных номеров, ибо они только развертывают смысл 12-й строки.

2 Точнее, последовательному созерцанию пребывания Иисуса в Иерусалиме и страстей Господних – от приготовления тайной вечери до погребения. Первые 6 дней тайны созерцаются по отдельности, а на седьмой день происходит созерцание всех страстей Господних.

– 187 –

Первые 6 строк этой молитвы обращены ко Христу распинаемому, в то время как вторые – ко Христу воскресшему. Нетрудно обнаружить, что структуры семантических связей внутри каждой из частей аналогичны. Первая строка (обращение к душе Христа) непосредственно связана с 5-й и 6-й, а вторая (обращение к телу Христа) – с 3-й и 4-й. Аналогично этому 7-я строка (призыв ко Христу услышать молящегося) связана с просьбой об отклике в 11-й и 12-й строках, а 8-я строка (мольба о неотделимости молящегося от Христа) конкретизируется в 9-й и 10-й строках. Графически такую зависимость можно выразить следующим образом:

Это графическое изображение явно указывает на имеющийся ритмический повтор (симметрию) смысловых элементов. Эта ритмическая структура показывает, что чтение молитвы Anima Christi по второму и третьему образу не только выделяет отдельные значащие слова, но и ритмически связывает определенные строки, обогащая смысловое наполнение каждой из них. Пребывание в этой молитве целостно воспроизводит созерцание третьей и четвертой недели и осуществляет духовное соединение с Иисусом Христом, позволяя индивидуально воспроизводить третью и четвертую (завершающие) недели "Духовных упражнений" в самостоятельной молитве.

Подобные ритмические смысловые структуры можно обнаружить и в других молитвенных текстах [З]. В качестве примера рассмотрим текст молитвы Господней, который естественно разбивается на смысловые элементы "по одному слову, (имеющему самостоятельное значение)" :

Отче наш/ сущий на небесах/ Да святится имя Твое/ Да придет Царствие Твое/ Да будет воля Твоя/ и на земле/ /как и на небе/ Хлеб наш насущный/Дай нам/ на сей день/ /И прости нам/ долги наши/ /Как и мы прощаем/ должникам нашим/ /И не введи нас во искушение/ Но избави нас от лукавого! .

При таком членении хорошо видно, как можно, следуя рекомендациям "Духовных упражнений", последовательно созерцать величие Отца, собственную ничтожность и греховность, любовь Бога к человеку и необходимость совершенствоваться в исполнении Его воли. При этом такие созерцания ритмически повторяются в ходе произнесения молитвы по второму и третьему образу. Выделенные фрагменты

– 188 –

молитвы Господней естественно приводят к созерцаниям, которые можно выразить следующим образом:

Отче наш – сама возможность обратиться к Богу как к Отцу, заповеданная Иисусом, воплощает отеческую любовь Бога к человеку, на которую мы призваны отозваться своей любовью.

Сущий на небесах – это выражение безграничного величия Отца, причем небеса здесь имеются в виду не в смысле верхних слоев атмосферы, но как предельное сверхприродное понятие.

Да святится имя Твое – означает не только исходную святость Его имени, но и обязанность человека святить это имя, прославлять Его, исполняя его волю.

Да придет Царствие Твое – можно осмыслить как упование на приход к нам уже существующего царства Божиего, но одновременно и понимание греховности мира и человека, т.е. как сопоставление величия Бога и ничтожности человека.

Да будет воля Твоя – выражает смирение человека перед Господней волей, необходимость совершенствоваться в ее исполнении.

И на Земле – выражает надежду на любовь Бога, не отвергнувшего грешную землю.

Как и на небе – слова эти говорят о безграничном величии Царя небесного.

Хлеб наш насущный – это выражение нашей зависимости от насущных земных нужд, подчеркивающее ничтожность человека.

Дай нам – упование на любовь и заботу Бога.

На сей день – выражение готовности ограничиться в своих помыслах ближайшими заботами, не требуя ничего сверх того, т.е. готовность подчиниться своей зависимости от Бога.

И прости нам – подчеркивается снова величие Бога, имеющего власть прощать.

Грехи наши – признание собственной греховности.

Как и мы. прощаем должникам нашим – в этом наша готовность следовать воле Господней.

И не введи нас во искушение – признание зависимости всей нашей жизни от Бога.

Но избавь нас от лукавого – признание собственной невозможности преодолеть зло, т.е. опять созерцание собственной греховности. Не случайно Отче наш оказывается основной молитвой всех четырех недель – в ней вхождение молящегося в ритм молитвы поддерживается выявленным здесь семантическим ритмом, присущим самому тексту этой молитвы.

5. ДУХОВНЫЕ УПРАЖНЕНИЯ КАК ПУТЬ К БЫТИЮ СО ХРИСТОМ

Четыре недели "Духовных упражнений" можно рассматривать как четыре этапа на пути к достижению бытия со Христом. Первый этап состоит в избавлении от груза самодовлеющего "Я" послушника – осознанию собственной ничтожности в сравнении с Богом. Упражнения

– 189 –

первой недели должны привести к крайнему умалению послушника. Именно в этом и заключается первый этап на пути к Богу, который открывает возможность предстояния перед Богом.

Первое упражнение первой недели представляет собой размышление о грехе . Каков смысл этого рассуждения? Являясь испытанием совести, оно указывает на необходимость осознания собственной греховности, которая не может быть устранена окончательно, ибо коренится в первородном грехе и поэтому присуща каждому человеку, что, как будто, не должно оставлять надежды на спасение.

Лойола выстраивает в этом рассуждении иерархию греховности: грех ангелов, грех Адама и Евы, грех некоего человека, мой грех перед Богом. Первые три греха повлекли за собой суровое наказание, обо мне же вопрос остается открытым: несмотря на всю глубину падения остается надежда на милосердие Христово. Таким образом, собственная греховность сопоставляется, в конечном счете, с величием и милосердием Бога через цепочку сравнений (я сравниваюсь со всеми людьми, люди – с ангелами, все творение – с Богом), но затем все промежуточные инстанции исчезают, бездна раскрывается вновь и грешник остается наедине с Богом.

Логически эта схема выражается через транзитивное отношение "ничтожности в сравнении с", которое мы обозначим символом >>. Возникает цепочка соотношений вида: Послушник >> Человечество; Человечество << Множество творений; Множество творений << Бог . В силу транзитивности отсюда можно заключить: Послушник << Бог . При этом одновременно выполняются теоретико-множественные соотношения: послушник есть элемент Человечества как множества. Человечество есть подмножество творений (включая и ангелов). Подобные соотношения отсутствуют в соотнесении множества творений с Богом, ибо здесь имеет место не включение в более широкое множество, но противопоставление сотворенных существ Творцу. Это противопоставление гораздо более значимо, чем все предыдущие, и это резко усиливает ценностную и эмоциональную значимость сопоставления послушника с Богом, которое исключает попытки соразмерять эти сущности.

Таким образом устраняются иерархичность и принцип посредничества: послушник непосредственно предстоит Богу. "Помыслить, кто есть Бог; для этого буду размышлять о Его совершенствах, сопоставляя их с моим неведением. Его всемогущество с моею слабостью; Его правосудие с моей несправедливостью. Его благость с моей злобою". Посредничество не просто отвергается: оно сначала утверждается, а затем только отвергается. Так, третье упражнение первой недели предусматривает три последовательные молитвенные обращения-беседы:

Первая беседа с Владычицей нашей Богородицей, чтобы Она испросила у Сына своего и Господа три благодати... К Богородице здесь обращаются как к заступнице, т.е. к посреднику. Вторая беседа будет с Сыном Божьим, дабы Он ниспослал мне эти три дарования от Отца... (В данном случае к Сыну также обращаются как к посреднику). И,

– 190 –

наконец, последнее молитвенное обращение: Третья беседа с молитвою к предвечному Отцу, дабы Он сам даровал мне эти дары.. . Посредничество упраздняется и человек, в конце концов, оказывается наедине с Богом.

Показательно, что вышеприведенная схема повторяется в упражнениях четвертого дня второй недели (Беседа с Пречистою Матерью, дабы Она испросила мне благодать у Сына Своего и Господа, быть принятым под Его знамя.. . Во второй беседе предполагается просить о том же Сына Божия, дабы вымолил мне это от Бога-Отца.. . Наконец, просить о том же Отца, дабы благоволил мне это даровать) . Тем самым схема сравнения ничтожности своего "Я" с величием Творца, усиливающая ощущение бесконечности нуменальной сферы, занимает важное место в системе духовных упражнений св. Игнатия.

Каковы же последствия упражнений первой недели? Предельное самоуничижение приводит к крайнему умалению послушника. Бесконечно малое предстоит бесконечно большому.

Вторая неделя посвящена снятию трагедийного восприятия жизни, свойственного обыденному сознанию, связанному с невозможностью для послушника (как и любого человека) обеспечить достижение того, что предполагается положительными ценностями обычной жизни.

Принципиально важным результатом выполнения "Духовных упражнений" является нейтрализация семантических оппозиций обыденного сознания, таких как "бедность-богатство", "болезнь-здоровье", "счастье-несчастье" и т.п. Иначе говоря, ситуации, которые в обыденном сознании воспринимаются как трагическое противостояние стихии, становятся незначимыми.

По сути дела, имеет, место переход субъекта в мир иных ситуаций . Такой переход правомерно назвать "вхождением в миф" 45 . При этом необходимо понять, что важно не снятие каких-то конкретных оппозиций, но возникновение новой, нейтрализующей все значимые оппозиции данной культуры, порождающей данный тип обыденного сознания. (Обыденное сознание – это и есть сознание, вырабатываемое в некоторой культуре, а не в результате личного духовного пути). Миф является "универсальным нейтрализатором" в том смысле, что он снимает целый комплекс традиционных оппозиций путем создания мифических ситуаций, образов и т.п. Сама нейтрализация прежних оппозиций является негативным аспектом "вхождения в миф" за счет позитивного действия символа, представляющего этот миф в. новой оппозиции. В "Духовных упражнениях" предлагается новая оппозиция: "со Христом – без Христа", символически выражающая тот тип ментальности, конструирование которого и является конечной целью. A. M. Пятигорский отмечает, что "важнейшая особенность мифа заключается в том, что он, нейтрализуя одну оппозицию и заменяя его другой, одновременно проявляет тенденцию к нейтрализации всех оппозиций

3 Разумеется, "миф" в смысле А.Ф. Лосева – как "символической формы", в которой неразличимы противоположности идеального и реального, внутреннего и внешнего, души и тела и т.д. Автор невольно модернизирует И. Лойолу, интерпретируя его в терминах семантической философии. – Ред .

– 191 –

вообще" . Этот эффект можно легко обнаружить в тексте св. Игнатия. Например, во вступлении к "выбору призвания" Лойола пишет: "На мое решение избрать или отбросить то или иное средство должно влиять лишь служение Господу, Нашему Богу, Его прославление и вечное спасение моей души". Здесь проявляется принципиальное отличие между оппозициями обыденного сознания (в которых каждая часть существует как неуничтожимая реальность) и нейтрализующей их оппозицией: "со Христом – без Христа". В первом случае выбор трагичен, ибо здоровье или болезнь, бедность или богатство определяются стихийными обстоятельствами. Отсюда – трагичность такого выбора, ибо он по сути сводится к выбору желаемого, осуществить которое чаще всего оказывается не в силах выбирающего. Принять оппозицию "со Христом – без Христа" означает, по сути дела, уже сделанный выбор первой альтернативы, ибо само принятие такой оппозиции может быть осуществлено только с помощью благодати. Никто из людей не предпочитает Антихриста Христу, кроме тех, кто в первом ошибочно видит Христа. Именно поэтому для идеологий, противостоящих Христу, столь важно отрицать само существование (или, по меньшей мере, подлинность) Иисуса Христа. Сама оппозиция "со Христом – без Христа" подразумевает подлинность Спасителя и потому отрицает возможность альтернативного выбора. Миф снимает трагичность предстояния перед неразрешимой ситуацией, ибо она разрешается в результате нейтрализации новой оппозицией, в которой выбор между альтернативами предопределен самим принятием этих альтернатив. Здоровье, богатство, почести в новой перспективе означают проживание со Христом при наличии здоровья или болезни, богатства или нищеты, почести или унижения, жизни или смерти. Этому противостоит жизнь без Христа, и не имеет значения, сопровождается ли она здоровьем, богатством и почестями или же болезнью, нищетой и унижением, длинна ли она или коротка: без Христа она всегда равнозначна смерти . Перед лицом Христа ценностно противоположные значения обыденной ментальности перестают быть предметом выбора или устремлений. Самостоятельно выбирать между ними не следует, ибо человек должен выбрать лишь одно – быть (или не быть) со Христом.

Вхождение в миф есть некий переход; тем самым для исследователя "миф всегда будет лежать на грани двух миров, двух точек зрения, двух типов отношения или поведения. В себе же он остается вполне целостным". С психологической точки зрения "вхождение в миф", или "мифопорождение может быть связано... с некоторым психическим состоянием индивида", рассматриваться как "результат именно психического состояния. Последнее можно рассматривать как бы разрешающимся в мифе" .

По поводу этого психического состояния психолог вправе высказать различные гипотезы: например, что оно вызывается спонтанно, либо гипнозом, либо самогипнозом, либо химическими воздействиями и т.п. Общее во всем этом – выход из обыденного (культурного) представления о реальности, приводящей индивида к фрустрации и духовному тупику. Разрешение данного психического состояния в мифе

– 192 –

является в известном смысле психотерапевтическим воздействием. Впрочем, и сам миф способен вызывать такое состояние у других. Так, христианская проповедь может вызвать осознание гибельности обыденной жизни и ощущение необходимости выйти из замкнутого круга трагически неразрешимых оппозиций. Но вернемся к Лойоле.

Последние две недели упражнений укрепляют и упрочивают описанное выше "вхождение в миф". Фактически выполнение упражнений двух завершающих недель является началом пути со Христом, осуществляющимся через созерцание событий жизни Иисуса Христа. Соответствующее психологическое состояние послушника может быть охарактеризовано как интериоризация Христа в сознании послушника как свидетеля событий Его жизни . Это обстоятельство подчеркивается рекомендуемым "Созерцанием ради обретения любви", помогающим "стяжать и вкушать Божью любовь". Основной смысл созерцания выражен в следующей молитве, утверждающей послушника в его единении со Христом:

"Возьми, Господи, и прими всю мою свободу, мою память, мой разум и всю мою волю, все, что имею и чем обладаю; Ты даровал мне все сие, Тебе, Господи, их возвращаю; все Твое, распоряжайся им по Твоей воле; даруй мне любовь Твою и благодать, сих будет мне достаточно".

Эта молитва выражает подтверждение принадлежности послушника образу жизни со Христом и укрепляет его неразрывную связь с жизнью самого Иисуса, о которой повествует Евангелие.

Вот почему в "Духовных упражнениях" особую роль играет систематическое созерцание евангельских событий, хотя, безусловно, те, на кого рассчитаны эти упражнения, с этими событиями знакомы. Однако в контексте упражнений речь идет не о понимании соответствующих евангельских текстов, но о постижении через текст иной реальности, освященной присутствием Иисуса Христа . Важно не столько понять буквальное содержание евангельских событий, сколько постигнуть сквозь них живой облик Иисуса и ощутить разницу между пребыванием с Иисусом и богооставленностью в обыденной жизни во всем ее трагизме. Этим закрепляется нейтрализация традиционных оппозиций, начинающаяся на второй неделе и завершающаяся в упражнениях четвертой недели уже не в дискурсивном размышлении об оппозициях, а в непосредственном созерцании тайны страстей, смерти и воскресения Иисуса Христа .