Николай Трусевич и "Матч смерти": легенда и быль. Про "матч смерти" - история в фотографиях

И одесского «Спартака» . В немецких отчётах о футбольных матчах говорилось о команде «Динамо».

Кроме того, в составе «Динамо» были и пришедшие в клуб в 1940 и 1941 гг. закарпатские футболисты Скоцень , Горенштейн, Габер, Газда, поляк Гурский (будущий тренер сборной Польши на чемпионате мира в ФРГ в 1974 г.), Едынак, а также бывший игрок и капитан польской сборной Михал Матыас , долгое время просто сидели в общежитии стадиона. С ними не знали что делать, поскольку опасались от них предательства. В конце концов они были посажены на баржу и отправлены по Днепру до Днепропетровска , находились там до прихода немцев, после чего ушли на запад, ухитрились пробраться во Львов , где долгое время играли в разных командах и лигах.

Они написали письмо на имя главы киевской управы Александра Оглоблина с просьбой об освобождении «лучших мастеров спорта Украины - футболистов сборной команды г. Киева». В список были включены 8 человек - Кузьменко, Трусевич, Клименко, Коротких, Балакин, Щегоцкий (обращавшиеся не знали, что Щегоцкий покинул Киев), Шацкий, Сухарев. Вскоре плененных футболистов освободили под расписку о «лояльности» немцам и отнесли к четвёртой категории - «подозрительные» .

Также зарегистрировались в оккупированном Киеве Свиридовский, Тютчев, Путистин, Голимбиевский, Гундарев, Комаров, Чернега, Ткаченко, Мельник.

После окончания боёв за Киев, в городе стала налаживаться культурная жизнь: был открыт оперный театр, начали работать кинотеатры, проводились концерты . Также рос интерес к проведению спортивных соревнований.

В результате, начали появляться стихийно создаваемые футбольные команды. Среди них - команда «Старт», «директором» которой выступил Иосиф (Йозеф) Иванович (Иоганович) Кордич, моравский чех, проживавший до войны в Киеве. При немцах Кордич был отнесён к категории «фольксдойче » и был назначен директором хлебозавода № 1 (до и после войны он числился четвёртым, на улице Дегтяревской, 19). Вскоре Кордич встретил продававшего на «Евбазе» (Галицкий базар, в обиходе Евбаз - Еврейский базар, располагался на месте нынешней площади Победы) самодельные зажигалки Николая Трусевича и предложил последнему пойти на завод разнорабочим. Трусевич согласился, поскольку это давало ряд социальных гарантий.

Спустя некоторое время с помощью Трусевича на завод попали и другие киевские футболисты, хорошо ему знакомые, - Гончаренко, Тютчев, Кузьменко, Комаров, Путистин, Клименко, Свиридовский, Балакин .

27 мая 1942 г. «исполнительный директор» хлебозавода Чебанюк пишет письмо-заявление в секцию физкультуры и спорта городской управы: «Киевский хлебозавод № 1 просит зарегистрировать добровольную футбольную команду завода». С этого момента команда обрела официальный статус. Кордич же обеспечил футболистам возможность дважды в неделю тренироваться на стадионе «Зенит» (ул. Керосинная, 24, на данный момент стадион «Старт») после ликвидации там лагеря военнопленных.

Помимо 9 футболистов-рабочих хлебозавода, к команде присоединились Михаил Мельник, Николай Коротких (повар в столовой отдела образования и культуры горуправы по ул. Ленина, 22), Юрий Чернега (работал в охране горуправы), а также Лев Гундарев, Александр Ткаченко и Георгий Тимофеев (все - служили в полиции), Василий Сухарев. Самому молодому, М. Мельнику, было 27 лет, самому старшему Ф. Тютчеву - 35. Капитаном команды избрали Михаила Свиридовского.

Необходимо отметить, что действующими игроками киевского «Динамо» образца прерванного чемпионата СССР 1941 года были всего трое: Трусевич , Клименко и Комаров. Гундарев и Мельник, игравшие в 1940 г. за киевский «Локомотив», в 1941 г. входили в дубль «Динамо», но не провели за него ни одного матча. Гончаренко перед войной играл за одесский «Спартак», Балакин и Сухарев - игроки киевского «Локомотива». Некоторые были игроками киевского «Рот Фронта». Путистин и Свиридовский вообще занимались тренерской работой.

4 июня 1942 г. дирекция хлебозавода № 1 обращается в секцию физкультуры и спорта городской управы с просьбой выделить для команды завода спортинвентарь, а именно: бутсы, трусы, футболки, гетры, наколенники, мячи и сетку для ворот. За исключением бутс и трусов всё было выписано уже 19 июня . Футболки были красного цвета.

Одновременно с командой хлебозавода была создана команда «Рух», организатором которой выступил Георгий Дмитриевич Швецов, экс-игрок киевского «Желдора». При новой власти он всячески старался быть ближе к немцам, работал у К. Ф. Штеппы в газете «Нове українське слово». Швецов приглашал в свою команду Трусевича и остальных экс-динамовцев, но большинство ответили отказом. В итоге основу «Руха» составили служащие органов власти и рабочие киевских фабрик, а из команды хлебозавода за «Рух» иногда играл только Гундарев, а также экс-динамовец Николай Голембиовский.

Однако именно Швецову принадлежала идея создания Украинской футбольной лиги и проведения футбольных матчей в Киеве. Штеппа же, с подачи Швецова, через председателя городской управы Л. Форостовского добился переименования Республиканского стадиона (до войны - имени Хрущёва), открытие которого намечалось на 22 июня 1942 года, в Украинский стадион (ул. Большая Васильковская , 55). А сам «Рух» пригласили на торжественное открытие стадиона 12 июля 1942 г., в котором украинцы одолели команду немецкой воинской части «DV».

В начале июня 1942 года Штадткомиссариатом было утверждено проведение футбольных матчей в Киеве.

Практически все матчи судил обер-лейтенант по имени Эрвин, который никому не подсуживал.

Затем против киевских футболистов играла команда «Flakelf » (сборная, собранная из солдат и офицеров противовоздушной обороны (зенитчиков), а также лётчиков и механиков киевского аэродрома).

Счёт открыли немцы. Потом Иван Кузьменко дальним ударом сравнял счёт [ ] , и ещё в первом тайме два гола забил Макар Гончаренко (один после индивидуального прохода, 2-й после длинного паса Кузьменко) . Поскольку у Кузьменко была застарелая травма мениска, то на второй тайм выйти он уже не смог .

Второй тайм прошёл в равной жёсткой борьбе. Немцы забили два гола и сравняли счёт, но затем «Старт» вырвал победу 5:3.

Именно этот поединок в Советском Союзе позднее назвали «матчем смерти», после которого футболисты якобы были расстреляны. Перед матчем в раздевалку киевских футболистов вошёл немецкий офицер (полковник), наблюдавший за матчем, и в жёсткой форме под угрозой лагерей и расстрела потребовал проиграть.

За забором, с правой стороны, находилась раздевалка, дверь которой была открыта, и я зашёл внутрь. В комнате находились: Н. Трусевич, надевавший свитер, А. Клименко сидел уже в форме, ел хлеб, отламывая кусочки, и ещё один, которого я не знал, шнуровал бутсы. В этот момент зашёл офицер и выгнал меня из раздевалки. О чём он разговаривал с футболистами, останется тайной навсегда.

Однако после матча игроки обеих команд сфотографировались на память и спокойно разошлись по домам.

При этом вечером 9 августа футболисты «Старта» победу отметили - выпили в раздевалке [ ] и закусили:

Тем не менее, штадткомиссар Киева Фридрих Рогауш (назначенный в конце июля 1942) запретил дальнейшие встречи немецких команд с киевлянами .

Из всех арестованных через три дня отпустили только Балакина. Мельник и Сухарев (работал при немцах на паровозе) под подозрения гестаповцев вообще не попали .

Последним арестовали Н. Коротких - 6 сентября 1942 года . Тем не менее, был арестован и Александр Ткаченко. 8 сентября 1942 года при попытке к бегству он был застрелен, свидетелем чего стала его мать, принесшая сыну передачу .

Первым погиб Коротких. Поскольку немцы выяснили, что он был офицером НКВД (у него нашли фото в форме майора спецслужбы; он работал в 1932-1934 в НКВД г. Иваново, был член ВКП(б)), то подвергли жестоким пыткам в гестапо . По версии Щербачёва, во время пыток у спортсмена случился сердечный приступ, в результате чего он скончался прямо в гестапо .

Остальных футболистов продержали в гестапо (ул. Короленко, 33) около месяца в одиночных камерах. Затем в сентябре 1942 г. их перевели в Сырецкий концентрационный лагерь без определённого срока содержания. Там М. Путистин работал электромонтёром, Ф. Тютчев и П. Комаров - его помощниками. М. Свиридовский и М. Гончаренко в сапожной мастерской на ул. Мельникова, 48 ремонтировали немцам сапоги. Н. Трусевич, И. Кузьменко и А. Клименко, потом к ним перевели и Ф. Тютчева, были в выездной бригаде .

В это время стала меняться обстановка на фронте - инициатива переходила к советским войскам. Нарастало психологическое напряжение у немцев, они становились агрессивнее. В лагерях случались массовые расстрелы. В результате, поздней зимой 1943 г. погиб и ряд футболистов.

Со слов Макара Гончаренко (передает историю, рассказанную Фёдором Тютчевым) :

Валентин Волков, до войны выступал за футбольные команды «Желдор» и «Рот фронт» :

И. Бродский, заключённый Сырецкого концлагеря (был в команде узников, сжигавших трупы в Бабьем Яру, 29 сентября 1943 г. вместе с группой заключённых бежал. В декабре 1943 г. ушёл в Красную армию и погиб на фронте в 1944 г.), свидетель расстрела :

Причину гибели точно знал Ф. Тютчев, который работал с ними в выездной бригаде и стоял в одной шеренге, когда отсчитывали заложников. Его как свидетеля допрашивали несколько раз по делам палачей Сырецкого концлагеря, но ни в одном документе нет данных о том, как погибли его товарищи .

Михаила Путистина в октябре 1943 г. послали на погрузочные работы на завод «Большевик» , и ему удалось бежать, встретил советские войска в районе села Пославичи. Павла Комарова угнали в Германию при эвакуации Сырецкого концлагеря в сентябре 1943 г.

Из тех, кто выступал за «Старт», в немецкой полиции служили Георгий Тимофеев и Лев Гундарев. Обоих вскоре после взятия Киева разоблачили органы НКГБ. Первого отправили в лагеря на десять лет, второго - на пять. Георгия Швецова взяли сразу после освобождения Киева, осудили на 15 лет. Отбыл 10 с небольшим, был освобождён, после чего вернулся в Киев. Работал контролером на Республиканском стадионе, гардеробщиком в одном из учебных заведений Киева. Когда он умер и где похоронен - неизвестно.

Николай Голембиовский несколько лет скрывался. По данным Георгия Кузьмина, после войны его на улицах Киева встретил экс-динамовец Василий Правоверов, который и узнал, что Голембиовский живёт в Горьком . В 1948 в Горьком он был арестован и судим на 25 лет исправительно-трудовых работ.

Павел Комаров, вывезенный немцами на территорию Германии, работал в КБ Мессершмитта. После войны жил в Европе, затем перебрался в Канаду, где и умер в 70-е годы.

Впервые о расстрелянных киевских динамовцах сообщили «Известия» ещё 16 ноября 1943 года. Военный корреспондент газеты из Киева написал: «Это были игроки футбольной команды киевского „Динамо“, которые долгое время скрывались от немцев. Надо было жить, спасаться от голода. Они устроились работать на киевский хлебозавод. Их обнаружили немцы, загнали в подвалы гестапо. Всех юношей расстреляли».

Впервые выражение «матч смерти» появилось в киевской газете «Сталинское племя», № 164 от 24 августа 1946 года , стр. 3. В ней напечатана киноповесть «Матч смерти» в десяти номерах, автор - Александр Борщаговский . В последнем номере редакция просит читателей прислать свои отзывы о киносценарии, написанном для «Мосфильма». Позже Борщаговский написал книгу «Тревожные облака».

Со временем история обрастала художественными подробностями. В 1959 году в издательстве «Физкультура и спорт » 150-тысячным тиражом вышла повесть Петра Северова в соавторстве с Наумом Халемским «Последний поединок» , предисловие к которой написал участник матча Балакин. В книге соперниками киевлян по матчу названа команда немецких ВВС - люфтваффе (подразделением которого реально являлись зенитчики). Эта версия получила дальнейшее развитие, и в 1963-1964 годах на киностудии «Мосфильм » был снят и вышел на экраны художественный фильм «Третий тайм » об игре футболистов киевского «Динамо» с немецкой командой люфтваффе.

В 1966 году в сентябрьском номере журнал «Юность » опубликовал повесть Анатолия Кузнецова «Бабий Яр», один из разделов которой посвящён игре футболистов киевского «Динамо» с разными командами. Кузнецов сообщал, что футболисты выступали как команда хлебозавода, которая называлась «Старт».

4 апреля 1985 года в «Комсомольской правде » появилась статья Николая Долгополова «Цена победы - жизнь», а в следующем году - его же книга «Сражались футболом».

Во время Великой Отечественной войны в оккупированном немцами Киеве состоялся футбольный поединок между советскими гражданами и военнослужащими Вермахта, получивший название «Матч смерти»...

Трибуны стадиона в Киеве переполнены, команды уже на поле, и вот раздается долгожданный свисток судьи - матч начался. Матч, который потом войдет в историю и о котором еще долго будут говорить, перетасовывая при этом факты, фантазируя, добавляя подробности...

Казалось бы, что необычного в этом футбольном поединке? Обычный стадион, две команды со стандартной численностью по одиннадцать человек в каждой, судья, зрители на трибунах... А необычными, даже шокирующими, были те реалии, в которых состоялся этот матч.

В сентябре 1941 года столица Украины была захвачена немцами. Большое количество людей остались в городе, занимаясь сооружением оборонительных рубежей на подступах к Киеву. Среди них были и футболисты.

Во время фашистской оккупации господствовал голод. Проживавший до войны в Киеве моравский чех Иосиф Иванович Кордик был причислен немцами к категории «фольксдойче» и назначен директором хлебозавода № 1. Он принял на работу футболистов, которые согласны были трудиться грузчиками, лишь бы не сидеть без дела и иметь возможность питаться и заниматься спортом. Кордик разрешил футбольным звездам тренироваться на заброшенном пустыре рядом с заводом. Команду решено было назвать «Старт». Лишь часть игроков представляла киевское «Динамо», остальные были из «Локомотива», и один игрок из команды ЦДКА. Об этих тренировках сначала узнали местные жители, а вскоре и оккупационные власти. Поддерживая идею о том, что необходимо избежать бунтов и дать народу «хлеба и зрелищ», немцы одобрили предложение председателя управы Леонтия Форостовского в том, чтобы киевским футболистам вместо тренировок на заброшенном пустыре проводить их на освободившемся футбольном поле стадиона «Зенит» (до войны он назывался стадионом «Снайпер»).

Первая игра состоялась 5 июня 1942 года. «Старт» победил со счётом 7:2 команду «Рух», в составе которой были лояльные к оккупационным властям украинские игроки. Остальные игры с участием «Старта» проходили на стадионе «Зенит», что на улице Керосинной.

21 июня. «Старт» - сборная венгерского гарнизона - 6:2.
5 июля. «Старт» - сборная румынских военнослужащих - 11:0.
12 июля «Старт» - команда германских военных железнодорожников - 9:1.
17 июля «Старт» - воинская команда «PGS» (танковая дивизия) - 6:0.
19 июля «Старт» - «MSG.Wal.» (Венгрия) - 5:1.
26 июля «Старт» - «MSG.Wal.» - 3:2.

Все матчи закончились победой «Старта», что, собственно, и не удивительно: сложно играть на победу, когда на воротах противника стоит лучший вратарь СССР Николай Трусевич.

Голкипер Трусевич берет мяч

Немцы были недовольны. Их целью была только победа, поэтому 6 августа 1942 года состоялся матч между киевским футбольным клубом «Старт» и командой зенитчиков люфтваффе Flak-Elf (от немецких слов - Flak, аббревиатура от Flugzeugabwehrkanone - зенитка и числительного - Elf, что значит одиннадцать по количеству игроков).

Оккупанты, предчувствуя поражение на футбольном поле, не хотели унизить свою армию. Поэтому матч был организован на маленьком стадионе «Зенит», находящемся далеко от центра города. Но несмотря на планы фашистов, киевские болельщики набили стадион до отказа - стояли в проходах, сидели даже на деревьях. Эта встреча вызвала порыв патриотизма у советских людей. На стадионе бушевали совсем не футбольные страсти. Все повернули так, будто происходит сражение между командами Вермахта и Красной Армии. У большинства болельщиков был кто-то на фронте. Стадион ревел, раздавались антифашистские выкрики. Немцам это не понравилось, они арестовали многих буянов и фанатов-болельщиков, стреляли из автоматов и пистолетов в воздух...

Но и тут советские футболисты оказались на высоте: в присутствии более 10 тысяч зрителей со счетом 5:1 «Старт» разгромил «Flakelf».

Афиши матча-реванша

Через три дня немцы собрали на матч-реванш усиленную команду. Перед началом игры на поле команды приветствовали друг друга. Немцы: «Хайль!», киевляне: «Физкульт-привет!» Состав команды «Старт»: Николай Трусевич (вратарь), Алексей Клименко, Иван Кузьменко, Михаил Свиридовский, Николай Коротких, Фёдор Тютчев, Михаил Путистин, Василий Сухарев, Владимир Балакин, Михаил Мельник, Макар Гончаренко.

Первыми счёт открыли немцы. Потом Иван Кузьменко дальним ударом сравнял счёт, и ещё в первом тайме два гола забил Макар Гончаренко. Второй тайм прошёл в равной жёсткой борьбе. Немцы забили два гола и сравняли счёт, но затем «Старт» вырвал победу - 5:3.

Поединок, состоявшийся 6 августа 1942 года, в Советском Союзе позднее назвали «матчем смерти», после которого футболисты якобы были расстреляны. Говорилось о том, в перерыве матча в раздевалку советских футболистов вошел немецкий военачальник (полковник), наблюдавший за поединком, и в жёсткой форме под угрозой лагерей и расстрела потребовал проиграть.

Но из состава «Старта» не был арестован ни один человек, и после злополучного матча команда провела еще две встречи – одну игру с «Flakelf», а вторую - с командой «Рух» (16 августа «Старт» победил со счетом 8:0). Футбольные баталии прекратились лишь осенью 1942 года, когда начался сезон дождей.

Откуда же в таком случае пошла легенда о «матче смерти»?

Действительно, четыре члена киевского динамо попадали под арест, но не за то, что играли с немцами в футбол, а за то, что являлись работниками киевского хлебозавода №1, на котором тогда случилась диверсия против оккупантов. Причиной для ареста послужил факт обнаружения битого стекла в хлебе, отправлявшемся для нужд военного госпиталя.

На защиту арестованных киевских динамовцев стали их соперники - немецкие и венгерские футболисты. У немецких спортсменов еще сохранились идеалы честной спортивной борьбы, ведь прошло не так уж много времени с тех пор, как они устраивали XI Олимпиаду в Берлине в 1936 году. Они не верили, что такие талантливые футболисты станут бросать стекло в хлеб, предназначенный для военных госпиталей, раненых и медперсонала, для женщин, мобилизованных фашистами для работы в оккупационной администрации страны. Но не это стало причиной расстрела киевских футболистов, даже и не поджог завода спортинвентаря «Спорт», где ремонтировались сани для немецкой армии...

Собственно, и расстреляли только одного игрока: Николай Коротких был членом ВКП(б) и офицером НКВД, а потому автоматически попал в категорию лютых врагов рейха (сдала немцам футболиста, кстати, родная сестра, боявшаяся, что немцы узнают всё сами и тогда арестуют и её - за недонесение).

Три других участника «матча смерти» - Николай Трусевич, Иван Кузьменко и Алексей Клименко - погибли, в общем-то, случайно. 24 февраля 1943 года во время работ не то по расчистке подвалов бывшего НКВД, не то рытья траншей (показания свидетелей расходятся) офицер гестапо начал избивать одного из узников за неподчинение его требованиям, а несколько других заключённых вступились за товарища. Когда к гестаповцу подоспела подмога, «бунтовщик» и заступники были убиты на месте, а остальных узников увезли в лагерь, где выстроили в шеренгу и объявили: за сопротивление немецкому офицеру и покушение на его жизнь будет расстрелян каждый третий. Судьба среди прочих избрала Трусевича, Кузьменко и Клименко. Стоявшего в строю ещё одного «стартёра», Фёдора Тютчева, она пощадила - он оказался «вторым»... Но именно из-за того, что «Старт» выиграл у «Флакельфа», не пострадал никто...

С 1944 года в пропагандистских целях стали раскручивать миф о гибели четверых бывших футболистов якобы из-за отказа проиграть немцам, однако доказательств этому в архивах и показаниях свидетелей найдено так и не было. Более того, невозможно доказать и тот факт, что советские граждане угодили в концлагерь из-за матча. Наоборот, все свидетельствует об обратном: более дружественной спортивной встречи в оккупированном Киеве не видели ни до, ни после «матча смерти».

В 1965 году Президиум Верховного Совета РСФСР наградил оставшихся в живых участников матча смерти медалями «За боевые заслуги». Погибшие были отмечены медалями «За отвагу». Таким образом, футбольная победа приравнялась к воинскому подвигу на поле боя. А на стадионе «Динамо» в Киеве был установлен монумент, посвященный подвигу бесстрашных футболистов.

19 июня 1971 года на киевском стадионе «Динамо» был установлен памятник - гранитная скала с горельефными фигурами четырех футболистов со словами украинского поэта Степана Олейника

Но все же этот матч вызвал резонанс в мыслях советских людей. С одной стороны, эти футболисты – герои, они не побоялись расправы над собой в случае победы, укрепили дух оккупированного населения, совершили подвиг. А с другой стороны… Играя против фашистов, футболисты «Старта» получали то, чего рядовые киевляне были лишены: бронь от угона в Германию, гарантированную (и увеличенную!) пайку, возможность поддерживать физическую форму.

Победы над немцами никакой угрозы футболистам не несли, поскольку были по-своему выгодны фашистской власти: они позволяли выпустить пар у населения и продемонстрировать своеобразное благородство германского духа... А главное - создавали ту самую иллюзию нормальной мирной жизни, ради которой футбол и был разрешён в оккупированном Киеве. Не все фронтовики приняли действия команды «Старт» за правильные, объясняя это тем, что пока они воевали, футболисты в это время развлекали гестаповцев.

«Старт» - Flakelf - «матч смерти»?

24 февраля 1943 г. в Киеве в Сырецком концлагере были расстреляны игроки киевского «Динамо»: Н. Трусевич, А. Клименко, И. Кузьменко. Немного раньше Н. Коротких погиб в застенках гестапо, а судьба еще одного - П. Комарова неизвестна, в связи с подходом советских войск к Киеву он был вывезен с другими узниками концлагеря на Запад.

Остальным - М. Свиридовскому, М. Гончаренко, В. Путистину, Ф. Тюючеву удалось сбежать и остаться живыми.

Все они - команда хлебозавода №1 «Старт», которая в необычном футбольном сезоне 1942 г. играла против команд оккупационных войск и Киевской городской управы.

Неординарные игры, где в роли «победителей» выступали одни, а достоянием мировой истории футбола становились «побежденные». Опубликовано множество статей, изданы книги , сняты кинофильмы советскими, греческими, арабскими и немецкими кинематографистами.

Меня связывали дружеские отношения с легендой украинского футбола Макаром Михайловичем Гончаренко, но и он в непринужденных доверительных беседах не смог объяснить причин ареста футболистов. Удивительного в этом ничего нет. В то время постановления на обыск и ордер на арест не предъявляли. Буду очень рад, если читатель найдет в статье ранее не известные ему факты.

Летом 1942 г. в период оккупации Киева немецко-фашистскими войсками, проживая по ул. Самсоновской, 1 (ныне ул. Глебова), расположенной рядом со стадионом «Зенит», ул. Керосинная, 24 (ныне ул. Шолуденко, 28/4), я был очевидцем футбольных матчей команды «Старт» (немцы называли ее «Бродт фабрик»), состоящей в основном из игроков киевского «Динамо», с немецкими, венгерскими клубами, а также с украинскими «Рух» и «Спорт».

Среди проведенных игр особый интерес вызывает матч-реванш «Старта» с немецкой Flakelf 9 августа 1942 г. На протяжении многих лет нет ответа на вопрос: можно ли считать его «матчем смерти», был ли он причиной ареста украинских футболистов?

Прежде чем рассматривать матч-реванш и давать ему оценку, предлагаю вернуться немного назад, к игре 26 июля 1942 г. между футболистами «Старта» и венгерской сборной GK ZERO, которая окончилась победой киевлян со счетом 3:2. Матч проходил остро и напряженно, только окончание игрового времени позволило команде удержать счет в свою пользу.

Читатель может ознакомиться с уникальным снимком венгерских и украинских футболистов. Команда «Старта» выступала в красных футболках, белых трусах, красных гетрах; венгры - в футболках цвета национального флага: красного, белого и зеленого, с эмблемой государственного герба.

Состав команды «Старт» (темные футболки) слева направо: первый ряд - Клименко, Свиридовский (капитан), Трусевич. Второй ряд: Гончаренко, Сухарев, Чернега, Мельник, Гундарев, Балакин, Комаров, Тимофеев (см. фото 1).

Фото хранится в альбоме М. Свиридовского, известного спортсмена, игрока сборной команды СССР по футболу 1932 г., капитана и тренера команды «Старт» в 1942 г.

Альбом вместе с другим, посвященным 25-летию (1913-1938 гг.) Киевской коллегии судей по футболу и хоккею, подарил мне на память с дарственной надписью его внук перед отъездом в США. М. Свиридовский был моим тренером в 1946-1947 гг. в киевской юношеской команде «Динамо».

9 августа 1942 г. на матч-реванш немецкие футболисты Flakelf приехали в огромном дизельном автобусе, который использовали как раздевалку. В перерыве с немецкими спортсменами работали массажист, врач, предлагались шоколад, апельсины и прохладительные напитки. С ними находилась большая группа немок в военной форме.

Футболисты «Старта» пришли пешком. На стадион входили через калитку в деревянном заборе со стороны ул. Бердичевской. Рядом стоял небольшой одноэтажный домик, разделенный на две половины. В одной жил сторож с женой, другая служила раздевалкой. Врача и массажиста заменяла аптечка, а подкрепляли силы кусочками черного хлеба из вещмешка, где лежала спортивная форма.

Посмотреть матч-реванш пришли около двух тысяч человек. По меркам прошлого времени - огромное количество. Такую массу людей мог собрать только Галицкий базар (в обиходе Евбаз - Еврейский базар, располагался на месте нынешней площади Победы). Зрители проходили на стадион через открытые ворота со стороны ул. Керосинной, 24, так как фасад главного входа закончен не был. У входа продавали билеты. Цена билета - 5 крб. равнялась стоимости двух венгерских сигарет «Левантэ» или «Симфония».

Раньше билет на матч стоил 3 руб. Повышение связано с проведением денежной реформы в Украине с 6 по 25 июля 1942 г. Обменивались советские дензнаки в купюрах по 5 и 10 руб. на украинские карбованцы (1 руб. равнялся 1 крб.).

На 30, 50, 100 руб. выдавалась гарантийная квитанция об оплате после войны. Купюры номиналом 1, 3 руб. находились в обращении наравне с украинскими карбованцами и немецкими марками. Официальный курс немецкой оккупационной марки остался прежний - 1 марка равнялась 10 карбованцам.

Односторонняя трибуна стадиона была разделена нешироким зеленым газоном (на этом месте сейчас гостевая трибуна) на два сектора. В одном сидели немецкие военнослужащие, в другом - венгры. Гражданская публика размещалась за барьером вдоль беговой дорожки. За порядком на стадионе наблюдали несколько вооруженных винтовками полицейских из полицейучастка, расположенного на углу ул. Львовской (ныне ул. Артема) и Скобелевской (ныне ул. Кравченко).

Пулеметы, оцепление футбольного поля солдатами с собаками, выпуск голубей после забитого гола - художественный вымысел.

Сверстники попали на стадион через забор, меня же пропустил сторож через калитку. Он меня хорошо знал, так как раз в два дня я покупал у него четвертушку козьего молока для младшего брата.

За забором, с правой стороны, находилась раздевалка, дверь которой была открыта, и я зашел внутрь. В комнате находились: Н. Трусевич, одевавший свитер, А. Клименко сидел уже в форме, ел хлеб, отламывая кусочки, и еще один, которого я не знал, шнуровал бутсы. В этот момент зашел офицер и выгнал меня из раздевалки. О чем он разговаривал с футболистами, останется тайной навсегда.

На поле стадиона перед началом игры команды поприветствовали друг друга. Немцы возгласом «Хайль!», украинцы - «Физкульт-привет», затем сфотографировались. Запечатлели момент немцы. Утверждение, что футболисты фотографировались после матча, не соответствует истине. Веским доказательством служит внешний вид игроков на фото. 90-минутная напряженная физическая борьба на поле накладывает особый отпечаток на лица спортсменов и их внешний вид. Кроме того, конфликтные ситуации, возникающие во время игры, не располагают к дружеским улыбкам и объятиям между соперниками. По традиции команды всегда фотографируются перед игрой. После матча - как исключение: при вручении кубка или других почетных наград. В данном случае не было ни того, ни другого.

Состав команды «Старт» 9 августа 1942 г. на стадионе «Зенит»: киевляне в красных футболках (на фото - темного цвета), слева направо - М. Гончаренко, В. Балакин, В. Сухарев, Н. Коротких, А. Клименко, П. Комаров, Н. Трусевич, Г. Тимофеев, сидят - лицо не установлено, М. Путистин (без футболки), М. Свиридовский, Ю. Чернега (см. фото 2).

Инициативу в начале игры захватили немецкие футболисты и сумели провести мяч в ворота «Старта». Они хорошо владели мячом, их удары были сильными и точными. Если некоторые из них уступали динамовцам в профессионализме, то это с лихвой компенсировалось прекрасной физической подготовкой.

В ином положении находились украинские игроки. Скудный рацион питания, постоянное недоедание и тяжелая физическая работа не позволяли поддерживать нормальную спортивную форму. В дальнейшем игра выровнялась, проходила с переменным успехом и жестко.

Футболисты Flakelf старались одержать победу любой ценой. Им активно помогали немецкие болельщики. Венгры были на стороне наших футболистов. Время стерло многие эпизоды игры, но забыть мастерство и самоотверженность вратаря Н. Трусевича, виртуозную игру в защите А. Клименко, М. Свиридовского, два забитых мяча М. Гончаренко, обеспечивших победу в матче-реванше, даже сегодня невозможно. Итог матча 5:3 в пользу «Старта». Надежды немецких болельщиков и властей на победу не оправдались.

После окончания игры команды выстроились в центре поля для прощального приветствия. Со стороны немцев прозвучало «Хайль», наши ответили «Физкульт-привет» и разошлись цепочкой в разные стороны стадиона. Существовавший в то время ритуал (выход и уход с поля) свято соблюдался как командами мастеров, так и начинающими. Это сейчас футболисты бродят толпой по полю после окончания игры и устраивают цирковые представления по поводу забитого мяча.

Все мирно разошлись. Немецкие спортсмены уехали автобусом, солдаты направились в казармы, футболисты «Старта» и зрители - домой.

Пятнадцать лет понадобилось заслуженному журналисту Украины Г. Кузьмину, чтобы признать, что совместный снимок футболистов «Старта» и Flakelf 9 августа 1942 г. сделан перед игрой («Киевские Ведомости», 10.08.2007 г.), остальные публицисты все еще гадают.

Кстати, румынских солдат в период оккупации Киева с 19 сентября 1941 г. до 6 ноября 1943 г. не было. Находились немцы, венгры, кратковременно словаки и около недели в марте 1943 г. - итальянцы, бросившие фронт после поражения под Сталинградом.

Через неделю, 16 августа 1942 г. состоялась игра с командой «Рух», которая оказалась последней. Счет матча 8:0 в пользу «Старта». На протяжении сезона команда провела десять матчей и добилась десяти побед при соотношении забитых и пропущенных мячей 56:11.

Остается открытым вопрос: состоялся ли одиннадцатый матч 14 июня 1942 г. на стадионе «Зенит» между командами «Старт» и «Рух» из-за несогласованности времени встречи между руководителями спортивных коллективов? Переписку по этому поводу вели руководитель секции физкультуры и спорта Киевской городской управы Снетенчук и председатель Украинского спортивного общества «Рух» Г. Д. Швецов (ДАКО, Р-2356, оп.6, с.207, лист 70,76, 1942 г.).

Вскоре по Киеву прошел слух, что арестованы футболисты «Старта». Причин называлось множество, но толком никто ничего не знал. Бытует мнение, что виноват во всем капитан команды и председатель спортивного общества «Рух» Г.Д. Швецов. Причина - крупное поражение спортсменов «Руха» со счетом 0:8 16 августа 1942 г.

Но с таким же успехом можно предъявить обвинение еще одному украинскому футболисту из Западной Украины А. Скоценю, выступавшему за киевское «Динамо» на первенство СССР в 1941 г. Он провел шесть матчей, в которых забил семь мячей. Летом 1941 г. в период обороны Киева на него поступил донос в НКВД от Н. Трусевича с подписями еще нескольких игроков о проведении им «буржуазно-националистической» пропаганды. Он был арестован и только счастливая случайность помогла избежать роковой участи. После прихода немцев в Киев А. Скоцень возвращается в Лемберг (так при немцах назывался Львов), играет в футбол, будучи капитаном команды «Украина».

Со вступлением советских войск на территорию Западной Украины в 1944-м он уходит на Запад, после окончания войны эмигрирует в Канаду. Об этом вспоминает в книге «Львівський Батяр у київському «Динамо» (изд. «Бібліотечка «Молодь України», Київ, 1992 р.). Так что желающих отплатить той же «монетой» бывшим партнерам по футболу было более чем достаточно. Все эти предположения и домыслы поверхностные, не имеют под собой реальной почвы.

Арест Г. Швецова органами НКГБ 3 декабря 1943 г. и последующие допросы не подтверждают его причастности к аресту футболистов «Старта». А Скоценю также не надо было ожидать матча-реванша 9 августа 1942 г., чтобы «заложить» бывших одноклубников, место пребывания которых ему было известно из афиш 7 июня 1942 г., извещавших киевлян об открытии спортивного праздника, в программу которого входила встреча команд «Хлебзавод» и «Рух». В этих афишах, в отличие от последующих, состав команд не указан, а только сообщалось - участие принимают известные игроки киевского «Динамо»: Н. Трусевич, А. Клименко, М. Свиридовский, М. Гончаренко, П. Комаров и др.

Наиболее распространенная версия ареста футболистов - кража муки с хлебозавода. Предположение неверно. Лица, совершившие уголовные преступления (кражи, драки, убийства, спекуляция, проституция и административно-бытовые нарушения), доставлялись на ул. Короленко, 15 - управление украинской полиции. «Несовершеннолетним было запрещено торговать сигаретами, сахарином, конфетами, перепродавать билеты в кино и тем самым обесценивать рейхсмарку. Наказание - штраф 200 руб. или лишение свободы сроком до двух недель» (специальный приказ обербюргермейстера (головы управы) Киева Л. Форостовского, газета «Украинское слово», июнь 1942 г.).

На ул. Короленко, 33, в гестапо, полицию безопасности и СД привозили политических, евреев, коммунистов, партизан-подпольщиков.

Привожу отрывок стенограммы беседы с бывшим заключенным Сырецкого концлагеря, капитаном команды «Старт» комиссии по составлению хроники Великой Отечественной войны 3 марта 1944 г., Киев.

«...18 августа около десяти часов утра во время нашей работы, когда мы грузили муку на склад, нас вызвали к директору. У него сидели гестаповец, переводчик и русский агент. Нас взяли шесть человек - Трусевича, Клименко, Кузьменко, Свиридовского, Путистина и Балакина... привезли на ул. Короленко, 33 и заключили во внутреннюю тюрьму. Допрос получили только на четырнадцатые сутки...» (ЦДАГО України, ф.166, опис 3, стор.246).

Арест украинских футболистов как политических преступников разрушает устойчивый миф о краже муки с хлебозавода.

Срок отбывания наказания в Сырецком концлагере определялся тяжестью преступления как для узников с ул. Короленко, 33, так и с ул. Короленко,15, и мог колебаться от недели и выше до заключения на неограниченный срок.

Второй миф - динамовцы арестованы как работники НКВД, имеющие офицерские звания. Выступавшие за «Старт» футболисты общества «Динамо» в предвоенные годы не являлись кадровыми работниками НКВД и членами ВКП(б), кроме Н. Коротких, не имели воинских званий. Гестапо, полиция безопасности и СД располагали полной информацией о динамовцах (до войны фамилии игроков печатались на футбольных афишах), но против них до злополучного футбольного сезона 1942 г. и матча-реванша не предпринимались репрессивные меры, т. к. они не занимались антинемецкой деятельностью и не представляли угрозы оккупационному режиму.

Дополнительным доказательством служит то, что они не были отнесены к первой категории населения, в отношении которой предусматривался немедленный расстрел. К первой категории относились государственные и партийные деятели, депутаты всех уровней, кадровые работники НКВД, комиссары и политработники, лица, внесенные в списки партизан. Можно привести еще один пример. В структуру НКВД входили части пожарной охраны города. После прихода немцев в Киев личный состав части не преследовался, работали в обычном режиме. Причисление пожарной охраны к аппарату НКВД, как и футболистов общества «Динамо», было сугубо символическим.

Высказывают мнение, что матч-реванш 9 августа 1942 г. считать «матчем смерти» нельзя, так как украинские футболисты арестованы только через 9 дней после окончания игры.

Объяснить это можно следующим образом. Первоначально оккупационные власти не придавали особого значения проигрышу немецкими футболистами повторного поединка. Но когда на протяжении недели слухи о поражении команды Flakelf получили широкую огласку среди населения Киева и за его пределами, несмотря на полное отсутствие каких-либо сообщений в местной прессе, немецкая администрация крайне негативно и болезненно отнеслась к данному событию.

Подрывался спортивный престиж немецких вооруженных сил, наносился моральный урон армии со стороны «унтерменшей» (человекообразных), как любили называть киевлян «освободители» в пылу гнева. Коротко можно сформулировать так: наказывалась и пресекалась «любая деятельность гражданских лиц, которая идет на пользу врагу, и любой вид деятельности, который может нанести вред немецкой армии («немецкий меморандум»).

Одержимость немцев теорией превосходства арийской расы - «юберменшей» (сверхчеловека) над славянскими народами должна проявляться во всем.

С приходом немецких войск в город 19 сентября 1941 г. объявились так называемые «фольксдойчи» (местные немцы - лица, имеющие немецкое родство в третьем колене).

«Громадяни німецької національності, що мешкають в м. Києві, віком від 14 років, мають негайно з"явитися для реєстрації до Німецького реєстраційного бюро від 9 до 16 год. Адреса: м. Київ, Велика Васильківська, 5 (взяти з собою особові та інші потрібні документи). Київ, 1 жовтня 1941 р.»

«Фольксдойчи» назначались на руководящие должности в промышленно-хозяйственных структурах города, служили в полиции, гестапо. Существовала схема: шеф предприятия - немец «рейхсдойч», директор - «фольксдойч».

Так, шефом трамвайного управления в Киеве был герр Молц - «рейхсдойч», директором Грауэрт - «фольксдойч», бывший профессор Киевского политехнического института, сын служил там же переводчиком.

«Нур фюр дойче» (только для немцев): открывались магазины, работали рестораны и кафе, кинотеатр, стадион «Динамо», проезд на передней площадке трамвая, специальная отдельная школа (для детей жителей Киева в мае 1942 г. открыта школа с начальным образованием до 4 класса). В немецком свидетельстве об окончании школы можно прочитать следующие слова: «Всегда и везде помни, что ты - немец. Будь готов отдать свою молодую жизнь за Великую Германию». Есть еще один интересный момент, упущенный из поля зрения.

В конце июля 1942 г. в руководстве немецкой администрации Киева произошли изменения. На должность штадткомиссара (городского комиссара) назначается Берндт вместо Рогауша. При нем еще более ужесточился оккупационный режим - участились облавы на людей для отправки на работу в Германию, устанавливаются на окраинах города полицейские фильтрационные посты и, самое страшное, киевлян обрекают на медленную голодную смерть (см. фото 3).

Репрессивные меры против населения коснулись также футболистов. Досрочно прекращен футбольный сезон 1942 г., победителей повторного поединка с командой Flakelf арестовали.

Инициатором принятия мер можно предположить штадткомиссара Берндта, категорически выступившего против матчей немецких и украинских футболистов. На проведение футбольного сезона Киевская городская управа получила разрешение от предыдущего штадткомиссара Рогауша. Арест футболистов произведен без предъявления вины, на основании Указа имперского президента «О защите Республики от 28 февраля 1933 г.», дававшего властям право содержать в заключении на неограниченный срок всех подозреваемых противников фашизма без судебного разбирательства».

Думаю, что приведенных фактов и рассуждений более чем достаточно.

Матч-реванш, как и весь футбольный сезон, трактуется авторами публикаций с разных позиций, и оценка его неоднозначна. Вызывает удивление не разброс мнений, а нагромождение вымыслов, искажение других фактов истории прошлого.

В поисках истины матч-реванш 9 августа 1942 г. необходимо рассматривать через призму времени. Главное - узнать причину ареста, исходя из чего спортсмены стали узниками Сырецкого концлагеря?

Будем надеяться, что со временем счастливая случайность позволит восстановить недостающее звено. Ведь стало же известно совсем недавно, кто отдал приказ в ноябре 1941 г. взорвать Успенский собор Киево-Печерской лавры, символ национальной гордости украинцев. Им оказался рейхкомиссар Украины Эрик Кох. Об этом сообщает в мемуарах «Воспоминание» Альберт Шпеер (изд. Смоленск, «Русич», 1997 г., стр. 328). Министр вооружения в 1942-1945 гг. Третьего рейха, придворный архитектор, любимец и личный друг А. Гитлера.

Заподозрить его в фальсификации изложенного невозможно. По количеству вымыслов и небылиц о футбольном сезоне 1942 г. в Киеве, высказанных некоторыми авторами-сказочниками, пальму первенства следует присудить спортивному журналисту В. Щербачеву за интервью 2 сентября 2006 г. в «Фактах и комментариях». Размер газетной статьи не позволяет прокомментировать полностью.

Приведу выборочно: участие в матчах В. Правоверова (не играл), нахождение на фронте в войсках НКВД А. Идзковского (эвакуирован в г. Казань), выступление футболистов «Старта» в черных трусах (фото), а фрагмент о Сырецком концлагере и его начальнике штурмбанфюрере Пауле фон Радомски является надругательством над памятью павших жертв («Бабий Яр: человек, власть, история. Документы и материалы, книга 1, Киев, Внешторгиздат Украины, 2004 г.). О каком призыве автора воспитывать людей «правдой» в данном случае можно говорить?

Лишать человека права иметь собственное мнение о прошлых событиях не вправе никто, но искажать реальные факты также никому не позволено.

Из одной статьи в другую переносятся утверждения, что известный писатель Лев Кассиль впервые ввел в обиход словосочетание «матч смерти» в газете «Известия» за 1943 г. (во всех публикациях нет ссылки на дату и месяц). Поиски статьи в архиве успеха не имели.

Из опубликованных материалов в 1943 г. о футбольном сезоне 1942 г. в Киеве к настоящему времени известно: «Известия», № 270, 16 ноября 1943 г., стр. 2, «Так было в Киеве», спец. военный корреспондент Е. Кригер; «Київська правда», 17 листопада 1943 р., стор. 3, «У Сирецькому концлагері», упоминаний названия «матч смерти» нет.

Впервые выражение «матч смерти» появилось в киевской газете «Сталинское племя», № 164, 24 августа 1946 г., стр. 3. В ней напечатана киноповесть «Матч смерти» в десяти номерах, автор - А. Борщаговский. В последнем номере редакция просит читателей прислать свои отзывы о киносценарии, написанном для «Мосфильма».

Арест без предъявления обвинения украинским футболистам, с последующим заключением в Сырецкий концлагерь, в сознании киевлян, переживших ужас оккупации, являлся предпосылкой к смерти, независимо от чего она могла наступить в месте заключения - нарушения правил лагерного режима, оказавшись в расстрельной команде или по воле иного случая.

Будучи свидетелями массовых расстрелов десятков тысяч людей в Бабьем Яру, рядом расположенный Сырецкий концлагерь считался местом смерти, поэтому ничего удивительного нет в том, что матч-реванш 9 августа 1942 г. с командой Flakelf ими расценивался как матч смерти.

Выход из печати книги В. Пристайко «Чи був матч смерті. Документи свідчать» (Київ, Екс об, 2005 г., стор. 176) позволяет широкому кругу любителей футбола ознакомиться с ранее неизвестными фактами и эпизодами жизни футболистов «Старта» и их близких во время оккупации Киева, и допрошенных после освобождения города 6 ноября 1943 г. органами НКГБ и различными следственными комиссиями из рассекреченных документов архива СБУ.

Особый интерес вызывает публикация различных материалов расследований Гамбургской прокуратурой событий, связанных с матчем-реваншем. Представленные документы, к сожалению, не приоткрыли завесу тайны ареста украинских футболистов, кроме того, не установлена принадлежность команды Flakelf, не удалось отыскать ее игроков.

В то же время греческие кинематографисты в 2002 г. нашли бывшего игрока Flakelf Вили Ендельбердта и взяли у него интервью, где он говорил о посещении их команды высоким офицерским чином, который заявил: «Это особый поединок, и вы должны его выиграть, чтобы доказать превосходство арийской расы».

Возникает вопрос, этот ли офицер выгнал меня из раздевалки украинских футболистов? Еще один интересный момент. В начале 90-х годов ХХ ст. М. Гончаренко нанес визит один из немецких игроков.

9 августа 1942 г. после "матча смерти" на стадионе «Зенит»: Киевские футболисты в тёмных футболках, немецкие в светлых. Хорошо узнаваемы М. ГОНЧАРЕНКО (крайний справа во втором ряду), Николай ТРУСЕВИЧ, Иван КУЗЬМЕНКО (пятый и шестой слева в этом же ряду). Во втором ряду Г. ТИМОФЕЕВ (третий слева), Ф. ТЮТЧЕВ, В. СУХАРЕВ и Н. КОРОТКИХ (справо налево от Гончаренко), А. КЛИМЕНКО (восьмой справа) и стоящий за ним П. КОМАРОВ. В нижнем ряду - М. МЕЛЬНИК (второй слева) и М ПУТИСТИН (в центре без футболки).

Фото и текст

Владимир Ногачевский, ветеран дубля “Динамо”:

“Я устроился на фабрику ювелирных изделий Дюндикова. На фабрике собралось немало таких, как я, молодых ребят, увлекающихся спортом. Мы создали футбольную команду “Рух”. А всего в городе существовали четыре футбольные команды...”

Макар Гончаренко:

"Форма у нас была, как у сборной СССР, - красные майки и гетры, белые трусы. Разговоры о том, что мы ее специально подготовили к поединку с летчиками и зенитчиками, - брехня. Просто у нас другой не было. Какую Трусевич раздобыл в самом начале, в такой все время и выступали, безо всякого подвоха".

Владимир Ногачевский:

"Все матчи обычно судил немецкий военнослужащий по имени Эрвин, который, как мне кажется, имел соответствующее образование и квалификацию.
Матчи проходили в товарищеской обстановке. Конфликтов между игроками не возникало. За все игры я припомню только один случай, когда немецкий игрок в игровой ситуации грубо толкнул нашего футболиста, за что был сразу же судьей удален с поля".

Немецкая команда. 1942 год. На стадионе "Старт"

Михаил Свиридовский.

"Матч с летчиками протекал следующим образом. На матч приехал генерал, привез букет цветов, апельсины, лимоны, шоколад...

Сыграли первый тайм 2:1 в их пользу. У них появилось чувство превосходства. Мы, видя такое положение, решили выбить несколько их игроков из игры. Одному колено перебили, он ушел с поля... Генерал выкрикивал, что это бандиты, играют грубо, некультурно..."

Макар Гончаренко:

"Никто из официальной администрации перед матчем не заставлял нас играть в поддавки. Правда, отдельные люди, то ли провокаторы из "Руха", то ли сочувствующие нам простые смертные уговаривали проиграть, чтобы не дразнить гусей".

"После игры 9 августа наши футболисты победу отметили: выпили в закусочной и закусили. Самогон кто-то из болельщиков принес... Долго сидели, разговаривали. Возвращались через рынок "Евбаз"... Денег ни у кого ни копейки. Паша Комаров зубы торговкам заговаривал и меня дармовыми пирожками угощал. У одной возьмет, у другой: "В долг", - успокаивал их.
Помню, около кинотеатра "Ударник" Алексей Клименко сцепился с полицейским. Немец его за сорочку схватил, хотел отвести в гестапо, но не удержался, упал. Стрелять из автомата не решился - людно было на улице. Так Клименко и утек. Отец на следующий день зашел к нему узнать, как и что. Тогда пронесло..."

Сергей Щербак, специалист комитета арбитров ФФУ:

“Мне тогда было пять лет, и жили мы недалеко от бывшей улицы Керосинной. Помнится, удалось наконец-то сбежать вместе с ребятами на стадион во время одного из матчей. Трибун там не было — и с немецкой, и с нашей стороны зрителей собралось немало. Отмечу, что никаких автоматчиков вокруг поля не было”.

Состав команды «Старт» (темные футболки) слева направо: первый ряд — Клименко, Свиридовский (капитан), Трусевич. Второй ряд: Гончаренко, Сухарев, Чернега, Мельник, Гундарев, Балакин, Комаров, Тимофеев

Валентин Федоров, бывший футболист ленинградского “Динамо”, участник футбольного матча в блокадном городе летом 1942 года:

“Узнал от родственников погибших киевлян, за что их покарали. Не за выигранный матч у немцев их посадили, а за муку, которую они тайком выносили с комбината. Узнав об этом, хозяин пожаловался властям. И не убили их за свое поражение немцы. Четверо — Николай Трусевич, Иван Кузьменко, Алексей Клименко и Николай Коротких — погибли случайно. Как свидетельствовал очевидец-лагерник, однажды кто-то из заключенных бросил камень в собаку коменданта лагеря. Взбешенный эсэсовец приказал построить узников и, не установив виноватого, отсчитал каждого пятого, которых и расстреляли. Среди них оказалось четверо динамовцев”.

Юрий Краснощек:

“Во время фашистской оккупации, работая на телефонной станции, я слышал от немцев, а также от украинских полицаев, что динамовцев арестовали не за победу в матче, а за то, что они, работая на хлебозаводе №1, набросали в муку, из которой выпекали хлеб для немецких организаций в Киеве, битое стекло. Были арестованы Трусевич, Клименко, Кузьменко и Коротких. О том же впоследствии мне рассказал знакомый сотрудник госбезопасности... Следует отметить, что из шестнадцати футболистов “Старта” оккупанты расстреляли только четверых, и все они были лейтенантами НКВД... Это и послужило главной причиной их ареста. Кто же, как не офицеры НКВД, могли подозреваться в терроризме. Но упомянутые четыре футболиста как раз и не были причастны к этой диверсии. НКВД их просто подставило”.

В.Ногачевский:

“Через несколько дней на хлебозавод приехали гестаповцы: в мешках с мукой обнаружили битое стекло. Диверсия! Многих рабочих, футболистов в том числе, забрали в концлагерь “Мышеловка”.

Валентин Волков, до войны выступал за футбольные команды “Желдор” и “Рот фронт”:

“В действительности истинной причиной расстрела некоторых футболистов “Динамо” стал отнюдь не их выигрыш у немецкой команды. Мое утверждение основано на рассказах очевидцев трагедии. Вскоре после войны, в 1946 году, в Москве я встретился со своим давним киевским приятелем Володей Балакиным. Он, непосредственный участник матча с командой “Люфтваффе”, был первым человеком, который поведал мне правду об истинной причине расстрела динамовцев. А дело было так. Бригада рабочих концлагеря на Сырце, среди которых находились и наши футболисты, копала траншею. И когда на одного из рабочих вдруг набросилась собака, тот, недолго думая, ударил ее лопатой по голове... И надо же такому случиться, хозяином собаки оказался комендант лагеря! На следующее утро он выстроил всех, кто копал ту злополучную траншею, и дал им команду рассчитаться на “первый-второй”. “Первые”, роковые номера пришлись на Колю Трусевича, Ваню Кузьменко и Лешу Клименко... Правдоподобность этой версии расстрела динамовцев подтвердил еще один мой хороший знакомый — участник той “переклички”, киевский динамовец Федор Тютчев. Ему повезло — в “перекличке” он оказался вторым ”.

Владимир Ногачевский:

«Заключенные работали в городе. Однажды в такую бригаду включили Трусевича, Кузьменко и Клименко. Им приказали асфальтировать двор у здания гестапо на улице Короленко, 33. Родственники узнали об этом, приготовили свертки с едой и положили невдалеке от места, где они работали. В это время во двор вышел начальник концлагеря Родомски с овчаркой на поводке. Собака унюхала запах съестного, начала теребить пакеты. Заключенные попытались ее отогнать. Родомски моментально поднял тревогу: бунт! Прибежала охрана, всех вернули в лагерь, уложили на землю лицом вниз и каждого третьего расстреляли... Кузьменко и Клименко погибли. А Коля Трусевич не попал в роковые третьи — он просто приподнялся на локте посмотреть, не миновала ли его беда. И получил пулю в затылок...»

Валентин Щербачев

«Динамовцы погибли год спустя после так называемого матча смерти. Большинство из них работали грузчиками на хлебзаводе № 1 по улице Дегтяревской (это самый старый хлебзавод в Киеве). Некоторым членам бригады грузчиков казалось, что они могут дополнительно зарабатывать на своих земляках.

Так как в оккупированном городе жилось голодно, люди охотно покупали муку, масло, яйца и другие продукты, вынесенные с завода. В 1943 году кражи заметно участились, после чего немцы собрали рабочих завода и отвезли всех в гестапо на улице Владимирской. Здесь оказались и футболисты "Динамо"

Футболистов продержали в гестапо примерно три недели, затем перевезли в Сырецкий концлагерь, где они содержались в достаточно сносных условиях. Трусевича, Кузьменко и Клименко использовали в качестве чернорабочих. Путистин вместе с Тютчевым и Комаровым работал электромонтером. Свиридовский и Гончаренко сапожничали в мастерской на улице Мельникова, ремонтировали обувь охранников-полицаев. Перевели их из лагеря в отдельное здание. Там и жили под присмотром своих клиентов. Всем заключенным разрешали свидания с родственниками. Жена Путистина три раза в неделю носила мужу передачи. Так продолжалось несколько месяцев. А в феврале троих расстреляли…

Сын Михаила Путистина Владлен

Мы один раз поздно домой пришли - после матча-реванша 9 августа. Так нас задержал патруль на улице Саксаганского - два немца с бляхами жандармерии и при них переводчик. Правда, когда они узнали, кто идет и откуда, отпустили. "Гут!" - говорят.

Вокруг тех событий много насочиняли. Но правда заключается в том, что после матча-реванша никто наших футболистов не арестовывал - они сыграли еще раз, последний, с "Рухом". И казнены трое из них: Трусевич, Кузьменко и Клименко - были не сразу, а через полгода. Насколько я могу судить, это не было наказанием за спортивный результат, как в советское время принято было считать.

Николая Коротких арестовали позже всех - 6 сентября, а замордовали первым. Его жена рассказывала, что, когда ее вызвали в гестапо на очную ставку, Николая привели всего окровавленного. Он, единственный из футболистов, был членом партии, а немцы коммунистов сразу ставили к стенке. К тому же у него нашли фотографию в форме НКВД, с лычками. Он погиб тут же, в гестапо.

Казнили целую группу заключенных, в их числе оказались и футболисты. А выжившим очень долго пришлось оправдываться из-за того, что они уцелели. И через годы на динамовских юбилеях - и на 40-летии, и на 50-летии - генералы допытывались: "Почему четверых расстреляли, а вы живы?". Да потому, что так судьба распорядилась.

Вот как рассказывал о гибели футболистов 29 ноября 1943 г. заключенный Сырецкого концлагеря И. Бродский (был в команде узников, сжигавших трупы в Бабьем Яру, 29 сентября 1943 г. вместе с группой заключенных бежал. В декабре 1943 г. ушел в Красную армию и погиб на фронте в 1944-м), свидетель расстрела:

«В лагере была выездная команда заключенных, которая работала на Короленко, 33 — гестапо. Помню, это было в феврале месяце 1943 г. Эту команду привезли поздно вечером в лагерь. Заявили, что заключенные привезенной команды хотели убить немца, за это на Короленко расстреляли 5 человек, а сейчас за это же преступление будет расстреляно еще 20 человек, что и было сделано. Немцы отобрали 20 человек, среди которых были и футболисты Киевской команды «Динамо» Трусевич и Клименко, и тут же их всех перед строем расстреляли».

Газета «Киевская правда» 17 ноября 1943 г. в статье «Что произошло в Бабьем Яру» со ссылкой на очевидцев писала:

«На протяжении долгого времени в концлагере находилась в заключении группа известных в стране киевских футболистов-динамовцев. Среди них были Трусевич, Клименко, Кузьменко и другие. В памяти киевлян встает незабываемая картина — матч между немецкой командой и командой рабочих хлебозавода № 1, в которую входили указанные товарищи. В этом матче их заставили принять участие немцы, надеясь поразить киевлян своим непревзойденным искусством, продемонстрировать преимущество арийской породы... Этот матч был последним в жизни динамовцев. Их вскоре арестовали, а 24 февраля 1943 г. на глазах всего лагеря во время расстрела 42 человек (за побег двух узников) убили и славных футболистов».

Остальные участники матчей остались живы, но их судьбе позавидовать нельзя. Когда уже близилось освобождение Киева, кое-кто понимал, что с ними будет, когда придут советские войска. К примеру, Лев Гундарев за два месяца до освобождения Киева вступил в украинское спортивное общество «Рух» и тем самым окончательно подписал себе приговор. Уходить с немцами он передумал и после войны был арестован, судим и получил длительный срок заключения. Кстати, такая же судьба постигла и Георгия Швецова - организатора общества «Рух» в оккупированном Киеве. (Г.Швецов был арестован в декабре 1943 года, признался в сотрудничестве с оккупационными властями и получил 15 лет каторжных работ. Отбыл 10 с небольшим, был освобожден, после чего вернулся в Киев. Работал контролером на Республиканском стадионе, гардеробщиком в одном из учебных заведений Киева. Когда он умер и где похоронен - неизвестно. Известно его высказывание на допросе: «Да, я предал Родину, но сделал это для того, чтобы сберечь физкультурные кадры Киева…»)

Что касается остальных футболистов, в частности бывших игроков «Локомотива», то судьба к ним была более благосклонна, хотя «потягали» их по допросам в НКВД предостаточно, так что многие на всю жизнь «забыли» об этих матчах и до смерти из них лишнего слова нельзя было вытянуть журналистам. В.Балакин, Сухарев, Гончаренко и Мельник были приглашены в возрождающееся «Динамо» Киев.

За «Старт» выступали служившие в немецкой полиции Тимофеев и Гундарев, оба уходить с немцами на запад отказались. Обоих после взятия Киева нашими войсками арестовали - одному дали 10 лет лагерей, другому - пять. Голембиовский ухитрился каким-то образом ускользнуть от внимания «органов» и даже, якобы, в 1944-м немного послужить в рядах Красной Армии. После войны перебрался в Горький, где скрывался до 1948 года. Там он был совершенно случайно кем-то опознан, арестован и судим. Получил 25 лет лагерей.

Остальных же после освобождения Киева долго таскали на допросы в НКВД, и спасло их только вмешательство генерала Строкача, во время войны - начальника штаба Украинского партизанского движения, а с 46-го - министра внутренних дел Украины. Он начал шефствовать над киевским «Динамо» еще в 1940-м, когда стал председателем республиканского совета общества, и именно он после войны отдал приказ положить под сукно большинство дел в отношении футболистов. Мало того, четверо из них даже попали в первую послевоенную заявку возрождающейся киевской команды.

И тем не менее очень долго никто их победы в Киеве подвигом не считал. Лишь спустя много лет, когда память сгладилась, советская власть спохватилась и бросилась прославлять и награждать тех, кого она в свое время за то же самое таскала в допросные камеры НКВД. В 1965 году погибших Трусевича, Кузьменко, Клименко и Коротких посмертно наградили медалями «За отвагу» (напрочь забыв о Ткаченко), а еще шестерых - Балакина, Гончаренко, Мельника, Путистина, Сухарева и Свиридовского - медалями «За боевые заслуги». Михаил Путистин отказался принять боевую медаль за те заслуги, к которым он посчитал себя непричастным. Еще один участник «матча смерти», Федор Тютчев, не вынес послевоенных унижений, запил и умер от «белой горячки» в 1959-м. Его ничем не наградили…

1971 год. Выдержки из рапорта оперуполномоченного КГБ майора N. на имя председателя Комитета госбезопасности Украины генерал-полковника В.В.Федорчука:

"Обращаясь к Вам с настоящим рапортом, я имею в виду ненужную, на мой взгляд, спекуляцию мифическим "подвигом" футболистов киевского "Динамо" в годы Отечественной войны.

Начало шумихи вокруг этого коллектива футболистов, физически здоровых людей, мастеров спорта, уклонившихся (будем называть вещи своими именами) от службы в рядах РККА и оставшихся проживать в оккупированном фашистами Киеве, положили Петр Северов и Наум Халемский...

Совершенно очевидно, что футболисты остались проживать на оккупированной территории, не предприняв попыток отойти с отступавшими частями Красной Армии, в рядах которой их присутствие было столь необходимо в тяжкий для Родины час.
Затем они охотно поддержали инициативу изменников Родины из представителей городской управы, которые при покровительстве оккупационных властей создали из оставшихся в Киеве спортсменов клуб мастеров спорта, а из футболистов - сборную команду города, в которую вошли игроки команд-мастеров "Динамо" и "Локомотива".

При наличии таких данных, все то, что до сего времени было сделано в плане прославления бывших футболистов киевского "Динамо" в печати и кино, мне представляется серьезной ошибкой... На территории стадиона "Динамо" готовится гранитный памятник "героям-футболистам, отдавшим свою жизнь за честь и независимость нашей Родины".

Даже если отбросить все, что было сказано выше, а принять во внимание один факт сооружения памятника людям, которые вместо того, чтобы воевать, играли в футбол с оккупантами, намерение поставить такой памятник кажется нелепостью, оскорблением ратных подвигов тех, кто в тяжкие годы сражались на фронте, а также надругательством над святой памятью тех, кто в этой борьбе погиб за светлое будущее человечества.

Обращаясь к Вам, как к члену ЦК КП Украины, со своим мнением по этому вопросу прошу, если Вы сочтете мои сомнения обоснованными, информировать инстанции о нецелесообразности сооружения памятника футболистам на территории киевского стадиона "Динамо".

Петр Иванович Денисенко, заслуженный мастер спорта:

"Пока я и тысячи моих товарищей, голодные и холодные, мокли в грязных окопах под фашистскими пулями, где-то глубоко в гитлеровском тылу мои соотечественники, молодые и здоровые парни гоняли мяч с теми, кто захватил нашу землю, пытается меня уничтожить и против кого я воюю в нечеловеческих условиях. Позвольте, как я должен относиться к подобному? Уж во всяком случае не рукоплескать!"

Матч смерти был сыгранный в оккупированном фашистами Киеве, летом 1942 года между местной командой Старт и немецкой командой Флакельф.После этой игры ряд футболистов Старта были расстреляны, а остальные отправились в концентрационных лагеря. После нападения фашистских войск на СССР, 22 июня 1941 года, ряд киевских Динамовцев вступили в регулярные части Красной армии. Динамовцы-красноармейцы вскоре оказались в числе военнопленных. При этом вратарь Николай Трусевич и полузащитник Иван Кузьменко, были ранены. Об их нахождении в Боярском лагере военнопленных узнали заведующий секцией физкультуры Киева Дубянский и профессор Киевского университета, Штеппа.Они написали письмо на имя главы киевской управы Александра Оглоблина с просьбой об освобождении «лучших мастеров спорта Украины - футболистов сборной команды города Киева». В список были включены 8 футболистов. В оккупированном Киеве Немцы пытались наладить веселую и культурную жизнь для себя. В результате начали появляться футбольные команды. 27 мая 1942 г. «исполнительный директор» хлебозавода Чебанюк пишет письмо-заявление в секцию физкультуры и спорта городской управы: «Киевский хлебозавод № 1 просит зарегистрировать добровольную футбольную команду завода». С этого момента команда обрела официальный статус. Кордич же обеспечил футболистам возможность дважды в неделю тренироваться на стадионе.4 июня 1942 г. дирекция хлебозавода № 1 обращается в секцию физкультуры и спорта городской управы с просьбой выделить для команды завода спортинвентарь, а именно: бутсы, трусы, футболки, гетры, наколенники, мячи и сетку для ворот. За исключением бутс и трусов всё было выписано уже 19 июня. Футболки были красного цвета.Параллельно формировалась команда «Рух» Организатором которой выступил Георгий Дмитриевич Швецов, При новой власти Швецов всячески прислуживал немцам, работал газете «Нове українське слово». Первая игра состоялась 7 июня, в воскресенье, в 17:30 на стадионе Дворца спорта. На поле сошлись «Рух» и «Старт». Вход на игру был свободный. «Старт» уверенно немецких пособников со счётом 7:2.Дальнейшие игры «Старта» проходили на стадионе «Зенит», и вход на них стоил уже 5 карбованцев. Не смотря на это стадион всегда заполнялся и «Старт» имел хорошую поддержку. 21 июня «Старт» - сборная венгерского гарнизона - 6:2Состав «Старта» согласно афише: Трусевич, Клименко, Сухарев, Балакин, Путистин, Гончаренко, Чернега, Комаров, Коротких, Кузьменко, Сотник, Ткаченко, Свиридовский.28 июня «Старт» - сборная артиллерийской части (Германия) - 7:15 июля «Старт» - «Спорт» (украинское спортивное общество) - 8:2Состав «Старта» согласно афише: Трусевич, Клименко, Свиридовский, Балакин, Сухарев, Ткаченко, Гончаренко, Чернега, Комаров, Коротких, Путистин, Кузьменко, Сотник, Тютчев.17 июля «Старт» - воинская команда «RSG» (сборная железной дороги, Германия) - 6:0Состав «Старта» согласно афише: Трусевич, Клименко, Свиридовский, Сухарев, Балакин, Ткаченко, Гончаренко, Чернега, Комаров, Коротких, Путистин, Тимофеев.19 июля «Старт» - «MSG. Wal.» (венгерская часть) - 5:1Состав «Старта» согласно афише: Трусевич, Клименко, Свиридовский, Сухарев, Балакин, Ткаченко, Гончаренко, Чернега, Комаров, Коротких, Путистин, Тимофеев.26 июля «Старт» - «GK SZERO» (сборная венгерских частей) - 3:2Состав «Старта» согласно афише: Трусевич, Клименко, Свиридовский, Сухарев, Балакин, Путистин, Гончаренко, Чернега, Комаров, Коротких, Тимофеев, Кузьменко.

Затем против советских футболистов играла команда «Flakelf» (сборная, собранная из солдат и офицеров противовоздушной обороны (зенитчиков), а также лётчиков и механиков киевского аэродрома).

Первая встреча состоялась 6 августа 1942 года. «Старт» выиграл с разгромным счётом 5:1. Состав «Старта» согласно афише: Трусевич, Клименко, Свиридовский, Сухарев, Балакин, Тютчев, Гончаренко, Чернега, Комаров, Коротких, Путистин, Тимофеев, Мельник.Через три дня немцы собрали на матч-реванш усиленную команду. Перед началом игры на поле команды приветствовали друг друга. Немцы: «Хайль!», киевляне: «Физкульт-привет!»