Спорт-экспресс / 01.06.2012

Голышак Ю.

Валерий Сысоев: Разговор по пятницам

В его руках была огромная власть. В разные годы он руководил Госкомспортом России, Центральным советом "Динамо" и Международным союзом велосипедистов. Еще он - генерал-майор КГБ. Его жизнь полна невероятных встреч и событий. Сегодня Валерию Сысоеву - 70 лет.

На лацкане его пиджака отливающий бриллиантом значок.

Что это за Олимпийский орден? - пошутили мы. Хотя Олимпийский орден у Сысоева тоже есть.

Это значок почетного члена футбольного клуба "Барселона", - ошарашил нас бывший спортивный министр. - Вручил Самаранч - еще до избрания президентом МОК. Мы были в Испании с "Динамо", подружились. Недавно дома отыскал значок.

В феврале поздравляли с 70-летием Льва Лещенко. Так он сказал: "Когда плохо себя чувствую - верю в эти цифры. Но стоит зайти в бассейн или тренажерный зал, все меняется..."

Я свой возраст ощущаю разве что по внукам. Не сознаюсь себе, что исполняется 70. Старость когда наступает? Когда перестаешь мечтать! Так вот, я пока не перестал, на скучный лад себя не настраиваю. Другое дело, если человек в возрасте претендует на чужое место: "Желаю кабинет, должность..."

Вам это ни к чему?

Нет. Понадобишься - позовут. Потребуется совет - спросят.

И с какого момента вам не нужен кабинет?

С 1996 года. Я ведь прошел в спорте все. От инструктора физкультуры до председателя Госкомспорта. А при Ельцине по доброй воле написал заявление об уходе с государственной службы.

Почему?

В 1995-м возникла идея создания профессиональной велокоманды. Я услышал: Национальный фонд спорта готов ее финансировать - при условии, что Сысоев возглавит лотерейное движение. Ладно, на это я согласился. Но невзначай туда добавился пункт - "игровой бизнес". То есть все казино страны. Год погружался в тему - и чем больше это делал, тем сильнее было внутреннее отторжение. Тогда же организовали партию спортсменов, против которой я выступил принципиально. А Борис Николаевич ее благословил.

Потому и ушли?

В то время каждый год менялась структура правительства. В декабре пришел к помощнику Ельцина Виктору Илюшину: "Грядет очередная реорганизация. Есть предположения, как будет выглядеть спорт?" Он отвечает: все уже рассмотрено и превращено в комитет по физической культуре и молодежи.

Ну и что?

Спорт и молодежь - понятия, лежащие рядом. Но совершенно не сочетаемые! Едва вышло официальное постановление, через Илюшина передал Ельцину прошение об отставке. Кто-то в той ситуации должен был сказать "фи". И тогда меня принялись критиковать. Устроили целую акцию. Господин Квантришвили завлекал известных спортсменов вроде Николая Балбошина и Александра Тихонова, те вопрошали: "Кто такой Сысоев?!"

Ну конечно. После его гибели подошел к Тихонову. В руках держал подаренную им фотографию, на которой сам Тихонов со знаменитой лентой в медалях. На обороте автограф: "Любимому, дорогому Валерию Сергеевичу..." Спросил: "Так когда же ты был прав-то, Саша?" - "А нас Квантришвили заставлял против вас выступать. Но для меня вы по-прежнему - любимый и дорогой".

Уходили вы в никуда?

Абсолютно. Телефон замолчал на следующий день. Это было терпко. Вы не представляете, кем я работал после этого пять лет.

Например, начальником отдела по связям с общественностью московского отделения компании "Мерседес". Рядом ледовый дворец ЦСКА - так меня раз увидел Виктор Тихонов. Онемел! "Вы-то как здесь очутились?!" Все вышло по Божьему Писанию. Надо окунуться в кое-что по горлышко, выйти - и пересмотреть свои ценности. У меня, кстати, любопытное знакомство получилось с президентом "Мерседеса". Прилетаю в Гамбург - встречает водитель. По дороге говорю: "Лучше всего было бы ничего не делать - и получать большие деньги". Немец округлил глаза: "В каком смысле?" - "У меня отец в войну погиб. Нужна контрибуция". Посмеялись. А вечером на ужине вижу того же водителя в смокинге. Оказывается, это - президент.

Он знал, что вы - генерал КГБ?

Да. Немцам это льстило. Вокруг московского представительства крутилось много товарищей из теневых структур. А у меня связей достаточно. Да и опыт хозяйственной деятельности по Центральному совету "Динамо" пригодился.

Вы сказали, что были оппонентом Квантришвили. Для некоторых такое противостояние могло закончиться печально.

Я никогда угроз не слышал. В конце 70-х он работал в "Динамо" тренером по борьбе. Перед московской Олимпиадой ко мне подошли динамовские борцы: "Наш тренер Квантришвили еще и судья. Ему не дают допуск на Игры. Поможете?" Я подумал: это ж не в Париж человека посылать - всё в Москве, на глазах. Вопрос решил, он судил Олимпиаду.

Потом перестройка, общество "Динамо" с точки зрения экономики затрещало по швам. Я создал фонд Яшина. Что-то похожее замышлял и Квантришвили. Как-то иду с заседания в Кремле рядом с Кобзоном. Тот улыбается: "Я сказал Отари - пока ты колебался, Сысоев за два дня образовал фонд!" Но это не главное, в чем я перешел дорогу тем структурам.

Так в чем же?

Стадион "Динамо" и Петровский парк рассматривался как объект приватизации. И все у них из-под носа уплыло. А столкновение у нас произошло, когда Квантришвили вовлек в партию спорта всех-всех-всех, включая Ельцина.

Вот оно, самое интересное.

Принялся меня агитировать: "Мы завтра собираемся в Колонном зале, вы, председатель Комитета, приходите". Я ответил: "Отари Витальевич, чтоб ты знал - не приду. Я категорически против твоей партии" - "Почему?" - "А потому что ты хочешь создать "якудзу" на территории России, но в другом звучании". Влияние спортсменов на местах огромное. Но пользоваться им надо очень осторожно!

Однажды я Леониду Кравчуку предложил эксперимент. Давайте, говорю, соберем на киевском стадионе "Динамо" полные трибуны. Сначала выступите вы: "Ребята, через тридцать минут жду вас на Крещатике!" Следом выйдет к народу Олег Блохин: "Через полчаса встречаемся на Подоле". Кравчук смотрит на меня - что, мол, дальше?

- "Уверяю вас, почти все пойдут на Подол за Блохиным. За вами отправлюсь я, работники аппарата ЦК да милиция".

Словом, в Колонном зале вы не появились.

Нет, конечно. А закончилось все так. Есть коллекционер антиквариата - Бондаренко. Издавал в Москве журналы, в одном из которых задумал спортивную вкладку. Я ему помогал. Вдруг он попросил познакомить с Квантришвили. Я отказывался, объяснял, что встреча никакого удовольствия не доставит. Но Бондаренко меня уболтал. И я позвонил Отари. Тот говорит: "Давайте завтра вместе в баню? Там ребята, борцы, все вас уважают…" Нет, отвечаю. Баня - дело интимное, а у нас деловая встреча. В результате наутро Квантришвили приехал к Бондаренко в журнал. До сих пор неприятно вспоминать.

Что случилось?

Я хотел уйти - Квантришвили остановил: "Побудьте с нами". Устроил спектакль - материл этого Бондаренко, словно показывая мне: смотри, как людей щелкаю. В какой-то момент понимаю: Отари знает его по другому миру, теневому. Прошло минут тридцать словесной экзекуции - он поднимается и уезжает. Вечером ужинаю дома, включен телевизор - и тут вижу: Квантришвили застрелен около той бани, куда меня зазывал. Батюшки! Все оторвалось внутри - утром разговаривал с человеком, и такой конец…

В вашей жизни были встречи более приятные. С Якушиным, например.

Михаил Иосифович личность удивительная. Его ярко характеризует эпизод, о котором сам же мне и поведал. В 50-е у "Динамо" не было базы в Новогорске. Сборы проводили в Мытищах, а рядом семьи игроков снимали на лето квартиры. Как-то администратор базы пожаловалась Якушину, что пропал прикроватный коврик. Михаил Иосифович провел расследование и выяснил, что позаимствовал его защитник Борис Кузнецов. У Бори в Мытищах жила невеста, ей-то коврик и отнес. Другой тренер устроил бы игроку публичный разнос. А мудрый Якушин на построении, проходя мимо Кузнецова, шепнул: "Коврик-то верни…" И вечером он лежал на месте.

Севидова из "Динамо" в 1979-м увольняли вы?

По счастью, нет. Я в тот момент работал в Спорткомитете. История несправедливая и горькая. На турнире в Америке к Севидову подошел киевский приятель. Пригласил в ресторан, затем каждому игроку подарил часы. Без презента остался лишь руководитель делегации - генерал МВД. Он обиделся, написал в отчете, что Севидов встречается с эмигрантами. И Сан Саныча убрали.

- "Динамо" без него сразу посыпалось.

Севидов - особая тренерская категория. В понимании футбола его можно сравнить с Якушиным, Бесковым, Лобановским. При этом он, как никто, умел сплотить команду, найти подход к любому. Начитанный, интеллигентный. Когда впервые попал к нему домой, поразился шикарной коллекции пластинок. Как Севидов разбирался в джазе! Сегодня общаешься с молодыми тренерами и думаешь - дай бог, чтобы кто-нибудь из них смыслил хоть в каком-то попутном деле.

Что за работу на Водном стадионе вы предлагали Газзаеву, когда тот закончил футбольную карьеру?

Его друг бизнесмен нашел зарубежных инвесторов, которые взялись строить в Москве спортивный комплекс. Газзаева привлекли к проекту. Пришел он с этой идеей ко мне. Говорю: "Есть у нас территория на Водном стадионе. Все в запустении. Если готовы возводить там спорткомплекс - вперед". Но вскоре Валера набрал мой номер: "Это не для меня. Хочу в футбол вернуться". И начал тренировать ребятишек в динамовской школе. Вы, кстати, знаете, что президентом ФК "Динамо" в свое время мог стать Газзаев, а не Коля Толстых?

Я был первым президентом "Динамо", когда футбольный клуб преобразовали в акционерное общество. Уходя в Госкомитет, предложил эту должность Газзаеву. Он был главным тренером, а Толстых - председателем правления. Они часто конфликтовали. Я сказал Валере: "Ты постоянно критикуешь Колю. Так давай сам становись президентом. Человек ты футбольный, авторитетный, волевой. У тебя получится".

А Газзаев?

Замахал руками: "Не-не-не!" Не оценил, что такой шанс выпадает раз в жизни. Иногда при встрече Газзаев вспоминает тот разговор: "Да, Валерий Сергеевич, промахнулся я. Надо было соглашаться…"

Зато как тренер он выиграл четыре чемпионата России и Кубок УЕФА.

Тоже верно. Но сейчас-то Газзаев вернулся к тому, что я предлагал ему двадцать лет назад. Только в "Алании". Жаль!

Это же вы помогали Блохину уехать из Союза?

Помочь ему было не в моей власти. Хотя он с Ирой Дерюгиной приезжал ко мне в 1988-м. Я сказал: "Будь моя воля, Олег, я бы тебя не разаттестовал. Ты же флаг украинского "Динамо"! Может, к нам, в Москву?" Тут вмешалась его жена: "Как жить в Москве, если у нас в Киеве пакет молока стоит 16 копеек, а у вас - 17?!" Все, отвечаю, сдаюсь.

По словам Блохина, в Москве теми же днями на него кричал какой-то генерал с большими звездами. Тыкал указкой в Камчатку на карте: "Ты у меня вот сюда поедешь". Это были не вы?

Нет. Со спортсменами в подобном тоне я не разговаривал. От меня Блохин с женой двинули к руководству МВД. Там их уже ждали. Не Чурбанов ли так с ним поговорил?

Бышовец в своей книге написал, что это вы упустили чемпионство в 1990-м для московского "Динамо" - продав Добровольского в разгар сезона итальянскому "Дженоа".

Как интересно. Я не читал. Наверное, Бышовец остался без дивидендов от контракта, вот и списал все на меня. При встрече спрошу - чего он дурака валяет. Хотя отношения у нас сложные. Бышовец, тренируя "Динамо", любил ходить по верхам. Мне это не нравилось. Был и другой момент. После победы на Играх в Сеуле он прислал мне в подарок музыкальный центр. Я, не распаковывая, попросил водителя отвезти коробку обратно Бышовцу. А ему сказал: "Толя, я подачек не беру".

Обиделся?

Наверняка. После Олимпиады он считал, что в Москве будет возведен минимум в ранг Лобановского. Я же втолковывал ему: "Если Украина тебя не приняла как тренера, сделай выводы". Но Бышовец никого не слушал.

Колосков вам тоже несколько страничек уделил в своей книжке - и не самых приятных.

Вот это читал. К примеру, вспоминает Колосков эпизод, когда говорю ему: "Мы вынуждены расстаться", а он в ответ: "Вы куда-то уходите, Валерий Сергеевич?"

Не было такого?

Было. Только не с ним, а с Борисом Майоровым, который возглавлял Управление хоккея! Загадка, почему в книге Колосков эту фразу перевел на себя. Когда в Спорткомитете я курировал футбол, у нас был один конфликт. В 1984-м на таможне у него отобрали томик Мандельштама. В Союзе он тогда уже издавался, но вез Колосков издание "Посева".

По тем временам - ЧП.

Еще какое! Руководитель Госкомспорта Марат Грамов рвал и метал. Колосков включил свои рычаги. Я его вызвал: "У меня одна просьба - не выпрыгивай из штанов. Иначе пойдет коса на камень". Я никогда не рассказывал Колоскову, что этот вопрос обсуждал и в ЦК, и в другой организации. Объяснял - если его накажем, потеряем своего представителя в исполкомах ФИФА и УЕФА. Аргумент подействовал.

Выходит, от увольнения Колоскова спасли вы?

Не хочу выставлять себя спасителем. Моя задача была в том, чтобы Колоскова не сделали невыездным. Для него все закончилось легким испугом. Мы до сих пор изредка встречаемся и выпиваем. А то, что написал, пусть останется на его совести.

В 1970-м чемпион СССР по футболу определялся в переигровке ЦСКА - "Динамо". Потом Бесков обвинил Аничкина, Еврюжихина и Виктора Маслова в продаже матча каким-то картежникам. Как считаете, он был прав?

Думаю, да. Константин Иванович - человек кристально честный. Ему я верю больше, чем остальным.

Неужели не пытались докопаться до истины?

Нет. И вообще слухи о влиянии органов на результаты "Динамо" сильно преувеличены. Хоккейное "Динамо" не выигрывало чемпионат с 1954 по 1990 год! Последнее золото футбольной команды датировано 1976-м! А ведь, казалось бы, могли решить вопросы. Но у КГБ хватало забот поважнее. Опускаться до спортивных проблем никто не собирался. За исключением совсем уж чрезвычайных происшествий.

Это каких же?

Органы подключали, когда погиб Толя Кожемякин. Он с приятелем застрял в лифте. Раздвинули двери. Приятель выбрался, а Кожемякин вылез из лифта наполовину, и тут кабина внезапно тронулась. Парня разрезало пополам. Расследование показало - несчастный случай. Второй раз вмешательство КГБ потребовалось после гибели Анатолия Череповича, знаменитого велогонщика, чемпиона СССР.

Что произошло?

Он уже работал тренером. В Каунасе проходил отборочный чемпионат страны. После гонки поехал с коллегами на машине в гостиницу. На заднее сиденье набилось четверо. Толя - с краю, курил в открытое окно. На повороте "Волгу" занесло, заехав на высокий парапет, она перевернулась. Все выжили, кроме Череповича, которому стойка между передней и задней дверью снесла полголовы. Причем за рулем сидел человек, которого Толя органически не выносил. Не доверял, считал, что тот занимается лженаукой. Однако по стечению обстоятельств очутился с ним в машине. Рассматривалась версия, что авария неслучайна. Но не подтвердилось.

Напрямую с Андроповым часто общались?

Когда он был в КГБ - четыре раза. Особенно запомнилась первая встреча. Председатель ЦС "Динамо" Богданов ушел в отпуск, на хозяйстве остался я, его заместитель. Из Свердловска в минское "Динамо" призвали хоккеиста, которого затем планировали перевести в Москву. Сам он не возражал. Неожиданно в "Комсомолке" заметка: "Динамо" украло игрока!" Мне звонят: "Завтра в 10.00 к руководству МВД на Огарева. А в 11.00 - к Андропову". Ничего, думаю, успеваю.

Ошиблись?

Захожу на Огарева - навстречу помощник Чурбанова: "Где пропадаете?! Вы же должны быть у Андропова!" - "Да, - отвечаю. - в одиннадцать". - "Нет, сейчас!" Прыгаю в машину, ехать недалеко. Попутно узнаю: человек, который мне звонил, перепутал время. Опоздал я минут на двадцать. Влетаю в приемную Андропова, стоят четыре мрачных генерала. А я еще полковник, и меня в кабинет они первым вытолкали. Идет Юрий Владимирович: "Да, товарищ Сысоев, заставляете себя ждать!" Говорит тихо, спокойно. Но эта тональность пробирает до пят. Я задрожал, хоть не из робкого десятка. Лихорадочно соображаю: "Сказать, что моей вины нет, подставив человека, или промолчать?"

Сказали?

Нет. Просто извинился за опоздание. Андропов улыбнулся: "Ничего, бывает". И перешли к делу. Я попытался объяснить, что московское "Динамо" к истории с хоккеистом отношения не имеет, это Минск его призвал. Но Андропов резко оборвал: "Я в курсе ваших штучек. Кашу заварили - летите теперь в Свердловск и Минск, со всеми договаривайтесь полюбовно".

Полетели?

Куда деваться? Когда из горьковского "Торпедо" приглашали Варнакова с Ковиным, я за день трижды туда летал, представляете!

С трудом.

Утром прибыл в Горький, с игроками все уладил. Вернулся, докладываю начальству. Меня спрашивают: "С родителями встречались? Они не возражают?" Я опять в аэропорт - и к родителям. Заручился их согласием, прилетел в Москву, доложил. И слышу: "С местными властями обсудили вопрос? Варнаков и Ковин - лидеры "Торпедо" - "Руководители клубов договорились". - "Нет, вы лично обязаны побеседовать…" Вечером я в третий раз отправился в Горький. Это я к легендам о влиянии КГБ на "Динамо". Андропов не хотел, чтоб кто-то мог упрекнуть органы в том, будто они насильно забирают игроков в "Динамо" и ставят команды в неравные условия. К таким вещам он относился щепетильно.

Самый памятный разговор с Ельциным?

Познакомились мы на Спартакиаде народов СССР в Свердловске. Он был первым секретарем обкома. Когда вновь увиделись в Юрмале, Ельцин уже находился в опале. Я отдыхал с семьей, играл в теннис. Бориса Николаевича к нему тоже начали приобщать. На корте мы и встретились. Потом пили чай. Я прощупывал реакцию Ельцина на тему приглашения Карполя в московское "Динамо".

Ельцин вряд ли обрадовался.

Разумеется. И Карполь в Москву не рвался, мы общались несколько раз. Местечковый дядька. Переезд в Москву его пугал. В "Уралочке" он царь и бог, а здесь - обычный тренер. Хотя, если бы не опала Ельцина, возможно, и реакция Карполя была бы иной.

А что за письмо к вам пришло однажды от подпольных каратистов Украины?

Их активно лоббировали дети членов Политбюро ЦК Украины, в частности, сын Щербицкого. Письмо направили Андропову, как председателю КГБ, и министру обороны маршалу Гречко. Дескать, именно каратэ, а не самбо нужно освоить сотрудникам спецслужб. О каратэ у нас толком ничего не знали. Дали поручение по динамовской линии - разобраться. Приехали в Киев с группой самбистов. Наш тренер Василий Маслов предложил: "Завтра на пляже выстраиваем с одной стороны каратистов, с другой - самбистов. Кто победит - тот и прав". Уложили они каратистов минут за пять. Маслов пожал плечами: "Сами видите, что лучше".

С оперативной работой вы соприкасались?

Вот вам две истории. Олимпиаду в Лос-Анджелесе мы бойкотировали, но делегация СССР все равно поехала. Все наши представители в международных федерациях, судьи. Я был руководителем делегации. На меня вышел Самаранч. Пригласил в теплую компанию - за столом сидели еще президент оргкомитета сеульской Олимпиады Ро Дэ У и владелец "Адидаса" Хорст Дасслер. Их очень волновало - пришлем ли мы спортсменов в Сеул? С Южной Кореей не было дипломатических отношений.

Занятно.

Они полагали, что я - большой человек в органах. Говорю: "Господа, я же не член Политбюро. В лучшем случае переадресую туда ваши вопросы". Хорошо, отвечают. Передайте наше письмо. Что делать? Не идти же с ним в приемную генсека!

Выкрутились?

Обратился к товарищам из КГБ: как быть? "А никак, - отвечают. - Оставляй письмо, мы доложим куда следует". Сразу после Олимпиады проходил чемпионат мира по велоспорту в Барселоне. Понимаю - Самаранч будет расспрашивать. Уточняю у своих - что сказать-то? Советуют: "Не говори ни "да", ни "нет". Но если начистоту, скорее "да".

Расспросы были?

Заселился в номер - звонит телефон. Дасслер: "Сидим на вилле у Самаранча. Так как насчет Олимпиады?" - "Точно не знаю. Но, по-моему, будем чай пить в Сеуле". Обрадовались они невероятно. И окончательно решили, что я - секретный посланник. Сейчас-то смешно рассказывать, а тогда это было смело.

Вторая история?

Когда в москву приехал Гейнер, президент федерации велоспорта ФРГ, я встретил его в генеральской форме. В ней же пришел на ужин. А у меня был симпатичный значок - "почетный чекист". Немец все в него вглядывался. Кто-то нас сфотографировал. Потом в Германии Гейнер вручил мне фотографию - и, наконец, спросил: "А вот это что за орден?" Да так, отвечаю. Родина отметила боевые заслуги. Немец был поражен.

За что значок получили?

Председатель КГБ Крючков вручил - на сеульской Олимпиаде здорово выступили и динамовцы, и велосипедисты.

За границей внимание спецслужб на себе чувствовали?

Да. Недаром же в гостиницах меня селили в один и тот же номер. Опека была ласковая. Я взглядом легко обнаруживал закамуфлированного сотрудника. Такие люди - всегда инородное тело. Кстати, ребята, обратили вы внимание на фотографию, где я с папой римским?

Конечно.

Было столетие итальянской федерации велоспорта. Нам сообщают: "В программе встреча с папой римским". Вокруг туча корреспондентов. Это не аудиенция - короткая беседа.

Неприятностей по партийной линии у вас от таких бесед не было?

Накануне позвонил в посольство - до меня к папе из советских ходил лишь Косыгин. Мне ответили: "Ты же к папе идешь не как представитель страны - а как президент Международной федерации велоспорта? Ну и с песнями!" С песнями так с песнями. На пресс-конференции итальянские журналисты начали терзать: что вы сказали папе, если он отпрянул, изменившись в лице?

Было такое?

Было. Фотографы этот момент поймали. Я итальянцам ляпнул: "Спросил его: Папа, вас здесь никто не обижает? Если что - скажите, мы приедем…"

А на самом деле?

На самом деле - все было иначе. Только вам открываю тайну. Папа почему-то меня спрашивает: "Вы - русский из Канады?" - "Нет, я коммунист из Москвы". Он - хоп, и в сторону. Дернулся. Но не буду же я это описывать на пресс-конференции?

За годы, что руководили Федерацией велосипедного спорта СССР, а потом и Международным союзом велосипедистов, вы побывали на разных гонках. Что вспоминается в первую очередь?

Велосипед - спорт жесткий. Как-то пошел дождь со снегом. Шоссе обледенело, и гонщики - бах! Падают! Я увидел Колю Горелова. Поднимаю его - он разворачивается и едет в другую сторону. В полной прострации. Снова падает. Поднимаю - история повторяется. Да много было интересных случаев.

Например?

В Азербайджане были два гонщика - Семергей и Франчук. Первый - сутулый, маленький, на велосипеде напоминал крысу. Трасса проходила по виноградникам, страшная жара. Семергею не повезло дважды. Сначала, догнав Франчука, выхватил у него алюминиевый бачок. Думал, там вода. Глоток отпил, а остальное вылил на голову. Но там не вода оказалась, а сироп с сахаром. На голове каша!

С чем еще не повезло?

Кричит тренеру: "Дай воды!" - "Нету" - "Дай винограда!" А тот пошутил - вместо виноградины протянул ему соленый огурец. Тут уж Семергей не выдержал, соскочил с велосипеда, выхватил насос - и бегом за тренером. Тот деру!

Гонщики в те времена были фантастические. Один Ааво Пиккуус чего стоил!

Пиккуус, между прочим, тяжело пробивался в сборную. Во-первых, едва говорил по-русски. Во-вторых, парень не коллективный. Пиккууса передразнивали, он переживал. Был эпизод, о котором даже рассказывать сложно…

Но вы уж расскажите.

Пиккуус не приехал на сбор. Сутки его не было. Идет построение, смотрят - бежит! Капитанов спрашивает: "Ааво, где ты был?!" - "Виктор Арсеньевич, мы ехали с ралли, с ралли…" Ребята услышали - хохот! Капитонов ворчит: "Пока вы с ралли, день сборов прошел". А помните Гайнана Сайдхужина по прозвищу "Татарская стрела", неоднократного победителя велогонки Мира? Проезжали городок в Чехословакии, у дороги медучилище. Медсестры высыпали, стоят вдоль шоссе в коротеньких халатиках. Гайнан рванул вперед и рукой по ним как по забору - тр-р-р… Вся гонка - наповал!

В Киеве спустя полторы недели после чернобыльской катастрофы стартовала велогонка Мира. Вы понимали, какими последствиями это грозит?

В Москве мы ни о чем не догадывались. Нас успокаивали: "Да бросьте, никакой опасности…" И те же самые слова мы повторяли тренерам, спортсменам из разных стран. Старты прошли нормально. А перед отъездом из Киева нас решили проверить на радиацию. Одежда, обувь звенели так, что всё заставили снять и сбросить в мешок, который сожгли. Только в эту секунду я понял, что стал жертвой чудовищного обмана - и невольным его соучастником.

Звание генерала КГБ и вера в Бога - вещи несовместимые?

Я не могу причислить себя к верующим, но веру глубоко уважаю. У меня хорошие отношения с архимандритом Тихоном. До поступления в семинарию он служил во внутренних войсках, играл в футбол. Помню, в период повального дефицита обратился ко мне с просьбой: "У нас нижнее белье - сатиновое. Качество низкое, в жару стоим на службе, потеем. Можно комплекты из хлопка через "Динамо" заказать?" Динамовские предприятия шили превосходную форму.

Уважили просьбу?

Конечно. Когда в шутку предложил на всех трусах и майках написать "Динамо", Тихон вскрикнул: "Не богохульствуй!" Но позже, договариваясь о погрузке с директором нашей трикотажной фабрики, я попросил приготовить один комплект с динамовской эмблемой. Тихон звонит: "Ну, холера, подсуропил-таки!" - "Да это тебе лично подарок. Как бывшему футболисту".

Вы как-то обронили: "Не понимаю режиссеров, которые ставят классику в своей "интерпретации", это насилие над зрителем". На себе такое попробовали?

Еще бы! Последний раз - в театре Маяковского на спектакле "Таланты и поклонники" литовского режиссера Карбаускиса. Билеты не достать - заказывали за полтора месяца. Зал битком. Молодежь выходит: "Ах!" А мое поколение не в восторге. Но шел я осознанно - хотелось своими глазами увидеть новомодную постановку. И убедился - не мое. Похожие чувства вызвала современная версия "Руслана и Людмилы" в Большом. Я воспитан на классике. Не понимаю, для чего переделывать творения великих драматургов, писателей, композиторов?

Ни разу не уходили со спектакля?

Нет. Моветон. Если пришел - выпей эту чашу до дна. Правда, желания идти в театр все меньше. Вот консерватория - совсем другое дело! Честно вам скажу, лет двадцать назад задремал на "Реквиеме". Да и не такой уж знаток классической музыки. Но сейчас под нее уже не засыпаю. Наоборот, растворяюсь в ней, получаю колоссальное удовольствие от атмосферы в зале.

С сегодняшним театром не сравнить?

Небо и земля. После пыли, лака, суеты и ресторанщины попадаешь совершенно в иную реальность. Где видишь чудом сохранившийся слой интеллигентных, благородных, спокойных лиц. Многие - скромно одеты, но это никакого значения не имеет. Там такая обстановка, что она невольно вытягивает тебя на новый уровень. Теперь советую всем знакомым: "К черту театр! Давайте лучше в консерваторию сходим…"

Отличная идея.

Когда-то с Николаем Озеровым заговорили о том, почему раньше в нашем футболе было больше импровизации. Я начал размышлять на эту тему. В отсутствие телевидения, два мира - искусство и спорт - все время соприкасались. На трибуне сидели актеры, писатели, поэты. Молоденькие актрисы часто влюблялись в футболистов и ради них тоже шли на стадион. А те охотно посещали спектакли. Пусть не каждый читал Чехова и Шекспира - но общение с театральными людьми их духовно обогащало. Потом они сами творили на поле. В этом ответ! И Озеров со мной согласился.

Трехкратных олимпийских чемпионов в истории нашего хоккея, как ни странно, всего ничего. Шестеро. В живых - трое. Третьяк, Хомутов. И Давыдов, больших интервью за предыдущие годы практически не дававший. Пробел мы поспешили устранить. Уселись напротив Виталия Семеновича. И тут зазвонил телефон.

Привет, Буржуй! - обрадовался кому-то в трубке Давыдов.

- С кем это вы так? - заинтересовались мы.

Да с Мальцевым, - усмехнулся Виталий Семенович. - И он меня уже лет тридцать Буржуем зовет.

- А легендарный защитник Эдуард Иванов как Индеем стал?

У Эдика лицо все время красное было, даже без выпивки. Еще его звали "рабочий Иванов". Где-то с друзьями подквасили, замели в милицию. Неожиданно приезжает снимать телевидение. К Эдику подходят: "Представьтесь ". Он возьми да ответь: "Рабочий Иванов! " Так и пошло в эфир: "А вот идет рабочий Иванов ". Ребята увидели - и привязалось.

Нынешней бодрости 73-летнего вице-президента "Динамо " если не позавидуешь, то удивишься. О чем мы простодушно ему и сообщили.

Давыдов благодарно оглядел нас поверх очков:

Всё от генетики. И еще один момент - я рано попал в сборную. Осмотрелся. А вокруг могучие мужики вроде Сологубова, Уколова. Им-то можно было и курить, и выпивать. А у меня телосложение скромнее. Я понял: если режимить не буду, в команде не выживу.

- Последняя сигарета в вашей жизни?

Играть я закончил в 34. И начал покуривать. Но всерьез не втянулся. Когда работал с молодежной сборной, приходил к Тарасову - он принюхивался: "Ты куришь?! " Мне было не по себе, хоть уже сам тренировал.

- Тарасов имел отношение к молодежной сборной?

В 1978-м собираемся на чемпионат мира. Он попросил: возьми руководителем делегации. И полетел с нами. Играть нам полуфинал с канадцами. В полшестого утра звонок. Хватаю трубку - голос Тарасова: "Ты что, спишь? В день матча с Канадой?! Да разве можно? Ну-ка зайди ". Прибегаю. Тот сидит: "Растолкуй, как собираешься строить игру ". Рассказал что-то спросонья. "Ладно, иди. План одобряю ". И я поплелся досыпать.

- С молодежной сборной вы три раза подряд выиграли чемпионат мира.

Этот рекорд, думаю, никто не побьет. Кстати, против нас играл юный Гретцки…

- И каким он был?

Выделялся. Но и наш Фетисов выделялся.

- Не размазал он Гретцки?

Я его, во всяком случае, не просил. Гретцки трудно поймать, очень легкий на коньках. Вроде Мальцева. Вы помните, чтоб Мальцеву кто-то врезал? Да никогда! Ускользал!

- Кто еще, кроме Фетисова, играл в вашей молодежке?

Касатонов, Макаров, Кожевников, Тюменев… А Дроздецкого накануне чемпионата мира отчислил из команды.

- За что?

Юный Тюменев был страшным картежником. Как-то выиграл у Дроздецкого приличную сумму. Тот расплатился, а потом вытащил у Витьки бумажник. Произошло это в армейском дворце перед товарищеским матчем. В раздевалке никого не было. Но один болельщик заметил, как Дроздецкий кому-то на трибуне что-то передавал. Его накрыли. Колю я выгнал. Бумажник вернули Тюменеву. После этого с картами он завязал.

- А вы в юности, по словам Юрзинова, гоняли по Москве на мотоцикле…

- Уже на динамовскую зарплату?

Раньше. На ставку меня взяли в 1957-м. Положили 800 рублей. Когда принес домой деньги, мама, зам главного бухгалтера в гастрономе, сказала: "Сынок, ты получаешь больше, чем я ". И заплакала.

- Вы же росли без отца?

Он погиб на фронте. Похоронка пришла в 1942-м. Отец вел грузовик, ехали в блокадный Ленинград по льду Ладоги. Колонну разбомбили, все машины ушли под воду.

- С Юрзиновым в одной школе учились?

В разных. Но играли за одну команду. Сдружились. Я жил на Нижней Масловке, а он рядом - на Писцовой. Сколько олимпийских чемпионов вышли с этой маленькой улицы! Хлыстов, Альметов, Веня Александров…

- Тарасов в книжке писал про ваш подвиг в матче со сборной Канады. Читали?

Был такой нападающий Бурбоннэ - клюшкой челюсть сломал мне с двух сторон. Но Тарасов многое нафантазировал. Написал, что канадец нарочно ударил.

- Нет?

Конечно, нет. В сутолоке. Еще Анатолий Владимирович придумал, что я с болтающейся челюстью эпизод доиграл - и упал в обморок на лавке.

- Не доигрывали?

Странное ощущение - будто прикус куда-то делся. Подбородок качается. Я подъехал к борту - и показываю Чернышеву: "Аркадий Иванович, что у меня там? " Он как глянул - за голову схватился. Сразу в госпиталь отвезли. А играли в Колорадо-Спрингс, принимал нашу сборную миллиардер Татт. Он меня каждый день навещал. Сидел возле кровати.

- Лучше б лечение оплатил.

Он и оплатил. Поместили меня в высший католический госпиталь. Операция обошлась в 1600 долларов. Посмотрите на мою челюсть. Есть шрам?

- Не видать.

Потому что нет его. Сделали два крошечных надрезика, штырями рот раздвигали и запускали машинку. Та изнутри все проштопала, создав костный шов.

- А если б в Союзе вам челюсть вывернули?

Паше Жибуртовичу ее раскурочили - так у него шрам толщиной в палец. Разрезали, задолбили и зашили. Хорошо, гайкой не привинтили.

- Самый знаменитый шрам в советском хоккее был у Юрия Моисеева?

Да. Играли мы с ЦСКА. Столкновение, Стас Петухов падал, пытался Моисеева переступить. И зацепил лезвием горло. Надрезал сонную артерию. Юра чудом выжил - шрам у него шел через все горло куда-то вниз… А вон у меня надрез над верхней губой. Это против Старшинова жестко сыграл - у того аж ноги вверх взлетели. И ка-а-к цыкнул мне коньком по губе! Насквозь!

Вы не только Старшинова опрокидывали. Еще Александра Якушева выбросили к зрителям. Ничего он вам не обрезал в полете?

Нет. Этот эпизод многие помнят. Якушев хотел проскочить по борту, видит - иду в него. И зачем-то подпрыгнул. Так мне совсем празднично стало его выбрасывать. Ноги кверху, полетел за борт.

- Отомстил потом?

Да не принято это было. Хоть со Старшиновым мы дрались. И то по лицу не били. Больше по плечам. А после - снова друзья. У нас был принцип: свой - не свой, на дороге не стой.

- С чехами тоже доходило до кулаков?

Добавлена: 12.11.2010
Источник: Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ, "Спорт-Экспресс"

За неделю в России Игорь Ларионов успел заглянуть даже в Нижнекамск. Поговорить предложил по дороге из аэропорта.

Ни один человек в Домодедове его, пассажира нижнекамского рейса, не узнавал - если к кому и подходили пожать руку со значением, так это к Александру Карелину. Сан Саныч прилетел десятью минутами раньше из Новосибирска и дожидался кого-то. Выделяясь в толпе таксистов.

Знаете, я прожил 21 год в Америке, но остался абсолютно русским человеком, - сказал нам Игорь, уворачиваясь от дыма из выхлопных труб. При этом стоило ему отойти в сторонку - подальше от выхлопов, тут же отыскивался кто-то, заставлявший Ларионова перемещаться еще дальше.

Как дела? - поприветствовал Ларионов нашего шофера.

Тот, тоже абсолютно русский человек, от неожиданности вжал голову в плечи.

На заднем сидении Ларионов попытался пристегнуться - и был крайне опечален, не обнаружив ремня. Проиллюстрировал историей к месту:

Я ведь должен был оказаться в том автомобиле, когда разбились Фетисов, Константинов и Мнацаканов. В последний момент передумал ехать - дочки уговорили пойти с ними в бассейн.

Мы вздрогнули и переглянулись.

Не вздумайте курить, - предупредил Игорь. Мы пообещали и за себя, и за того парня, что за рулем.

Американскую лигу Ларионов называл исключительно "Энэйчэл". Изредка оговаривался, произносил "НХЛ" - но тут же поправлялся.

Мы вспомнили, как еще недавно перед всяким матчем СКА Ларионов отправлялся в питерский отель "Европа" - лишь там ему могли до блеска начистить ботинки. Брал две пары - пока добирался до хоккейной арены, одна тускнела. "Игра для меня праздник, - пояснял тогда Игорь. - А на праздники я хожу только в начищенной обуви…"

Это правда?

Конечно.

Мне тоже не верится. Но уже скоро, готовлюсь. Надо хотя бы дату придумать, - 3-го меня в Детройте не будет. Поеду в Чикаго, на турнир к сыну. Потом там же нужно просмотреть сборную России 94-го года. А до этого - в Онтарио на пару матчей юниорской лиги.

Там играют несколько ребят, чьи дела веду. Я же теперь агент. Постоянно в разъездах. Трудно выкроить время на юбилей. Постараюсь, чтоб все было по минимуму. Устрою вечеринку дома - для самых близких друзей. Мне про такую дату и вспоминать не хочется. Хоть кто-то говорит, что 50 лет - время первых итогов…

На лед еще выходите?

Обычно в августе, когда готовлю сына к сезону. Для себя занимаюсь на беговой дорожке, кручу велосипед. Нагрузки сбрасывать не собираюсь. Надо себя преодолевать. Как дорываюсь до тренажера, выжимаю максимум.

Вы встречали фантастически сохранившихся людей?

Да пожалуйста - мой отец. 83 года, прекрасно выглядит. Время от времени летает ко мне в Америку. Скоро опять приедет на месяц. Пусть посмотрит, как внук играет.

Отец по-прежнему живет в Воскресенске?

В Москве.

Вы в родном городе давно не были?

С прошлого года. Я редко в Воскресенск заезжаю. На дорогу туда приходится тратить 6 - 7 часов, для меня это слишком. Визиты в Москву короткие. Без повода не приезжаю, только по делам.

Так зачем ездили год назад?

Мама умерла. Хоронили в Воскресенске.

Приехавший играть за "Химик" Валерий Каменский говорил: "Сейчас доберемся до Воскресенска, откопаю свою "Волгу", заведу, если птицы в ней гнездо не свили…"

У меня в Воскресенске ничего не осталось, даже "Волги" с птицами. Родители много лет жили на даче, потом маме стало совсем тяжело. Я их уговорил дом продать.

Собственную юность вспоминаете часто?

Меня в собственную юность возвращаться не тянет - она вся прошла на сборах. За меня все решали. А с другой стороны - играли в феноменальный хоккей, пятерка КЛМ…

Кое-кто из ваших сверстников ностальгирует по тем дням.

Но не я. В Америке живу жизнью детей, которых у меня трое. На российское телевидение времени нет. Разве что газеты просматриваю в интернете.

Когда у вас в последний раз голова кружилась от счастья?

О, интересный вопрос. Я постоянно чувствую счастье - достаточно успешного матча сына или хорошего интервью дочки. недавно Алена делала репортаж из Торонто с открытия сезона НХЛ. Это было здорово. Дочери уже взрослые. Алене 23 года, Дайане - 19, пишет музыку, занимается дизайном. Они решили переехать в Нью-Йорк. Мы это приветствуем. Надо дать возможность им себя реализовать.

Алена у вас интервью брала?

Да. Она сотрудничает с СBS и одним из каналов, работающих с НХЛ. Больше говорили о хоккее, чем обо мне. Вот готовится к встрече с Малкиным или Кросби, спрашивает меня: вы вышли в финал Кубка Стэнли, какие ощущения? Ей надо понять психологию игрока.

Со страхом ждали момента, когда вокруг ваших дочерей начнут виться…

Бойфренды?

Им больше советует мама. Я эти темы обхожу. Надеюсь, воспитание позволит не ошибиться.

Писали, что Овечкин мог стать вашим зятем.

История из ничего.

Обрадовались бы такому родственнику?

Главное, чтоб дочери было приятно. Если ей нравится - и я буду рад.

А пока все их бойфренды проигрывают в сравнении с вами.

Мне проигрывают даже молодые хоккеисты.

То есть?

Ставлю их на беговую дорожку. Когда начинаю работать с парнем, мне очень важно посмотреть, как он себя ведет во время упражнений. На что способен. Не все из этого поколения готовы со мной тягаться.

Абсолютно!

Помните, как называли стадион на Песчаной хоккеисты ЦСКА?

- "Сантьяго".

Тренировку из тех времен выдержали бы?

Если чуток подготовиться - выдержал бы. Другой вопрос, насколько тогдашние тренировки были полезны. Беготня на "Сантьяго" в жару, непонятные эксперименты над организмом… Я и без этого отыграл 14 сезонов в НХЛ.

Самое жуткое упражнение из 80-х?

12 раз по 400 метров. С небольшими паузами. Маленько отдышался - и снова побежал.

В какой год своей жизни вам особенно хотелось бы вернуться?

В 1981-й. Я только пришел в ЦСКА. Первый сезон нашей пятерки, и мы сразу выиграли все, что можно. Незабываемые ощущения. Было бы чудесно по новой их пережить.

А ведь вскоре из легендарной пятерки едва не выпал Макаров…

Это еще почему?

Виктор Тихонов нам рассказывал - после чемпионата мира-85 в Праге Макаров огрызнулся на Фетисова, назвал его пьяницей. На собрании Вячеслав обратился к тренеру от лица четверки: мол, не желаем больше с этим человеком играть. И на месте Сергея заиграл младший брат Фетисова - Анатолий. "Если б Толя не погиб в аварии, точно Макарова в этой пятерке не было бы", - добавил Виктор Васильевич.

Елки-палки, я и не помню такого конфликта! Да, порой у нас возникали разногласия, но чтоб кто-то кого-то обзывал… Раз в памяти эпизод не остался, значит, было все не настолько серьезно.

Многие говорили, что Фетисов все Тихонову простил, а у Ларионова характер другой. И вы не простили ничего. Сильно они не правы, говорившие?

Мне нечего прощать Тихонову. Он - человек системы. И по-другому руководить командой не умел. Я не был противником жестких тренировок. Потому что всегда сам спрашивал с себя по полной программе. И в 44 года в последнем своем сезоне продолжал выкладываться на каждой тренировке. А не устраивало меня отношение к игрокам. Мы же не свиньи, чтоб с нами так обращаться. Хотелось элементарного уважения.

Я вот сравниваю Боумэна и Тихонова. У Скотти почти не было личного контакта с хоккеистами, зато с каким уважением он к ним относился! Что к ветерану, что к юниору. На льду ты обязан пахать. Но тренировка закончилась, и дальше у каждого начинается своя жизнь. Где никто не будет диктовать, что тебе нужно делать. Вот и вся история.

Еще Тихонов поведал нам об эксперименте с парапсихологами: "В сборную приезжали две женщины, которые одним разговором снимали напряжение. Они, знаю, потом далеко продвинулись в этом деле. Ларионов в их способности не поверил. Дескать, это все ерунда. Они отвечают: ладно, садись. И он свалился со стула". Это был гипноз?

Хм, интересно. Может, просто стул из-под меня убрали? Ребята, вы меня опять ставите в тупик. Не помню я никаких парапсихологов. Вот в "Химике", куда попал в 17 лет, познакомился с удивительным человеком. Юрий Корнеев был не только врачом команды, но и психологом, изучал тибетскую медицину. От него я узнал, как правильно готовиться к матчам, что такое строгий режим питания. В то время у нас об этом никто не задумывался. А я увлекся его идеями. Думаю, именно этим объясняется мое спортивное долголетие. Плюс хорошие гены.

Легенды ходят о ваших диетах. Сейчас какой-то придерживаетесь?

За эти годы я привык к определенному режиму питания, менять ничего не желаю. Как и прежде, налегаю на овощи, фрукты, стараюсь поменьше жирного есть. Но в чем-то пересмотреть рацион все равно пришлось. Я не провожу уже по сто матчей за сезон. Поэтому, например, много протеина мне теперь ни к чему.

Сергей Федоров лет десять назад сделал минеральный анализ, после которого полностью изменил режим питания. Мы почему-то подумали - уж не с вашей ли подачи?

Нет. В раздевалку "Детройта" приходил врач, который предлагал всем такой анализ. Отрезал клок волос, проводил исследование, на основании которого делал вывод о состоянии организма. Чего ему не хватает, что он усваивает, а что нет. Из любопытства я тоже согласился на такой анализ, получил рекомендации, но следовать им не стал.

Меня и так все устраивало. К тому же никогда не увлекался пищевыми добавками, разными витаминами. Это иллюзия - думать, вот приму таблеточку и завтра на площадке всех порву.

Виктор Козлов говорил нам: "Поражался, как Ларионов следит за собой, как относится к питанию. Я думал: как же, наверное, это приедается - заставлять себя делать одно и то же. Изо дня в день". Действительно, приедается?

Чтоб не приедалось, надо варьировать. Это касается и диеты, и тренировок. Я вот не зацикливаюсь на том, что ежедневно должен пробегать десять километров. Пускай сегодня будет десять, а завтра - пять или шесть. Никаких догм.

Вы хоть раз были в "Макдоналдсе"?

Случалось. Иногда вожу сына из Детройта на турниры в Торонто или Баффало. На машине дорога занимает часов пять. Игорь успевает проголодаться. Чтоб не тратить время в ресторане, проще завернуть в "Макдоналдс". Сын наберет себе гамбургеров, ну а я за компанию могу картошку поклевать.

Что вас совершенно не устраивает в своей сегодняшней жизни?

Вы меня выводите на сложную тему. Мне не нравится, как растет молодежь. Вообще как идут процессы в российском хоккее. Знаете, я умышленно взял некоторый тайм-аут, отошел от активных дел. Двадцати семи сезонов в хоккее хватило, чтоб сосредоточиться на семье. Сын начал играть, за Игорем необходимо присматривать.

Тренировать вы не будете никогда?

Это для меня вопрос. Опыт колоссальный - восемь сезонов с Боумэном чего стоят. Когда вижу команду, глаз сразу выхватывает - что я бы в ней подкорректировал. Но если погружусь в эту работу, потеряю в другом.

Организм не просит большого дела?

Есть такое чувство. Вот я и придумал себе занятие: помогаю молодым хоккеистам, которых мало кто знает. Им по 16 - 17 лет. Мечтаю, чтоб они сыграли на Олимпиаде в Сочи. Провожу с ними много времени. У меня ответственность перед пацанами, их родителями. Я гарантирую, что ребята не будут брошены.

Родители вам платят?

Ни в коем случае.

В чем ваша выгода?

Если из парней выйдет толк, что-то получу от первого их профессионального контракта.

Десять процентов?

Ни в НХЛ, ни в КХЛ такого нет. Рассчитывать могу на четыре процента.

С кем вы работаете?

С Андреем Локтионовым из "Лос-Анджелеса". Тайлеру Сегину помогаю советом - он в этом году был вторым на драфте у "Бостона". Наиль Якубов, Алекс Гальченюк и Артем Сергеев играют в юниорской лиге. Два канадца в КХЛ. Я не беру кого попало.

Агентская лицензия у вас есть?

Да. В Америке она стоит 2 тысячи долларов. Дается на пять лет.

Получить сложно?

Мне - легко. Я столько лет играл в хоккей - не пришлось преодолевать сумасшедшие барьеры. Не нужно доказывать, что отсутствуют судимости, например. Человек с улицы заполнял бы большую анкету на 60 вопросов. Мне хватило простого обращения в НХЛ и КХЛ.

Там поразились вашему желанию стать агентом?

Все были очень рады. Особенно глава профсоюза КХЛ Андрей Коваленко. Мне так интересно этим заниматься! У меня прямой контакт с менеджерами и тренерами, мониторю ситуацию. Я способен помочь ребятам. Даже тренер не всегда выскажет замечания по игре - а я выскажу обязательно.

Если бы вас завтра позвал, допустим, "Спартак" главным тренером - что ответили бы?

Я бы отказался.

Пока у клубов не будет хозяев, которые выкладывают деньги из своего кармана, смысла не вижу. Никакой стабильности.

Вас приглашали тренировать в Россию?

Когда закончил играть, Гена Величкин звал в Магнитогорск. Но в тот момент хотелось быть только с семьей.

Из НХЛ предложения поступали?

После локаута Брайан Бурк приглашал в "Анахайм". Еще был вариант в "Финикс", когда Гретцки пришел. Но это в те же сроки, едва я завершил карьеру.

Провал Уэйна Флеминга и Бэрри Смита в России для вас - неожиданность?

В чем провал?

В результате.

Оба - хорошие парни! Специалисты прекрасные! Смит вообще классный теоретик. Насколько он может быть лидером? Не знаю. Тем более в России.

Чем Россия отличается?

Я читаю газеты, и вот что бросается в глаза: да нигде в мире нет такого количества экспертов, которые пытаются критиковать. Одно дело журналисты - это их труд. Но в России бывшие тренеры высказываются о нынешних. Напомнить о себе хотят, что ли? Вот мне пиар не требуется - потому не появляюсь на вечеринках и мероприятиях…

Смит нынче чем занимается?

Скаут в "Чикаго". А Флеминг, кажется, работает ассистентом в "Тампе".

В одном интервью Борис Гребенщиков сказал: "Говорят, что самые надежные друзья - те, с которыми познакомился в детстве или юности. Но это точка зрения инертного человека. Значит, ты просто не в состоянии найти себе друзей. Не вижу смысла сохранять старые компании. Людей, которых сейчас люблю, я, как правило, встретил совсем недавно". Это и ваш случай?

Абсолютно. Разумеется, я был бы не прочь сохранить дружбу с ребятами из детства. Но каким образом? В 20 лет уехал из Воскресенска в Москву, в 29 - в Америку. Тогда ведь не было таких возможностей для общения, как сегодня - "скайп", электронная почта. Зато сейчас у меня полно друзей в самых разных странах. Для меня новые знакомства всегда в радость.

Сколько часов в день проводите в интернете?

С тех пор как появился iPhone, - часа два-три.

Были интересные встречи в вашей жизни за последнее время?

В октябре пригласили в дом приемов американского посла.

На встречу с послом?

Со Шварценеггером, он как раз в Москву приезжал. Я тоже был здесь.

Руку пожали Арнольду?

Его корреспонденты взяли в такое кольцо, что я прорываться не стал. Зачем мне лезть в толпу? Чтоб меня сфотографировали - и попал на страницы какого-то журнала? Отошел в сторону, общался с другими людьми и старался получить удовольствие от мероприятия.

Неожиданные приглашения были?

Недавно мой товарищ Джерри Брукхаймер позвал на московскую премьеру фильма "Принц Персии". Я как раз вылетал сюда - и обнаружил e-mail: "Если ты в Москве, рад буду видеть". Было очень приятно.

Сходили?

Конечно. Мы с Джерри три года играли в хоккей в Лос-Анджелесе. Он там арендует каток и устраивает с друзьями матчи. Брукхаймер - самый влиятельный продюсер в Голливуде. "Армагеддон" и "Пираты Карибского моря" - его фильмы.

Вам поучаствовать в кино не предлагал?

У Джерри сейчас проект один - купить команду в НХЛ. Давно к этому стремится, но что-то не может найти общего языка с Гэри Бэттменом.

Самый удивительный русский, с которым познакомились в Америке?

Родион Нахапетов. Нас свел общий приятель из мира кино - американец, тоже игравший в хоккейной команде Брукхаймера. Пока я жил в Лос-Анджелесе, с Нахапетовым виделись нередко. Общение с такими людьми обогащает.

К винному бизнесу не охладели?

Выбираю направление, много размышляю над этим. Идет замена бренда, на первый план выходят вина с названием "Larionov". Я в этом смысле уверенный человек - есть постоянные виноделы, которым доверяю.

В России?

В Австралии и Калифорнии. Пытаюсь понять свое место на этом рынке.

Если бы теперь начинали путь в этом бизнесе, какую ошибку не повторили бы?

Сложновато найти партнеров, которые не подведут. А меня подводили. Но в Калифорнии и Австралии имею дело с супервиноделами. Порядочнейшие люди. За 15 лет не встретил среди них ни одного афериста.

За последнее время вам доводилось пробовать ужасное вино?

Я не притронусь к вину, которое не знаю. На приемах обычно стоят дешевые вина. Красное там вообще обхожу стороной - а белое еще можно попробовать.

Белое - оно попроще, совсем уж не испортишь. Обычно сносное.

У Шварценеггера тоже было вино не очень?

Из десяти видов - одно хорошее. Я знал это калифорнийское вино. Долго разглядывал этикетки. "Дайте-ка, - говорю, - мне вот это, только его буду…"

И все вокруг стали налегать именно на него?

Я был с людьми, которые сами прекрасно разбираются. Потомки легендарного русского винодела Андрея Челищева, это он нанес Калифорнию на винную карту мира. В России о нем мало знают, а скажи я кому в Лос-Анджелесе, что общался с его сыном и правнуком, - впечатление будет огромное. Для Калифорнии Челищев - это имя.

За все годы вашего увлечения винной темой - самое большое открытие?

Что нет предела совершенству. Открытие - как меняются со временем мои собственные вкусы. Раньше любил одно, сейчас - совсем другое. Для себя открываю сорта винограда, о которых и не подозревал. Уходишь от простого, Chardonnay и Cabernet, - к чему-то интереснее: Roussanne, Marsanne, Viognier… Совсем новый вкус. Я подписываюсь на многие журналы по винам. Один аж из Австралии получаю.

В выборе, к примеру, часов вы так же тонки?

Вот, смотрите, - те, которые на мне, стоят долларов триста. Обычные Bvlgari, продаются в любом универмаге. Легкие, в них удобно и бегать, и плавать. Заводить не надо, надел да пошел.

Бывший футболист Николай Писарев, став спортивным директором РФС, расширил свой гардероб с одного до шести костюмов. Сколько у вас?

Штук 20. Но в Москву захватил с собой один - и надел единственный раз на прием в посольство.

Есть любимый костюм?

Клетчатый, от Canali.

Кстати, в свое время многие газеты обошел снимок - сборная СССР на Красной площади, все в одинаковых костюмах и лишь Ларионов - в бледно-голубом.

Да, и у меня есть такая фотография. Был июль, жара под тридцать градусов. А костюмы, которые нам выдавали перед Олимпиадой, пошили из толстой ткани. Поэтому, чтоб не упариться, на награждение пришел в легком гипюровом костюме.

Начальство косилось?

Вроде нет. Главное - я был в пиджаке и при галстуке.

Когда последний раз видели Константинова и Мнацаканова?

Володю вижу периодически - если в Детройте в субботу хоккей, его обязательно на матч привозит медсестра. Сиделка к нему прикреплена круглосуточно. К сожалению, сдвигов к лучшему у Константинова нет. Мнацаканов из-за перебитого позвоночника тоже передвигается в инвалидном кресле, но с ним хоть поговорить можно. Серега смотрит телевизор, читает газеты, в курсе всех новостей. Общаемся в основном по телефону.

У вас, кажется, тоже случилась авария в 80-х?

Сбил человека. Слава богу, не насмерть. В тот день на своей машине ездил в Воскресенск хоронить деда. Чтоб успеть на вечернюю тренировку, с кладбища рванул обратно в Москву. На поминки не остался. Приезжаю во дворец, и тут выясняется, что в Ярославле умер отец Хомутова. Андрей попросил подбросить его на базу. А то, если бы он с командой на автобусе добирался, после тренировки ему пришлось бы дожидаться, пока все примут душ, соберутся. Вдвоем мы и поехали. Все произошло около Архангельского. Скорость была невысокая, но мужик выскочил прямо под колеса. Затормозить я никак не успевал. Его отправили в больницу, а меня - на освидетельствование. Анализы подтвердили, что я был трезв.

У вас, как и у всякого хоккеиста, шрамов хватает. История какого врезалась в память?

Когда в плей-офф с "Сент-Луисом" правое ухо разрубили пополам.

Даже не видно.

Да, врач зашил аккуратно. Тогда играли еще в старых шлемах фирмы Jofa, которые не прикрывали уши. В начале матча я на высокой скорости обошел Пронгера, он клюшкой попробовал выбить шайбу и попал в ухо. Наложили 34 шва. Уже во втором периоде я вновь вышел на лед.

С ума сойти.

А куда деваться? Это плей-офф! Если ноги бегут и голова соображает - должен играть. Пока зашивали, массажист "Детройта" Серега Чекмарев быстро смастерил пластиковую штуковину, которая кое-как оберегала ухо. Ну и еще профессиональная травма центрфорварда - перебитый мизинец на руке. На вбрасывании постоянно клюшкой попадали. Посмотрите, правый у меня толком не гнется. Сухожилие перебито. Левый - получше, хоть и его на вбрасывании с "Колорадо" сломали. Да о чем говорить, если у 12-летнего сына уже мизинец ноет от ударов клюшкой!

Олег Табаков говорит, что любую хандру преодолевает при помощи стакана водки и двенадцати часов сна. Как побеждаете хандру вы?

Мне помогает получасовая пробежка. Но точно не водка.

Был в вашей жизни стакан водки залпом?

Да что вы! Не представляю, как можно на это решиться.

Фетисов в своей книге признался, что однажды подумывал о самоубийстве. Говорили когда-нибудь с ним на эту тему?

Нет. Мне казалось, я настолько хорошо знаю Славу, что вряд ли найду для себя в книге что-то новое. Читал не очень внимательно, и этой фразы не видел. Но в любом случае о таких вещах не спрашивают. Это личное.

Мемуары какого хоккеиста прочитали на одном дыхании?

Больше запомнились не хоккейные. Феноменальную книгу написал Алекс Фергюсон. Еще с огромным интересом изучил труды Джона Вудена. Знаменитый баскетбольный тренер, ему принадлежит рекорд - десять побед в NCAA с командой Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Вуден умер летом, ему было 99. Он автор "Пирамиды успеха" - уникального пособия, как добиваться результата. На мой взгляд, прочитать эти книги полезно любому тренеру.

С каждым приездом в Москву убеждаетесь, что не готовы сюда вернуться насовсем?

С чего вы взяли? Наоборот! Я же не инертный человек, если пользоваться терминологией Гребенщикова. Для меня в охотку окунуться в московскую жизнь. Была б возможность - поучаствовал бы в ней подольше. И совсем не исключаю, что когда-нибудь вернусь сюда насовсем. Но пока сын играет в хоккей, возможности такой нет.

Вам уютно в нынешней Москве?

Вполне. Для меня здесь все на контрасте. У меня дом в пригороде Детройта, где жизнь тихая, размеренная. А в Москве невероятный ритм жизни. Если честно, порой мне этого немножко не хватает. Правда, за руль в Москве садиться давно не рискую. Как-то подвозил знакомый фотограф, и увидели на дороге драку двух водителей. Я был в шоке. А приятель махнул рукой: "Обычное дело…"

Поэтому в Москве не водите?

Нет, из-за пробок. Когда везут друзья или заказываешь такси, можно спокойно заниматься своими делами, залезть в интернет. Пробками же по горло сыт был еще в Лос-Анджелесе. Там тоже безумный трафик. От дома до арены пилишь полтора часа. Потом назад столько же. Выброшенное из жизни время. А вот вчера долго был в растерянности. Надо лететь в Нижнекамск, и я голову ломаю, на чем добраться в аэропорт. То ли на машине, то ли на электричке с Павелецкого вокзала. Но рассчитать время, чтоб понять, во сколько надо выезжать из дома, оказалось выше моих сил. На наших дорогах ничего нельзя планировать!

В итоге что решили?

На Павелецкий не поехал. Двинул на машине прямиком в аэропорт. Успел.

Венсана Лекавалье в Нижнекамске поразили туалеты, где не нашлось бумаги. Пришлось бедняге в ход доллары пускать. Что удивило вас?

Нижнекамск… Да и я во дворце ЦСКА недавно туалетной бумаги не обнаружил. Что меня как раз не удивляет - как человека, который вырос в этой стране. А в Нижнекамске пробыл так мало, что, кроме хоккея, толком ничего увидеть не успел.

Многие называют Детройт худшим городом Америки. Если б вы выбирали худший из тех, в которых побывали, - какой назвали бы?

Худшим городом Детройт назвать нельзя. Для сына сегодня это вообще идеальное место - но исключительно с точки зрения развития детского хоккея. жить там комфортно - особенно если поселиться в пригороде. Хоть с Калифорнией, понятно, не сравнить. Там действительно райский уголок. Но ради детей приходится чем-то жертвовать.

Через год вы отметите серебряную свадьбу. В чем секрет вашего семейного счастья?

В любви и взаимоуважении. Важно понимать, что мимолетные обиды все равно проходят. Просто наберитесь терпения.

А любовь с годами разве не остывает?

Над всем нужно работать. И все - полировать.

Почему "полировать"?

Когда что-то в отношениях начинает ржаветь, стараешься делать так, чтоб они снова были яркими. Елена - хороший, порядочный человек. Потрясающая мать. По сути, свою жизнь она посвятила воспитанию детей. О чем говорить, если за все эти годы мы ни разу не отдыхали вдвоем!

Какой представляете свою жизнь лет через десять?

Понятия не имею. За меня все представляли в ЦСКА. Когда подписывали за меня документы на звание офицера. Я, как мог, отнекивался, говорил: вдруг через пять - десять лет все изменится. А мне отвечали: "Да что у нас может измениться? Все будет то же самое…". Но видите, как в итоге получилось. Поэтому сейчас загадывать глупо. Буду придерживаться житейской мудрости - идти своей дорогой и наслаждаться каждым днем.

О ком из своих знакомых можете сказать - мудрый?

Мудрым был Николай Семеныч Эпштейн. Сколько он сделал для воскресенского хоккея благодаря своему интеллекту и неординарным мыслям! При этом он был очень позитивным человеком. Мудростью и интеллигентностью поражает Володя Ясенев, который почти полвека заведует кафедрой физвоспитания Российского государственного университета нефти и газа. Ему 75 лет, мой добрый товарищ. Когда-то в сборной СССР он отвечал за культурную программу - приглашал артистов, организовывал группы поддержки на чемпионаты мира.

А себя можете назвать мудрым?

Вот об этом точно судить не мне, - ответил человек, всему хоккейному миру известный под прозвищем Профессор.

Дмитрий СЕННИКОВ: "ИГРАЕМ С "ЗЕНИТОМ". У НАС ПРЕМИАЛЬНЫЕ
5 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ, У НИХ - 70"

Не знаем, как представлял себе Дмитрий Сенников уход из "Локомотива", но оказался этот уход тихим и для широкой публики незаметным. Выдает клуб новости и погромче - что уж там футболист, сыгравший в прошлом сезоне один матч. Контракт завершился - всех благ.

Из первых чемпионов "Локомотива" в команде играет лишь Дмитрий Лоськов. 35-летний Сенников был предпоследним.

Мы думали, он закончил вовсе. Оказалось, нет.

ГРЫЖА

- Значит, с футболом не порвали?

Я разве объявлял о завершении карьеры? Надеюсь, еще поиграю. Лишь бы здоровье не подвело. Как в сентябре получил травму, так до сих пор полностью не восстановился.

- Что за травма?

Межпозвоночная грыжа. Прошлый год играл за дубль, который матчи проводит на синтетике. Это сказалось. Но и с себя вины не снимаю. Меньше времени стал проводить в тренажерном зале, а спину обязательно надо закачивать. В итоге однажды прихватило так, что не мог ребенка поднять на руки. Какой уж тут футбол. Перепробовал разные методы лечения, обращался в клинику Дикуля. Пашинину, например, у которого были проблемы со спиной, там помогли. А у меня боли не прекращались. Я понимал, что нужен не просто врач, а человек, который возвращает людей в большой спорт. Тогда знакомые посоветовали в Лос-Анджелесе хирурга. Он специализируется именно на таких травмах, среди его пациентов - игроки "Лейкерс", "Кингз", из бейсбола и американского футбола.

- Сколько времени провели в Америке?

Три месяца. Сначала операция, затем реабилитационный период. Сейчас чувствую себя гораздо лучше, уже бегаю. Купил тренажер для спины. Осталось набрать физические кондиции.

- Последний сезон в "Локомотиве" не подточил веру в собственные силы?

- Нет. В защите у нас игроков было на два состава. Кто-то должен был оказаться лишним. Я понимал, что и контракт со мной продлили на всякий пожарный. Чтоб мог подменить кого-то на случай травм и дисквалификаций. Я никогда не был техничным игроком. Выживал исключительно за счет скорости и "физики". Семин говорил: "Пока ты бегаешь и отнимаешь мячи - будешь востребован". Не считаю, что с годами скорость растерял - в матчах за дубль никому из молодых не уступал.

- В "Локомотиве" работу предлагали?

К клубу никаких претензий. Если б сказал, что заканчиваю, думаю, помогли бы трудоустроиться. Но я сам к этому внутренне не готов.

- Многих, когда забирали вещи с базы, пробирало до слез.

Мы с Асатиани приехали в Баковку, когда команда была в отпуске. Человек я сентиментальный, но тут никаких особенных ощущений: быстро собрались да уехали. Если б все получилось неожиданно - может, воспринял бы иначе. А я-то к такому повороту давно был готов. Понимал - время пришло. Не буду же вечно там играть. Вот Малхаз - моложе, и уход из "Локомотива" переживал острее. Но как говорят в Грузии? Мужчины не плачут - мужчины огорчаются.

- За годы в "Локомотиве" какие предложения упустили?

- В Европу меня не звали. Менять же "Локомотив" на другой российский клуб не видел смысла. Разве что как Игнашевич. Вот он о переходе в ЦСКА наверняка не пожалел. А наше руководство допустило колоссальную ошибку, заранее не продлив с ним контракт. Такого игрока отпустили свободным агентом!

- В команде знали о его планах?

Старался не афишировать. Даже я, хоть и жил с Серегой в одном номере, лишь под конец года узнал, что он не останется.

Игнашевич рассказывал нам: "Перед последней игрой сезона с "Арсеналом" в Лиге чемпионов Семин попробовал переубедить. Я сказал, что пути назад нет - уже дал слово Гинеру. Юрий Палыч был очень разгневан. Но самое удивительное, что на "Арсенал" меня поставил. Семин вспыльчивый, но справедливый".

Это точно. Игнашевич стабильно отыграл всю концовку. Юрий Палыч - не самодур. Если видит, что футболист способен принести пользу команде, будет ему доверять. А есть тренеры, которые могут на несколько месяцев упечь игрока в запас только потому, что тот собрался уходить. Глупость какая-то.

- Кто у Семина был чемпионом по критике?

Маминов, Пашинин и я. На нас постоянно кричал во время матча. Порой я не выдерживал, орал в ответ: "Что, Юрий Палыч?! Что надо?!"

- А Семин?

- "Сенников, давай назад!" Или - "беги вперед!" На некоторых ребят нельзя повышать голос. Сразу обижаются, вешают нос - и вывести из ступора их уже невозможно. Вот Измайлов такой. А меня, наоборот, крик заводит. И Семин играл на этом. Но в последние годы он изменился. Спокойнее стал.

- Что ж плохого?

По-моему, этой эмоциональности Семину и не хватает. Его огонь передавался игрокам. Впрочем, сегодня футболисты другие. Полно легионеров, они не поймут, если на них орать.

- В какой момент угасла душевность старого "Локомотива"?

С назначением Муслина пошел странный уклон - иностранцы подъезжали скопом. Но Лоськов мог их одернуть, все его уважали. Едва Диму убрали, они стали главными. Диктовали. При Лоськове-то Паркс с Обиорой помалкивали…

- Обиора - лентяй?

Потому и не раскрылся. Парень-то безумно талантливый. Над защитниками издевался. Мне Денис Евсиков из ЦСКА жаловался: "Когда в составе Обиора, меня трясло". На скорости накрутить один в один мог кого угодно. В нашем чемпионате быстрее с мячом не бежал никто. У Джеймса он был словно привязан к ноге.

- Трибуны раздражал итальянец Руополо. Который никак забить не мог.

Руополо хоть старался. Про Одемвингие хочу сказать - будь у меня такие данные, я был бы лучшим игроком чемпионата! Скорость, удар, пас… Но то ли ленился он играть, то ли не хотел.

- В Англии вон сколько наколотил.

Как-то заставили…

- Самый своеобразный из легионеров?

Помню, в Марбелью привезли африканца. На этот сбор разрешили взять жен, и он тоже захватил с собой подругу. Поселились в соседнем номере. Все было слышно. Сексом занимались круглые сутки. Выползал оттуда только на тренировки. Видно, там все силы и оставлял. На поле не выделялся, и Юрий Палыч с ним быстро попрощался.

- Когда впервые увидели Ивановича - могли подумать, что через пару лет этот парень станет основным в "Челси"?

- Трудно было не заметить, какие у него физические данные - мощный, скоростной. Но Иванович слабо играл позиционно. Подстраховку вообще не понимал. За год в "Локомотиве" резко прибавил.

- Какая драка была живописнее - Асатиани с Ивановичем или Асильдарова со Спахичем?

- Мало чем отличались. Шамиль на тренировке дрался, Малхаз - в игре. Потом перекинулось в раздевалку.

- Говорят, побитый Спахич заплакал, убежал…

Да, помчался жаловаться. Вот это самое противное - получил по морде, так сиди и переваривай. Асильдарова вскоре убрали из команды - похоже, из-за этого. Зачинщиком был Спахич, который врезал ему по ногам. Шамиль отмахнулся - а тот что-то про маму сказал. Ну и понеслось.

- Спахич - хороший игрок?

Классный. В "Монпелье" считался одним из лучших, теперь его купила "Севилья". Правда, со Спахичем связаны разные истории. Не самые приятные.

- Гуренко подозревал его в сдаче игр.

И я об этом. Человеческих качеств в Спахиче я не разглядел. Не мог понять, искренний он или нет. Вроде моментами ему доверяешься, нормально общаемся - а назавтра как чужие.

- О"Коннор такой же?

Совсем другой. Независимый. О"Коннору было плевать, что творится вокруг. В Москве, как на отдыхе.

- Наслышаны о его поездках по Кутузовскому?

Когда оставлял гаишникам семь тысяч рублей? Я в курсе. О"Коннор гнал по разделительной, а если тормозили - приоткрывал окошко и высовывал тысячные купюры. Зарплата позволяла.

БОБО

- Кажется, вы - единственный игрок "Локомотива", побывавший в гостях у Лекхето?

Да, в 2003-м играли в Лондоне с "Арсеналом", а оттуда прямой рейс в Кейптаун. И мы с женой решили рвануть. В Сан-Сити за нами приехал Лекхето на "мерседесе" - и повез к себе в деревню. Темнота, доносится музыка из какого-то двора. Бобо усмехнулся: "Мои друзья!" Я всмотрелся в ночь - увидел, как танцуют. Только белки глаз перемещаются. И вдруг тени замерли - это они насторожились. Стало не по себе: "Бобо, поддай газу…"

- Узнавали его на улицах?

Да, личностью он был популярной - все-таки за сборную играл. А в его деревне одни черные жили, белых лиц не было вообще. И тут появляюсь я - глаза вытаращили: о-о-о! Да еще жена - блондинка!

- Со всеми родственниками Лекхето перезнакомились?

- Четыре брата, тети, дяди, сестры, родители - и у всех такой интерес в глазах! Это что-то! А бабушка держала в руках плакат с игроками "Локомотива". То на меня посмотрит, то на плакат - сверяла: есть я на снимке? Когда нашла, обрадовалась. Чтоб кто-то из другого мира добрался до их деревушки - для нее это было непостижимо.

- Что за дом?

Низенький, одноэтажный. Не представляю, как они все там помещались. Я спросил: почему так скромно? Выяснилось, Бобо уже купил квартиру в белом районе. Зашел к нему в комнату, думаю: где у него вещи-то? Огляделся - в спальне чемоданов двадцать свалены. Все пожитки в них. Как камера хранения.

- Чем угощали?

Курицей с овощами. Ели руками. Бобо и в Баковке рис брал рукой. Потом Лекхето отвез в гостиницу и рассказывал, как себя вести. После восьми вечера даже на светофорах останавливаться нельзя.

- Смертина в ЮАР изумили бабуины, разгуливающие по улицам...

- Когда мы отправились на водопад Виктория в Замбию, обезьяны бродили по двору отеля. Я жил в номере на первом этаже - так из окошка кормил их конфетами "Ферреро роше". Как-то сам вышел во дворик, жую конфеты - а обезьяны меня узнали, набежали со всех сторон. Окружили и ждут. Я отошел в сторонку. Эти - ближе. Напирают. В лицо заглядывают и пофыркивают - уже недовольны. Чувствую - еще чуть-чуть, и накинутся. Бросил конфеты на землю и убежал. Ну их.

- Мартышек испугались. Срам какой.

- Если б мартышек! Здоровые длиннохвостые обезьяны!

- Как вам водопад?

Потрясающе. Оттуда мы с женой пешком перешли в Зимбабве. По заповедникам ездили, к нам подходили слоны, буйволы.

- Лекхето умер от СПИДа в 34 года. Заразился в Москве?

Никто не знает, от СПИДа ли. Может, от туберкулеза. Или от малярии. В последний раз он до меня дозвонился, когда его "Терек" на просмотр приглашал. Бобо размышлял, ехать или нет.

- Как его убирали из "Локомотива"?

Он сам ушел. Опоздал на сборы, сезон начал неудачно...

- Трагическая судьба.

Это не первая потеря в моей жизни. Когда было 17 лет, погиб отец. Хоть он не жил с нами, развелись с мамой, но все равно - воспринял я очень остро. Из футбольных людей - гибель Марины Малафеевой. Я бывал у них дома. Со Славой почти месяц жил в одном номере на чемпионате Европы.

- Марина - какая она была?

Интересная женщина. Активная, любила повеселиться. В их компании не заскучаешь. Всегда добивалась, чего хочет. Слава многого достиг благодаря ей. На похороны я не попал - лечился в Америке. А на днях смотрел передачу про Марину - и не мог сдержать слез.

- В Штатах прежде бывали?

Да, у нас есть друзья в армянском районе Лос-Анджелеса. Познакомились через Таша Саркисяна из "Комеди Клаб". Он поклонник "Локомотива", мы давно общаемся.

Игроков чемпионского состава "Арарата"-1973 Левона Иштояна и Сергея Бондаренко встречали в Лос-Анджелесе? Они там открыли футбольную школу "Арарат".

Слышал, но лично не знаком. Зато меня представили Константину Орбеляну, знаменитому дирижеру. Когда-то в его оркестре работала Алла Пугачева. К нему там все обращаются просто - Маэстро. Орбеляну за 80, но по нему не скажешь. Свежак! Дай бог каждому так сохраниться в этом возрасте.

- Ходили на матчи НБА или НХЛ?

Конечно! И на "Кингз", и на "Лейкерс". И на "Гэлакси" Бекхэма, когда к ним в гости пожаловал "Ред Булл" с Анри.

- Впечатление?

Футбол в Штатах слишком интеллигентный. Никакой агрессивности. Может, из-за того, что там нет премиальных? Но на трибунах - 25 тысяч.

- И все, наверное, жуют гамбургеры, запивая колой?

Не только колой. Это у нас с пивом на трибуну не пускают, а там - пожалуйста. Из пластикового стаканчика пей, сколько влезет. А фастфуд действительно продают на каждом углу. Для меня, кстати, загадка, почему на "Локомотиве" такого нет. Это ж элементарно. Поставь палатки и зарабатывай деньги - народ будет сметать сосиски, гамбургеры, чипсы, колу. Отличный бизнес.

- Билеты на "Лейкерс" и "Кингз" покупали в кассах?

Или с рук. Там это не проблема. На "Лейкерс" билет на хорошие места стоит от 200 долларов. На "Кингз" - 60-80 долларов. На "Гэлакси" - от 50.

- Кержаков и Быстров с недавних пор без ума от бейсбола. Вы там не прониклись?

Нет. Не понимаю эту игру. Мне она кажется скучноватой. Но в Штатах, гуляя по парку, везде наблюдаешь картину - родители с детьми стоят с ловушками и кидают друг другу бейсбольный мяч. Жена загорелась: "Давай такую же купим". А вот американский футбол я люблю. Правила выучил, финал Супербоула стараюсь не пропускать. Хоть высидеть у телевизора до 6 утра тяжело, глаза слипаются. Раньше думал: какой у них славный чемпионат. Длится всего пять месяцев - потом отдыхай. А начал матчи смотреть и ужаснулся.

- Чему?

Столько травм! Что ни игра - то у кого-нибудь перелом. К этому уже все привыкли.

ЧАСЫ

- В матче с "Монако" Адебайор сломал вам нос. Специально?

- Вряд ли. Боролись за верховой мяч, он выпрыгнул - и затылком попал мне в лицо. Боли не почувствовал. Играть оставалось минут десять. Спокойно отбегал, пришел в раздевалку, и там уже накрыло. Сделали снимок - перелом. В другой раз заканчивал матч с трещиной пятой плюсневой кости.

- Подвиг.

Да бросьте. У Семина попробуй не доиграй. Я тогда минуте на 60-й получил сильный удар по ноге. Но не придал значения. Бежать могу - значит, все нормально. А в раздевалке еле бутсу снял - голеностоп распух, посинел. Наутро попробовал на тренировку выйти. Семин увидел, что хромаю, зашумел: "Доктора! Везите его в больницу". Там и выяснилось. А вот в Казани однажды все-таки пришлось просить замену.

- Что стряслось?

Сначала одну бровь рассекли, минут через двадцать - вторую. Голову бинтом замотали, а я глаза поднять не в состоянии. Тут как раз перерыв. Семин подходит: "Играть можешь?" - "Как?! Все заплыло". Он с досады рукой махнул: "Да ну тебя…" С одной разбитой бровью я бы вышел на поле, но с двумя - невозможно. Зашили меня, врачи предупредили - неделю никакого футбола. Раны должны затянуться. Тренируюсь в облегченном режиме, на предматчевый сбор не остался, поехал домой. Утром приезжаю на базу, встречает Семин: "Готов играть?" - "Юрий Палыч, я не могу бить головой по мячу".

- А он?

Давай-ка проверим, говорит. И бросает мне мячик. Я кое-как макушкой его отбил. Семин обрадовался: "Можешь. Остаешься". В основу, правда, не включил - сижу на замене. Неожиданно в первом тайме ломается кто-то из защитников. Мне командуют: "Раздевайся". Выпустили с Нижегородовым в центр обороны. Генка сразу оценил ситуацию: "Я буду все мячи играть вверху - а ты страхуй". И он действительно снимал всё. Я так ни разу и не коснулся мяча головой.

- Сычев про вас говорил - то в бок локтем дадите, то за майку придержите…

Я Рак по гороскопу - и в жизни тихий, скромный. Злым становлюсь только на поле. Помню матч с ЦСКА. Получаю мяч. Садырин, который знал меня по работе в этом клубе и "Рубине", кричит своим с бровки: "Пожестче с ним! Он это любит!"

- К Сычеву в ресторан заглядывали?

- Да. Интересная кухня, гуманные цены. Дима идет в правильном направлении. В Москве мало мест, где вкусно и недорого. Раньше мы часто собирались в грузинском ресторане на проспекте Вернадского. Оба чемпионства там отмечали. Нас там всегда принимали как родных.

- Самый внушительный счет, который вам выставили в ресторане?

- С женой по дорогим заведениям не ходим. Поездив по Европе, знаю, что там бутылка хорошего вина обойдется максимум в 50 евро. У нас такое же - 10 тысяч рублей. Зачем переплачивать в пять раз и чувствовать себя дураком?

- В "Зените" играл норвежец Хаген - он как-то ногой вынес дверь раздевалки. В вашей такое случалось?

- Никогда. Юрий Палыч, бывало, наподдаст по чьей-то сумке - и все. Овчинников после гола на 90-й минуте в раздевалке схватил сумку, прямо в бутсах прыгнул за руль джипа и укатил домой. А-а, вспомнил - еще Евсеев нас сразил на La-Manga Cup.

- Чем?

Вадик столкнулся с игроком, разъярился - и ногой ему добавил. Увидев красную, побрел обиженный через поля для гольфа гостиницу искать. А этим полям конца нет. Так и скрылся на горизонте.

- Рахимов в отпуск игрокам "Локомотива" раздал пульсометры. Кто-то умудрился его собаке нацепить. Не вы?

Нет. Я бы надел на грудного ребенка - у того пульс вообще 140. Поднимают пульс по-разному. Можно бегом…

- А можно, как тот африканец за стенкой?

Вот как раз так не надо, нужен промежуток подольше. Я иначе поступал. Зимой-то бегать негде, поэтому ходил по лестнице вверх-вниз. Минут двадцать. Пульс держится. Начинаешь с бега по ступенькам, а потом переходишь на шаг.

- В этих пульсометрах был смысл?

Наверное. Когда приезжаешь на сборы, сердце должно быть готово к работе. Методика у Рахимова неплохая - но очень уж самоуверенный. Что его и сгубило.

- Никого не слушал, кроме себя?

Да. Говорили ему: "Нам вот этого не хватает". Он в ответ: "Нет, я смотрю показатели - всего хватает!". Кстати, все упражнения на пресс Рахимов выполнял наравне с игроками.

- Книгу Бышовца читали?

Нет. Я с нетерпением жду мемуары Овчинникова и Евсеева. Это будет хит! Их интервью - всегда событие. Серега умеет формулировать образно, а Вадик редко отделывается банальными ответами. Обязательно что-нибудь ляпнет. Еще нравились интервью Виктора Прокопенко. В любой ситуации сохранял чувство юмора.

Маминову, который долго восстанавливался после травмы колена, Бышовец сказал: хватит уже мучить себя и нас. Вы тоже тогда полсезона лечились. Что говорил вам?

Володьку этими словами он только разогрел. Потом тот вышел со "Спартаком" при счете 0:2, и мы вырвали победу - 4:3. Маминов отдал две голевые. Мне же Бышовец повторял: "Запомни, все травмы от головы". Поначалу никак не мог сообразить, о чем он. А теперь понимаю - что-то в этом есть. Иногда в самом деле начинаешь придумывать себе болячки, становишься мнительным.

- Год назад после матча у Алиева пропали часы. Вы были в тот момент в раздевалке?

Нет. О краже узнал от ребят. Вора не нашли.

- Допускаете, что это кто-то из игроков?

Нет. После победных матчей в раздевалку всегда заходило много людей, в том числе, имеющих отдаленное отношение к команде. А футболистам, которые и так получают солидные деньги, зачем мараться-то? Кто-то из молодых, у кого маленькая зарплата? Тоже вряд ли. Эти часы еще надо продать. Да и вообще в "Локомотиве" сроду такого не было. Правда, у наших легионеров есть черта - часы в раздевалке оставляют где попало. Можно же в барсетку убрать.

- Алиев переживал?

Еще бы! И не потому, что часы стоили около 30 тысяч евро. Неприятен сам факт. Ведь случилось не где-то - в раздевалке!

БОСС

- В "Крыльях" юный Салугин ездил на "порше". В "Локомотиве" молодежь удивляла автомобилями?

- И у нас играл за дубль мальчишка - Соколов. У него был 500-й "мерседес". Разумеется, не сам заработал - родители богатые. Время от времени в дубле появляются такие ребята на крутых машинах. Но в основу пока никто из них не пробился.

- Вы на чем ездили, когда в 1999-м пришли в "Локомотив"?

- На "Жигулях". На встрече с болельщиками мне передали записку из зала: "Дмитрий, не хотите поменять свою "шестерку" на более престижный автомобиль?" Но они ошиблись - у меня была "99-я". А сейчас - джип "тойота", дизельный.

- Вы играли в 90-е, когда подписанный контракт ничего не значил.

Значило приложение к контракту - там прописывали реальную сумма, которую будешь получать. В "Локомотив" я приходил на зарплату в 2 тысячи долларов. До этого в дубле "Зенита" пообещали 100 долларов, а питерский "Локомотив" расщедрился - давал 150. Я, конечно, его и выбрал.

- Что интересного приключилось с вами в первой лиге?

На стадионе Кирова грохнули "Зарю" из Ленинска-Кузнецкого - 9:0! Один из мячей забил я, а семь - Варлам Киласония. Между прочим, у "Зари" крепкая была команда - там играли Смертин и Кормильцев. Сейчас вспоминаешь как экзотику - жуткие поля, гостиницы с разваливающийся мебелью и тараканами…

- Это где?

В Чите, например. Тараканов было столько, что гонялись за ними всю ночь. Спали в одежде. А в Махачкале селили в "Ленинградской", где не закрывались двери. Но это ерунда по сравнению с тем, что было в 2002-м, когда я уже за московский "Локомотив" играл. - уезжали со стадиона, и фанаты "Анжи" наш автобус закидали камнями.

- Владислав Игнатьев рассказывал о своем рекорде - полгода без зарплаты в "Нефтехимике".

Мой рекорд - четыре месяца в "Рубине". Тогда кризис случился, доллар взлетел - но премьер-лига выдумала правило: если в контракте не прописана строчка, что расчет идет по курсу Центробанка, то клуб платит по курсу 15 рублей за доллар. Хотя стоил он уже 22.

- Самые большие премиальные в вашей жизни?

Это за участие в Лиге чемпионов. Брали выручку за Лигу, и серьезная часть шла на премии игрокам. В России цифры были не такие. Как-то играем за Суперкубок с "Зенитом" и узнаем - у нас премиальные 5 тысяч долларов, а у них - 70.

- Лоськов на охоту вас вытаскивал?

Я не любитель. Думаю, сразу же повторил бы "подвиг" нашего массажиста Ткаченко - тот одним выстрелом уложил охотничью собаку егеря.

- Овчинников, играя в Сухуми, на спор съел 50 хинкали и запил трехлитровой банкой яблочного сока. У вас споры были?

- Нет. А вот Босс еще на моих глазах выпил графинчик оливкового масла. Тоже на спор. Оглядел нас и сказал: "Могу и табаско выпить…" Но мы рисковать вратарем не стали.

- Его развод с Ингой огорошил?

Не то слово. Время, которое мы проводили вместе, осталось в душе как что-то очень теплое. Я часто все это вспоминаю - и сразу улыбаюсь. На Рождество махнули в Ригу с Сергеем и Ингой, гуляли по ночному городу, пили глинтвейн, катались на лыжах. Фотографии достаешь, перелистываешь… А дом как у них был оформлен!

- Мы там бывали.

Вы про тот, что в Баковке говорите. А я еще рижский видел.

- Подмосковный дом Овчинниковых купил Торбинский.

Я бы не стал его покупать. Честно вам говорю. Или стены окропил святой водой.

- Почему?

Аура. Люди едва отстроились - и развелись. Хоть сам по себе дом уникальный - тем более с учетом денег, которые Дмитрий за него выложил… Инга всех нас объединяла, старалась жен игроков собрать. Поэтому и на поле была такая сплоченность. Она многое сделала для "Локомотива". Как и Серега. Пара-лидер. Вы заговорили об этом, и столько в памяти всплыло - чемпионский автобус из Ярославля в Москву, Лима врубил на полную громкость бразильскую самбу и танцевал посреди салона... Для меня это золото - до сих пор неожиданность. ЦСКА шел первым, мы не отставали. И внезапно за два тура до финиша армейцы играют - 0:0 с "Динамо". Сумасшедший подарок.

- От первого чемпионства какие воспоминания?

По напрягу в моей жизни с тем золотым матчем сравнится одна игра - в Уэльсе со сборной. Никто в нас не верил, выходим на поле - 70 тысяч человек ревут. Евсеев, красавец, Гиггза закрыл. А я Хартсона опекал. Вот кто совершенно не похож на футболиста. Такой "пивняк". А до мяча дотронулся - нет, ничего. Принял, животом закрыл - не подберешься.

- Из 26 ваших матчей за сборную - самый странный?

Дебютный - когда проиграли Эстонии 1:2. Чего только не наслушались: "Да куда этой сборной ехать на чемпионат мира?!" Следующий матч - во Франции. 0:0. Народ заохал: "Да-а, у нас есть команда". После этого матча Валера Карпин подрался с Виейра. Кто-то кому-то дал по голове, все переместилось под трибуны - они как раз первыми уходили. Онопко разнимать полез. Так и ему, бедняге, досталось. А на чемпионате мира я два первых матча просидел на лавке - зато после каждого отправлялся на допинг. Тогда и кровь брали, и мочу - мучение…

- Петербуржец никогда настоящим москвичом не станет?

Почему? Мы с женой из Питера, но туда не тянет. Привыкли. Жалко, старую Москву убивают, застраивают черте чем из бетона и стекла. Хорошо, Петербург не лишили исторического статуса, сохранили много красивых зданий. Да и люди там другие.

- Какие?

Москвичи говорят, что питерцы заторможенные. Но я так не считаю. Скорее более спокойные, культурные.

- По некоторым фанатам "Зенита" этого не скажешь.

Болельщики - особый разговор. Оголтелых везде хватает - что у "Зенита", что у остальных клубов.

- Вы учились в институте водного транспорта. Хоть что-то помнится?

- Как от руки чертили кран в разрезе.

- Сейчас начертили бы?

Не уверен. Не помню, как резьбу указывать. Институт дал мне дорогу в футбол - мы заняли второе место в городских соревнованиях, я в девяти играх забил 15 голов. Заметили.

- Иначе работать бы вам в порту?

- Это вряд ли. Из нашего курса никто не пошел по специальности. Один приятель неплохо зарабатывал - большие суда в Финском заливе причалить не могут, так он им питьевую воду подвозил на своей барже.

- Какого будущего вам хочется?

- Если стану главным тренером - сойду с ума. Уж лучше селекционером. Ездил бы, смотрел игроков - хоть в Бразилию, хоть в Зимбабве.

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ

10 июля ведущий журналист «Спорт-Экспресса» Игорь Рабинер был уволен из газеты с формулировкой «однодневный прогул».. Почему в «СЭ» нельзя критиковать Ольгу Смородскую, за сколько пытался купить газету Роман Абрамович и многое другое ― в новом выпуске спецпроекта сайт и Rexona Men.

Как найти вчерашний сайт

― Вы опоздали к нам на четыре часа. Что же произошло?

― Я хочу извиниться, но сами понимаете, такое сейчас происходит. Весь день разъезжаю.

― Во вторник вы сообщили: гендиректор «СЭ» Иван Рубин решил вас уволить после интервью «Афише» и сайт, опубликованном на нашем сайте. В нем вы не раз упоминали фамилию бывшего главного редактора Владимира Кучмия и ни разу – самого Рубина. Расскажите, что произошло между вами после выхода этого интервью?

― Хотел бы здесь поменьше употреблять местоимение «я», поскольку проблема куда обширнее увольнения одного обозревателя. Сегодня речь идет об умирании культовой газеты. Того «СЭ», моего родного, которым блистательно управлял Владимир Кучмий, бог редакции, уже нет. И не только с внешней, заметной читателям стороны, но и изнутри. Если Владимир Михайлович ценил авторов и берег их, то после смерти этого абсолютно незаменимого человека к людям стали относиться как к бессловесному стаду, с которым можно делать все, что угодно. Каждая история подтверждает это все больше и больше. Мне от этого очень больно, поскольку говорил и буду говорить: журналистом меня сделал именно «Спорт-Экспресс».

Приведу пример из прошлого августа. В тот день исполнилось 20 лет газете. На первой полосе вышла прекрасная колонка Виктора Гусева «Без заголовка», где он вспоминал, в частности, историю о пельменях, которыми генеральный директор Иван Рубин кормил отцов-основателей «СЭ» в 1991 году, когда она только-только появилась. Основным тезисом было: «Без заголовка – как без главного». Это было написано с душой.

В районе пяти часов дня было объявлено, что надо собраться в зале отдела футбола – придет генеральный директор. Все ждали, что он скажет людям, честно работающим на редакцию, какие-то добрые слова. Вместо этого он минут 15, раскрасневшись, всех костерил на чем свет стоит. Десятки людей в шоке, начинаем выяснять, что все это значит. Оказывается, в районе часа дня Рубину позвонил знакомый банкир и подначил: ты-то, мол, нам рассказывал, что «Спорт-Экспресс» открывал, а на самом деле основателей пельменями кормил. И тут наступило затмение. Честолюбие Рубина этого вытерпеть не могло, и он сорвал свою ярость на всей редакции. После этого Гусева в газете долго не было. Только перед Евро ему разрешили вести колонку на сайте «СЭ».

И это только одна история. У Рубина первый рефлекс на что-то, ему не понравившееся: уволить! Он и Голышака с Кружковым хотел уволить – за то, что в их «Разговоре по пятницам» (ради которого многие до сих пор газету и читают) Вагиз Хидиятуллин назвал свою бывшую жену Ладу – Фетисовой, каковой она уже больше четверти века, собственно, и является. И Славу Маламуда, когда тот написал рецензию на экипировки команд и покритиковал одного технического спонсора, у которого был контракт с газетой. Но это же проблема не Маламуда, который не мог этого знать, а тех, кто отправлял его текст в печать! Еле-еле Рубина успокоили.

― Как развивалась история с вашим увольнением?

― 3-го числа, часа в три дня по Украине, мы с коллегами и друзьями в великолепном настроении сидели в кафе в Киеве. Закончился Евро, где бригада «СЭ» отработала, не жалея себя... На протяжении всей моей полуторамесячной командировки я в среднем в каждый номер газеты писал по 16 тысяч символов – кто знает, что это такое, тот поймет. Без выходных. А через неделю меня уволят за прогул...

Так вот мы сидели, общались. Вдруг звонит Рубин. Поблагодарить за работу на Евро хочет, что ли? Но слышу: «Я очень недоволен твоим . Разбираться будем в четверг на редколлегии». У меня челюсть отвалилась – интервью-то, посвященное истории газеты, было абсолютно позитивным! Уже через пару часов, когда я был в аэропорту «Борисполь», мне сказали, что начальство отдела вызывали к Рубину, и он настроен меня увольнять. Первая фраза, которую сказал мне на следующий день гендиректор: «Нам надо расстаться». Полчаса мы говорили – и я так и не понял, о чем.

Например, он говорит: «Ну и вот это интервью. Во-первых, кто тебе разрешил его давать?» – «А что, у нас есть какие-то запреты?» – «Я бы на твоем месте посоветовался. И вообще, как я могу тебя оставлять? Ты же обидел память Кучмия». – «Я?! Кучмия?!?» То есть вы понимаете, Soviet Union чистый. А потом говорит: «Ты же написал фразу: «Пика своей влиятельности «СЭ» достиг в 2006 году. Что ж получается, потом Кучмий три года гробил газету?» Феноменальная логика. Больше того, в тексте у меня такой фразы даже не было.. Когда он это понял, то не извинился, а все равно сказал: «Пиши заявление об уходе». – «Почему?» – «Потому что я так хочу». Я отказался и ушел.

На редколлегию (у нас и слова-то такого в лексиконе редакции никогда не было, но Рубин вернулся в советские времена), которая была 5-го числа, меня не позвали. Там были руководители. И меня – спасибо хорошим людям и профессионалам – «отбили». Вообще, за эти дни десятки людей и в самых разных службах самой редакции, и за ее пределами повели себя по отношению ко мне суперпорядочно. Ни одного предательства, ни одного разочарования! Вернее, одно половинчатое, но на фоне общей реакции это ничто. Огромное спасибо всем, кто поддержал меня в эти сложнейшие дни. Такое не забывается никогда.

Рубин, как мне рассказывали, начал «мою» часть редколлегии с ругательства в мой адрес, пусть и цензурного. Создал, так сказать, фон. Потом, обращаясь к руководителям отдела футбола, сказал: «Скажите, вы ведь НЕ хотите работать с Рабинером?» Но люди повели себя принципиально и тогда его все же успокоили. А потом уже нет. Получилось, что вечером того же дня я жестко поговорил с первым замом главного редактора Титоренко, о чьей роли в нашептывании Рубину гадостей обо мне узнал от самого гендиректора. После этого Титоренко тут же написал докладную на меня и отнес ее Рубину. И тут все закрутилось по новой. В пятницу я по ранее достигнутой договоренности взял первый за 40 дней (!) выходной, а мне за этот день тут же «нарисовали» прогул. И уволили, накануне поставив ультиматум до конца вторника написать заявление по собственному желанию.

― Что вы сделали после этого?

― Пообщался с тремя адвокатами.

― Почему именно с тремя?

― Мне не хотелось совершать ошибок, я не юрист. Поэтому хотел узнать больше мнений. Но я не хотел уходить с битьем тарелок из дорогого мне места. Поэтому выдвинул «СЭ» предложение ― разойтись по взаимной договоренности с компенсацией за уже подписанный Рубиным июльский отпуск и августовской зарплатой. Это адекватно, мне нужен хотя бы месяц на поиск работы, когда я должен быть защищен в финансовом плане. Это был джентльменский жест с моей стороны. Но Рубин даже слышать об этом не захотел: мол, или заявление по собственному, или увольнение за прогул. И вот тут я уже не колебался, поняв, что настал момент истины, в том числе и по отношению к самому себе. Если считаю себя мужчиной, то должен уметь принимать решения. Писать заявление по собственному желанию после 18 лет работы в газете, когда тебя выгоняют ни за что, – трусость, за которую я перестал бы себя уважать. Поэтому меня уволили. Почти сразу же я сообщил об этом в «Твиттере», потому что в наш век подобные истории не должны оставаться кулуарными.

Капков, Абрамович и Куприянов

― В самом начале интервью вы сказали: «Речь идет об умирании газеты». Это продолжается не один год. Рубин руководит газетой тоже не со вчерашнего дня. Почему вы сами не хотели уйти раньше?

― Может, и стоило прежде быть порешительнее... О том, чтобы Рубин продал газету, кстати, в редакции мечтают все. Однажды газету хотел купить Роман Абрамович, это было в 2005-2006 году. Один из основателей «СЭ», тогдашний зам главного (тоже позже в одночасье уволенный Рубиным) Лев Россошик вел переговоры с Сергеем Капковым, который представлял интересы Абрамовича. Было сделано очень выгодное предложение, составляло оно, по слухам, 30 миллионов долларов. Но с непредсказуемым Рубиным очень тяжело вести переговоры, и в итоге все сорвалось. Когда «СЭ» хотел приобрести руководитель группы «Парламент» Сергей Куприянов и еще один медиа-холдинг, тоже ничего не срослось.

А почему я не хотел уйти? Потому что это моя родная газета. Я работал в ее штате с 1994 года, а сегодня сумел приобрести на память номер за 24 апреля 1992 года (вынимает пожелтевшую от времени газету из сумки, – прим. сайт), в котором вышла моя первая заметка в «СЭ» – интервью с нападающим «Спартака» из Владикавказа Игорем Шквыриным.

― Почему Рубин не хотел продавать газету?

― И сейчас не хочет! Ни в какую, несмотря на ужасное финансовое положение и хронические долги сотрудникам. Такое впечатление, что лучше он загонит «СЭ» в могилу, чем согласится его кому-то уступить. А причина – понты. Сейчас он – хозяин влиятельной, пусть уже и наполовину от прежнего, газеты. А кем он станет в глазах своих богатеньких друзей без нее?

― Выше вы рассказывали о том, что Рубин возмущался опубликованной статьей Гусева. Случалось ли такое, что материалы показывали ему до публикации и затем снимали?

― Титоренко несколько раз носил ему статьи на сверку, чтобы перестраховаться. При Кучмие такое и представить было невозможно.

― Текст Дзичковского из РФС, снятый с сайта через пару часов ― это из той же оперы?

― Там даже до Рубина не дошло, все решалось на уровне Титоренко. Это позорная история, одна из достаточно многочисленных. Ряд людей в редакции живут немного в другом измерении. Они считают, что если снять текст с сайта, то его уже никто не прочитает.

― Ваши тексты снимались?

― Неоднократно. «Зарубались», в частности, материалы, касавшиеся деятельности в «Локомотиве» Ольги Смородской. Делал это господин Титоренко, который почему-то критику в адрес Смородской в «Спорт-Экспрессе» не допускает. Однажды Титоренко был в отпуске, и мой текст про президента «Локомотива» прошел. Так Ольга Юрьевна дозвонилась ему аж в Америку. Он оттуда звонил в редакцию и бушевал, как такое могли пропустить. Кроме того, Титоренко регулярно повышает переданные корреспондентами со стадионов оценки футболистам, которые являются клиентами некоторых знакомых ему агентов.

― Публикуются ли в «Спорт-Экспрессе» заказные статьи?

― Я их точно не писал. И подавляющее большинство коллег – уверен, тоже.