«Спрячьте мои руки от Самаранча...». Близкие люди рассказывают о том, как прожила свои последние 26 лет гимнастка Елена Мухина

ПОМНИМ

40 дней назад не стало знаменитой советской гимнастки Елены Мухиной. Она умерла 22 декабря 2006 года в пять часов вечера в своей московской квартире близ метро «Петровско-Разумовская». У организма, истощенного 26-летней неподвижностью, просто закончились силы бороться за жизнь. Елене шел всего лишь 47-й год.

ЖИЗНЬ ПЕРЕЛОМИЛАСЬ НАДВОЕ

История, как известно, не терпит сослагательных наклонений. Но как хочется отмотать пленку назад - остановить Лену, решившую в тот роковой день 3 июля 1980 года потренироваться самостоятельно…

Накануне кто-то с оказией из Москвы привез на белорусскую базу «Стайки», где национальная команда проходила последний перед московскими Играми сбор, слух: мол, Мухина не попадает в олимпийский состав. Одна из самых реальных претенденток на золото в абсолютном зачете, гимнастка, которую откровенно побаивается сама румынка Надя Команечи - за бортом сборной?! Может, случайная неудача на чемпионате мира-79 тому причиной? Или осенняя травма?

Жесткий и амбициозный Михаил Клименко немедля рванул в столицу отстаивать свою ученицу. А Лена (наверное, любая 20-летняя девчонка сделала бы то же самое) решила не терять времени. «Ударный», никем в мире не исполнявшийся элемент на вольных упражнениях - полтора сальто назад с поворотом на 540 градусов в кувырок вперед - должен был стать, по их с тренером мнению, козырной картой на Олимпиаде.

Я разбежалась, оттолкнулась, а дальше, как во сне: вижу, к ковру, на котором я разминалась, бегут люди. Оказывается, это они ко мне все бегут. Хочу встать, а встать не могу, хотя голова ясная. Хочу рукой пошевелить - не могу. И тут откуда-то мысль: наверное, это катастрофа. Привезли меня в больницу, суют в нос нашатырный спирт, а я в полном сознании и кручу головой - не надо мне его давать.., - это потом, уже в московской больнице, Лена рассказала одному из самых близких ей людей – старшему тренеру сборной Москвы по спортивной гимнастике Тамаре Андреевне Жалеевой, которая останется самой близкой до конца ее дней.

Роковой прыжок, окончившийся переломом шейного позвонка, переломил жизнь 20-летней девочки Лены Мухиной надвое: до и после.

«После» оказалось на шесть лет длиннее…

«В ТАКОМ ПОЛОЖЕНИИ ДОЛГО НЕ ЖИВУТ»

Рассказывает Тамара Жалеева, заслуженный тренер СССР, чемпионка мира (1954) в командном зачете:

Вечером 3 июля 1980 года мне позвонили из Минска и сказали, что Лена на тренировке неудачно упала и потянула мышцы спины. Решили поберечь, как потом выяснилось, мои нервы, чтобы я в ту ночь спала спокойно. Звонок из Минска, конечно, встревожил, но не настолько, чтобы драматизировать ситуацию. Лена приучила нас к своим травмам (последняя случилась не далее как осенью 1979 года на показательных выступлениях в Англии, где она сломала ногу) и к тому, что готова выступать с любой из них. Тот роковой прыжок, кстати, она тоже выполняла с незалеченной травмой голеностопа, которая не позволила ей как следует оттолкнуться в разбеге…

Правду о том, что на самом деле случилось на базе «Стайки», я узнала только утром 4-го. До сих пор не могу отделаться от мысли, что все, может быть, сложилось для Лены иначе, если бы ей сделали операцию не на третий день после случившегося, а на следующий. Ну что уж теперь об этом говорить...

Мы встречали ее на Белорусском вокзале, когда через две недели после операции Лену привезли в Москву. Неподвижное тело выносили через окно поезда, чтобы, не дай бог, еще больше не навредить.

Около года она провела в спинальном отделении 19-й городской клинической больницы на Красной Пресне, а потом в категоричной форме запросилась домой. Нет, не от отчаяния и безысходности! Упаднических настроений у нее не было никогда. Она верила в будущее, все 26 лет, которые провела в полной неподвижности, не теряла надежду, что обязательно встанет на ноги и будет ходить. По крайней мере, в депрессивном состоянии я ее ни разу не видела, хотя с какого-то момента, думаю, Лена стала понимать, что чуда уже не произойдет. Но вслух об этом не говорила никогда…

Уже после ее смерти одна из журналисток написала, якобы с моих слов, что последние дни Лена много думала о смерти, о том, где и как быть похороненной… Очень обидно было такое читать, потому что это неправда! Такого я сказать не могла, потому что об этом никогда не говорила сама Лена. Лишь однажды, где-то за четыре месяца до смерти, я спросила у нее: «Лен, ты почему в этом году все время болеешь? Давай заканчивай с этим…». А она вдруг отвечает: «Тамара Андреевна, я ведь уже 26 лет лежу. В таком положении так долго не живут». Но все равно это было сказано с улыбкой: мол, не волнуйтесь – выкарабкаюсь…

Она жила полноценной при такой травме жизнью. Очень много читала, наверстывая то, что не успела сделать во время занятий спортом. ЦСКА, за который Лена выступала, установил в ее квартире тарелку спутникового телевидения, и она не пропускала ни одной интересной передачи, не говоря уже о трансляциях соревнований по гимнастике. Была абсолютно в курсе дел, происходящих в нашем виде спорта. Постоянно что-то анализировала, имела на все свое мнение. Пыталась даже рекомендовать некоторым спортсменкам какие-то элементы в программу, музыку для вольных упражнений. Лидия Гавриловна Иванова, олимпийская чемпионка 1956, 1960 годов, которую сейчас часто приглашают комментировать гимнастические соревнования, рассказывала, что после каждой трансляции Лена непременно звонила ей и они подолгу обсуждали выступления наших гимнасток.

Прикованная к постели, она закончила институт физкультуры, защитила кандидатскую диссертацию…

ЗАНОВО СТОЯТЬ

Рассказывает Нина Лебедева, методист по лечебной гимнастике и массажу спинально-мозгового отделения 19-й городской больницы:

Оперировал Мухину профессор Аркадий Владимирович Лившиц, нейрохирург с мировым именем (до эмиграции в Израиль он работал в нашей больнице). Специально с этой целью летал в Минск. Оттуда позвонил, сказал, что операция прошла удачно. Удачно – это значит, удалось спасти жизнь.

Вопрос, действительно, тогда стоял так: будет Лена жить или нет? У нее случился анатомический разрыв, а это – перелом шейных позвонков с повреждением спинного мозга. То есть к моменту операции начались необратимые процессы. Я не раз потом слышала разговоры о том, что не надо, мол, было делать Мухиной операцию, достаточно было привезти ее в Полтавскую область к знаменитому доктору Касьяну, тот вправил бы позвонки и все. Полная чушь! Анатомический разрыв – это, повторюсь, не только повреждение позвоночного столба. При такой травме пострадавший обречен на неподвижность, а без операции – на верную смерть…

Как только Лену поместили в наше отделение, мы начали с ней заниматься: заново учиться стоять, сидеть, держать карандаш в руке… И одновременно – бороться за ее жизнь, потому что у таких больных, постоянно находящихся в горизонтальном положении, и почки страдают…

Но знаете, что поразило меня в первую очередь? Ее руки. Я никогда раньше не видела таких хрупких детских ручек (в свои 20 лет она выглядела на 15) с огромными «производственными» мозолями…

Лена была практически неподвижна. Как в фантастическом романе про голову профессора Доуэля: лишь легкие движения плечевого сустава, которые к тому же причиняли ей резкие боли. Плюс – едва заметная жизнь в локтевых суставах…

С этих позиций мы и начали работать: через боль и слезы, через ее врожденную упертость и капризный характер. Разрабатывали суставы, потому что если их не трогать, они зарастают. Но все равно, нетрудно себе представить, какую реакцию у Лены вызывала, например, очередная выливавшаяся на нее ложка супа при попытке есть самостоятельно...

САМОЕ ГЛАВНОЕ - ЛЮДИ

Рассказывает Тамара Жалеева:

Полная обездвиженность в течение двадцати шести лет! Ни сидеть, ни стоять. Даже ложку она не могла держать самостоятельно. Наверное, в таком состоянии в самом деле нельзя было столько прожить, если бы все эти годы ей не оказывали помощь. А Лену с первого же дня не оставили один на один с бедой. Участие в ее судьбе приняли ЦСКА, спорткомитеты СССР и Москвы. В частности, по ходатайству московского спорткомитета Моссовет очень быстро поменял ее однокомнатную квартиру на улице Часовой на двухкомнатную у метро «Петровско-Разумовская».

Эту квартиру общими усилиями приспособили к жизни новой хозяйки. Сделали специальный пандус к балкону, чтобы можно было вывозить ее на свежий воздух. Купили кровать с противопролежневым матрацем, коляску. Когда Лена начала заниматься по системе Валентина Дикуля, установили специальный тренажер. К пенсии по инвалидности со временем пробили персональную президентскую…

Но самое главное – это, конечно, люди, которые были постоянно рядом с ней и окружали каждодневной заботой. Маму Лена потеряла еще в трехлетнем возрасте. Отношения с отцом, который завел другую семью, мягко говоря, не складывались. А 70-летней бабушке Анне Ивановне одной, естественно, было не по силам ухаживать за парализованной внучкой…

Лидия Иванова, в то время государственный тренер по спортивной гимнастике, обратилась к руководству Первого медицинского института с просьбой выделить студенток, патронажных сестер для ухода за Мухиной. На комсомольский клич откликнулись многие: Нина, Сима, Галя - эти девочки, даже окончив институт, остались с Леной до конца ее дней.

ЛЕНЬ ИЛИ ЛОЖЬ?

Рассказывает Нина Лебедева:

В середине 80-х появилась методика Валентина Дикуля, которая мне очень понравилась. Она, в частности, подарила надежду на то, чтобы действующий плечевой сустав сохранить на долгие годы, накачав его с помощью атлетической гимнастики. Но, увы, с Леной эта методика не прошла, хотя начинала она ею заниматься даже с некоторым фанатизмом. Едва ли не последнюю надежду в ней видела. Но большие физические нагрузки, которые предусматривала методика Дикуля (а я, честно говоря, еще щадила Лену), снова вызвали проблемы с почками, поэтому от нее пришлось отказаться…

А едва ли не на следующий день в одном из популярных изданий появилось интервью с Валентином Дикулем, который якобы утверждал: его методика не сработала только потому, что столкнулась… с ленью Елены. Я очень хорошо знаю Валентина Ивановича: не мог он такое сказать!

Кстати, о публикациях… Почему Лена однажды смертельно обиделась на журналистов? Я никогда не говорила с ней на эту тему. Могу только предполагать, что это случилось после того, как я первый месяц начала укладывать ее на живот. Полчаса на животе с упором на локти, голова отведена чуть назад. Боль адская. В те дни, когда происходят эти процедуры, отделение напоминает камеру пыток. Крики, как в застенках гестапо. Но это тот самый случай, когда надо делать больно ради добра – чтобы суставы, как мы говорим, не склеивались.

Так вот, я положила перед рыдающей Ленкой обрывок какой-то газеты, чтобы она не заливала слезами простыню. И вот когда бедняжка, что называется, срослась с болью, поймала так называемую «мертвую точку», в палату неожиданно заглянул журналист. Откуда он взялся, ведь в больнице строгий пропускной режим? А через несколько дней появилась статья о том, что яркое апрельское солнце светит в окно, а Лена Мухина, удобно устроившись на больничной койке, подперев голову руками, читает свежий номер газеты…

После травмы она избегала любой публичности. Вычеркнула из своей жизни многих, оставив только самых близких. Боялась: вдруг что-то очень личное станет достоянием общественности, кто-то неожиданно придет и увидит ее беспомощность, ее парализованные руки, которыми она некогда гордилась…

В больнице сразу же отгородилась от всех незримой, но очень плотной стеночкой, практически ни с кем из товарищей по несчастью не общалась. В то же время они, сами того не подозревая, помогали ей: глядя на них, Лене, на мой взгляд, становилось легче, поскольку эти люди не имели даже десятой доли того, что было у нее. А ее даже в спинальный центр в крымский город Саки отправляли на специальном военном самолете. Она умела сравнивать...

Я помню 1982 год, когда тогдашний президент МОК Хуан Антонио Самаранч изъявил желание навестить дома Лену, чтобы вручить ей международный олимпийский орден. Какой же сумасшедший стресс она тогда пережила! Мы два дня подбирали ей достойную кофточку, в которой не было бы видно ее рук…

«Я НЕ БОЛЬНАЯ!»

В последние годы Лена пришла к религии, очень жалела о том, что раньше никто не мог объяснить ей доступно важнейшие для нее вещи. И только специальная литература подсказала, что Господь ничем ее не обидел, поскольку заставляет страдать только тех, кого любит. Увлеклась философией, астрологией, парапсихологией, лежа в кровати, искала пути спасения себя и других. Искренне поверила в то, что Бог наделил ее целительными способностями экстрасенса: в какой-то период даже принимала больных…

Рассказывает Нина Лебедева:

Однажды она вдруг сказала мне: «Я себя больной не считаю. Я не больная, поскольку чувствую себя очень комфортно. И еще неизвестно, плохо это или хорошо, что такое со мной случилось… Не будь этой травмы, может быть, было бы больше беды. Много лет назад я шла по Ленинградке на тренировку, и вдруг подходит ко мне девочка, больная церебральным параличом, просит автограф, а я была не в духе и отфутболила ее: «Уйди, уродка!». За это Бог меня и наказал…»

Представляете, она столько лет носила в себе это воспоминание…

«ЛЕНОЧКА ДУШОЙ ЕЙ ПРИНАДЛЕЖАЛА»

Рассказывает Тамара Жалеева:

С 2000 года рядом с Леной постоянно была ее тезка Лена Гурина, в прошлом тоже гимнастка, с которой они когда-то выступали вместе. У Гуриной была семья, но, расставшись с мужем, она посвятила себя подруге. Она ей душой принадлежала. Я ее как-то спросила: «Леночка, тебе не тяжело?» - «Нет, - говорит, - напротив, приятно, что нужна Ленке. Мне кажется, в моей жизни стало больше смысла и света, оттого что помогаю ей…»

Они были очень дружны. Помимо душевного родства у них, бывших гимнасток, были и общие интересы. И умерла Лена у нее на руках.

Я заходила к ним 21-го, а Леночка Гурина говорит: «Лена заснула, просила ее не будить». Так я и ушла, не попрощавшись. Ничего не предвещало беды, хотя сердце немножко щемило. А на следующий день Леночки Мухиной не стало…

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ВЕЛИКОЙ ГИМНАСТКИ

Утром 22 декабря Лена проснулась и пожаловалась подруге на плохое самочувствие: «Силы меня покидают». - «Может быть, ты что-нибудь поешь?» - предложила Гурина. «Не хочу, дай лучше водички». Попила и закрыла глаза, как будто снова постаралась заснуть. Так было всегда, когда она болела. Но ближе к полудню Лена стала медленно уходить. Появились хрипы. Гурина вызвала «неотложку», попыталась собственными силами помочь: стала делать массаж рук, как полагается при сердечной недостаточности, но улучшения не наступило. Не смогли ничего сделать и врачи…

О последнем дне знаменитой гимнастки мне, со слов Гуриной, рассказала, Жалеева и настоятельно просила не разыскивать Елену и не звонить ей. «Все равно она откажется от интервью, - сказала Тамара Андреевна. – В свое время Лена Мухина, обидевшись на журналистов, дала себе слово больше не общаться с ними и попросила Гурину тоже ничего не рассказывать. Лена обещала и теперь ни за что не нарушит обещания. Я знаю…»

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Елена Вячеславовна МУХИНА

Одна из сильнейших гимнасток мира конца 70-х годов. Родилась 1 июня 1960 года в Москве. Заслуженный мастер спорта. Абсолютная чемпионка мира и чемпионка мира в командном зачете (1978). Серебряный призер чемпионата мира-1978 (брусья, бревно, вольные упражнения). Победительница Кубка мира-1977 (брусья, бревно). Чемпионка Европы-1977 (брусья, бревно, вольные упражнения). Обладательница серебряной медали чемпионата Европы (1977) в многоборье. Бронзовый призер чемпионата Европы (1977) в опорном прыжке. Абсолютная чемпионка СССР (1978). Чемпионка СССР (1978) в командном зачете и в упражнениях на брусьях. Чемпионка СССР (1977) в вольных упражнениях. Награждена орденом «Знак Почета» и серебряным знаком Олимпийского ордена МОК.

Homo athleticus

Главный тренер Команды Гимнастики ЦСКА подполковник Михаил Яковлевич Клименко был в душе прапорщиком, застрявшим на каких-то ранних стадиях человекообразования. Что он зверь, было ясно и без шепотом произносимой тренерами имени его знаменитой ученицы Леночки Мухиной, разбившейся на помосте и ставшей навек парализованной и прикованной к инвалидной коляске. Это уже потом я узнал о том, что эта знаменитая гимнастка, гордость советского спорта, постоянно мечтала о травме, чтобы отдохнуть - и напрасно. Потому что наш Клименко, лучший тренер Союза, заставлял ее выходить на соревнования с разрывами сухожилий, это он каждый день увозил ее из больницы на тренировки уже после отрыва у нее шейных позвонков - на весь день, без всяких повязок и гипсов... Ей оставалось только буквально воплотить в жизнь его крылатую фразу: «Тебя оставят в покое только тогда, когда ты разобьешься на помосте»...

Это гориллоподобное существо любило в назидание нам принять горизонтальную стойку на одной руке, чем повергало в подобострастный трепет всех присутствующих, кроме лишь его жены - маленькой хрупкой хореографини, которая, вероятно, еще и не то видывала - да нас, двоих солдат. При зале всегда числились парочка невольников. Сначала моим напарником был здоровенный актер молодежного театра Табакова Миша Хомяков (он актерствует в Табакерке и поныне). Коротая долгие вечера, он безуспешно пытался приобщить меня к боевым искусствам Востока, размахивая перед моим носом руками и ногами в центре пустого зала. Выдохнувшись, он переходил к легендам о любовных победах своего учителя Олега Табакова и его достойного ученика - самого себя. Когда ему вышла амнистия, пустующее место занял Костя Нисский, молодой оператор киностудии им. Горького, любитель розыгрышей и очень забавной похабщины. Если я был употребляем, помимо хозяйственных работ, еще и по своему прямому назначению - в качестве хореографического тапера, то мои напарники этим похвастаться не могли. Было загадкой, как они вообще сюда попали. Вряд ли подполковник Клименко собирался организовывать элитную интеллектуально-художественную тусовку. Но, как бы там ни было, в недрах могучего Спортивного Клуба Армии завелась червоточина.

Мы с Костей являли собой классическую клоунскую пару «Толстый и Тонкий». Более полных антиподов нашего тренера, уроженца украинской глубинки, невозможно было вообразить. Мы были его нескончаемой зубной болью: чрезмерно образованные артисты-москали, с еврейскими скрипочками и разбухшими головками, криво сидящими на уродливых тельцах с признаками ожирения или дистрофии... Как таких не припахать! И мы каждый вечер терли и мыли, мыли и терли этот зал размером с летное поле. Мы затаскивали через окно пятиметровые гимнастические маты и, в конце концов, были под всеобщий гогот погребены в страховочной яме под одним из них. Вздымая клубы летучей магнезии, мы выгребали из этой ямы трехметровой глубины тысячи обрезков поролона, чтобы отыскать на дне то, чего там никогда не было - потерянную девочкой-гимнасткой заколку для волос... Чувствовал ли он всю глубину своего ничтожества, мстил ли нам ответным унижением, испытывал ли тонкое садомазохистское удовлетворение от нашего присутствия? Не думаю, чтобы в его душе происходили такие тонкие шевеления. В нормальной армейской части с его подполковичьей высоты таких насекомствующих, как мы, и заметить-то было бы невозможно. А тут - нос к носу. Вот и терзался он, болезный, глядя на нас, таких неспортивно-неармейских, не клубно-центральных, погубляющих свою жизнь в недостойных устремлениях. И маялся, ища для нас все новые и новые пути спасения...

В пух и прах

Придя в зал хорошо выспавшимся, бодрым и веселым, я натыкаюсь на Костю, с мрачным видом поджидающим меня у рояля. Настроение сразу падает.

Ты где шлялся? - спрашивает он тоном сварливой супруги.

Да вот, припоздал... (В животе что-то нехорошо ворохнулось.) Случилось что?

Случилось! Этот (кивок головы в сторону) тебя спрашивал. Сказал, ровно в час пойдем на рынок. Цыплят покупать. Пятьдесят штук.

Мной начинает овладевать легкое беспокойство. Какие, к черту, цыплята?

Дочку его двухлетнюю помнишь? Подушка ей нужна пуховая. В тех, что продаются, пух для нее, видишь ли, слишком груб...

Что за бред!

Да, бред! Но подушку надо набить. Как - ему все равно. Можно прямо с живых выдрать. Или сперва перебить...

Это уж было слишком даже для нашего питекантропа. Тут ты, Костик, любитель розыгрышей, явно хватил через край! Сразу припоминаю с досадой о его совсем свежей проделке. Мы были тогда на ЦСКовской загородной базе в Ватутинках - стою я себе в единственной кабинке туалета, не спеша готовлюсь добавить мою скромную лепту во всемирные подземные воды. Вдруг дверь, чуть не соскочив с петель, распахивается от резкого удара, и, тесня меня, со словами «пусти скорее, невмоготу!», в кабинку врывается Костя. Как всякий порядочный мужчина, я прежде всего украдкой бросаю взгляд на его достоинство - и - о боги! - застываю, как громом пораженный... Костя потом все сетовал, что с ним не было его кинокамеры - за одно мгновение в моем взгляде отразилась тончайшая гамма чувств: зависть, восхищение, отчаяние, священный трепет... Да и было от чего: ТАКОГО я еще не видел! В этот поражающий размерами предмет, в это убеждающее своими безукоризненными формами и детальной подборкой цвета скульптурное произведение из пакли и пластилина Костя вложил весь свой художественный талант. Потом это изделие заняло почетное место на стене, прямо у входа в нашу каморку. Ворвавшийся к нам однажды шеф наткнулся на него, как говорится, нос к носу и от испуга завопил: «Это еще что такое?!» На что мы, по всем уставным формам вытянувшись во фрунт, гаркнули хором: «Хуй, товарищ подполковник!»

А тут… Ну уж нет, Костя, моя доверчивость не безгранична - больше ты так надо мной не покуражишься! Разгадав коварный план насмешника, расслабляюсь с чувством превосходства...

И тут замечаю, что наше человекообразное властно и раздраженно манит меня пальцем. По-швейковски бодро и неискренне желаю здравия. Знакомая картинка: поза мрачного, бьющего копытом быка, взгляд вниз и вбок, будто что-то напряженно обдумывает. И тут происходит то, во что мой разум отказывается верить:

Пойдешь с Костей на рынок. Ровно в час. Купишь пятьдесят цыплят. Понял?

Автоматически киваю. Вот тебе и шутка. Далеко, однако, зашла...

Как побитая собака подползаю к Косте. Такие живые, чудные, маленькие, пушистые, весело галдят, а вот уже пищат от ужаса, а вот уже их тельца валяются ободранные, поруганные, безжизненные... Пытаюсь отогнать от себя эту картину. Начинаю заводиться. Кто мы ему, рабы? Живодерню устраивать!? Да что он себе позволяет! Да как он смеет! Да он!.. Да я!..

Костя пережидает. Он тоже не знает, как поступить. Откажешься - пошлют в часть дослуживать, а нам еще больше половины срока мотать. Хорошо бы, конечно, выжить... А как же принципы? А, с другой стороны, как же хачапури с пиццей?

Эти часы были, ей-богу, самыми мучительными за всю мою армейскую службу. Костя впал в безучастное состояние. Я же метался, бегал к знакомым из роты, звонил домой и на всякий случай уже прощался с родными. Я был совершенно неспособен разрешить нравственную дилемму: можно ли строить свое благополучие на слезинке замученного цыпленка? Тем более - пятидесяти...

Эх ты, а еще солдат! Пацифист несчастный! В Советскую, будь ее трижды ордена Ленина армию ты зачем пошел? Разве не для того, чтобы отдать стране все долги гражданина? Разве не для того, чтобы убивать, чтобы обагрить свои руки кровью врагов твоего Отечества? Так что ж, - возьми, наконец, себя в руки, а в эти руки молоток, и - за Родину! за честь Центрального Спортивного Клуба Армии! - и аккурат молоточком по темечку: «ты уж, цыпля, извини!..»

Нет, не могу...

И вот час мужества пробил на наших часах, а я так ничего и не решил.

Как я его не убил, сам не пойму. Да не цыпленка, конечно, - Костю! Он раскололся только перед самым нашим походом на рынок, указывая всем на меня пальцем и извиваясь в припадках буйного веселья. Я был раздавлен. Боже, какое же безмозглое ничтожество без единой капли чувства юмора этот Вовяк-простак! Триумф Кости был полный. Уж он-то, конечно, позаботится о том, чтобы об этом узнало как можно больше народу...

А наш безгрешный начальничек всего-то и хотел простого деревенского счастья - цыплят разводить. Кто бы мог подумать: в городе, на балконе! Утром Костя получил соответствующие указания и, коварный, живо сообразил, какой тут сюжетец вытанцовывается. Роль свою до конца сыграл, падла, корчи мои наблюдал с интересом, и ни один мускул не дрогнул!

Ну, купили мы их, пятьдесят штук, и наш человек из народа, не имея никакого представления о том, как и чем их кормить, всех уморил - кроме нескольких, которым его двухлетняя дочурка собственноручно свернула шею...

Хоть с тех пор прошли годы, и мы свое давно уж отслужили, но каждый раз, болтая с Костей, жду, когда он опять что-нибудь этакое ввернет. Вот и теперь: купил, говорю, дочке двух шиншилл. «Отчего ж не цыплят?..»

Биография Елены Мухиной – пример невероятного таланта и трудолюбия. Самая многообещающая советская гимнастка, которая в результате травмы на протяжении 26 лет была прикована к постели. Что это было – стечение обстоятельств, неудачный выбор тренера или карма, как говорят буддисты?..

Семья и детство

Будущая великая гимнастка родилась 1 июня 1960 года в Москве. Мама Елены умерла, когда девочке было два года. Об отце ее имеются довольно расплывчатые сведения: по-видимому, он просто создал другую семью, в которую дочь от первого брака не вписалась. Елену вырастила бабушка.

Она уже в детстве мечтала стать именно гимнасткой. И когда в её класс вошла мастер спорта Антонина Павловна Олежко и пригласила желающих заниматься в гимнастической секции, Лена чуть не закричала от радости.

Позже она попала в группу к тренеру Александру Эглиту, и под его руководством уже в 14 лет стала кандидатом в мастера спорта. В 1974 году Эглит передал подопечную своему коллеге Александру Клименко, который до того тренировал только мужчин.

Владимир Голубев - журналист и мастер спорта по гимнастике - впоследствии писал, что Клименко «был неимоверным максималистом». «Михаил показал мне Лену Мухину, очень скромную, очень милую. Сказал: «Будет чемпионкой мира». Я в душе не поверил – такие тихони не умеют злиться, а без злости в чемпионы не попадёшь. Не угадал. Клименко сразу и твёрдо решил, что козырем Мухиной будет невероятная сложность. «Сконструировал» для Лены фантастическую программу».

Первые серьёзные победы

В 1977 году Елена стала на чемпионате СССР второй в многоборье и участвовала в первенстве Европы в Праге, где завоевала три золотые медали на различных снарядах, покорив судей и болельщиков высочайшей техникой. Она с небольшим отрывом уступила только знаменитой румынской гимнастке Наде Команэчи. Именно в Праге Елена продемонстрировала сложнейший элемент на брусьях, впоследствии названный её именем: петля Мухиной. Гимнастка буквально порхала в воздухе, совершая перевороты во всех плоскостях.

В 1978 году – новые достижения: Мухина выиграла первенство в чемпионате страны, а на чемпионате мира во Франции стала абсолютной чемпионкой. Она собрала полный комплект наград, завоевав серебро на брусьях и бревне и разделив золото в вольных упражнениях с двукратной олимпийской чемпионкой Нелли Ким. Ким в интервью говорила: «Но абсолютной победительницей стала Елена Мухина, абсолютная чемпионка, без всяких оговорок. Самая сложная программа, виртуозность, мягкость, женственность».

Результат поразительный на фоне череды травм, полученных спортсменкой накануне чемпионата. В том же 1978 году Елена выбила большой палец руки, сама его вправила и продолжала тренировки, несмотря на повреждённые связки. Затем ударилась боком о нижнюю жердь брусьев так, что та расщепилась. Впоследствии Елена рассказывала: «По ощущениям я сломала себе рёбра. Но тогда, посидев минут десять на матах, в полубессознательном состоянии отработала ещё и вольные, и бревно. Когда стало совсем плохо, подошла к тренеру, который, не разобравшись в ситуации, ответил: «Ты вечно ищешь повод ничего не делать».

На разминке перед соревнованиями в зале помыли пол и стёрли нанесённые мелом разметки; в результате Мухина ошиблась с дистанцией разбега, упала и ударилась головой.

Но достижения спортсменки впечатляли: чемпионка СССР, Европы, мира. Оставалось только золото Олимпиады.

Тренировки на износ

Профессиональный спорт всегда связан с травмами, но необходимо соблюдать режим восстановления, чего Мухина не делала. У неё уже было несколько переломов рёбер, сотрясений мозга, подвёрнутых голеностопов, выбитых пальцев. Гимнастка тренировалась с нашатырём, чтобы не потерять сознание от боли. В 1975 году на Спартакиаде народов СССР после неудачного приземления у спортсменки случился отрыв остистых отростков шейных позвонков. При такой травме невозможно поворачивать голову, но тренер ежедневно приезжал к Елене в больницу и забирал её на тренировки, где приходилось работать без ортопедического «ошейника», необходимого для реабилитации.

Клименко имел стиль работы, заточенный под спортсменов-мужчин, - слишком жёсткий для хрупкой и мягкой Елены. Она была исключительно трудолюбива, тренировалась всегда на пределе сил, нередко с недолеченными травмами. Но тренер всегда оставался недоволен и груб. Это была его профессиональная тактика, даже в присутствии телекамер. Сама Елена впоследствии вспоминала свои тренировки как «кошмарное рабство».

Здоровье спортсменки было подорвано. В 1980 году она страдала из-за недолеченных после травм коленей и голеностопа, также ее мучило воспаление суставной сумки кисти. Мухина жаловалась, что не успевает даже перейти дорогу, прежде чем загорится красный свет: не хватало сил. На показательных выступлениях в Англии в 1979 году она сломала ногу, но когда спустя полтора месяца сняли гипс, выяснилось, что кости разошлись. Их поставили на место, вновь загипсовали, однако тренер настоял, чтобы уже на следующий день Мухина начала работать на снарядах. При соскоках она приземлялась на здоровую ногу.

Елена рассказывала: «Клименко всегда нервничал перед соревнованиями, дёргал меня. Наверное, потому, что прекрасно понимал, что его собственная карьера и благополучие зависят от того, попаду я в сборную или нет. Я же относилась к тренировкам крайне ответственно. Бывали случаи, когда, чтобы согнать лишний вес, бегала по ночам, а утром шла в зал. При этом мне постоянно приходилось выслушивать, что я быдло и должна быть счастлива, что на меня обратили внимание и дали мне шанс».

На самом деле Мухину на этом этапе с радостью взял бы любой тренер: в клубе ЦСКА она была сильнейшей. Считалась одной из претенденток на золото Олимпиады в Москве в 1980 году. Как говорила в интервью Нелли Ким: «Самой трудолюбивой из нас была Лена. Из-за травмы она пропустила чемпионат мира-1979 и теперь работала без устали, навёрстывая упущенное и мечтая стать участницей Олимпийских игр».

Но мечте не суждено было осуществиться. При подготовке к Олимпиаде, в Минске, Елена работала самостоятельно и решила попробовать уникальную связку: после сложнейшего прыжка приземлиться в кувырок. Клименко в тот день уехал в Москву, запретив Елене самодеятельность: «Сальто будешь выполнять только на моих глазах, со страховкой!»

Гимнастке не хватило высоты. На глазах тренерской команды она упала на пол, повредив шейный позвонок.

Позже Елена вспоминала: «Я сделала, упала и не понимаю – что это ко мне все бегут? Хочу встать, а встать не могу, но голова ясная. Хочу рукой пошевелить – не могу. И тут просто так подумала и сказала себе: это катастрофа». «Я несколько раз видела своё падение во сне. Видела, как меня выносят из зала. Понимала, что рано или поздно это действительно произойдёт. Я чувствовала себя животным, которое гонят хлыстом по бесконечному коридору. Но снова и снова приходила в зал. Наверное, это судьба. А на судьбу не обижаются».

На Олимпиаде-80 чемпионкой стала Елена Давыдова. После награждения она сказала: «Конечно, я рада своей победе, но на пьедестале почёта должна стоять ещё одна гимнастка – Елена Мухина. Она больше всех нас достойна награды».

Жизнь после фатальной травмы

Операцию на позвонке сделали только через сутки. Возможно, именно это промедление стоило Елене почти полного паралича. Гимнастку несколько раз оперировали, и врачи с трудом выводили её из медицинской комы. Процессы восстановления шли крайне медленно, в боку образовался свищ, который не заживал полтора года.

«После всех этих бесчисленных операций я решила, что если хочу жить, из больниц мне надо бежать. Тогда же поняла, что надо кардинальным образом менять своё отношение к жизни. Не завидовать другим, а учиться радоваться тому, что мне доступно. Иначе можно сойти с ума. Поняла, что заповеди «не думай плохо», «не поступай плохо», «не завидуй» - не просто слова. Что между ними и тем, как человек себя чувствует, есть прямая связь. Я стала чувствовать эти связи».

Елена Мухина признавалась, что она всю жизнь мечтала иметь возможность просто полежать столько, сколько хочется, почитать книгу, отдохнуть, чтобы её никто не трогал. И вот её желание сбылось, но какой ценой…

Моссовет выделил Елене Мухиной двухкомнатную квартиру. Спорткомитет обратился за помощью к студенткам мединститута, чтобы они ухаживали за парализованной гимнасткой. Её посещали тренеры и спортсмены, вывозили на прогулки. Тренер Тамара Жалеева рассказывала о ней: «Много читала, телевидение смотрела, анализировала – очень умная была. Космос её интересовал очень, считала что сигналы возможны. Последние годы Лена стала верующей; хоть и недвижимая была, а за бабушкой ухаживала, у неё дар был целительный. Она её лечила. И бабушка дожила до 92 лет».

В 1985 году Елена по совету друзей обратилась к Дикулю, но в результате через пару месяцев у нее отказали почки. Хотя спустя несколько лет гимнастка научилась сидеть, держать ложку, немного писать. Она сумела закончить Московский институт физкультуры, преподаватели приходили к ней на дом.

В 2005-м умерла её бабушка. Самый близкий человек Елены, она перед смертью кричала, что не оставит внучку и заберёт её с собой. После этого Елена попросила ни при каких обстоятельствах не хоронить её рядом с бабушкой и не проводить вскрытия.

Елена Мухина скончалась 27 декабря 2006 года и была похоронена на Троекуровском кладбище в Москве. В этот день её пришла проведать одна из подруг-гимнасток Елена Гурина. В три часа дня Мухина начала задыхаться, и через два часа её не стало.

Мухина родилась первого июня 1960 года в Москве. С детства в отличие от сверстниц, мечтавших стать фигуристами, Елена хотела быть гимнасткой.

«Однажды на уроке появилась неизвестная женщина. Представилась: Олежко Антонина Павловна, мастер спорта. И говорит: кто хочет заниматься в гимнастической секции – поднимите руку. Я чуть не закричала от радости», – вспоминала позднее сама Елена Вячеславовна.

Мухина благодаря своей небывалой работоспособности, таланту и упорству сразу проявила себя.

Успехи гимнастки не остались незамеченными, и она попала в «Динамо», к прославленному тренеру Александру Эглиту. Сам Эглит вскоре начал работать в ЦСКА и своих учениц бросать не захотел. Так 14-летняя кандидат в мастера спорта оказалась в армейском клубе. Вскоре Эглит предложил коллеге Михаилу Клименко взять свою подопечную в его группу. Клименко, который до этого тренировал только мужчин, посмотрел Мухину в деле и согласился. С этим тренером и была связана вся недолгая карьера Елены Мухиной.

За два года гимнастка сделала невероятный прорыв. К Клименко она попала в 1974 году, а уже летом 1976-го у нее был шанс поехать на Олимпиаду в Монреаль. Как напоминала недавно «Новая газета», ее тогдашнюю программу с уникальными комбинациями называли «космической». Но из-за нестабильности выступлений спортивные руководители побоялись взять ее в Канаду.

Но спортсменку такой поворот событий не смутил, и она продолжала упорно работать, преодолевая невероятную боль. В 1975 году на Спартакиаде народов СССР у Мухиной после неудачного приземления произошел отрыв остистых отростков шейных позвонков. При такой травме невозможно поворачивать голову.

Но каждый день в больницу к ней приезжал Клименко и увозил в зал, где она без ортопедического «ошейника», необходимого для реабилитации подобных травм, тренировалась целый день. На переломы ребер, сотрясения мозга, воспаления суставов, подвернутые голеностопы и выбитые пальцы Мухина даже не обращала внимания. Боясь гнева тренера, она скрывала свои травмы, тайком нюхала нашатырь и шла на очередной снаряд.

Первый звездный час Мухиной пробил на следующий год. На чемпионате СССР она становится второй в многоборье и едет на взрослое первенство Европы в Прагу, где чуть-чуть уступает в личном зачете прославленной румынской гимнастке Наде Команэчи и выигрывает три золотые медали на отдельных снарядах, покоряя судей и болельщиков высочайшей техникой.

Лучшие дня

Именно в Чехии Мухина впервые выполнила сложнейший элемент на брусьях, названный впоследствии ее именем – петля Мухиной.

Триумфальным в карьере Мухиной стал 1978 год. Она завоевывает титул сильнейшей гимнастки страны, а затем на чемпионате мира во Франции стала четвертой советской гимнасткой после Галины Шамрай, Ларисы Латыниной и Людмилы Турищевой, ставшей абсолютной чемпионкой мира.

Впереди была Олимпиада в Москве, которую гимнастка мечтала выиграть и стать олимпийской чемпионкой. Мухина была одной из основных претенденток на золото. Но, к сожалению, этой мечте не суждено было сбыться. Первый знак свыше Мухина получила, когда в 1979 году на одной из тренировок сломала ногу и хотела вообще уйти из спорта. Однако на тот момент она являлась единственной гимнасткой в ЦСКА, которая могла попасть на Олимпиаду в Москве. И Клименко уговорил гимнастку остаться и поставил ей задачу – завоевать медаль в личном первенстве.

Вторым же несчастным и прославившим спортсменку на всю страну стал случай на тренировке незадолго до Игр, когда при выполнении сложного элемента Мухина получила тяжелейшую травму позвоночника и оказалась до конца жизни прикованной к инвалидному креслу.

«К московской Олимпиаде мы по традиции готовились в Минске, – вспоминает в своей книге партнерша Мухиной по женской сборной, абсолютная чемпионка мира-79 и пятикратная олимпийская чемпионка Нелли Ким. – Самой трудолюбивой из нас была Лена. Из-за травмы она пропустила чемпионат мира-79 и теперь работала без устали, наверстывая упущенное и мечтая стать участницей Олимпийских игр.

Однажды Клименко на один день уехал по делам в Москву. И надо же такому несчастью случиться, что Мухина на тренировке сама отважилась без страховки выполнить сложнейшее сальто. Лена прыгнула, но не вышло полного вращения – и гимнастка ударилась спиной о помост. Ее увезли в больницу, тренировка для нас была скомкана, мы молчали и не могли ни о чем говорить. Вскоре подтвердилось самое худшее: у Лены поврежден шейный позвонок».

Операцию Мухиной сделали только на третьи сутки, поскольку в военном госпитале все необходимые врачи были в отпуске.

В результате спортсменка осталась парализованной на всю жизнь.

В 1980 году Елена Мухина была награждена орденом «Знак Почета», спустя два года отмечена высшим знаком олимпийского почета – Олимпийским орденом МОК. Все это время она ни на минуту не сдавалась. Через несколько лет после страшного падения Мухина смогла окончить Московский институт физкультуры. Последние годы своей одинокой жизни Мухина провела в борьбе со своим недугом.

Похороны прославленной спортсменки намечены на 27 декабря. Панихида, предположительно, пройдет в УСК ЦСКА.

Елена Мухина
маря 29.01.2007 11:03:56

Я училась в 3 классе когда с трепетом в сердце ждала выступления Е.Мухиной, и страшно гордилась, что в нашей стране есть такой ЧЕМПИОН, когда узнала о ее травме, переживала как же ей жить дальше, очень часто вдруг в голове всплывала ее боль. Мне было очень удивительно, почему никто о ней не вспоминает, что с ней? Если бы не возможности интернет врядли бы что-нибудь и узнала. Очень жаль и обидно, что взрослые люди позволяли себе использовать детей бездумно и эгоитично. Такое впечетление, что от того что произошло, всем кто к этому имел отношение, стало стыдно, поэтому опустив глаза решили обо всем лучше не вспоминать. А Елена такого не заслуживала. Надеюсь, что выводы эти люди для себя сделали и покаялись.

Она была удивительно талантливой и стойкой. Елена Мухина была абсолютной чемпионкой СССР и мира по спортивной гимнастике, показывала невероятно сложную программу, некоторые элементы которой сегодня запрещены на соревнованиях из-за их опасности. Гимнастка мечтала стать олимпийской чемпионкой, но полученная на тренировке травма навсегда лишила её такой возможности. Но даже будучи прикованной к постели, Елена Мухина продолжала бороться за право жить.

Стремление вверх

Будущая гимнастка, появившаяся на свет в 1960 году в Москве, уже в два года осталась без мамы, а отец малышки после смерти супруги создал новую семью, в которой места для дочери не нашлось. К счастью для Лены, у неё была замечательная бабушка Анна Ивановна, вырастившая и воспитавшая внучку.

Елена мечтала о гимнастике с детства. В то время как её сверстницы не пропускали ни одной трансляции с чемпионатов по фигурному катанию, Лена заворожённо смотрела на экран, где хрупкие девушки выполняли сложные гимнастические элементы на брусьях или бревне.

Когда однажды на одном из уроков появилась Антонина Олежко и пригласила желающих в секцию спортивной гимнастики, Елена Мухина не сомневалась ни секунды. Это была её мечта, которая обрела вполне реальные черты.

Работоспособности маленькой девочки могли бы позавидовать многие спортсмены. Она могла часами тренироваться, не замечая усталости и раз за разом повторяя элемент, доводя его до совершенства. Совсем скоро старания Елены были замечены, и она вышла на новый уровень: стала тренироваться у известнейшего в то время Александра Эглита в «Динамо», затем вместе с ним перешла в «ЦСКА».

Михаил Клименко, которому передал свою воспитанницу Эглит, твёрдо решил сделать из Мухиной чемпионку мира. Как ему удалось разглядеть в скромной девочке стойкость и спортивный азарт, остаётся загадкой.

Трудолюбие и упорство

Михаил Клименко был требовательным, строгим и даже жёстким тренером. В своём стремлении сделать спортсмена чемпионом он готов был на любые жертвы. Елена должна была во всём слушать тренера, у неё не было права на слёзы, пропуск тренировок или споры. Тренер решил, что Елена Мухина должна показывать самую сложную программу.

Он составил для ученицы невероятную программу, повторить которую вряд ли бы кто-то смог, и разработал жесткий график тренировок.

Елена слушалась тренера беспрекословно, раз за разом оттачивая мастерство, превозмогая боль и усталость. Спустя всего полтора года Мухина стала одной из самых сильных гимнасток и претендовала на членство в олимпийской сборной СССР. Но комиссия в тот момент не одобрила кандидатуру гимнастки, обосновав свой отказ нехваткой у спортсменки опыта и стабильности.

Впрочем, ни саму Елену Мухину, ни её тренера отказ не расстроил. Они продолжали упорно готовиться к участию в соревнованиях и были практически уверены в скором успехе. В 1977 году Елена Мухина стала второй в многоборье в СССР, а на европейском чемпионате, проходившем в Праге, смогла завоевать сразу три золотые медали.

Тот чемпионат стал знаковым для спортсменки: в Праге она впервые представила на суд зрителей и судей сложнейший элемент программы, «петлю Корбут». Правда, тренер по совету своего брата специально для Елены усовершенствовал и усложнил этот элемент, в результате чего он получил название «петля Мухиной».

Невозможно было не восхищаться спортсменкой, которая легко взмывала и словно парила над брусьями, выполняя сложнейшие перевороты в воздухе. Впоследствии обе петли из-за опасности запретили к исполнению гимнастками.

Взлёты и падения

Её путь в спорте не был лёгким, спортсменка на пути к пьедесталу неоднократно получала травмы и работала, стараясь не замечать боль. С 1975 по 1978 год гимнастка перенесла несколько серьёзных травм, однако часто тренировалась, даже находясь на лечении в стационаре. Она приучила себя и своего тренера к тому, что может тренироваться на грани возможностей, не замечая боли и не позволяя себе быть слабой.

В 1978 году Елена Мухина стала абсолютной чемпионкой СССР и мира. Когда звучал гимн СССР на чемпионате мира в Страсбурге, Елена не сдерживала слёз: она гордилась тем, что смогла победить и стала сильнейшей гимнасткой мира.

Однако 1979 год принёс спортсменке и её тренеру первые разочарования. Показательные выступления Елены в Англии в 1979 году закончились переломом ноги и невозможностью принять участие в чемпионате мира. Едва оправившись от травмы, гимнастка приступила к тренировкам. Она занималась, не зная усталости, превозмогая боль. И лишь изредка жаловалась коллегам по команде на невероятную слабость. Спортсмены часто замечали, что Елена тайком утирает слёзы.

Право жить

На сборах в Минске в 1980 году Елена снова работала в зале, не обращая внимания на сильнейшую боль в ноге и категорически игнорируя усталость. Она мечтала об Олимпиаде и поэтому даже отъезд тренера в Москву не заставил её отказаться от тренировок. Впрочем, Михаил Клименко настаивал на том, чтобы она прошла всю свою программу, включая самые сложные элементы. Во время очередного повтора она буквально врезалась в пол и больше уже не смогла пошевелиться из-за перелома шеи.

Многие тренеры и гимнастки считали, что причиной травмы Елены Мухиной стали чрезмерные нагрузки, установленные тренером. Она привыкла подчиняться тренеру и продолжала работать даже тогда, когда у неё совсем не было сил.

Лишь спустя сутки Елене Мухиной сделали первую операцию, но после неё спортсменка всё равно не смогла двигаться. В течение года спортсменка перенесла восемь операций. И после каждой врачам было всё труднее привести Елену в чувство. Возникало ощущение, что организм спортсменки просто отказывается бороться за жизнь. Но сама Елена Мухина от борьбы никогда не отказывалась.

Спустя пять лет после травмы Елена обратилась за помощью к Валентину Дикулю, но через два месяца гимнастку вновь госпитализировали, на этот раз из-за отказа почек. А она снова и снова заставляла себя делать упражнения. И училась радоваться, несмотря ни на что. Елена смогла сначала сидеть, потом держать ложку, даже писать. Окончила институт физкультуры благодаря тому, что педагоги приходили заниматься к ней домой и принимать экзамены.

Не оставляли своим участием Елену и коллеги-гимнастки, которые постоянно навещали Мухину, старались ей помочь, поддержать, чем-то порадовать. Елена Мухина прожила ещё 26 лет после травмы, постоянно находясь в инвалидном кресле и старательно отказываясь от посторонней помощи. В 2005 году умерла её бабушка, а через год не стало и Елены.

Лариса Латынина была победительницей не только в спорте, но и в жизни. Школу окончила с золотой медалью, а институт – с красным дипломом. И в семье она стремилась к идеалу, однако достичь его смогла только с третьей попытки. прежде, чем Лариса Латынина стала по-настоящему счастливой.