Пирс дж теннис. Джон пирс - инвариантный. Выступления на турнирах

Пирс Джон

Инвариантный

Джон Д.Пирс

Инвариантный

Вам, разумеется, в основном известно все, что касается Хомера Грина. Значит, мне нет нужды рассказывать об этом. Я и сам многое знал, но тем не менее, когда мне довелось, одевшись по-старинному, попасть в этот необыкновенный дом и повстречаться с Грином, я испытал странное чувство.

Сам дом, пожалуй, не назовешь таким уж необыкновен-ным - не больше, чем его изображения. Зажатый между другими зданиями XX века, он, вероятно, хорошо сохранился и не выделяется на фоне окружающих его старин-ных домов. Но несмотря на предварительную психологи-ческую подготовку, когда я вошел, ступил на ковер, уви-дел кресла, обитые ворсистой тканью, и принадлежности для курения, услышал (и увидел) примитивный радиоприемник (хотя мне было известно, что он воспроизводит старые записи) и, наконец, самое удивительное - смог взглянуть на разожженный в камине огонь, меня охватило ощущение нереальности.

Грин сидел на своем обычном месте, в кресле, у огня. У его ног лежала собака. Я не мог забыть, что он, судя по всему, - один из ценнейших людей на Земле. Но чувство нереальности происходящего, навеянное окружающей обстановкой, владело мною по-прежнему, и сам Грин тоже казался мне нереальным. Я почувствовал острую жалость к нему.

Ощущение нереальности не исчезло и потом, когда я представился. Сколько людей побывало здесь? Конечно, это можно было бы узнать заранее, из отчетов.

Я Кэрью, из Института, - сказал я. - Мы с вами никогда не встречались, но мне сказали, что вы будете рады меня видеть.

Грин встал и протянул мне руку. Я с готовностью пожал ее, хотя этот жест был для меня непривычен.

Да, я рад вас видеть, - сказал Грин. - Я тут чуть-чуть вздремнул. Вся эта процедура вызывает что-то вроде легкого шока. Поэтому я и решил немного передохнуть. Надеюсь, что мои препарат будет действовать вечно. Садитесь, пожалуйста, - добавил он.

Мы расположились у камина. Собака, вставшая было при моем появлении, снова улеглась и прижалась к ногам хозяина,

Вам, наверное, хотелось бы проверить мои реак-ции? - спросил Грин.

Да нет, это не к спеху, можно и позже, - ответил я. - У вас здесь так уютно.

Отвлечь Грина было легче легкого. Он расслабился и стал смотреть в огонь.

Не буду подробно излагать содержание нашей краткой беседы. Она воспроизведена в моей диссертации "Некоторые аспекты двадцатого века" (см. приложение А) и была, как известно, весьма непродолжительной. Мне очень повез-ло, что я получил разрешение на встречу с Грином.

Как я уже упоминал, беседа, приведенная в приложе-нии А, продолжалась недолго. Материалы, сохранившиеся от XX века, намного более насыщенны, чем память Грина, содержание которой давно и подробно изучено. Как известно, рождению новых мыслей способствует не сухая ин-формация, а личный контакт, безграничное разнообразие возникающих ассоциаций и человеческая теплота, которая оказывает стимулирующее воздействие.

Итак, я был у Грина и имел в своем распоряжении це-лое утро. Грин, как всем известно, ест три раза в день, а в перерывах между едой к нему допускается только один посетитель. Я испытывал к нему чувство благодарности и симпатии, но все же был несколько не в своей тарелке. Мне хотелось поговорить с ним о том, что ближе всего его сердцу. Разве это не естественно? Я записал и эту часть нашей беседы, но не стал ее публиковать. В ней нет ничего нового. Возможно, она тривиальна, но для меня она значи-ла очень много. Разумеется, это глубоко личное воспоминание. И все-таки мне кажется, что и для вас это будет небезынтересно.

Что послужило толчком к вашему открытию? - спросил я его.

Саламандры, - ответил он без тени сомнения, - саламандры.

Отчет о его опытах, связанных с полной регенерацией тканей, как известно, давно опубликован. Сколько тысяч раз Грин повторял свой рассказ? Но клянусь, в моей запи-си есть некоторые отклонения от опубликованного отчета. Всетаки число возможных комбинаций практически бесконечно! Но каким образом явление регенерации оторван-ных конечностей у саламандр навело его на мысль о пол-ной регенерации частей человеческого тела? Почему бы, скажем, не добиться того, чтобы на месте зажившей раны появился не шрам, а точная копия первоначальной ткани? Как при нормальном метаболизме добиться регенерации тканей, причем без изменений, происходящих при старе-нии организма? Как в точности восстановить первоначаль-ную форму, и притом всегда и во всех случаях? Вам демонстрировали это на животных при прохождении обязательного курса биологии. Помните цыпленка, у которого с помощью метаболизма замещаются ткани, но они всегда остаются неизменными, инвариантными? Страшно пред-ставить, что то же самое может быть и у человека. Грин выглядел молодо, он казался моим ровесником. А ведь он родился в двадцатом веке...

Рассказав о своих опытах, включая и последнюю при-вивку, которую он сделал накануне вечером самому себе, Грин стал пророчествовать.

Я уверен, - сказал он, - что действие препарата будет вечным.

Да, доктор Грин, - заверил я его, - действительно, это так.

Не к чему торопиться, - заметил он, - прошло слишком мало времени...

А вам известно, какое сегодня число, доктор Грин? - спросил я.

Одиннадцатое сентября тысяча девятьсот сорок третьего года, если вам угодно, - ответил он.

Доктор Грин, сегодня четвертое августа две тысячи сто семидесятого года, - сказал я ему серьезно.

Бросьте шутить, - сказал Грин, - если бы так бы-ло на самом деле, я был бы одет иначе, да и на вас была бы другая одежда.

Разговор зашел в тупик. Я вынул из кармана коммуникатор и начал демонстрировать прибор, показав напоследок объемное изображение со стереозвуком. Грин наб-людал за моими манипуляциями со все возрастающим удивлением и восторгом. Сложное устройство, но человек эпохи Грина мог ожидать от будущего такого развития электронной техники. Казалось, Грин забыл о разговоре, из-за которого мне пришлось достать коммуникатор.

Доктор Грин, - повторил я, - сейчас две тысячи сто семидесятый год. Мы в двадцать втором веке.

Он растерянно оглядел меня, но уже без недоверия. На его лице отразился ужас.

Несчастный случай? - спросил он. - У меня выпа-дение памяти?

Никакого несчастного случая не было, - сказал я. - Ваша память в полном порядке, только... Выслушайте ме-ня. Сосредоточьтесь.

И я рассказал ему обо всем коротко, в общих чертах, так чтобы он мог поспевать за моей мыслью. Он с тревогой смотрел на меня, по-видимому, его мозг работал напря-женно. Вот что я ему сказал:

Сверх всяких ожиданий, ваш эксперимент удался. Ваши ткани получили способность восстанавливаться полностью без всяких изменений. Они стали инвариантными.

Фотографии и точнейшие измерения показывают это с полной очевидностью, хотя прошло уже много лет, про-шли века. Вы точно такой же, каким были двести лет назад.

За это время с вами происходили несчастные случаи. Но любые раны - и незначительные, и глубокие - зале-чиваются на вашем теле, не оставляя ни малейших следов. Ваши ткани инвариантны, и мозг ваш тоже инвариантен, точнее, инвариантны его клеточные структуры. Мозг мож-но сравнить с электрической сетью. Память - это сеть, катушки, конденсаторы, их соединения. Сознание - процесс мышления - не что иное, как распределение напряжений в этой сети и текущие в ней токи. Этот процесс сложен, но он носит временный характер. Выражаясь языком элек-тротехники, это переходный процесс. Память же изменяет саму структуру мозговой сети, влияя на все последующие мысли, то есть на распределение токов и напряжений в се-ти. В вашем мозгу сеть никогда не изменяется. Она тоже инвариантна.

Иными словами, можно провести аналогию между мыслительными процессами и работой реле и переключательных устройств в вашем XX веке, сравнить память со схе-мой соединения отдельных элементов. В мозгу всех остальных людей схемы соединения элементов с течением времени изменяются, элементы соединяются и разъединя-ются, появляются новые соединения, соответствующие из-менениям в памяти. В вашем же мозгу схема соединений никогда не меняется. Она инвариантна.

Другие люди могут приспосабливаться к новому окру-жению, узнавать, где лежат необходимые вещи, изучать расположение комнат, адаптироваться к внешней среде, но вы этого не можете, потому что ваш мозг инвариантен. Вы связаны привычками с этим домом, он остался точно таким же, как в тот день, когда вы испытали на себе свое средство. Ваш дом вот уже двести лет как держат в полном порядке, подновляют, чтобы вы могли в нем жить, не ис-пытывая никаких неудобств. Вы здесь живете постоянно, с того самого дня, как ваш мозг стал инвариантным.

Не думайте, что вы ничем не отвечаете на заботу о вас. Вы, быть может, являете собой самую большую ценность в мире. Утром, днем и вечером - три раза в день - вас разрешают посещать тем немногим счастлив-цам, которые заслужили эту честь или нуждаются в вашей помощи.

Джон Уильям Пирс (англ. John William Peers; родился 25 июля 1988 года в Мельбурне, Австралия) - австралийский профессиональный теннисист; победитель одного турнира Большого шлема в парном разряде (Открытый чемпионат Австралии-2017); финалист двух других турниров Большого шлема в парном разряде (Уимблдон-2015 и Открытый чемпионат США-2015); победитель Итогового Турнира ATP (2016) в парном разряде; победитель 12 турниров ATP в парном разряде; бывшая седьмая ракетка мира в парном разряде.

Общая информация

Джон родился в семье спортсменов: его отец Билл и дядя Роберт играли в одной из любительских лиг по австралийскому футболу, а мама Элизабет и младшая сестра Салли также как и он занимаются теннисом и как игроки пробовали себя в профессиональном туре. Сам австралиец, после нескольких лет в юниорском теннисе, учился в США и играл в местной теннисной студенческой лиге NCAA.

Спортивная карьера

Пирс специализируется на выступлениях в парном разряде. В одиночных соревнованиях за карьеру он выиграл один турнир серии «фьючерс» в 2011 году и максимально поднимался на 456-е место в мировом рейтинге. Также с 2011 года начад побеждать на парных турнирах, выиграв в тот сезон четыре «фьючерса». В 2012 году Джон побеждает на первых турнирах из серии «челленджер». За тот год он смог с разными партнёрами взять титулы на семи «челленджерах» и ещё на одном «фьючерсе». В июле 2012 года австралиец дебютировал на основных соревнованиях ATP-тура и на турнирах серии Большого шлема, сыграв совместно с Колином Эбелтайтом на Уимблдонском турнире. По итогу 2012 года он смог в парном рейтинге войти в Топ-100 и занять на конец года 76-е место.

В апреле 2013 года Пирс завоевал первый титул АТП. Он выиграл его на турнире в Хьюстоне, разделив успех со своим партнёром Джейми Марреем. В июне Маррей и Пирс выиграли «челленджер» на траве в Ноттингеме. В июле они выигрывают ещё один титул АТП на грунте на турнире в Гштаде. На Открытом чемпионате США Джейми и Джон смогли выйти в стадию 1/4 финала. В осенней части сезона им удалось взять парный трофей на турнире в Бангкоке, а также выйти в финал в Токио. По итогам 2013 года Пирс занял 29-е место в парном рейтинге.

В сезоне 2014 года первый титул Маррей и Пирс завоевали в мае на грунтовом турнире в Мюнхене. В июне на травяном турнире в Лондоне они смогли дойти до финала, где проиграли паре Александр Пейя и Бруно Соарес со счётом 6-4, 6-7(4), . В августе они ещё раз сыграли в финале на турнире в Уинстон-Сейлеме. В сентябре Маррей и Пирс вышли в финал на турнире в Куала-Лумпуре.

В 2015 году Пирс продолжил сотрудничество с Джейми Маррем. В начале сезона их дуэт стал чемпионом парного турнира в Брисбене. В феврале того же года на зальном турнире в Роттердаме им удалось дойти до финала. В апреле они также сыграли в решающем матче на грунтовом турнире в Барселоне. На Уимблдонском турнире Маррей и Пирс смогли выйти в финал. В решающем матче за титул Большого шлема они проиграли паре Жан-Жюльен Ройер и Хория Текэу со счётом 6-7(5), 4-6, 4-6. Меньше чем через месяц после этого финала Маррей и Пирс смогли выиграть турнир в Гамбурге. На Открытом чемпионате США, как и на Уимблдонском турнире, Маррей и Пирс смогли выйти в финал, но они вновь остановились в шаге от титула Большого шлема, проиграв на этот раз французскому дуэту Николя Маю и Пьер-Юг Эрбер со счётом 4-6, 4-6. После выступления в США Джон смог в парном рейтинге подняться в Топ-10. Осенью Маррей и Пирс вышли ещё в два финала на турнирах в Вене и Базеле, но в обоих проиграли. В концовке сезона они приняли участие в Итоговом турнире года и, выиграв один матч и проиграв два в своей группе, покинули турнир до полуфинала. По итогам года Пирс занял 8-е место парного рейтинга.

В сезоне 2016 года постоянным партнёром Пирса по выступлениям становится финн Хенри Континен. Уже на первом для себя совместном турнире в Брисбене они одержали победу. Следующий совместный титул они завоевывают весной на грунтовом турнире в Мюнхене. В мужском парном разряде Уимблдона Пирс и Континен вышли в четвертьфинал. В июле они выиграли турнир в Гамбурге. В августе Пирс принял участие первой в своей карьере Олимпиаде, которая проводилась в Рио-де-Жанейро. В мужских парах (с Крисом Гуччоне) и миксте (с Самантой Стосур) он выступил неудачно, выбыв уже в первом раунде. В том же месяце Джон Пирс и Хенри Континен взяли парный трофей на турнире в Уинстон-Сейлеме. Концовка сезона для пары Континен и Пирс сложилась удачно. В октябре они вышли в финал турнира серии Мастерс в Шанхае. В ноябре 2016 года Хенри Континен и Джон Пирс впервые в карьере выиграли титул на Мастерсе, который проходил в Париже. В конце 2016 года Континен/Пирс квалифицировалась на Итоговый турнир ATP в Лондоне, где играют 8 лучших пар сезона. В финале они встретились с парой Класен/Рам (7) и выиграли этот матч на чемпионском тай-брейке 2-6, 6-1, . Отличная концовка сезона позволила Пирсу вернуться в Топ-10 мирового парного рейтинга и занять по итогам года 9-ю строчку.

Джон Робинсон Пирс (John Robinson Pierce, 27 марта 1910 — 2 апреля 2002) — американский инженер и писатель в жанре научной фантастики.

Профессор электротехники Калифорнийского технологического института (Калтех). В 1933 окончил Калтех, а в 1936 получил там же степень доктора. После этого Джон Пирс в течение 35 лет работал в американской компании «Бэлл телефон лэбораториз», где занимался в основном разработкой электровакуумных приборов.

Ему принадлежат 84 изобретения, часть из которых относится к устройству лампы с бегущей волной. Джон Пирс явился пионером в области спутниковой связи, под его «идейным» руководством были созданы системы спутников связи «Эхо-1» и «Телстар».

Его работы охватывали широкие области инженерных наук и прикладной физики от радиосвязи, технологий микроволнового излучения, психоакустики до написания компьютерной музыки и научно-фантастических художественных произведений.

Книги (3)

Квантовая электроника

Эта научно-популярная книга адресована тем читателям, которые интересуются приложениями квантовой механики к технике.

В книге рассказывается об очень тонких явлениях и процессах, ставших достаточно ясными даже самим физикам лишь в последние два десятилетия. Однако автор сумел просто и доходчиво объяснить основные положения квантовой механики и описать новейшую область техники — квантовую электронику, а также принципы действия таких замечательных приборов, как мазеры, лазеры и транзисторы.

Символы. Сигналы. Шумы. Закономерности и процессы передачи информации

Книга написана в свойственной Джону Пирсу манере.Это математическая теория связи в популярном изложении, а не только разговоры о ней. Для чтения специальных знании в области техники связи не требуется, необходимо лишь настойчивое желание понять и разобраться...

Автор беседует с читателем, заставляя его думать, возражать и, наконец, логически приходить к основным утверждениям теории. Делается это мягко, но настойчиво. Порой автор тащит читателя почти насильно, но затем читатель уже сам прочитывает увлеченно страницу за страницей, которые будят любопытство и манят неизведанным.

Электроны, волны и сообщения

В книге известного американского ученого в области радиоэлектроники Дж.Пирса «Электроны, волны и сообщения» в популярной форме раскрывается мир современной радиоэлектроники. Книга начинается описанием законов движения тел, а кончается научным обсуждением проблемы сочинения музыки электронными машинами.

Автор с энтузиазмом исследователя, пережившего волнения открытий и горечь разочарований, вводит читателя в круг повседневной деятельности ученого. Книга не требует от читателя никаких специальных знаний в области физики и математики, но она при всей ее увлекательности предполагает наличие настойчивого желания разобраться в том, чем занимается наука наших дней.