Мы все стратеги видя бой со стороны. Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны. «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны» – из крымских сетей

По размаху и ожесточенности гигантских военных сражений, по количеству участвующих в них людей, объему боевой техники советско-германский фронт стал решающим фронтом второй мировой войны.

В то время, когда Красная Армия один на один сражалась с вооруженными до зубов гитлеровскими армиями, на территории Западной Европы военные действия почти не велись. Лучшим способом помощи Советскому Союзу со стороны Англии, а затем США со времени вступления их в войну было бы открытие второго фронта в Европе.

Он был необходим во имя спасения жизней советских людей, народов Европы, подпавших под фашистское иго, ради честного выполнения союзнических обязательств. Вот почему вопрос об открытии второго фронта был краеугольным камнем межсоюзнических отношений.

В тот момент на советско-германском фронте находилось 75 процентов войск фашистской Германии и ее сателлитов, на Западе насчитывалось всего 38 неполных фашистских дивизий. Непосредственно на побережье Франции, Бельгии и Голландии располагалось всего 19 дивизий 1 . Угроза вторжения на Британские острова абсолютно исключалась, создавались благоприятные условия для оказания максимальной помощи СССР.

В первые месяцы войны Черчилль язвительно назвал идею создания второго фронта «абсурдом и глупостью», абсолютной безграмотностью в военной стратегии, непониманием русскими «характера десантной операции» для высадки «огромной армии на вражеском побережье» 2 .

У. Черчилль возомнил себя единственным непогрешимым военным стратегом, забыв о печальном опыте бездарной, безграмотной в военном отношении Дарданелльской операции против Турции, предпринятой в 1915 году по его инициативе, как морского министра и с треском провалившейся.

Он забыл о провале своих планов, как военного министра Англии, направленных против молодой, неокрепшей Советской Республики, продиктованных не только лютой ненавистью к Советской стране, но и отсутствием учета политических и военно-стратегических факторов.

Во второй мировой войне Черчилль считал себя величайшим полководцем всех времен - под стать Александру Македонскому, Юлию Цезарю или, по меньшей мере, Наполеону английского образца. Черчилль старался не вспоминать крупнейших стратегических поражений Англии в период второй мировой войны, хотя он нес за них с 10.V.1940 года самую непосредственную ответственность и как премьер-министр, и как глава комитета начальников штабов.

Он старался забыть о горечи поражения английской армии во Франции, под Дюнкерком, в норвежских фьордах, о тяжелых поражениях английской армии в Ливии и Египте, молниеносном падении первоклассной английской крепости Сингапур и потере за 100 дней английских владений на Дальнем Востоке 3 .

Черчилль переживал горечь поражений до тех пор, пока решающая помощь Красной Армии, ее победы над фашизмом не дали ему возможности вкусить долгожданное счастье побед! Правда, даже в самые тяжелые, казалось, безнадежные для Англии моменты Черчилль утешался формулой: «Англичане проигрывают все сражения, за исключением последнего».

Черчилль предпочитал завоевывать победы для Англии чужими руками, сражаясь до последнего советского солдата. Конечно, гораздо легче было находиться за Ла-Маншем или за Атлантикой, спокойно взирать, как русский народ в неимоверно трудной борьбе с немецкими захватчиками и их союзниками проливает кровь, и не подвергать риску английские армии, не подставлять под удар армии США, наращивавшие силы.

Черчилль в Чекерсе любил разглагольствовать о стратегии. Великий грузинский поэт Шота Руставели писал: «Каждый мнит себя стратегом, видя бой издалека». Черчилль был «стратегом боя издалека». А тот, кто находится вдали от поля жестокой военной битвы, никогда не поймет тех, кто ежедневно, ежечасно, ежеминутно рискует своей жизнью на поле брани.

1 Кулиш В. М. Раскрытая тайна. М., 1965, с.84.

2 Churchill W. Op.cit., vol. III, p.339-340.

3 Churchill W. The Second World War, vol.IV. London, 1951, p.360.

РУСТАВЕЛИ ШОТА (ок. 1172 - ок. 1216) - выдающийся грузинский поэт, государственный деятель, автор величайшего литературного памятника - поэмы «Витязь в тигровой шкуре».

Данные о его жизненном пути малочисленны и не подтверждены историческими документами. Считается, что родился он приблизительно в 1172 г. (другие источники называют цифры 1160-1166 гг.). Вероятнее всего, прозвище Руставели было связано с его малой родиной - селом Рустави, которых с таким названием в тот период было несколько.

Не исключено, что он был потомком знаменитого старинного рода и являлся владельцем Руставского майората. Известно, что он получал образование в Греции, был государственным казначеем при дворе царицы Тамары

В это время Грузия представляла собой политически мощное государство, в котором при дворе расцветало искусство, в том числе лирическая поэзия, имеющая приметы рыцарского служения. В грузинском монастыре Святого Креста в Иерусалиме есть фресковый портрет, на котором изображен знатный человек в светской одежде с надписью под портретом «Руставели». Это дает основание считать, что Руставели был вельможей и поддерживал монастырь

Шота Руставели был не только замечательным поэтом, но и прекрасным реставратором и художником. Вышеупомянутый Иерусалимский монастырь был им обновлен и расписан. Тем не менее в мировой культуре имя Руставели ассоциируется, прежде всего, с его поэзией. Именно в литературном творчестве он нашел свое призвание.

Его деятельности помогало знание арабской и персидской литературы, основ риторики и пиитики, богословия, знакомство с платоновской философией и гомеровскими сочинениями. Лирической поэзии Руставели свойственна афористичность и метафоричность. Настоящим шедевром не только национальной, но и мировой литературы является поэма «Витязь в тигровой шкуре» - гимн патриотизму, служения отечеству, дружбе и любви. Достоверные сведения о кончине Шота Руставели, как и о многом другом в его биографии, отсутствуют

Они стали объектом многочисленных преданий и отношения поэта с царицей Тамарой. Одно из преданий гласит, что безответное чувство к ней привело Руставели в монашескую келью

Другая легенда утверждает, что, несмотря на любовь к царице, Руставели женился, а спустя какое-то время после свадьбы царица Тамара повелела ему переложить на грузинский язык литературный подарок - поэму, которую ей преподнес шах.

Отказ от награды за прекрасно выполненную работу стоил ему жизни: спустя неделю после него был обнаружен его обезглавленный труп. Есть и такое предание, что после смерти царицы Тамары Руставели подвергся опале со стороны католикоса Иоанна, который ранее ему покровительствовал. Эта заставило поэта отправиться в Иерусалим, где он и провел остаток своей жизни.

Цитата "каждый мнит себя стратегом..." была заимствована из стихотворения "Витязь в тигровой шкуре" общественного и государственного деятеля, писателя жившего в 13 веке Шота Руставели. У этой поэмы имеется ещё одно менее распространённое название "Витязь в барсовой шкуре".

Доподлинно не установлено, кто на самом деле перевёл на русский язык поговорку "каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны".
Всего насчитывается пять литературных переводов, сделанных такими исследователями, как: Ш. Нуцубидзе, А. Петренко, К. Балмонт, Н. Заболоцкий, Г. Цагарели.
Если мы решим прочитать произведения первых четырёх литературных переводчиков, то с удивлением обнаружим отсутствие фразеологизма "каждый мнит себя стратегом... "

Впервые за эту поэму всерьёз взялся К. Бальмонт в тяжёлом для всех 1918 году. Это было холодное и голодное время, но этот человек продолжал дело всей своей жизни и в 1933 году его завершил. Поэма была переведена полностью, в неё вошло примерно 12 тысяч рифмованных фраз.

В 1937 году её начали переводить на русский П. Петренко и Г. Цагарели. Академический перевод был завершён в 1941 году.

Наиболее близко к подлиннику стал перевод профессора Тбилисского университета Ш. Нубидзе. Он старался соблюдать, как содержание, так и форму стиха.

Н. Заболоцкий в 1957 году сделал перевод "Витязя" в двух версиях, одна облегчённая для молодых читателей, а вторая уже для взрослых людей.

Н. Заболоцкий

"Тот, кто силою своею основал чертог вселенной,
Ради нас украсил землю красотою несравненной.
Животворное дыханье даровал он твари бренной.
Отражен в земных владыках лик его благословенный.

Боже, ты единый создал образ каждого творенья!
Укрепи меня, владыка, сатане на посрамленье!
Дай гореть огнем миджнура до последнего мгновенья!
Не карай меня по смерти за былые прегрешенья!

Лев, служа Тамар-царице, держит меч ее и щит.
Мне ж, певцу, каким деяньем послужить ей надлежит?
Косы царственной -- агаты, ярче лалов жар ланит.
Упивается нектаром тот, кто солнце лицезрит"
<...>

Миджнур - это кличка Кайса, основного персонажа стихотворения "Лейли и Меджнун" автором которой является Низами Гянджеви (1140-1202). Этот человек сгорал от нестерпимой страсти. Через некоторое время это "погоняло" стало именем нарицательным для страстно влюблённого человека.

К. Бальмонт

<...>
"Был в кафтан одет он бурый, сверху ж барсовою шкурой,

И сидел он так, понурый, в шапке барсовой склонясь.

Толстый хлыст в руке был зримым. Так сидел он нелюдимым.

Точно был окутан дымом, весь - волшебный, весь - томясь.

Раб идет к нему с вопросом от царя, но пред утесом

Вид тех слез, подобных росам, точно стать ему велел.

Пред такою силой горя замолчи, или не споря,

Плачь, как плачет в пропасть моря дождь, узнавши свой предел"
<...>

А. Петренко

<...>
"Шкypы тигpa oдeяньe cтaн пpeкpacный oблeклo,
И шeлoм из тoй жe шкypы oблaчaл eгo чeлo.
C длaни мoщнoгo гepoя плeть cвиcaлa тяжeлo.
Этo видящиx видeньe yвидaть вблизи влeклo.

Paб oтпpaвилcя, чтoб cлoвo мoлвить юнoшe тoмy,
Чтo cклoнил чeлo и плaкaл, нeдocтyпный никoмy.
Oзapил xpycтaльный ливeнь жeлoбoв гишepныx тьмy.
Paб pacтepянный нe влacтeн пepeдaть пpикaз eмy"
<...>

Ш. Нуцубидзе

<...>
Шерстью пестрою наружу, был в тигровом он кафтане,
Из такой же шкуры тигра голова его в тюрбане,
Иноземного чекана плеть держал он толще длани.
Видеть дивное виденье пожелали в царском стане.

"И к печальному герою раб был послан для распроса,
Но не блещет взором витязь, плачет около утеса,
Дождь хрустальный по ланитам льет с янтарного откоса,
Раб приблизился, но слова не находит для вопроса"
<...>

Исходя из вышесказанного, словосочетание "Каждый мнит себя стратегом..." могло появится только в работе Г. Цагарели. Впрочем, Георгий Цагарели смог сделать лишь дословный перевод, а в литературную форму его облёк проживающий с 1918 года в грузинской столице, малоизвестный читающей общественности, поэт В. Эльснер, который в то время работал литературным редактором.

2. Не резвись, окончив наркоз, тебе ещё предстоит, быть может, проводить больного в последний путь.

3. Большой чин, родство, медицинское образование - три самые тяжёлые сопутствующие патологии.

4. Не давай гордыне овладеть собой - интубируй раз, интубируй два, интубируй ещё разок и зови коллегу, никто не может помочь - зови Всевышнего (или маму).

5. Не выбивай более двух зубов за одну интубацию.

6. Не уверен - не вставляй, не спустил - не вынимай.

7. Количество интубаций должно совпасть с количеством экстубаций.

8. От дегидратации до отёка мозга - один шаг.

9. Никогда не отчаивайся - всё имеет свой конец, даже нейрохирургическая операция.

10. Прежде чем уверять жену в том, что ты дышал рот-в-рот, сотри помаду с других мест.

11. Бывают малые операции, но не бывает малых наркозов.

12. Не делай подряд слишком много глупостей, ведь ты не профессор и глупости твои наказуемы.

13. Анестезиолог- это великий грешник, который спит сном праведника.

14. Враг анестезиолога номер один - хирург. Не ищи друзей среди хирургов.

15. Женщина-хирург - и не женщина, и не хирург.

16. Если больной не кричит, это не означает, что ему не больно.

17. Хорошо фиксированный больной в анестезии не нуждается.

18. Всегда помни - наркоз даёшь ты, а не дядя. Если дело дойдет до суда, то дядя будет только свидетелем.

19. Медицина - наука не точная (на II-м месте после богословия) и денег обратно не возвращает.

20. Учти, что тампонада далеко не единственный способ заткнуть глотку.

21. Больному объясни, что врачи цветы не едят, и он не смеет тратить чужие деньги.

22. Анестезия бывает хорошая и бесплатная.

23. Работа врача анестезиолога-реаниматолога - это хобби для экстремалов, и как любое хобби, дохода не приносит.

24. Перед профессором нужно снимать шляпу, а не голову.

25. Не верь хирургу, не бойся больного, не проси начальника.

26. Встретишь терапевта - пни его ногой.

27. Чтобы быть хорошим анестезиологом, мало знать анестезиологию, нужен характер.

28. Нет хороших начальников, есть терпеливые подчинённые.

29. Только в хирургии концы бывают «головными» и «ножными».

30. Когда бы ни пришёл и что бы ни сделал анестезиолог - он всегда «крайний», но важнее - не быть «последним» для больного.

31. ОАР - последняя остановка перед раем. Реаниматолог - инспектор ГАИ перед знаком «проезд запрещён», он требует разворот. Хирург - кондуктор на обратном рейсе.

32. Кривыми должны быть извилины, а не руки.

33. Нельзя объять необъятное, нельзя познать непознаваемое и нельзя впихнуть невпихуемое.

34. Если больной переведён из ОАР, это не всегда означает, что он выздоравливает, но всегда - что ему стало лучше.

Впрочем, выражение «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны» — перевод на русский с грузинского языка и кто сделал этот перевод, точно неизвестно. Существуют пять переводов поэмы, сделанных Н. Заболоцким, К. Бальмонтом, А. Петренко, Ш. Нуцубидзе и Г. Цагарели. У первых четырех этого словосочетания найти не удалось

Переводчики «Витязя в тигровой шкуре»

• К. Бальмонт. начал в 1918 году и завершил в 1933-м. Перевёл поэму размером подлинника, снабдив её двенадцатью тысячами рифм.
• Г. Цагарели, П. Петренко. Оба — в 1937 годуВ 1941 году вышел академический перевод «Витязя» на русский язык, Ш.
• Нуцубидзе, профессор Тбилисского университета. Наиболее близок к подлиннику – как по форме, так и по содержанию.
• Н. Заболоцкий. 1957 год. Перевод в двух вариантах: один – для взрослых читателей и другой – адаптированный для юношеского возраста.

Н. Заболоцкий

Второй тайный отъезд Автандила к Тариэлю

Не застав в пещере друга, был ты вправе рассердиться,
Я же толком не умею за миджнура заступиться:
Говорить язык устанет, сердце в пепел обратится, —
Рождена я, видно, в горе, чтобы с витязем томиться.
Муки этого миджнура столь безмерно велики,
Что страшатся даже камни, не стерпев его тоски.
Слезы витязя могли бы затопить русло реки…
Впрочем, все в чужих страданьях мы большие знатоки

(Миджнур - прозвище Кайса, главного героя поэмы Низами Гянджеви (1140-1202) «Лейли и Меджнун», который обезумел от любви. Впоследствии это прозвище стало нарицательным именем для, обозначающим страстно влюблённого человека)

К. Бальмонт

24. Сказ о том, как вторично встретился Автандил с Тариэлем

С побратимом разлученный, прав ты в боли огорченной.
Но какой он был взметенный. Как скажу о пытке той?
Изменяют здесь слова мне. Возопить могли бы камни.
Та видна была тоска мне, под моею злой звездой.
Еще не было сказанья о такой тоске страданья.
Тут в скалу войдет терзанье. Влагу рек придашь ручью.
Эта огненная пытка больше всякого избытка.
А ума в любом не жидко, если кто другой в бою

А. Петренко

Сказ 24. Вторичный отъезд Автандила и свидание его Тариэлем

Можно гневаться, не встретясь брату с братом дорогим,
Но не знешь ты, насколько господин мой стал иным,
Ведь язык иссохнет, сердце изведется перед ним;
По тому сужу, что видеть довелось очам моим.
О его страстях услышав, задрожит и хладный прах,
Даже камни вздрогнут, видя облик сладостный в слезах,
Что и Тигр вместить не смог бы в необъятных берегах;
Впрочем, прав ты, что ни скажешь, - всякий мудр в чужих делах

Ш. Нуцубидзе

XXXV. Отъезд Автандила для вторичной встречи с Тариэлем

851
Недоволен ты по праву, коль покинут побратимом.
Зная чувств его смятенье, что скажу я о родимом?
Нет словам любви ответа в нем, тоской своей палимом.
Видя все его страданья, в горе я неизмеримом.
852
О подобном испытаньи не слыхал никто в веках.
Не людей лишь, но и камни обращает горе в прах.
Волны Тигра улеглись бы в им же пролитых слезах.
Правду молвите — нетрудно мудрым быть в чужих боях

Таким образом, фразеологизм «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны» мог появиться только в переводе Г. Цагарели. Но Цагарели сделал лишь подстрочный перевод, а литературную форму ему придал, скорее всего, живший в Тбилиси с 1918 года поэт Владимир Эльснер, исполнявший обязанности литературного редактора