Классическая йога начинается из этических заповедей или запретов на определенные действия, ям. Их пять – не-насилие, не-ложь, не-похоть, не-воровство, не-жадность. Две последние названы в йоге Астея и Апариграха. Они сходны в общечеловеческом понимании, но в данном учении имеют несколько разные оттенки.

Определение

Астея – этическое ограничение в йоге, буквально означающее неприсвоение чужого ни делом, ни словом, ни мыслью. Другими словами, воздержание от воровства на уровне подсознания. Если найти аналогию в христианстве, то это «Не укради».

Апариграха – этическое ограничение в йоге, буквально означающее довольствование малым. Это освобождение от накопительства. Другими словами, это отсутствие алчности на уровне подсознания. Если попытаться найти аналогию в христианстве, то это отдаленно напоминает Нагорную проповедь.

Сравнение

Астея – это установка нестяжания. Апариграха – установка непринятия даров (в широком значении этого слова), нежелание зависеть от кого-то, отказ от привычки накапливать впечатления. Другими словами, Астея – неприсвоение чужого, Апариграха – неимение лишнего. Соединенные вместе, Астея и Апариграха составляют понятное для обычного человека качество – честность и справедливость.

Соблюдением заповеди Апариграхи стремящийся к совершенству добивается простоты жизни и того состояния, когда материальные лишения не становятся преградой к удовлетворенностью жизнью. Все, в чем человек может иметь нужду, в должный момент придет к нему само. Проще говоря, апариграха – это отказ от земных благ и удовлетворенность самым обычным, естественным ходом событий. Астея, в более широком смысле, означает отсутствие желания занять место, которого личность не заслуживает.

Апариграха учит жить просто, не стремясь к званиям и титулам, не желая роскоши и не думая о карьере. Равнодушие к вещам дарит спокойствие и свободу. Астея учит, что добиться чего-то в жизни можно лишь пользуясь тем, что тебе по праву принадлежит.

Астея – отсутствие желания приобрести что-либо. Это идеальный баланс энергообмена в общении с людьми. Обмен – совершенно новое понимание и видение реальности. Когда общение правильное, человек накапливает энергию и наоборот. Апариграха – это отсутствие страха что-либо потерять.

Состояние Апариграхи открывает перед человеком видение его прошлого, настоящего и будущего воплощения. Свободный от желания накапливать, йог может узнать три своих жизненных срока. Состояние Астеи открывает перед йогом возможность привлекать необходимые для жизни блага, в том числе, и нематериальные.

Выводы сайт

1. Астея – нежелание чужого, апариграха – отсутствие алчности.
2. Астея – установка нестяжания, апариграха – установка неприятия.
3. Астея – нежелание занять в жизни то место, которое тебе по праву не принадлежит. Апариграха – довольствование естественным ходом вещей.
4. Астея – нежелание присвоить то, что личности не принадлежит, апариграха – отсутствие страха что-либо потерять.
5. Астея учит равнодушию к чужим вещам, апариграха воспитывает равнодушие к своим собственным вещам.
6. Состояние астеи открывает перед йогом возможность привлекать необходимые для жизни блага. В состоянии апариграхи йог получает возможность увидеть свое прошлое, настоящее и будущее воплощение.

«Произведение искусства» - провидческий рассказ Антона Чехова, в котором он описывает функцию объекта искусства как неудобного дара. Спасенный доктором от опасной болезни бедный молодой человек, не имея возможности заплатить деньгами, в благодарность дарит ему бронзовый канделябр, причем приносит его обернутым в газету «Биржевые ведомости». Канделябр c обнаженными женскими фигурами настолько непристоен, что доктор с говорящей фамилией Кошельков, будучи семейным человеком, не решается оставить его у себя и пытается избавиться от него, передарив приятелю. Переходя от одного владельца к другому, в конце рассказа «произведение искусства» снова настигает доктора.

Уже в деталях - в фамилии Кошельков и в «Биржевых ведомостях», которые служат оберткой для произведения искусства, - видно противопоставление рыночного обмена товаров и услуг, так же как финансовых операций, акту дарения, который выпадает за их пределы и скандальным образом нарушает их пристойный деловой ход.

В рассказе Чехова произведение искусства - это то, что получатель, существующий в мире ни к чему не обязывающих деловых сношений, вынужден принять, не имея возможности отказаться, но не может и просто оставить у себя: дар вынуждает принимающую сторону приспосабливать условия своего существования к этому новому объекту либо придумывать способ избавиться от него, что - как показано в рассказе - не так уж и просто.

Непринятие дара равносильно объявлению войны.

В рассказе «Преданный друг», написанном в 1888-м, на два года позже «Произведения искусства», Оскар Уайльд описывает другой вид дара - дара благотворительного. Богатый мельник Хуго дарит бедному Гансу свою старую тачку. Постоянно напоминая о своей щедрости, мельник бесконечно пользуется услугами своего приятеля, который в конце концов гибнет, оказывая мельнику очередную любезность. Мельник расценивает его смерть как неблагодарность. Ничтожный дар богача становится способом взять у бедняка многократно больше, чем было пожертвовано. В этой социалистической притче Уайльд обнажает грехи благотворительности, которую он презирал. В тексте «Душа человека при социализме» он писал о своем отвращении к ней уже без метафор: «Нам часто говорят, что бедные благодарны за милосердие. Некоторые из них безусловно - да, но лучшие среди бедных - нет. Они неблагодарны, недовольны, непослушны и мятежны. И они совершенно правы. Милосердие они считают неуклюжей попыткой возместить ущербность своего существования сентиментальным откупом, обычно сопровождаемым наглым вмешательством в их личную жизнь».

Эти две истории, возникшие одновременно, - про дар бедняка и дар богача - задают арку отношений, существующих одновременно с превращением человеческой жизни в тотальный рынок, которое часто считают основной проблемой капитализма. Вслед за Марселем Моссом с его «Очерком о даре» и опираясь на него, Дэвид Гребер в своей книге о долге («Долг: первые 5000 лет истории») пишет, что чистых отношений натурального обмена товаров и благ никогда не существовало. Натуральный обмен - своего рода миф о происхождении, историческая затравка, которая позволяет Марксу перейти к тому, как функционирует современный Капитал. На самом же деле любой товарный, а вслед за ним товарно-денежный обмен переплетен с системами долга, обязательств, принуждения и благодарности, которые позволяют существовать обществу как системе отношений, в том числе отношений неравенства, - как бы ни казалось, что современный человек отчужден и полностью одинок в бесконечно тавтологических отношениях обмена времени на зарплату и зарплаты на потребительские товары.

Откуда бы иначе взялась идея благодарности работодателю за «рабочие места» и «возможность делать свое дело»? Такое личное отношение к капиталисту было бы лишним, если бы достаточно было простого обмена труда на деньги, когда работники выполняют свою работу, а капиталист платит работникам за труд лишь чуть меньше, чем этот труд стоит, ровно настолько, чтобы прибавочной стоимости хватало на поддержание и расширение предприятия и на создание новых рабочих мест. Благодарность выходит за рамки такого якобы почти равноценного обмена: это отношение, которое позволяет взять больше труда, чем за этот труд заплатить, и даже больше, чем нужно на создание новых рабочих мест. Она нужна, чтобы взять неизмеримо больше. В этом смысл дара богача бедняку - для этого существуют системные патронаж и благотворительность. Они и есть та самая старая тачка.

Дар вынуждает принимающую сторону приспосабливать условия своего существования к этому новому объекту.

В «Очерке о даре» Марсель Мосс показывает, что в «примитивных» обществах обмен дарами дружелюбен только по видимости, являясь сублимированным эквивалентом агрессивных сопернических действий. Непринятие дара равносильно объявлению войны. Дар обязывает. Дарение - акт доминирования, приводящий к моментальному дисбалансу в отношениях сторон, требующему ответной реакции. Совершая акт благотворительности, богач низвергает бедняка в бездну неоплатного долга и бесконечной благодарности. Может ли бедняк подарить что-то богачу так, чтобы перевернуть этот дисбаланс? Не для того, чтобы вызвать благодарность богача, но для того, чтобы в отношениях возник тот груз, который начал бы смещать баланс в противоположную сторону? На это отвечает произведение-искусства-как-неудобный-дар. Дар как мстительная плата и скрытый акт неблагодарности.

Вместе с закреплением «принципиальной дистрибутивности» как родовой черты постконцептуального, то есть вообще современного, искусства в его глобализованном виде (об этом много пишет Питер Осборн) критика отношений обмена, лежащая в основе большей части художественных реакций на сложившуюся ситуацию, явно испытывает проблемы.

Воображаемая абстракция капитала, в котором все - в том числе искусство - сводится к меновой стоимости, дополнительно накручивающейся по загадочным законам финансовых спекуляций (см. работы Голдина+Сеннеби), раз за разом приводит художников в тупик. Критика по формуле «искусство → деньги → искусство (→ деньги)» (тут можно вставить еще дополнительный черный ящик каких-нибудь загадочных финансовых и символических факторов и получить в цепи дополнительное звено) больше не дает интересных результатов. Так же как не дает интересных результатов перевод рисунка в фотографию, фотографии в звуковую дорожку, звуковой дорожки в двоичный код, двоичного кода в какие-нибудь вибрации и так далее - что тот же Осборн называет эквивалентностью медиумов, объединенных концептом, и чем бесконечно развлекаются студенты факультетов медиаискусства.

Художники делают проект, в котором в очередной раз меняют деньги на деньги, не создавая никакого дефицита.

Принципиальная конвертируемость медиумов, помноженная на демонстративное превращение всего на свете в то же самое - то есть в деньги, - это и есть то, что Витгенштейн, критикуя тавтологичность формальной логики, называл «тривиальным и неинтересным». После «Трактата» Витгенштейн пересмотрел свой взгляд на язык. Суждения формальной логики, подразумевающие, что истинное высказывание просто дает верную проекцию (тавтологическую эквивалентность) некоего существующего положения дел, теперь казались ему недостаточными.

Выражение «тривиальный и неинтересный» как нельзя лучше показывает предел мышления концептуалистов, которые от камерного существования в интимных сообществах, где обмен был способом демократизации и интернационализации кураторской и художественной практики, а также ликвидации притворно-сентиментального психологизма искусства, перешли в разряд признанных крупными институциями авторов.

По природе своего метода они вынуждены остранять и конвертировать уже ситуацию пребывания в крупных институциях и опыт своего столкновения с капиталом в лице корпоративного или иного патронажа и других экономических систем поддержки современного искусства. Это приводит к максимально неинтересным результатам. Художники делают проект, в котором в очередной раз меняют деньги на деньги, не создавая никакого дефицита и не обременяя институцию никаким грузом обязательств. Пример такой исполнительной неинтересности - работа Ханса-Петера Фельдмана. Получив в 2010 году приз Hugo Boss в $100 000 и сольную выставку в Гуггенхайме, он выставил свои $100 000 в виде однодолларовых бумажек, покрывших стены выставочного пространства, еще раз воспроизведя и так известную формулу обмена и не вступив ни в какие проблематические отношения с фондом, который вручил ему премию. Про работу просто написали, что она продолжает его многолетнее увлечение «игрой одинаковости и различия». Ирония не помогла ему не остаться в долгу. «Дискурс искусства как конфликт интересов встроен в собственную институциональную историю и кураторскую практику Гуггенхайма - в музее денежные и эстетические ценности постоянно соревнуются друг с другом» (Дэвид Хики) - так что можно было даже не пытаться.

Двусмысленная шутка обращения дара в товар в этом обмене, естественно, угасает.

В отличие от обмена, который исключает завязывание отношений с человеком и с институцией и лежит в основе проектной деятельности, дар ангажирует закон иным способом. В этом смысле в отношениях музея и художника музей становится богачом, а художник - бедняком. В случае капиталистической институции как она существует в сегодняшнем виде художник-бедняк и художник-работник - разные вещи: художник-работник может сделать проект для институции и таким образом выполнить свою работу, музей может выплатить этому художнику гонорар - на этом их отношения закончатся, если только не возникло несправедливости в оплате. Музей может принять или приобрести произведение в собрание. На это художник влиять уже не может. Другое дело - дар.

В правилах принятия даров музея Метрополитен описаны все виды и процедуры дарения. Так, к видам даров, которые сделать проще всего, относятся денежные и другие дары, которые легко конвертировать в деньги (недвижимость, акции и прочее, но только после того, как юрист оценивает прибыльность и простоту их конвертации в деньги).

Можно подарить музею наличные, ценные бумаги или страховые выплаты после собственной смерти. Для этого существует целый ряд официальных лиц, которые авторизованы принимать дары. Все это небескорыстные дары, поскольку являются важной формой приумножения символического капитала. Это не дар бедняка богачу, а дар богача богачу - дар того, кто накопил, тому, кто сохранит. Сулят дары и другие выгоды вроде налоговых льгот и рекламы брендов: тогда дар - это дар капиталиста капиталисту, и речь уже идет о перекрестном умножении капиталов. Дары варьируются по размеру, и особенно щедрые дарители могут рассчитывать на то, что их имя будет запечатлено на стенах того или иного зала или корпуса музея.

Дары искусства музей рассматривает куда более придирчиво, поскольку меньше всего хочет оказаться в положении доктора Кошелькова. Решение об их принятии выносит целая кураторская комиссия. Ведь эти дары, в отличие от временных проектов, уже придется взять в коллекцию - их нельзя непосредственно конвертировать в деньги. Дар искусства должен быть принят и сохранен в качестве такового. А один неверный дар может обесценить все, что уже есть в хранилище. Поэтому музей стремится принимать в себя лишь те дары, которые не создают напряжения в его основном законе.

Несколько лет назад стала известна история фальсификатора Марка Лэндиса. Он подделывал в основном модернистскую графику, но не торговал ею, а приносил ее в дар - например, под предлогом того, что он раздаривает коллекцию своей покойной матушки. Иногда он просто высылал свои подделки по почте. Многие американские музеи с поразительным легкомыслием принимали его дары и даже включали их в свои экспозиции. В одном музее ради одной из его подделок пришлось снять с экспозиции Ренуара. Когда история раскрылась, Лэндису ничего не грозило - он не нанес музеям финансового ущерба и, в сущности, не был мошенником. Ничто не мешало ему продолжать свою практику дарения - достаточно было только не приходить в музеи лично. Но люди в системе искусства чувствовали, что этот случай нельзя оставить так. Тогда они решили собрать максимальное число его подделок и устроить его выставку, что и было осуществлено в музее Университета Цинциннати. Сделать из него художника казалось способом обезвредить его и заделать брешь, внезапно образовавшуюся в стене, которой музеи огораживаются от неудобных даров, - все начинало представать своего рода проектом. Другое дело, что сам Лэндис (в личной истории которого были, например, такие вещи, как эпизод кататонии и период, когда он жил на пособие по инвалидности) хотел только одного - чтобы где-то на музейной стене или хотя бы на странице в Википедии было зафиксировано, что Марк Лэндис - известный филантроп и даритель. Признание в качестве художника его не интересовало. Его интересовал дар бедняка богачу.

Художники, работавшие в период первого, исторического, концептуализма, принесли в искусство личные связи как объект - отношения взаимовлияния и дружбы, даже любви, саму материю жизни они остранили и сделали объектом и моделью обмена.

Это была огромная демократическая революция, с другой стороны, все это выглядело шуткой, которая не разрушала самой этой жизненной материи. Но благодаря бюрократизации и выставлению на рынок то, что было в личных отношениях даром, хотя и выглядело шутливо, в итоге начинало приносить прибавочную стоимость: когда 7 октября 1975 года на рынке в Кракове Ян Млчох в течение часа продавал памятные объекты, принадлежавшие его близким, или когда Юрий Альберт 22 октября 1979 года предоставлял услуги по хозяйству, сам акт бюрократического документирования, конечно, и был механизмом выяснения меновой стоимости личных даров (будь то услуги или дорогие сердцу воспоминания) при их конвертации в объект искусства.

Можно сказать, что Мэри Келли, которая занималась остранением первых даров своего ребенка, испачканных подгузников и слюнявчиков, составляя их в карту отношений матери и младенца, занималась тем же самым. В этом был огромный критический запал, одновременно это была впечатляющая художественная драма, хотя и весьма хладнокровная на вид.

Вместе с распадом соцблока и по мере институционализации горизонтальных международных концептуализмов личные связи превращаются в тривиальный объект искусства, участвующий в глобальном проектном обмене. Двусмысленная шутка обращения дара в товар в этом обмене, естественно, угасает. Личное было объективировано в качестве искусства, дар - в качестве товара - демократичность обернулась глобализацией и той самой принципиальной дистрибутивностью произведения, которое не имеет больше веса - не в банальном смысле вещественной дематериализации, а в том смысле, что оно не смещает баланс отношений: примером этого служит описанная выше работа Ханса-Петера Фельдмана. Дематериализацию нужно понимать именно в смысле невесомости и беспроблемности объекта искусства: если дар бросает вызов и создает перевес, на который, чтобы избежать конфликта, должен быть дан ответ, то дематериализованные сети отношений конвертации личного в художественное обеспечивают гладкое скольжение проектно-обменной деятельности художников с институциями.

В своей пока еще незаконченной работе «Случай “стука по чужому столу”», сделанной в 2016 году для Московского музея современного искусства, Анастасия Рябова пытается осуществить то, что сама она называет «неудобным даром». Специально для передачи в дар музею Рябова сконструировала (в ее терминах) «проблематичный артефакт», которым является стук по чужому столу. Этот артефакт принципиально нематериален - его проблематичность и весомость заключаются не в его вещественных свойствах (в таком чисто материальном смысле неудобными дарами являются работы Ирины Кориной, которые разрушаются из-за того, что почти ни один российский музей не способен принять их даже бесплатно из-за технического неудобства), но в самой его символической конструкции. Он намеренно сконструирован так (звук, кулак, чужой (то есть какой именно?) стол), чтобы принятие его музеем в себя создавало напряжение в Законе музея. Закон музея - инструкция по хранению 1984 года, изученная Рябовой, - не может справиться с принятием этого артефакта. Таким образом, чтобы запустить процесс передачи проблематичного артефакта в дар музею, музей должен пересмотреть свое законодательство (всего около 15 документов). Так художник пытается совершить законо творческий процесс.

Специально для передачи в дар музею Рябова сконструировала «проблематичный артефакт», которым является стук по чужому столу.

На самой выставке была представлена документация юридически продуманного реэнактмента передачи стука по чужому столу в присутствии нотариуса и свидетелей (сама передача еще не состоялась) и проведен «Экспресс-конгресс» с участием музейных сотрудников, юристов и теоретиков. По итогам конгресса музей, как предполагалось, должен был расшифровать и выставить в том же помещении документацию, на основании которой Рябова собиралась вынести резолюцию. Эта резолюция, в свою очередь, должна была лечь в основу совместно составленных Рябовой и музеем рекомендаций для Министерства культуры по изменению принятой инструкции музейного хранения. Эти шаги сделали бы возможным запуск передачи в дар музею «Стука по чужому столу».

ММСИ - муниципальный, а не частный музей, хотя по западной модели он и пытается привлекать корпоративных спонсоров. Еще с советского времени сохраняется связанность музея с общегосударственным законодательством - хранение и принятие объектов регулируются обязательной для всех музеев инструкцией. Таким образом, к закону этого музея легче подобраться, и он куда более универсален и всеохватен, чем законы частных музеев, но его труднее зацепить, поскольку сложно понять, чье именно желание за ним стоит: музей просто унаследовал свой закон от забытого всеми порядка и пытается растягивать его для своих нужд, но никак не изменять - это потребовало бы обращения к слишком опасным, но и слишком равнодушным стоящим вверху инстанциям, и кто знает, как повлиял бы пересмотр инструкции на все музеи России. С другой стороны, работа с этим законом не осложняется мотивами благодарности меценату, то есть частному лицу, устанавливающему свой закон с личной жесткостью - то есть по праву завоевателя благ и благотворителя.

Судьба «Стука» складывается пока драматично. Реэнактмент и конференция были сделаны для новой версии постоянной экспозиции MМСИ, которую делала куратор Елена Яичникова под названием «Взаимодействие: взгляд современных художников на коллекцию ММСИ» и в которой современные художники, в основном достаточно молодые, должны были совершить проектную работу с вещами, находившимися в собрании.

Не глупо ли требовать от институции любви?

Уже название - «Взаимодействие» - отсылает к той практике обмена, что описывается как постконцептуальная. Противопоставление тех, кто делает проектную работу, вступая с куратором в отношения субподрядчиков на музейной площадке, и объектов, находящихся внутри музейного закона, внутри коллекции, как и сам термин «взаимодействие», предполагает то самое невесомое проскальзывание проектно-меновой деятельности - сеть без обязательств, личное как объект.

С помощью дара Рябова пыталась развернуть эту ситуацию в сторону художника как бедняка, который обязывает богача, но музей пока оказался не вполне готов принять ее неудобный дар. Реэнактмент и документация были выставлены, конгресс проведен, но дальнейшие шаги музей совершать не торопился. Он был готов выставить временный и как будто партиципаторный «проект» и, конечно, организовать в его связи яркое событие («Экспресс-конгресс»), но этот проект интересовал его лишь как видимость, то есть буквально как артефакт - но не как проблематичный артефакт. Музей не готов был начать работать над своим законом. Расшифровка конференции и видеодокументация запаздывали - у музея были другие дела, а «работа» уже была выставлена.

«Халатность» музея в отношении ее неудобного дара - вероятно, музей тогда не понял еще, что непринятие дара равносильно объявлению войны, - заставила Рябову совершить непозволительный с точки зрения деловых отношений художника и институции акт. Она лично сняла работу из экспозиции. Есть обидчивые любовники, которые после разрыва забирают все, что они дарили. Вместо того чтобы делать личное объектом искусства, Рябова поступила так, как будто исключительно личным был объект искусства, произведение искусства как неудобный дар, который все же нельзя не принять, если любишь. Не глупо ли требовать от институции любви? Конечно, дар Рябовой был изначально даром с обременением - тем обременением, что выходит за рамки простого «взаимодействия» и проектной видимости. Но принять на себя весь неудобный вес ответственности, содержащийся в даре, - еще открытая перспектива для музея, которому все же нужно оставить шанс восстановить разорванные отношения с искусством.

Здравствуйте, дорогие друзья. Как вы уже догадались из названия статьи, сегодня мы с вами отправимся в волшебный мир йоги. Как известно, йога - это одна из систем ведической философии, это психология просветления. А с чего же начинается знакомство с йогой?

Изучение и занятия йогой не сводятся только лишь к выполнению определенных упражнений, сидя на коврике, или только лишь медитации. Это сложный и долгий путь к просветлению, гармонии и духовному совершенству. Это образ жизни.

А идти по этому пути нужно начинать с азов. Не с практического применения физических упражнений, а с изучение этических норм и духовных принципов взаимодействия внешнего и внутреннего.
Из этой статьи вы узнаете о первых и, несомненно, главных ступенях, так сказать, фундаменте. Это яма и нияма.

Мы расскажем об этих понятиях, описанных в Йога-сутрах основателя йоги Пратанджали.

Яма и нияма - истоки, своеобразные этические нормы. Это два первых этапа, которые необходимо пройти человеку, ступившему на путь самосовершенствования и духовного просветления. Всего таких этапов восемь. Вот их названия:

• яма - этические нормы взаимодействия с внешним миром;
• нияма - принципы взаимодействия с внутренним миром;
• асана - физическая деятельность, которая объединяет тело и ум;
• пранаяма - особые дыхательные практики, которые позволяют контролировать жизненную энергию (прану);
• пратьяхара - отделение чувств от объектов их вызывающих;
• дхарана - принцип сосредоточенности ума, целенаправленности;
• дхьяна - внутренние духовные техники (медитация);
• самадхи - цель йоги, то, что следует за дхьяной, это состояние умиротворения, просветления, сверхсознательное блаженное осознание своего «я».

Законы ямы и ниямы - это те принципы , которых должен придерживаться каждый, кто познает мир йоги. Эти законы учат контролировать внутренние и внешние побуждения, желания, проявление отрицательных качеств, закаляют волю и выносливость.

Вхождение в мир просветления - это сродни поливу почвы живительной влагой. А, как известно, из земли, кроме прекрасных цветов часто растут сорняки. То есть, если провести аналогию, то в человеческой душе дремлют, как положительные, так и отрицательные качества. На пути к просветлению они пробуждаются. Так вот, чтобы не взращивать и не питать сорняки в своей душе, настоятельно рекомендуется не пропускать первые две ступени йоги, и стараться следовать им, по крайней мере, пытаться это делать.

В священных писаниях ведической философии есть пример демона Раваны. Они с братом, благодаря изучению и практическим занятиям йогой, достигли всех земных благ, которые только возможны. Но в то же время, не смогли побороть такие качества, как тщеславие, амбиции, гордыня, эгоизм. Это еще одно подтверждение тому, что начиная знакомится с философией йоги нельзя пропускать первые шаги. Это равносильно строительству дома без фундамента.

Яма: Основные духовные принципы

Яма - это, говоря простым языком то, от чего нужно отказаться, ограничить себя.

◊ Сатья - не вранье. Отказ от лжи окружающим, и, в первую очередь правдивость перед самим собой. Ни о какой «лжи во спасение» не может быть и речи. Человек не должен окружать себя энергией обмана и самообмана. Это чревато полным опустошением и потерей ощущения полноты жизни. Ложь притягивает еще больше лжи, и в момент, когда огромный шар обмана лопается, наступает боль, горечь и пустота. На деле, честностью руководствоваться бывает намного сложнее, чем ложью. Нужно провести сложную работу со своим мышлением, привыкшем к легкому пути обмана, дабы достичь цели.

◊ Астея - не присвоение чужого. Отказ от чужого, не воровство. Речь идет не только о вещах или деньгах, но и об авторских и других заслугах, званиях, достижениях. То, что украдено у других, крадет энергию вора в многократном размере по сравнению с энергией украденного. Чаще всего люди, которые воруют отличаются огромной энергетикой, которая не находит выхода в других делах, нежели воровство. Кроме этого, нельзя воровать у себя! Казалось бы, что можно украсть у себя? А вот, можно! Можно украсть здоровье путем сильного перенапряжения и, следовательно, постоянного стресса. Искупить грехи астеи можно, занимаясь благотворительностью.

◊ Ахимса - не причинение вреда, ненасилие. В своем поведении следует руководствоваться желанием уменьшения зла в мире, а не ненавистью к тем, кто творит его. Подразумевается ненанесение вреда не только людям, но и животным, растениям, самому себе ни своими делами, ни мыслями, ни словами. В том числе, проповедуется вегетарианство. В присутствии человека, абсолютно достигнувшего ахимсы прекращаются все ссоры, скандалы, наступает спокойствие и мир.

◊ Брахмачарья - не распущенность, собранность, целомудрие, самодисциплина, отказ от низменных желаний и страстей. В том числе, отказ от неуемного чревоугодия (чрезмерное употребление пищи, напитков), болтливости, сексуальной невоздержанности, так как это ведет к потере энергии. Приверженцы индийской ведической философии полностью отказались от сексуальных отношений, так как считается, что во время секса человек теряет наибольшее количество энергии.
Только не принимайте это утверждение как истину в последней инстанции, потому что, в отличие от ведической философии, есть другие взгляды на этот вопрос. И, если телесные отношения с неприятным, нелюбимым человеком действительно способны опустошить и лишить положительной энергии, то соитие с любимым - напротив, способствует обмену и наполнению энергией.

◊ Апариграха — непринятие даров, не накопительство, не алчность. Во всем, что накапливается, будь то деньги или вещи происходит застой энергии. Она не циркулирует, застаивается. А что случается с застоявшейся водой? Правильно, она тухнет. Тоже случается и с энергией. Она должна быть постоянно в движении, постоянно обновляться. Интерпретируя принцип апариграхи в современный мир, подразумевается соблюдение минимализма в своей жизни, не захламления жилища бесполезными вещами, не совершение покупок ненужных вещей и излишеств.

Понять, что этот принцип работает можно очень легко. Просто попробуйте очистить свое жилье от всех вещей и предметов, которыми вы не пользуетесь (старой одежды и обуви, пустых банок, емкостей и коробок, пришедшей в негодность техники, строительного мусора, старой, поломанной мебели), короче дайте простор энергии. Вы почувствуете невероятный прилив сил и улучшение самочувствия.

Нияма: Духовные принципы и правила

Нияма - это, напротив, то, чему нужно следовать, чем руководствоваться. Это культивирование и развитие в себе положительных качеств, добродетели, позитивных мыслей.

◊ Тапас - прилежное рвение и стремление к достижению духовного просветления, аскетизм, самодисциплина. Традиционная индийская философия утверждает, что достигнув тапаса в абсолюте, можно достичь чего угодно, даже владычества над миром. Накопить защитную энергию тапаса можно путем практикования аскез. Аскеза - это неудобство, ограничение себя в чем-либо. У индийских аскетов был даже прием достижения тапаса, они становились меж четырех костров, расположенным по сторонам света, а палящее сверху солнце выполняло роль пятого огня. Тапас призван контролировать бессознательный разум. А в практической йоге накоплению тапаса служат тщательно выполняемые сложные асаны, пранаямы, крийи (упражнения в йоге), помогающие преодолеть мышечную зажатость и закрепощенность.

◊ Сантоша - оптимизм, позитивный настрой, умение радоваться «здесь и сейчас», скромность. Этот принцип подразумевает, что внутреннее удовлетворение нужно испытывать уже сейчас. Не ждать, что материальные блага сделают вас счастливыми. Самим нужно концентрировать в себе энергию счастья, удовлетворения, радости и благодарности. Все, что вам нужно, у вас уже есть, нужно только понять это. То, что появляется в нашей реальной жизни сначала возникает в наших мыслях и нашем подсознании. Если испытывать чувство удовлетворения в настоящий момент, культивируя его внутри себя, то и внешний мир будет настроен на эту волну. Для достижения сантоши нужно тщательно следить и выбирать свои мысли и эмоции, не позволять недовольству, гневу, стрессу захватить вас.

◊ Шауча - чистота. Не только чистоплотность внешняя (чистота телесной оболочки), но и внутренняя духовная чистота (чистота ума, души, мыслей и помыслов). А для этого необходимы особые усилия. Телесную чистоту поддерживать проще, чем духовную, а тем более, энергетическую. Для этого нужно ограждать себя от людей и предметов, несущих в себе отрицательную энергетику. В современном мире - это телевизионные новости, передачи, сообщения о крушениях, катастрофах, трагедиях, негативно настроенные индивидуумы, не способные контролировать собственные мысли и эмоции. Для достижения шаучи этого необходимо избегать.

◊ Свадхьяя - познание и изучение духовных писаний, научной литературы. Непрекращающееся самообразование и саморазвитие. Чтение духовных текстов помогает черпать положительную энергию просветления. Свадхьяя приносит вдохновение путем изучения трудов великих людей, помогает сформировать культуру и правильное направление собственного мышления. С помощью самообразования устанавливается духовная связь между великими людьми прошлого и настоящим, передаются знания, циркулирует энергия.

◊ Ишвара-пранидхана - признание Бога (Ишвары) своим единственным абсолютным идеалом. Важно во главу угла во всех своих действиях ставить служение Богу, в то же время осознавая, что собственное «я», другие люди и Бог - это единое целое. И обращаясь в молитве к господу, обращаетесь прежде всего внутрь себя. А все свои знания, открытия, опыт посвящать только благим делам. Делиться знаниями, дабы они не пропадали, а шли дальше и приносили духовные блага как можно большим людям.

В некоторых священных трактатах описываются еще и другие духовные постулаты ямы и ниямы.

Мы лишь кратко поведали вам об основных правилах и принципах первых ступеней йоги. Эта тема достаточно обширна и невероятно интересна и полезна не только для практикующих занятия йогой, но и для обычных обывателей.

Применение этих правил в своей жизни поможет обрести гармонию со своим внутренним и внешним миром, облегчит путь к саморазвитию, просветлению и пониманию многих духовных законов.

Познакомиться более углубленно с этой информацией вам поможет книга Деборы Эдол «Яма и нияма. Исследование этических основ практики йоги» (да прибудет с вами самадхи). В ней вы найдете много полезных советов по этой теме и не только.

Купить книгу через интернет можно легко, просто перейдя по ссылке:

От прочтения книги вы получите воодушевление и вдохновение. Познаете самого себя.

Удачи вам и духовного просветления!

Внимание!

Если вы видите это сообщение, то у вас в браузере отключен JavaScript . Для корректной работы портала вам необходимо включить JavaScript . На портале используется технология jQuery , которая работает только при условии использования браузером этой опции.

Апариграха (Словарь Йоги)

Отсутствие алчности - пятое из воздержаний ямы . Обозначает умеренность в приобретении, владении и использовании любых вещей: пищи, одежды и крова для тела; общения и дружбы для удовлетворения привязанностей, средств образования для разума. Такая золотая середина приводит человека к гармонии с внешним миром, или по крайней мере, с его ближайшим окружением. Средний путь является наилучшим, так как боль проявляется при приближении к двум крайностям, подобно тому, как вода в ванне может быть либо слишком теплой, либо слишком холодной, но для купания наиболее пригодна комнатная температура. Это воздержание не является тем же самым, что Удовлетворение, второй обряд ниямы , хотя оно и подразумевает принцип независимости от вещей и стремление позволить им приходить и уходить свободно, дабы человек мог жить "на лету", не заботясь о средствах существования.

Апариграха - не копить , не собирать , не принимать дары . Йогин тренирует свой ум не ощущать недостатка в чем-либо. Тогда все, в чем он действительно нуждается, приходит к нему без всяких усилий в надлежащее время.

О значении непринятия даров Шри Свами Нарайянананда джи Махарадж писал: Получить что-либо натурой или деньгами означает, что получатель остается с мыслью своей обязанности дающему, и, таким образом, его ум привязывается к дающему. Каждая такая привязанность делает ум нечистым и стягивает человека вниз . Однако в любом случае надо помнить о первостепенном значении соблюдения Ахимсы , ведь бывают случаи, когда отказ от подарков приносит вред дарующему.

Замечательный стих есть в Упанишадах , смысл которого сводится к следующему: отправляясь к Яме богу смерти, с собой не возьмешь ничего. Свами Йогонанда по этому поводу пишет, что 50 лет, прожитых в роскоши и удовольствии, не имеют никакого значения, если вслед за ними последуют три года болезней и страданий.

В целом принцип Апариграха можно определить как свободу от накоплений. Равнодушие к вещам дает йогину спокойствие.

Словарь Йоги

Эта первый последовательный словарь переведенный с английского языка, объясняющий основные понятия всех крупных школ раджа-йоги и хатха-йоги .

Автор, в прошлом профессор физики в Синдском Национальном Колледже Индии и лектор Мадрасского Университета, является одним из выдающихся исследователей древней философии и психологии Индии. Многие годы он был также преподавателем санскрита и тесно сотрудничал со многими индийскими учеными и йогами. Он был принят в Орден Ведантистов монастыря Шрингери и посвящен в сан именем великого учителя Шри Шанкарачарьи из Шрингери.

На портале этот раздел является постоянно дополняемым, словарь уже увеличен от первоначального источника более чем в два раза.

Представляя западному миру словарь йоги, я хотел бы подчеркнуть, что источниками всех моих материалов и терминологии были непосредственно древние тексты на санскрите, в частности: знаменитые "Сутры" Патанджали и книги Шанкарачарьи - в части, касающейся раджа-йоги (йога воли) и джняна-йоги (йога знания); "Бхагавад-Гита" - в том, что связано с карма-йогой (йога мудрости) и буддхи-йогой (йога любви); многие работы, такие как "Хатха-йога Прадипика", "Гхеранда Самхита", "Шива Самхита" и другие тексты "Упанишад" - как основные источники понятий хатха-йоги, лайя-йоги и мантра-йоги. Что касается бхакти-йоги, то она входит в остальные направления; впрочем, все они пересекаются друг с другом. Мои объяснения терминов в большей части являются результатом моего собственного опыта и многочисленных контактов с йогами Индии.

На примере Индии, где изначально возникло большинство направлений йоги, где она процветает и пользуется всеобщим уважением и сейчас, мы обнаруживаем ее теснейшую и запутанную связь с религией.

Йога должна рассматриваться как точная и определенная целеустремленная система жизни (физической, эмоциональной, умственной, этической и духовной) и подготовка к жизни более благополучной с точки зрения понимания, непосредственного опыта и практического использования первичных жизненных истин, которые обычно остаются незаметными и практически неосознанными для большинства людей, образованных и непросвещенных, культурных и невежественных, которых просто несет потоком жизни. Таким образом, из словаря были исключены детали, связанные с пассивной и выжидательной массовой религиозностью, и в него включены понятия, обеспечивающие данными и указаниями, поддерживающими нацеленность на самовоспитание и самореализацию.

Сталкиваясь с огромным количеством и разнообразием тематик, связанных с йогой, затронутых в этом словаре, читающий может подумать: "Как много разных вещей, которые нужно знать и выполнять!" Тем не менее, путь йоги к ее цели довольно прост и прямолинеен. Ученик йоги не обязательно должен заниматься многими направлениями одновременно; достаточно выбрать одно-два. Этот выбор является одним из этапов его практики и окажет большую пользу, если ученик позволит себе интуитивный, а не эмоциональный подход к подбору своих направлений. Данный словарь выглядит таким сложным, так как содержит данные и указания, свойственные многим различным школам; на практике три конечные цели каждой из них всегда одни и те же: раскрытие и познание Я , воспитание разума и приведение тела в состояние саттвы. Другим важным моментом является тот факт, что в процессе своих занятий практикующий какое-либо направление йоги, к своему собственному удивлению и совершенно неожиданно, может обнаружить, что он обрел некие качества высшей ценности, даже не понимая при этом, как это случилось.

Практическую йогу можно также назвать пятистадийным путем к здоровью, ибо она объясняет, каким образом человек должен обращаться 1) со своим телом; 2) со своими эмоциями; и 3) со своим разумом, и как он должен воспитывать и развивать свою 4) этическую и 5) духовную природу, с тем чтобы все эти пять компонент достигли своего максимального развития и совершенной гармонии друг с другом, чтобы они могли стать достойной чашей для нектара самого Духа, человеческого Я.

Апариграха является одним из требований ступени яма восьмиступенчатой йоги Патанджали. Апариграха трактуется в широком диапазоне значений, от "неприятия даров" (буквальный перевод) до нестяжательства в самом общем смысле. В йоге считается, что несоблюдение принципа апариграха порождает плохую карму. Давайте разберемся почему. Во-первых, жажда накопления сама по себе уже есть результат дурной кармы. Из психиатрии известно, что люди, пережившие сильный голод, некоторое время страдают специфическим расстройством - они начинают делать бессмысленные запасы продуктов в самых неожиданных местах. Потом это проходит, но подспудный страх голода остается на всю жизнь. Этот же механизм часто присутствует и у тех, кто стремится к роскоши. То есть, за желанием пресыщения стоит сильнейшая фрустрация и страх нищеты.

Желание обогащения, за которым стоит страх нищеты, не является естественным, оно носит невротический характер. Примеров невротических желаний очень много. Например, если встречаются парень и девушка, в детстве настрадавшиеся от недостатка родительской любви, они могут испытывать очень сильную привязанность друг к другу, пытаясь дать другому и получить взамен недополученное в детстве. Между ними возникает невротическая привязанность. В то время как выросшие в полных и благополучных семьях дети испытывают впоследствии более спокойные чувства к своим возлюбленным. Еще родители, которые в детстве нуждались материально, могут стараться устроить своим детям шикарную жизнь, поставив себе целью обеспечить ребенка абсолютно всем, что только может ему захотеться. Это тоже невротическое желание, призванное компенсировать собственное несчастливое детство.

Желание компенсации может проявляться и в социальном ключе. Дворянин, имеющий от рождения высокий социальный статус, никогда не станет кичиться богатством и выставлять его напоказ. Истинный аристократ узнается по скромности в быту и непритязательности материальных запросов. Именно поэтому обнищавший дворянин никак не теряет ни достоинства, ни лица, ни манер. Дворянин или кшатрий, говоря языком индийских сословий, это прежде всего воспитание, образ мысли и действия, дхарма. Люди, которые не имеют соответствующего понимания, но пытаются занять не свое место, выглядят нелепо. Они пытаются материальными излишествами компенсировать то, чего не имеют ни по рождению, ни по воспитанию. И возникают различные извращения, вроде разнузданных кутежей купцов или выходок новых русских. Все это носит выраженный невротический характер и, говоря языком йоги, является следствием дурной кармы.

Во-вторых, апариграха создает хорошую карму, а ее нарушение приводит к разрушительным последствиям. Почему? Приведем два примера. В XX веке стоматологи заметили, что коренные тибетцы, проживающие на своей исконной территории, практически не болеют кариесом. Но стоит тибетцу переехать в более "цивилизованное" место, как его зубы начинают стремительно разрушаться. Оказалось, все дело в питании. В традиционной тибетской кухне середины прошлого века отсутствовали многие изыски, в том числе и сахар, который принято горами пожирать во всем "цивилизованном" мире. А ведь подобные кулинарные извращения есть ни что иное, как нарушение принципа апариграха в питании.

Второй пример показывает, к чему приводит излишний комфорт. Очень многими процессами в организме управляет гипофиз. В том числе он играет важнейшую роль в адаптации к условиям внешней среды и, в частности, в терморегуляции. Так вот когда человек начинает кутаться при малейшем холоде и включает кондиционер в жару, у него постепенно атрофируется функция терморегуляции. А вместе с ней в той или иной степени повреждаются и все остальные функции гипофиза. И начинается ожирение, бесплодие, и еще масса неприятностей. В то же время апариграха настраивает человека на некоторый аскетизм, поддерживающий в надлежащей форме не только гипофиз, но и все остальные органы и системы.

Существует еще один механизм разрушительного действия несоблюдения принципа апариграха. Очевидно, что сосредоточивший в своих руках огромные материальные ценности становится лакомым куском для воров, грабителей и рэкетиров. До определенного предела богатство работает исключительно на благо его обладателя. С определенного предела оно уже начинает требовать от хозяина определенного поведения, соблюдения дополнительных мер безопасности, строгого ограничения круга общения и знакомств. Но наступает момент, когда богатство превращается в монстра, заточающего своего хозяина в "золотую клетку". Да, у человека есть возможность удовлетворить абсолютно все свои материальные запросы, но он должен прилагать постоянные большие усилия для сохранения своего капитала и своей головы.

Обобщая сказанное, можно видеть, что апариграха, как и остальные принципы йоги, чужда дремучей мистике и имеет в своей основе понятные психологические обоснования. А в переводе на совсем понятный язык апариграха означает умеренность.