» («в высшей степени», «крайний», «конёк крыши», «крайняя оконечность», «полюс», «доводить до предела») ведёт к разным его переводам. Наиболее распространённый из них -«великий предел». Впервые появляется в «Сицы-чжуани» (см. «Ицзин») , где представлен , процесс изменений и развития, исходящий из Т. В комментарии к этому месту Т. характеризуется как «великое начало», «великое », как изначальный , существовавший до того, как из него выделились и земля. Великий предел - это «наименование, не имеющее имени; его нельзя обрести и назвать»; это то , из которого рождается ; он «порождает две изначальные сущности», продолжающие и завершающие процесс образования Вселенной. Понятие Т. особенно широко разрабатывалось в неоконфуцианстве. Чжоу Дунъи в трактате «Т. ту шо» («Объяснение диаграммы Великого предела») подчёркивал, что «великий предел» является беспредельным. Чжу Си выдвинул концепцию существования Т. во всех людях и всех вещах, взятых и в отдельности и вместе, и отождествил его с понятием идеального , в данном случае высшего закона Вселенной, регулятора всей её деятельности.

см. к статьям«Ицзин», Чжу Си.

Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия . Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов . 1983 .

ТАЙЦЗИ

одно из осн. понятий кит. натурфилософии. Многозначность лежащего в его основе иероглифа "цзи", имеющего "предел", "полюс", "крайняя оконечность", "конек крыши", обусловливает интерпретаций этого термина: "высший полюс" (Дж. Нидем), "высшая оконечность" (Фын Ю-лань), "великий предел" (Н. И. Конрад). Впервые это встречается в комментарии "И-цзину", где означает первонач. субстанцию. Ван Би впервые отождествил Т. с даоскими понятиями небытия и ; его т. зр. была развита Чжоу Дунь-и, утверждавшим, что Т. есть в то же беспредельность (уцзи), и др. неконфунцианцами, истолковывавшими Т. как начало, не только предшествовавшее возникновению мира, но и, подобно дао, лежащее в основе его циклич. изменений и превращений.

Лит.: Конрад Н. И., Философия кит. Возрождения (о сунской школе), в его кн.: Запад и Восток, М., 1966, с. 206–207; Fung Yu – lan, A history of Chinese philosophy, v. 2, Princeton, 1953, p. 182–83, 458–59; Needham J., Science and civilisation in China, v. 2, Camb., 1956, p. 460–65.

В. Рубин. Москва.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. - М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960-1970 .

Смотреть что такое "ТАЙЦЗИ" в других словарях:

ТАЙЦЗИ, в китайской мифологии и философии космическое начало, порождающее инь и ян (см. ИНЬ ЯН) … Энциклопедический словарь

В китайской мифологии и философии космическое начало, порождающее инь и ян … Большой Энциклопедический словарь

- («высшее начало», «великий предел»), в китайской космологии, мифологии и натурфилософии одно из основополагающих понятий. В космологических представлениях 2 й половины 1 го тыс. до н. э. Т. выступает в качестве исходной точки возникновения тьмы… … Энциклопедия мифологии

Религиозные термины

Великий Предел, единая субстанция в понятиях неоконфуцианства. Источник: Религиозный словарь … Религиозные термины

- … Википедия

Тайцзи - «высшее начало», «великий предел»; в кит. космологии, миф. и натурфилософии одно из основополаг. понятий. В космологич. представл. 2 й пол. 1 го тыс. до н.э. Т. выступает в кач ве исходной точки возникновения тьмы, всей вселенной … Древний мир. Энциклопедический словарь

Тайцзи - (кит.) – «высшее начало», «великий предел» – исходная первоначальная жизненная энергия, из которой появилась Вселенная. Т. рождает две первичные формы (инь и ян), которые порождают четыре вторичные формы (сильное и слабое инь, сильное и слабое… … Мифологический словарь

Связать? … Википедия

ТАЙЦЗИ-ГУНЬ - однаиз китайских школ работы с боевым шестом, отличающаяся плавностьюдвижений. Тычковые удары практически отсутствуют … Энциклопедия вооружений

Книги

• Тайцзи цюань. Стиль "Ян" . 24 формы (DVD) , . Сейчас тайцзи цюань является самым популярным боевым искусством миллионы людей по всему миру занимаются тайцзи цюань. Причин тому много. Ведь тайцзи цюань не только вид боевых искусств,…

Берущих своё начало в Древнем Китае. В последнее время они стали популярными, почти модными, и довольно широко преподаются в боевых школах и оздоровительных центрах. Кто-то считает и преподносит тайцзи и цигун как боевые искусства, кто-то – как дыхательную гимнастику, третьи – как духовную практику. Как же разобраться во всём нынешнем изобилии подходов и мнений?

Начнём с того, что тайцзи – это всё-таки боевое искусство (хотя и не только!) и уж никак не просто дыхательная или какая-либо ещё гимнастика. А прежде, чем говорить о тайцзи, расскажем кратко вообще о боевых искусствах.

Боевые искусства – что есть что

Различают внешние и внутренние стили боевых искусств. Во внешних стилях изучаются и отрабатываются приёмы самообороны и нападения для вполне конкретных ситуаций, развивается физическая сила и выносливость, скорость и быстрота реакции, воля в преодолении противника. Это, например, всем известные каратэ, дзюдо, таэквондо, джиу-джитсу, хапкидо, вин чун (китайский бокс), внешние стили ушу (шаолинь-цюань и т.п.). Такие европейские виды боя, как греко-римская и вольная борьба, бокс, кикбоксинг, самбо, фехтование также относятся к внешним стилям. Главное их преимущество в том, что они довольно быстро осваиваются. Например, человек, целеустремлённо и с упорством отзанимавшийся около двух лет в группе каратэ, уже, как правило, может защитить себя на улице. Оговорка «как правило» здесь не случайна – далеко не во всех случаях. Если противник достаточно силён, быстр и энергичен, не дай Бог сам чем-то владеет или если нападающих несколько, – шансы на успех резко снижаются. В каждом внешнем стиле число боевых приёмов хотя и немалое, но ограниченное, и вполне реальны ситуации, когда человеку просто нечего будет применить. Кроме огнестрельного оружия конечно, если есть.

Другой оборотной стороной внешних стилей является то, что их изучение сопровождается, как правило, довольно большими физическими нагрузками. В этом отношении они ничем не отличаются от тяжёлых видов спорта. Не ушедшим вовремя «на пенсию» грозят серьёзные проблемы со здоровьем, вплоть до самых печальных. Известно, что многие мастера умирали молодыми, в полном расцвете сил.

К внутренним стилям относятся айкидо, внутренние стили ушу (тайцзи-цюань, синъи-цюань, багуа-чжан). В отличие от внешних, внутренние стили действуют совершенно иначе. Они взращивают внутреннюю энергию человека и сверхчувствительность тела. Можно ли ударить кулаком воду? Можно, только вода мгновенно расступится в стороны, и кулак просто займет её место. А вода как была водой, так и останется, она «не сломается» и её целостность не нарушится. Так же и тело мастера внутреннего стиля становится подвижным и текучим, как вода или ртуть – его невозможно ударить, тело будет мгновенно реагировать на внешнее воздействие и уходить в сторону. А при необходимости ещё и возвращать удар в самого противника, используя его энергию. Можно сказать, что непобедим в принципе, поскольку может нейтрализовать любое воздействие независимо от его силы, направления и характера. Он не преодолевает чужую силу боевыми приёмами, а просто управляет ей так, как ему нужно. Что на самом деле крайне не просто: овладеть таким искусством – огромный труд и очень долгий путь. Боевой аспект внутренних стилей начинает проявляться после примерно семи-восьми лет постоянных и упорных занятий. Самым древним боевым внутренним стилем ушу является . Мы подробнее остановимся на нём.

Тайцзи, тайцзи-цюань

«Тайцзи» (taiji) означает «великий предел». «Тайцзи-цюань» (taiji quan) – «кулак великого предела». Это боевое искусство без оружия. Во время тренировок ученики не отрабатывают боевые приёмы. Здесь, собственно, их и нет – как таковых по отдельности. Вместо этого выполняются так называемые «формы», или таолу – длинные последовательности плавных и замысловатых движений, внешне напоминающих некий загадочный танец. По этой причине многие не знакомые с тайцзи люди сравнивают это искусство с танцем или гимнастикой, что конечно неверно. На тренировках одни и те же «формы» и их фрагменты многократно повторяются – днями, неделями, месяцами и годами, – пока прочно не войдут в естественную органику тела, не станут его неотъемлемой частью, как, например движения ног и покачивания рук при ходьбе, или движения языка при разговоре. А элементы «форм» тайцзи – не что иное, как мощные боевые приёмы: захваты, заломы, подсечки, удары, защитные блоки и т. д. Но в чём же тогда принципиальное отличие от внешних стилей?

Энергия ци

Во внешних стилях человек двигает телом физически, с помощью силы мышц. Во внутренних боевых стилях движениями тела управляет энергия. Эту энергию китайцы называют , или (qi). Энергия ци пронизывает всё вокруг, подобно мировому эфиру: она есть у любого неодушевлённого тела или живого существа: камня, воды, травинки, дерева, животного, человека, планеты, звезды. Ци находится в непрерывном потоке. Она может быть «холодной», может – «теплой», может быть «бурной», может – «спокойной», «тёмной» – «светлой», «земной» – «небесной», и т. д. Слова в кавычках не стоит понимать буквально: скорее это некие отвлечённые категории.

– энергия жизни. В здоровом сильном человеке её много и она течёт по телу свободно. У слабого или больного человека ци мало, либо её свободный поток нарушен, и она где-то застаивается. Это тонкая энергия, в малых количествах она не воспринимается нашими органами чувств непосредственно. (Для скептиков отметим, что методами западной науки ци уже исследована и даже измерена). Человек рождается с некоторым количеством изначальной (первородной) ци, но большинство людей в течение жизни её постепенно теряют вследствие урбанизированной жизни, частых стрессов, алкоголя, груза бытовых проблем и т. д. У обычного человека, как правило, мало ци.

Что такое цигун

Для того, чтобы в «формах» тайцзи движения энергии ци управляли движениями тела необходимо прежде всего накопить много ци. Вслед за этим нужно научиться перемещать её по телу, и сделать тело послушным её движениям. А после – научиться взаимодействовать с внешней ци. Тайцзи неразрывно связано с энергией: все движения энергетически наполненные. В противном случае вместо тайцзи будет некая замысловатая и по сути бессмысленная гимнастика, не имеющая ничего общего с боевым искусством.

Для накопления и развития ци существует множество различных практик («qigong»). «Гун» («gong») означает «работа», то есть – это работа по взращиванию и воспитанию ци.

Каждый отдельный цигун – это комплекс последовательных упражнений. Во всех упражнениях помимо внешних физических движений присутствует внутренняя работа, основанная на концентрации и тренировке внимания. Например, если мы сосредоточили внимание на макушке головы, то в этом месте количество ци увеличилось. Энергия ци непосредственно связана с нашей мыслью. Собственно, куда направлена мысль, там и собирается ци. Если наше внимание плавно движется по участку тела в каком-то направлении – в этом же направлении движется и ци. Если мы пристально смотрим на другого человека, мы отдаём ему часть своей энергии.

Ци существует объективно, но её развитие и качество подвластны нашей мысли. От природы мы обладаем тремя главными энергетическими центрами, резервуарами изначальной ци, данными нам от рождения – нижним («ся дантьянь»), средним («чжун дантьянь») и верхним («шан дантьянь»). Нижний резервуар – основной, у здорового человека там должно быть больше всего ци. Взращивание ци начинается именно с этого центра.

И каждый комплекс служит определённым целям. Например, практика перемещает энергию ци по телу, и ведёт тело вслед за энергией, что необходимо для выполнения и отработки боевых «форм» тайцзи. Есть цигун для укрепления и гибкости мышц и сухожилий – . Есть – цигун для укрепления тела и развития нечувствительности к сильным ударам, колющим, режущим и температурным воздействиям. Есть «лёгкий цигун» – цигун уменьшения веса, овладев которым можно взбираться по отвесным стенам, прыгать вниз с огромной высоты не разбиваясь, перепрыгивать через препятствия высотой в дом, бежать по воде и т. д. «Жёсткий», «лёгкий» и «тайцзи» цигуны – непосредственно боевые, они, как правило, изучаются в боевых школах. Есть ещё . Есть «чи-цигун» – цигун замены физической пищи на энергетическую, когда человек становится способным обходиться долгое время без еды. Цигун для глаз – для улучшения зрения. И ещё много самых разных.

Здоровье

Все практики цигун, также как и тайцзи, накапливая и улучшая жизненную энергию ци человека, чрезвычайно полезны для здоровья. По этой причине многие люди, особенно преклонного возраста, практикуют , не преследуя непосредственно боевых целей, прежде всего – просто для здоровья. Чем раньше человек начал регулярные занятия – тем больше накопит энергии, и тем скорее избавится от существующих и возможных болезней. Без преувеличения можно сказать, что тайцзи и цигун – лучшее лекарство почти от всех болезней и лучшее средство укрепления духа и жизненного тонуса.

Цель внутренних боевых искусств – не уничтожать противника, а прежде всего – избегать конфликтов и боя. Годами и десятилетиями выращивая в себе «хорошую» ци, человек постепенно притягивает к себе больше хороших людей, меньше попадает в неприятные ситуации. В этом, возможно один из глубинных смыслов всех внутренних боевых стилей, и в частности, искусства тайцзи.

Ц И Г У Н

Причиной написания этой статьи стали многочисленные обращения людей в центр «Синтез знаний» с огромным желанием заняться изучением исключительно направлением Цигун. Как удается выяснить, пообщавшись с такими людьми, среди них мало кто понимает, что такое Цигун и с чем его едят. Но все-таки многие настойчиво требуют подать им блюдо под названием «ЦИГУН», так как блюдо их категорически не устраивает. Хочется спросить: «Откуда к вам? Откуда приходят эти Хочу, если дальше ХОЧУ мы никуда не идем?»

Человек, который хочет купить определенную машину (сейчас речь идет о человеке разумном), сначала подробно узнает о том, чего хочет. Он читает обзоры в интернете, спрашивает о машине людей, уже ставших счастливыми обладателями такого авто, и только потом идет покупать машину. Есть, конечно, и те, кто приходит в салон подержанных авто и говорит что-то вроде: «У меня есть 500 тысяч рублей – дайте мне авто на эти деньги, и получше». Но таких людей единицы. Обычно подобные и приходят заниматься Цигун: дайте мне побольше и повкуснее (и неважно, что о большом и вкусном самое поверхностное представление). Никого не напоминает? Налицо капризный ребенок, который плачет и топает ножками: «ХОЧУ ЭТУ ИГРУШКУ!». И как такому истеричному , что эти два направления – цигун и тайцзи – настолько тесно сплетены друг с другом, что можно разъединить их, только если вводить понятие «ШКОЛА» и навешивать ярлыки. А по факту это просто разные стороны одной медали.

Между цигун и тайцзи есть лишь небольшие различия, но смысл обоих направлений один и тот же – Управление Энергией и изучение, познание себя. Все, что дальше этого смысла, – влияние разных школ, ответвлений,и специализаций. База, основа у цигун и тайцзи одна и та же, методы у этих двух направлений одни и те же, и цель у них, тоже, как ни странно, одна. Это как со школой вышивания: одни вышивают крестиком, а другие гладью, но и те, и другие ВЫШИВАЮТ.

Обычно мастера, которые преподают одно, знают и могут преподавать другое, но часто, руководствуясь коммерческой выгодой с точки зрения маркетинга и подстройки под клиента, для «капризных детей» направления разделяют. На наш взгляд, правильно объединить Цигун и Тайцзи воедино. Тогда, дополнив Тайцзи упражнениями из Цигун – дыхательными и статическими – на выходе мы получаем универсальную систему под названием «Синтез знаний» для как целостного человеческого существа.

Ниже приводится информация из различных источников в интернете, отвечающая на вопрос, что такое Цигун. Судите сами!

* * *

Определение Цигун

Цигун (кит. трад. 氣功, упр. 气功, пиньинь: qìgōng) - это комплексы традиционных упражнений, возникшие на основе даосской алхимии и отчасти буддийских психопрактик, выполняемые преимущественно с оздоровительными и терапевтическими целями.

Описание физических упражнений. Рисунок на шелке, изображающий практику Цигун Тайцзи. Найдено в 1973 году в провинции Хунань, Китай, в захоронении периода Западной Хань (II век до н. э.) в могильнике Мавандуй, гробница №3.

Хотя цигун представляет собой систему дыхательных и двигательных упражнений, носящих практический характер, изначально он был связан с религиозным мировоззрением даосских монахов, которые рассматривали упражнения цигун как необходимую практическую сторону космологических и физиологических представлений.

Этимология

Цигун или Ци Гун - русская форма термина, образованного слиянием двух китайских иероглифов: Ци (氣) и Гун (功). Словарное определение слова «Ци» обычно дает смысл «дыхание», «воздух», «газ» и «пар», но оно также может быть использовано в контексте при описании отношений между материей, энергией и духом. Буквальный перевод «цигун» - «работа с Ци(энергией)».

Практики

Есть множество форм цигуна, происходящих из различных отношений в китайском обществе. В традиционной китайской общине медицинский цигун используется для профилактических и лечебных целей. В сообществах китайских боевых искусств цигун считается важным компонентом подготовки, повышающим боевые возможности. Религиозные общины, в том числе даосская и буддийская традиции, используют цигун в качестве части медитативной практики. Сторонники конфуцианства используют практики цигун для улучшения моральных качеств.

Медитация – один из видов обучения Цигун

Практики цигун включают четыре вида обучения: динамическое, статическое, медитативное и требующее внешних средств. Динамическая подготовка включает в себя специальные движения и распространяется на упражнения, такие, как Тайцзицюань. Статическое обучение требует от практикующего спокойствия тела и слежения за его положением.

Медитативная подготовка включает в себя визуализацию или сосредоточение внимания на конкретных идеях, звуках, образах, понятиях или моделях дыхания.

Существуют также методы обучения, которые включают внешние средства, такие, как прием трав, массаж, физические манипуляции или взаимодействия с другими живыми организмами. Система цигун может состоять из одного или нескольких видов профессиональной подготовки.

В 1940-х и 1950-х годах китайское правительство пыталось интегрировать Тайцзицюань и Цигун как разрозненные подходы в единую систему с целью создания прочной научной базы для такой практики в рамках политической философии и культурной революции. Эта попытка, по мнению некоторых китаистов, оценивается как начало современной интерпретации цигуна. Через миграции, туризм и глобализацию практика и перспективы цигуна стали постепенно распространяться из китайской общины на весь мир.

В настоящее время, цигун как духовная и телесно-ориентированная практика переживает относительный подъем своей популярности на Западе, а также России. Есть мнение, что на фоне распространения и популяризации культуры Китая, у жителей крупных городов практика цигун занимает место популярной ранее йоги.

Практика цигун является одним из видов вспомогательных наработок, используемых при тренировке китайских боевых искусств.

* * *

Что такое тайцзи и цигун?

Все чаще мы слышим слова «тайцзи», «тайцзицюань», «цигун». Как известно, это названия различных практик саморазвития, берущих своё начало в Древнем Китае. В последнее время они стали популярными, почти модными и довольно широко преподаются в боевых школах и оздоровительных центрах. Кто-то считает и преподносит тайцзи и цигун как боевые искусства, кто-то – как дыхательную гимнастику, третьи – как духовную практику. Как же разобраться во всём нынешнем изобилии подходов и мнений?

Начнём с того, что тайцзи – это всё-таки боевое искусство (хотя и не только!) и уж никак не просто дыхательная или какая-либо ещё гимнастика. А прежде чем говорить о тайцзи, расскажем кратко вообще о боевых искусствах.

Боевые искусства – что есть что?

Различают внешние и внутренние стили боевых искусств. Во внешних стилях изучаются и отрабатываются приёмы самообороны и нападения для вполне конкретных ситуаций, развивается физическая сила и выносливость, скорость и быстрота реакции, воля в преодолении противника. Это, например, всем известные каратэ, дзюдо, таэквондо, джиу-джитсу, хапкидо, вин чун (китайский бокс), внешние стили ушу (шаолинь-цюань и т.п.). Такие европейские виды боя, как греко-римская и вольная борьба, бокс, кикбоксинг, самбо, фехтование также относятся к внешним стилям. Главное их преимущество в том, что они довольно быстро осваиваются. Например, человек, целеустремлённо и с упорством отзанимавшийся около двух лет в группе каратэ, уже, как правило, может защитить себя на улице. Оговорка «как правило» здесь не случайна – далеко не во всех случаях. Если противник достаточно силён, быстр и энергичен, не дай Бог сам чем-то владеет или если нападающих несколько, – шансы на успех резко снижаются. В каждом внешнем стиле число боевых приёмов хотя и немалое, но ограниченное, и вполне реальны ситуации, когда человеку просто нечего будет применить. Кроме огнестрельного оружия конечно, если есть.

Другой оборотной стороной внешних стилей является то, что их изучение сопровождается, как правило, довольно большими физическими нагрузками. В этом отношении они ничем не отличаются от тяжёлых видов спорта. Не ушедшим вовремя «на пенсию» грозят серьёзные проблемы со здоровьем, вплоть до самых печальных. Известно, что многие мастера умирали молодыми, в полном расцвете сил.

К внутренним стилям относятся айкидо, внутренние стили ушу (тайцзи-цюань, синъи-цюань, багуа-чжан). В отличие от внешних, внутренние стили действуют совершенно иначе. Они взращивают внутреннюю энергию человека и сверхчувствительность тела. Можно ли ударить кулаком воду? Можно, только вода мгновенно расступится в стороны, и кулак просто займет её место. А вода как была водой, так и останется, она «не сломается» и её целостность не нарушится. Так же и тело мастера внутреннего стиля становится подвижным и текучим, как вода или ртуть – его невозможно ударить, тело будет мгновенно реагировать на внешнее воздействие и уходить в сторону. А при необходимости ещё и возвращать удар в самого противника, используя его энергию. Можно сказать, что совершенный мастер внутреннего стиля непобедим в принципе, поскольку может нейтрализовать любое воздействие независимо от его силы, направления и характера. Он не преодолевает чужую силу боевыми приёмами, а просто управляет ей так, как ему нужно. Что на самом деле крайне не просто: овладеть таким искусством – огромный труд и очень долгий путь. Боевой аспект внутренних стилей начинает проявляться после примерно семи-восьми лет постоянных и упорных занятий. Самым древним боевым внутренним стилем ушу является тайцзи-цюань. Мы подробнее остановимся на нём.

Тайцзи, тайцзи-цюань

«Тайцзи» (taiji) означает «великий предел». «Тайцзи-цюань» (taiji quan) – «кулак великого предела». Это боевое искусство без оружия. Во время тренировок ученики не отрабатывают боевые приёмы. Здесь, собственно, их и нет – как таковых по отдельности. Вместо этого выполняются так называемые «формы», или таолу – длинные последовательности плавных и замысловатых движений, внешне напоминающих некий загадочный танец. По этой причине многие не знакомые с тайцзи люди сравнивают это искусство с танцем или гимнастикой, что конечно неверно. На тренировках одни и те же «формы» и их фрагменты многократно повторяются – днями, неделями, месяцами и годами, – пока прочно не войдут в естественную органику тела, не станут его неотъемлемой частью, как, например движения ног и покачивания рук при ходьбе, или движения языка при разговоре. А элементы «форм» тайцзи – не что иное, как мощные боевые приёмы: захваты, заломы, подсечки, удары, защитные блоки и т. д. Но в чём же тогда принципиальное отличие от внешних стилей?

Энергия ци

Во внешних стилях человек двигает телом физически, с помощью силы мышц. Во внутренних боевых стилях движениями тела управляет энергия. Эту энергию китайцы называют ци, или чи (qi). Энергия ци пронизывает всё вокруг, подобно мировому эфиру: она есть у любого неодушевлённого тела или живого существа: камня, воды, травинки, дерева, животного, человека, планеты, звезды. Ци находится в непрерывном потоке. Она может быть «холодной», может – «теплой», может быть «бурной», может – «спокойной», «тёмной» – «светлой», «земной» – «небесной», и т. д. Слова в кавычках не стоит понимать буквально: скорее это некие отвлечённые категории.

Ци – энергия жизни. В здоровом сильном человеке её много и она течёт по телу свободно. У слабого или больного человека ци мало, либо её свободный поток нарушен, и она где-то застаивается. Это тонкая энергия, в малых количествах она не воспринимается нашими органами чувств непосредственно. (Для скептиков отметим, что методами западной науки ци уже исследована и даже измерена). Человек рождается с некоторым количеством изначальной (первородной) ци, но большинство людей в течение жизни её постепенно теряют вследствие урбанизированной жизни, частых стрессов, алкоголя, груза бытовых проблем и т. д. У обычного человека, как правило, мало ци.

Что такое цигун?

Для того, чтобы в «формах» тайцзи движения энергии ци управляли движениями тела необходимо прежде всего накопить много внутреней силы(воли). Вслед за этим нужно научиться перемещать её по телу, и сделать тело послушным её движениям. А после – научиться взаимодействовать с внешней ци. Тайцзи неразрывно связано с энергией: все движения энергетически наполненные. В противном случае вместо тайцзи будет некая замысловатая и по сути бессмысленная гимнастика, не имеющая ничего общего с боевым искусством.

Для спресовывания и развития ци существует множество различных практик цигун («qigong»). «Гун» («gong») означает «работа», то есть цигун – это работа с ци(энергией) .

Каждый отдельный цигун – это комплекс последовательных упражнений. Во всех упражнениях помимо внешних физических движений присутствует внутренняя работа, основанная на концентрации и тренировке внимания. Например, если мы сосредоточили внимание на макушке головы, то в этом месте количество ци увеличилось. Энергия ци непосредственно связана с нашей мыслью. Собственно, куда направлена мысль, там и собирается ци. Если наше внимание плавно движется по участку тела в каком-то направлении – в этом же направлении движется и ци. Если мы пристально смотрим на другого человека, мы отдаём ему часть своей энергии.

Ци существует объективно, но её развитие и качество подвластны нашей мысли. От природы мы обладаем тремя главными энергетическими центрами, резервуарами изначальной ци, данными нам от рождения – нижним («ся дантьянь»), средним («чжун дантьянь») и верхним («шан дантьянь»). Нижний резервуар – основной, у здорового человека там должно быть больше всего ци. Взращивание ци начинается именно с этого центра.

Практик цигун – множество, и каждый комплекс служит определённым целям. Например, практика «тайцзи-цигун» перемещает энергию ци по телу, и ведёт тело вслед за энергией, что необходимо для выполнения и отработки боевых «форм» тайцзи. Есть цигун для укрепления и гибкости мышц и сухожилий – цигун «Дамо Ицзинь Цзин» («цигун Бодхидхармы»). Есть жёсткий цигун или цигун-«железная рубашка» – цигун для укрепления тела и развития нечувствительности к сильным ударам, колющим, режущим и температурным воздействиям. Есть «лёгкий цигун» – цигун уменьшения веса, овладев которым можно взбираться по отвесным стенам, прыгать вниз с огромной высоты не разбиваясь, перепрыгивать через препятствия высотой в дом, бежать по воде и т. д. «Жёсткий», «лёгкий» и «тайцзи» цигуны – непосредственно боевые, они, как правило, изучаются в боевых школах. Есть ещё «шоу-цигун» – цигун похудания (вернее — восстановления веса) и очистки организма, открытия энергетических каналов. Есть «чи-цигун» – цигун замены физической пищи на энергетическую, когда человек становится способным обходиться долгое время без еды(праноедение). Цигун для глаз – для улучшения зрения. И ещё много самых разных.

Здоровье

Все практики цигун, также как и тайцзи, направлены на улучшение жизненной энергию ци человека, чрезвычайно . По этой причине многие люди, особенно преклонного возраста, практикуют тайцзи и цигун, не преследуя непосредственно боевых целей, прежде всего – просто для здоровья. Чем раньше человек начал регулярные занятия –тем скорее избавится от существующих и возможных болезней. Без преувеличения можно сказать, что тайцзи и цигун – лучшее лекарство почти от всех и лучшее средство укрепления духа и жизненного тонуса.

Цель внутренних боевых искусств – не уничтожать противника, а прежде всего – избегать конфликтов и боя. Годами и десятилетиями выращивая в себе «хорошую» ци, человек постепенно притягивает к себе больше хороших людей, меньше попадает в неприятные ситуации. В этом, возможно, один из глубинных смыслов всех внутренних боевых стилей, и в частности, искусства тайцзи.

Я все больше убеждаюсь в том, что очень большой, если не главной, трудностью в постижении тайцзицюань является непонимание последовательности шагов и самого смысла занятий в усвоении этого крайне тонкого искусства. В вопросах духовного совершенствования мы вообще обречены блуждать в темном лесу, ведь мы имеем дело с реальностью, которую невозможно ни перевести в «объективные понятия», ни описать, ни даже обозначить. Почему? Потому что речь идет о самом изначальном, безусловном в нашем бытии – о том, что предшествует или, лучше сказать, предвосхищает наш опытный мир. Эта реальность – сила творческих метаморфоз мироздания, просто: животворение живого (шэн-щэн生生). Китайская мудрость стоит на инстинктивном, совершенно целомудренном доверии к благу и силе жизни, как младенец безотчетно доверяет матери, еще не зная ни облика ее, ни имени. Истоку жизни можно только «следовать», о нем можно только намекнуть посредством разного рода иносказаний – сравнений, метафор, символов и т.п. Здесь приходится «молча идти наощупь», как говаривал еще Конфуций. Все дело в том, что наш опыт включает в себя наряду с актуальной данностью, миром понятого и понятного, еще и бездну виртуальной реальности, чего-то еще только грядущего, неизведанного. Обойти эту бездну, отвернуться от нее нельзя. Самая неотъемлемая часть нашего существования есть как раз то, чем мы не можем владеть: бесконечность, прикровенно присутствующая, смутно узреваемая в конечности личного опыта. Как раз об этом первичном факте соотнесенности «поименованного» и «безымянного» говорится в 1-ой главе «Дао-Дэ цзина». И пусть древние римляне утверждали: «кто ясно мыслит, ясно излагает». Лао-цзы мог бы ответить им: «А кто неясно мыслит, неясно излагает».

Тайцзицюань – это путь опознания нашей бесконечности. Цель практики тайцзи, по словам некоторых ее мастеров, состоит в том, чтобы постичь в жизни (уже даже неважно чьей) полноту ее родового бытия, замысловато определяемую как «энергетическая конфигурация пустотно-отсутствующего» 虛無之氣勢. Избавлю читателя от разговора о том, как «конфигурация энергии» соотносится с «пустотой и отсутствием». Во всяком случае, когда китайские учителя говорят о ценности «не-деяния» 無為, «не-мышления» 無心, «не-я» 無我и т.д. они имеют в виду именно этот мельчайший зазор между наличным и возможным, предвосхищением и опытом; зазор как простор трансцендирования. «Бессмертья, может быть, залог…».

Как узнать незнаемое? «Пойти туда, не знаю куда»? Вот здесь и требуется знающий учитель. Старые мастера единодушно называют такого наставника совершенно необходимым условием успеха в занятиях тайцзицюань. Настоящий учитель уже имеет опыт открытия упомянутого просвета бытия и способен вести к нему других. Отношения между учителем и учеником носят в высшем смысле интимный характер, но не в смысле личного доверия, а вследствие того, что они затрагивают те глубины опыта, которые непроницаемы для рефлексии и умственного анализа и составляют наше глубочайшее естество. Эта непреложная правда жизни открывается со спонтанностью сновидения. В ней «дышит почва и судьба».

В канонах тайцзицюань тоже встречается совет «в молчании познавать наощупь», но он касается высоких ступеней мастерства. А для начала, по-моему, можно и нужно разумно организовать свои занятия. В своих суждениях я буду опираться в основном на собственный опыт, не обходя, конечно, вниманием мнение известных мастеров.

В недавно вышедшей и во многом необычной по своей тональности и содержанию книге Дэн Вэньпина, знатока тайцзицюань стиля Ян, автор утверждает, что, по его наблюдениям, 98% любителей тайцзицюань занимаются безрезультатно, а из оставшихся 2% половина имеет хороший результат, а другая половина – дурной. Себя Дэн Вэньпин в скандальном по традиционным понятиям, но, видимо, уже допустимом в современном Китае полуироническом тоне причисляет к последней категории. К суждениям Дэна я еще вернусь, а пока поспешу заметить, что дело не просто в занятиях, а в их качестве (хотя, пожалуй, оно в конечном счете и есть выражение личности: le style c’est l’homme). Только тот добьется успеха в тайцзицюань, кто сможет реально совместить свои занятия с самой жизнью или, точнее сказать, чистым переживанием жизни. Заниматься урывками и тем более имитировать занятие (а это большая и почти незаметная для новичка опасность) бесполезно и бессмысленно. Но и усердие само по себе не гарантирует успеха, а «усердие не по разуму» гарантированно приведет к неудаче. Ведь, как говорил еще Лао-цзы, нам нужно не научиться чему-то, а… разучиться всему, не сделать какой-то предмет, а, так сказать, разделать его. Тут по-русски есть поучительная игра слов: «разделывая» себя в моменте прозрения, сознание утверждает свою подлинность: оно за-раз делает себя! И при этом становится заразительным, проницает весь мир. Короче, заниматься надо «с умом». Тайцзицюанисты говорят, что их практика на три части состоит из упражнений, а на семь частей – из понимания. Можно встретить и противопоставление терминов «тренировка» ;練и «совершенствование»煉 , которые обозначаются сходными по написанию и звучанию, но имеющими разные ключи иероглифами. Согласно одному разъяснению, «когда мы не тренируемся, мы совершенствуемся».

Успех в таком случае не может быть «заработан», он приходит незаметно в момент, когда все «оставляется» и, следовательно, остается себе. Но для этого нужно найти смысл в постоянном претворении базовых принципов тайцзицюань, что предполагает ясное знание этих принципов и их реального эффекта. Вот тут и начинаются действительные трудности. Ибо новичок просто не замечает тех мельчайших, первоначальных движений души, которые определяют его представление о себе и, соответственно, его характер, вкусы, интересы и проч. На самом деле в каждый момент жизни мы исподволь выбираем, пойдем ли мы в рай или в ад. Так, по-моему, нужно понимать заповедь: «кто не со мной, тот против меня». (Ибо, как хотел сказать Достоевский своей «Легендой о Великом Инквизиторе», можно быть против Христа, считая себя верующим.) Более того, как гласит древняя поговорка, дорога в ад выложена благими желаниями. Почему? Потому что неспособность прозреть изначальное в своем опыте и, как следствие, непонимание смысла духовного подвижничества побуждает ученика подменять отсутствие подлинного блага личной блажью или, как гласит китайская поговорка, «рисуя змею, добавлять к ней ноги». Тот, кто не понимает, что усвоение тайцзицюань имеют целью постижение внутреннего, обязательно обратит внимание на внешнее и соблазнится им. В таком случае он будет руководствоваться абстрактными идеями, искать в своих занятиях чисто эстетические или практические (рукопашный бой) ценности и, конечно, будет постоянно искать противника, ведь он не имеет внутренних критериев оценки своего мастерства. А мастер, как напоминает Пушкин, сам является лучшим судьей себе.

Итак, трудность претворения «праведного Пути» состоит в том, что мы должны вернуться к состоянию, когда еще нет нашего «я», и чутко отслеживать момент зарождения в нас эгоистических импульсов. Это «небесная работа» или «божья искра» в нас. Мы можем гораздо больше, чем предполагаем. А на первых порах достаточно только «бдить», сознавать, по совету Лао-цзы, свою «первоначальную ошибку». В последние столетия китайской истории внимательное слежение за своим духовным состоянием и пресечение субъективных побуждений стало среди ученых людей Китая настоящей страстью. Моральный идеал той эпохи требовал от подвижников Дао освобождаться от корыстных намерений «прежде, чем они проявятся в сознании»! Таков культурный контекст, в котором вызревала традиция тайцзицюань. Это требование означало предельную открытость сознания бытию, способность вместить в себя мир и оттого чутко «соответствовать» всем метаморфозам жизни. Речь идет о состоянии, когда есть только безупречное соответствие (т.е. различие без противостояния), но нет того, кто соответствует. Между тем субъективность в нашем существовании неустранима. Личность и, шире, человеческая социальность в конечном счете являются плодом нелегкого компромисса между требованиями привычки и потребностью в свободе – «небесным» началом в нашей природе. И то, и другое обладает качеством спонтанности (в привычке иллюзорной), что затрудняет их размежевание. Не имея возможности подробно разъяснить этот тезис, замечу только, что для японских авторов характерно как раз смешение двух этих форм автоматизма (назовем их условно психофизическим и психодуховным) в понятии комплекса нормативных движений (ката 形). Японцы склонны абсолютизировать значение ката как своего рода импринтинга, «впечатывания» высших состояний духа в движения физического тела. Это, конечно, верно, когда импульс движений исходит из «небесной» или даже, как говорили в Китае, «прежденебесной» 先天, по сути, сверхэмпирической реальности. Но этот импульс подвержен забвению и может быть подменен «посленебесным», эмпирическим бытием индивидуальной личности с его параллелизмом субъективной воли и физического тела (что и составляет пространство западной философии). В таком случае духовное подвижничество низводится до общепонятных школьных прописей и… становится непонятным! Недаром многие японские мастера борьбы утверждают, что смысл ката был утерян и видят в них не более чем разминочные упражнения (подход не чуждый и любителям тайцзицюань на Западе). В Китае, напротив, всегда подчеркивалось превосходство «бесформенного» над формой (термин ката и означает «форма», причем именно статичная). Здесь китайские мастера применяют все ту же формулу: семь к трем. А смысл совершенствования в тайцзицюань заключается в раз-делке предметности опыта.

В свете сказанного вопросы о том, сколько времени, чем и в каком порядке надо ежедневно заниматься, способны вызвать у опытного тайцзицюаниста только улыбку. Занимайтесь как-угодно и чем-угодно без всяких формальностей, просто в охотку (Полное отсутствие солдатской дисциплины и вообще формального коллективизма в китайских школах «внутренних» боевых искусств разительно отличает их от японских нравов.) Главное – чувствовать, «держать» внутреннее и не впадать в механическое повторение, не нарабатывать себе привычку. А одно мгновение само-оставления искупает вечность. Оно всегда приходит как прерывание длительности, втягивающее все глубже, все сокровеннее в «жизненный порыв». Постепенно понимаешь, что истинная жизнь – неизмеримо выше жизни. Вот почему «где опасность – там спасение». Оттого же тайцзицюань – истинно воинское искусство. Ведь оно дарит полноту жизни, устраняя частные и иллюзорные представления о ней. Впрочем, в истории, как водится, не было недостатка в любителях опошлить эту истину.

Как начинающему идти к вершинам мастерства в тайцзицюань?

Традиционные наставления поначалу кажутся туманными, часто загадочными и притом не обещают быстрого успеха даже по сравнению с другими «внутренними» школами боевых искусств. Популярная поговорка гласит: «занимаясь по школе синьи, за год научишься смертельному удару; занимаясь тайцзи, десять лет не выходи из дома». Мастер стиля Ян, ученик Ли Ясюаня Чжан Ицзин, пишет: «В тайцзицюань в отличие от внешних школ боевых искусств применяется не жесткая физическая сила (ли), а внутренняя, мягкая сила-цзинь, которая происходит из одухотворенной чувствительности всего тела. Овладеть ею в течение 8-10 лет в дружеских занятиях «толкающих рук» (туйшоу) и применять ее совершенно естественно и незаметно – дело непростое. Кто достиг этого уровня, может быть учителем».

«Внутренняя сила», о которой упоминает Чжан Ицзин, предполагает отказ от физических усилий и пребывание в потоке так называемой «воли» (и 意) – некоего осознанного, но почти не поддающегося определению динамизма жизни. Именно от этого, как говорят китайцы, «внутреннего» или «телесного сознавания» или просто «знания» 内悟, 體悟 ,身知 а не от копирования внешних движений нужно идти в изучении тайцзицюань. Первое требование на этом пути – осознать, что «все тело проникнуто пустотой» 全身透空 (таково общее правило медитативного состояния в азиатских религиях). Пустота в данном случае есть не мертвое ничто, а реальность динамическая, т.е. событие, превращение и, следовательно, прежде всего – момент самоустранения. Поэтому в текстах старых школ боевых искусств часто встречается выражение «пустота в пустоте, дыра в дыре»空空洞洞. Пока я думаю, что мой кулак пуст, я, конечно, не причастен к подлинной пустоте. (Это касается и других ключевых понятий тайцзицюань: расслабления, воли, покоя и проч.) Чтобы сделать себя «пустым», нужно отстраниться от всякой предметности опыта и знания и «отсутствовать» как раз в точке физического контакта согласно классической формуле: «рука – не рука, в каждом месте рука» 手無手處處是手.

Речь идет о раскрытии врожденной каждому некой внутренней, телесной интуиции. Не будем забывать, что в китайской традиции практикующий духовно-соматическое совершенствование уподоблялся «слепцу, идущему без посоха». Такой человек должен именно слушать, чуять момент и «узнавать наощупь». Его отказ от внешнего наблюдения сулит ему (скажем пока так) способность проникать в то, что находится за пределами видимого и слышимого.

И вот вторая важная характеристика означенной пустоты: последняя равнозначна, в сущности, предельной цельности, родовой полноте существования. Отсутствуя в себе, мы вмещаем в себя мир. «Пустотное» или, вернее, непрерывно опустошаемое тело начинено безмерной мощью самого бытия, в нем «собран крепкий дух». Из предельной мягкости самоуступления исходит несокрушимая, всепроницающая сила.

Приобрести за короткое время навык «самоопустошения», внимания к отсутствующему и тем более «натренировать» его невозможно, ведь он полностью противоречит привычкам нарциссического «я», взращиваемого обществом. Эти привычки – плод подражания и рефлексии, вообще отношения к другим и к себе как вещи. Они учат себялюбию, двуличию, обману, жестокости. Ими рождены все наши душевные патологии. Единственный способ добиться прогресса в тайцзицюань – постепенно, шаг за шагом устранять разрыв между духом и телом, сознанием и действием, покоем и движением в практике бдения или, как еще говорили в Китае, «одухотворенном переживании» 靈感.

Жизнь без конвенционального «я» не означает, повторю еще раз, растворения в холодной бездне ничто. Полностью сохраняется и, более того, благодаря освобождению от привязанности к внешнему миру резко проясняется внутреннее сознавание. Ведь пустота есть, в сущности, чистое, беспредметное соотношение, предельно малая дистанция, вмещающая в себя мир. В этом смысле она есть условие всякого сознавания. Оставляя себя и все в мире, мы оставляем все и вся себе. Недаром Конфуций признал своим жизненным идеалом в буквальном смысле «любовь к себе» 自愛. А Лао-цзы утверждал, что доверить власть над миром можно только тому, кто умеет ценить себя (букв. «свое тело»).

Поскольку суть тайцзицюань – внутреннее просветление, попытки современных китайских чиновников от спорта облегчить жизнь новичкам (а заодно отнять часть авторитета у старых мастеров) посредством создания так называемых «упрощенных комплексов» тайцзицюань ничего не решают и даже вредны. Дело ведь не в количестве движений и поз, а в том, как их выполнять (само это слово, впрочем, здесь не очень уместно, ибо в тайцзицюань нет актера, что-то исполняющего). Есть основания полагать также, что традиционные комплексы хранят в себе некую неопределимую полноту практики, которая является условием мастерства, тогда как нынешние укороченные комплексы да еще с измененным порядком фигур заведомо предоставляют меньше возможностей для достижения этой внутренней полноты опыта (суждение, основанное скорее на интуиции, чем на объективных данных, но разделяемое всеми известными мне мастерами). Некоторые учащиеся пытаются идти непосредственно от практики рукопашного боя в надежде, что удар сам собой подведет их к истине. По этой причине они занимаются сразу несколькими стилями ушу. Авторитетные мастера не рекомендуют ни того, ни другого: приоритет в тайцзицюань безоговорочно отдается духовному состоянию или, конкретнее, действию «воли»: «применяй волю, а не физическую силу» 用意不用力, – гласит первое правило тайцзицюань. Действие воли – всецело внутреннее и спонтанное, оно несовместимо с каким-либо намерением или расчетом. Согласно канону тайцзицюань, «воля ведет жизненную силу» (ци 氣), причем тело уподобляется «жемчужине с множеством извивов, где нет ни малейшего места, куда бы не проникало (ци)». Из действия ци проистекают физические движения. Последние, таким образом, суть только, как говорил Г. Сковорода, «зерцаловидные тени» сокровенного импульса, и самостоятельного значения не имеют. По словам известного мастера Сунь Лутана, «в кулачном искусстве заимствуются (借) физические формы, но не используется физическая сила».

И все-таки имеются надежные способы проверить, насколько эффективно мы занимаемся.

Начинать нужно с усвоения статической стойки или, по-другому, правил «столбового стояния» 站庄. Эти правила подробно описаны в моей книге о тайцзицюань. Их смысл – достижение «устойчивости в центрированности» (возможно и обратное чтение: «центрированность в устойчивости») 中定. Проблема в том, что для начинающего эти правила непонятны и обременительны, поскольку, как я уже говорил, противоречат нашим привычкам – этим натруженным мозолям социализации. Наибольшую трудность представляет правильное положение копчика, которое должно быть «центрированным и прямым» 中正. Почти у всех он отставлен назад – еще один не самый привлекательный результат жизни в обществе. Кроме того, точное выполнение правил стойки задействует мышцы совершенно иным и во многом не совпадающим с привычным способом. От правильных занятий на первых порах болят бедра и икры. А новичку хочется поскорее «перейти к делу», начать двигаться, да еще и применять боевые приемы. Переходить к движениям, не усвоив статической позы, – это, наверное, самая большая опасность в занятиях тайцзицюань. Тут как нигде нужен наставник, который может заставить начинающего найти смысл в «стоянии столбом». Строго говоря, даже он не может сделать за ученика его внутреннюю работу: «молча познавать наощупь»墨試捶模. Но не все так безнадежно. Не зря сказано, что спасение приходит там, где опасность. Это спасение приносит внезапное ощущение действия ци, которое открывается нам в моменты реального расслабления равнозначного пику духовной чувствительности. Добиться этого можно, лишь старательно выполняя все правила, и главное, безупречно держа вертикальную ось (первое условие центрированности), добиваясь ощущения, что ноги погружаются в землю «на три вершка», а темя устремлено к небесам. Раз ощутив действие «энергии», нужно зафиксировать для себя этот опыт и понемногу осваивать, обживать его. Задача для прилежного ученика вполне посильная.

Центрированность есть то, что можно назвать «корнем» нашей жизни. В ней мы прозреваем исток нашего опыта и открываемся всем метаморфозам бытия, оставаясь предельно целостными и собранными внутри. Но главное, мы достигаем посредством нее абсолютного покоя, который есть семя всех движений. Поистине, безупречно двигаться будет только тот, кто умеет покоиться (аналогичным образом, лучше всех говорит тот, кто умеет молчать). Только из сокровенной центрированности, согласно древнему канону «Центрированность в обыденном» 中庸, выходит «согласие» вещей, доступное наблюдению. Другое классическое описание центрированности имеется в медицинском каноне Китая, где о нем сказано так: «проницать Небо и Землю, держать в руке Инь и Ян, дышать одухотворенным ци, стоять одиноко и оберегать дух, мыщцы и ткани тела – как одно». Цель «стояния столбом» – достичь предельного расслабления тела, что обеспечивает свободную циркуляцию крови и жизненной энергии в организме. Одновременно воля и дух достигают предельной сосредоточенности.

При точно выверенной центрированности тело кажется почти невесомым, «пустотным», как если бы мы находились в воде (еще один традиционный образ). Фиксацию отдельных аспектов жизненного динамизма не нужно путать с предметностью состояния или опыта. Центрированность – реальность динамическая, ускользающая. Она требует от учащегося «быть как будто расслабленным, а не расслабленным» 似鬆非鬆, держать рот и глаза «как будто открытыми, а не открытыми», «как будто касаться, а не касаться» и т.д. Тут требуется не сознание чего-то, а именно чистая сознательность, внутренняя просветленность духа.

Поскольку центрированность – это не субстанция или сущность, а гармоническое всеединство бытия, она не может быть предметом объективного знания, ей можно только следовать. Удержание центрированности предполагает безупречно точное чувство момента и размеренности движений. Важно отличать центрированность от вертикальной оси тела и тем более его центра тяжести. Центрированность – реальность динамическая, ускользающая, включающая в себе виртуальное измерение, ведь ее достигают благодаря «самоопустошению». Центр тяжести – вещь косная, и он проявляется там, где есть конфронтация. Очень точное, хотя и несколько загадочно-парадоксальное определение центрированности принадлежит Чжэн Маньцину, который назвал ее «устойчивостью, не поддающегося фиксации» 定無所定. Речь идет о некоем динамическом равновесии всех жизненных сил. Чувство центрированности или, можно сказать, «текущего момента» позволяет чувствовать «срединную точку» в противнике и воздействовать на нее без физических усилий. Но чтобы достичь этой способности, нужно уметь открываться противнику, принимать его и в этом смысле – любить его. «Любить ближнего» и «врага» как раз означает чувствовать центрированность других, ведь речь идет о пространстве, в котором нет физического расстояния, и импульс силы передается мгновенно.

Отдельный вопрос: как заниматься столбовым стоянием? В некоторых «внутренних стилях» ушу, например, в школе Дачэнцюань大成拳 , требуется практиковать стояние столбом без ограничений, лучше всего по 8-10 часов в день. Однако мастера тайцзицюань в подавляющем большинстве такого требования не выдвигают и часто вообще не акцентируют эту практику. Например, мастер школы У 武 У Вэньхань советует ограничиться получасом, после чего уделить некоторое время ходьбе. Эти упражнения можно заменить стоянием в той или иной нормативной фигуре в течение 10 мин.. Учитель Линь Алун тоже не считает, что статичные стойки нужно практиковать отдельно. Причина в том, что вся практика тайцзицюань есть претворение принципов «устойчивости в центрированности» и блюдения покоя в движении. Разделение статики и динамики способствует и разделенности в сознании (а «царство разделенное» не устоит!). Кроме того, неправильное выполнение столбового стояния вызывает напряжение в бедрах и особенно коленях.

В классических текстах тайцзицюань сказано: «в покое соединяется, в движении разделяется» 靜則和，動則分. Это означает, что между движением и покоем имеется некая скрытая преемственность и, более того, одним проясняется, поверяется другое. Подлинный смысл покоя – в движении, а смысл движения – в покое. Важное достоинство занятий тайцзицюань заключается в том, что его различные аспекты определяют, развивают друг друга, а вся практика тайцзицюань поверяется жизнью, тогда как ценность самой жизни опознается благодаря тайцзицюань.

Глубинная, динамическая по природе преемственность движения и покоя позволяет трактовать первое как перемещение веса, т.е. плавный, лишенный разрывов и скачком перенос веса с одной ноги на другую, сопровождаемого четкой фиксацией «пустых» и «наполненных», иньских и янских (пассивных и активных) аспектов телесной динамики. Для этого нужно, во-первых, научиться полностью принимать вес тела на одну ногу и при этом расслаблять ее, как бы позволяя тяжести тела стекать в землю. Благодаря расслаблению, которое освобождает сознание от предметности и потому высвобождает весь его, так сказать, потенциал сознательности, физическая сила преображается в упомянутую выше «внутреннюю» или «духовную» силу, причем последняя действует только при наличии своего рода одухотворенной чувствительности. Каждый шаг воспроизводит стояние столбом, этот перпендикуляр небесного бытия на земной плоскости, так что во всех переменах поз претворяется «одна истина» 一理. Во-вторых, нужно уметь, выставляя ногу вперед, раскрывать таз, что делает шаг весомым, наполненным силой. В-третьих, нужно правильно перемещать переднюю ногу.

Держание вертикальной оси, скручивание и перемещение – три аспекта стереометрии тайцзицюань, присутствующие в каждом движении и составляющие определенную иерархию, где вертикали принадлежит первенство. Только совместное действие всех трех осей или сфер тайцзи (верх-низ, правое-левое, перед-зад) позволяет применять внутреннюю силу-цзинь. Кроме того, внешнее движение проистекает из внутреннего динамизма «воли» и ци, что, собственно, и выражено в правиле: «применяй волю, а не силу». Еще одно важное правило гласит: «первым движется копчик» 尾椎始動. Это означает, что в свете духовной чувствительности импульс движения исходит из «источника жизни» в теле, каковым являются почки. Со временем мастер тайцзицюань развивает в себе чувство «шарика тайцзи» в низу живота, вращение которого определяет вектор выброса «духовной силы».

В теле, которое представляет собой ничто иное, как складки тканей, ци, согласно классической формуле, «движется изгибами», т.е. посредством скручивания и раскручивания, ее путь может быть лишь намечен пунктиром. Другими словами, оно одновременно присутствует и отсутствует, движется и покоится. Соответственно, внешние движения осуществляются по спиралевидной траектории и в каждый момент наполнены покоем и усилием расслабления. Вес перемещается от пятки задней ноги к носку другой и тем же способом назад. Сознание чутко отслеживает местонахождение веса тела.

Нужно понять, что моменты углубления, ухода вовнутрь и вниз этой спирали тайцзи (моменты «складывания», чжэде 折疊 или «точки опускания», лодянь 落點) только и позволяют осознать действие силы-цзинь. Каждое движение начинается как бы с «затакта», противоположно направленного (таково же правило движения кисти в китайской каллиграфии). В то же время нужно позволить каждому движению естественным образом исчерпать себя и дать проявиться импульсу нового, обратного движения. Сила-цзинь действует только в момент пика сознательного расслабления, и надо уметь дать ей проявиться. Ни в коем случае нельзя торопить или формировать ее действие. Классическая формула гласит: «соответствуй сущему в таковости существования». «Соответствие сущему» здесь означает умение дать претвориться мощи жизни в нас, не пытаясь действовать самочинно. Расчеты соотношения веса на разных ногах не столь существенны. Гораздо важнее учиться расслаблять ногу, находящуюся под весом.

Существует определенная последовательность в разучивании модусов движения. Сначала нужно учиться растягиваться, и, только овладев этой фазой, нужно начинать учиться сжатию в растянутости, т.е. внутреннему сосредоточению, погружению в глубину сознания в моменты смены вектора движения. Только так учащийся может понять условия генерирования «внутренней» силы-цзинь 勁, которая в моменты полного «сброса» веса в землю и переноса веса как бы отдается, становится ощутимой в задней части головы (что соответствует формуле «в пустотной одухотворенности сила вверху» 虛靈頂勁 или «в пустоте сила возводится к макушке» 虛領頂勁). В них говорится:

В текстах семьи Ян есть попытка описать описать соотношение внутреннего и внешнего движений. В них говорится: «невозможно познать корень наших движений, не вникая в исток нашего сознания и чувствования… При внутреннем движении мы обладаем сознательностью, а при внешнем движении мы обладаем чувствительностью. Без внутреннего движения нет и чувствительности, без внешнего движения нет и сознательности. Когда внутреннее движение достигает предела, оно переходит в движение внешнее. Когда чувствительность обретает полноту, появляется сознательность. Внешнее движение и сознательность усвоить легко. Внутреннее движение и чувствительность усвоить трудно».

Итак, внешние движения в тайцзицюань не имеют самостоятельного значения. Они – только условия повышения духовной сосредоточенности, и их уподобляют «теням» внутреннего состояния. Их настоящая ценность в том, что они дают возможность «свернуться», войти в себя, что невозможно, если мы сначала не растянемся, не раскроемся (это прямо засвидетельствовано в классических текстах тайцзицюань). Учение есть, как говорили старые мастера, «прикосновение к тени учителя». Мастер воздействует, как считалось в Китае, «образом жизненной силы»; его присутствие безотчетно выправляет внутреннее состояние и обостряет чувствительность именно потому, что дух и тело в практике тайцзицюань неразделимы. И чем яснее мы сознаем нереальность внешних форм, тем сильнее ощущаем воздействие внутренней «прямоты» мастера.

В западной литературе можно встретить дикую мысль о том, что исполнение комплексов нормативных движений якобы не имеет отношение к боевому применению тайцзицюань. На самом деле исполнение нормативных «фигур» (их нормативность, впрочем, не формальная, а чисто внутренняя) есть самый эффективный и, в сущности, единственно возможный способ овладеть боевым потенциалом тайцзицюань, который определяется не «приемами борьбы», а уровнем одухотворенной чувствительности. Здесь действует все та же парадоксальная логика Великого Пути: чтобы приобрести, нужно все оставить; явит себя миру тот, кто сокроет себя, и т.д.

Поясним чуть подробнее правила переноса веса с одной ноги на другую. Это делается по спиралевидной траектории, напоминающей S-образную линию в центре эмблемы Великого Предела, от пятки задней ноги в носку передней и обратно в том же порядке. Точка, принимающая вес тела, есть также точка расслабления. Чтобы научиться расслабляться под весом, – а это и есть главный «секрет» тайцзицюань – требуется время. Поэтому старые учителя очень медленно расширяли репертуар разучиваемых движений. Опять-таки главный враг здесь – поверхностный «ум-обезьяна», судящий со стороны, и «воля-лошадь», неудержимо влекущая учащегося вперед к сияющим вершинам мастерства, не давая ему пройти путь ступенька за ступенькой. Но невозможно взобраться на вершину пирамиды, пытаясь перепрыгнуть сразу через несколько ступеней.

Соблюдение этих базовых правил тайцзицюань должно сопровождаться постепенным освоением чередования вдоха и выдоха, где на первых порах вдоху в основном соответствует фаза «растяжения» (кай 開), а выдоху – «сжатие» (хэ 合). Растяжение и сжатие относятся к первичной, вертикальной оси Великого Предела: первое предполагает как бы вытягивание позвоночника (у мастеров даже физически наблюдаемое) и соответствует «рассеиванию», второе не имеет видимых признаков и соответствует полному «оставлению», как бы спонтанному отпусканию натянутой тетивы лука. Этому ритму соответствует цикл «накопления» (стадия «растяжения») и «выброса» (стадия «сжатия») силы-цзинь. Подобно моторчику, подкачивающему надувные фигуры на современных праздниках, он дает импульс для приращения «внутренней силы». Включать цикл «растяжения-сжатия» необходимо постепенно, уже имея ясное сознание соотношения «пустых» и «наполненных», янских и иньских мест в жизненном пространстве тела.

Описанные циклы знаменуют, в сущности, взаимопроникновение движения и покоя, благодаря чему, как уже говорилось, одно может корректировать другое, и эта непрерывно утончающаяся игра оппозиций ведет ко все большей просветленности сознания.

Это «внутреннее достижение» (нэй гун 內功), составляющее подлинный смысл исполнения нормативных комплексов, обычно определяется как «питание жизни» или жизненной силы. Оно и составляет основу практики тайцзицюань. Ее главная цель – достижение гармонически-цельного состояния, в котором, по определению мастера Ван Юнцюаня, сердце пусто, воля чиста, и поэтому «обретается подлинное». В тексте, приписываемом полулегендарному основоположнику тайцзицюань Чжан Саньфэну, об этом сказано так:

«Постигающие тайцзицюань созидают основу Дао. В обретении Дао главное – питание сердца и упокоение природы, собирание энергии и сосредоточение духа. Если сердце не может быть покойным, природа взбаламутится. Если энергия не будет собрана, дух придет в смятение. Когда сердце и природа не в согласии, энергия и дух не сходятся, то все тело с его четырьмя конечностями и сотней энергетических меридианов омертвеет. И тогда даже правильное исполнение фигур не даст результата».

Владимир Малявин

Оригинальные страницы на сайте "Средоточия":

Но преимущества тайцзи на этом не заканчиваются! Повышая силовые способности, гибкость, управление собственным телом и концентрацию, тайцзи также укрепляет ваше здоровье.

Шаги

Техника

Для разогрева начните тренировать правильное дыхание и концентрацию. Как и другие боевые искусства, тайцзи не заключается в том, с какой силой вы сломаете доску или свалите с ног противника. Основа – это максимальная сосредоточенность и управление своими мыслями. Чтобы очистить свой разум, сфокусировать свое ци (движущую силу) и раскрыть потенциал, нужно начать с правильного дыхания, которое, в свою очередь, поможет вам сконцентрироваться.

• Поставьте ноги на ширине плеч.
• Положите руку на нижнюю часть живота – приблизительно на 5 см ниже пупка. Слегка надавите.
• Медленно вдыхайте и выдыхайте носом, расслабив губы. Почувствуйте, будто дыхание проходит через часть живота, которую вы прижимаете рукой. Если вы не испытываете такое ощущение, прижмите руку чуть-чуть сильнее.

По очереди сосредоточьтесь на всех частях тела. Как только вы привыкнете к такому дыханию, по очереди расслабляйте каждую часть тела. Начните с ног и дойдите до головы. По желанию вы можете расслаблять даже самые маленькие части тела, например, ногти на пальцах. Вы обнаружите, что были напряжены, даже не осознавая этого.

• Если вас начнет покачивать, это хороший признак. Значит, вы расслабляетесь, и ваше тело не напрягается, чтобы держать равновесие. В таком случае слегка подвиньте ноги, или примите удобное положение, чтобы вы смогли уверенно стоять.