Упражнения. Питание. Диеты. Тренировки. Спорт

Главная Диеты
Диеты

Разговор по пятницам в спорт экспрессе. Лучше б лечение оплатил. Жизнь у вас насыщенная, Валерия Николаевна

Он был знаменитым хоккейным вратарем. Быть может, слово "легендарный" не станет преувеличением. Олимпийский чемпион Калгари-1988, трехкратный чемпион мира.

Отдав почти всю спортивную жизнь "Трактору", регулярно приглашался в сборную СССР. Вера в Мыльникова у Виктора Тихонова была столь велика, что вызывал его на чемпионат мира даже из "Квебека". Хотя в "Квебеке" вратарь больше сидел на лавке, чем играл.

На интервью Мыльников согласился не сразу - и встретил с подозрением: "А удостоверения у вас есть?" Удостоверения были. Всякое мы видали - но такое первый раз.

Впрочем, вратарская настороженность вскоре пропала.

ФИКЦИЯ

Прошерстили интернет в поисках вашего нынешнего места работы. Ничего не обнаружили.

С Нового года тружусь в Ночной лиге. Куратором по Уральскому региону. Слежу за состоянием ветеранского хоккея. С работой помогли Сергей Макаров и Александр Якушев.

- Как из "Автомобилиста" вас увольняли в 2011-м?

С Ильей Бякиным, главным тренером, за компанию. Сказали: "Результата нет - свободны". А откуда ему взяться, если игроки собраны из высшей лиги? Руководили командой люди вроде Шерстянникова. Говорят, сейчас он снова всплыл, Вайс-фельд его вернул в клуб.

- К вам лично какие были претензии?

Да никаких. Просто захотели убрать меня и сына (вратаря Сергея Мыльникова-младшего. - Прим. "СЭ"). Потом Сашу Дроздецкого. Нашли крайних. А Бякин ушел за нами следом, от несправедливости. Илья - очень чистый человек. Еще нам грозили - мол, ничего не выплатим. Пришлось КХЛ подключать.

- Быстро вам стало все ясно в Екатеринбурге?

Ясно мне давно… В клубах меняются по два-три тренера за сезон. Подумайте: кому это выгодно? Хоккеистов частенько набирает не тренер, а генеральный менеджер. И агенты. У одного агента в клубе по 10 - 15 хоккеистов!

- Получается, он и тренирует команду?

Ага. Вместе с менеджером.

- Чего вам не хватило, чтоб работать агентом, например?

- Даже мыслей не было. Вы спросили - я впервые об этом задумался. Вот тренировать мне хочется.

- Есть в нашем хоккее тренер вратарей, который для вас в профессии - номер один?

Нет. У нашего поколения специальных тренеров по вратарям не было. А сегодня это вдруг стало модным. Не понимаю - какая от них польза? Вот представьте: в "Ладе" Цыгуров выходит на тренировку, берет свисток. Два ассистента - Михалев в этом углу, я - в том. Шайбочки Цыгурову подкидываем. Когда заниматься с вратарем? Ну, гол он пропустит, подбежишь, скажешь: "Что ты ушами хлопал?!" А попытаешься влезть, тот же Цыгуров рявкнет: "Куда суешься, я главный!" Эти люди инициативы никому не давали. Помощники были "людьми сбоку", прилипающими к славе. Если он поделится - хорошо.

- Неужели профессия тренера вратарей - фикция?

Я считаю - да! В Канаде прежде для них работу находили, смотрели с голкипером видео. Но теперь и так все смотрят, для этого отдельный специалист не нужен. А шариками пожонглировать можно после тренировки.

- Интересно же вы себя чувствовали в этой должности.

А я ни в одном клубе не был тренером вратарей! Где-то уделял им больше внимания, но везде работал помощником главного.

"ШЕСТЕРКА"

Ваши сыновья закончили с хоккеем?

- Да. Сергей последний сезон отыграл в "Ариаде-Акпарс" - все, говорит, надоело. У него двое маленьких детей. Губить здоровье - ради чего? Вы слышали, как "Ариада" зимой чуть не разбилась?

- Как?

- В аэропорту Саранска при посадке Ан-24 улетел в сугроб. Им только сказали: "Бегите быстрее, возможен взрыв…" Чудом обошлось. Теперь сын будет поигрывать за какую-нибудь газовую команду. Как и старший, Димка.

- На эти деньги реально прожить?

- Живут же.

- В свое время Сергей отметился в знаменитой драке с "Ак Барсом", лупил вратаря - Норонена…

Сережа не прав - выскочил со скамейки. Так нельзя. Ты не играешь - куда лезешь? Но дрался нормально.

- Вы никогда на площадке кулаками не махали?

Был случай. Вывел из себя хоккеист "Автомобилиста". Играли в Первоуральске, зрителей почти не было. Он гол забил - и мне, вратарю сборной, показал известный жест. Меня замкнуло. Рванул за ним, догнал - и по горбу клюшкой. Как ни странно, даже не удалили.

- Из сыновей по вратарским данным - у кого было больше возможностей?

Оба одаренные, но у Сережи характер покрепче. Димке этого не хватило, слабинку дал. В чемпионате Швеции меня как раз он сменил в воротах - я на тренерскую перешел, а его 15-летним поставил. Играл за молодежную сборную, в "Ладе" начал неплохо. И в "Северстали" могло получиться, но Михалев привез опытного Серегу Николаева. Дима отправился в "Спартак", потом мотался по командам… А Сережа, по-моему, в "Тракторе" был не слабее Гелашвили. Все зависит от тренера, как тот распределит роли. Младшему с тренером не повезло.

- Хоть раз пытались с тренером говорить за сыновей?

Однажды сунулся. И меня Цыгуров выгнал из "Лады".

- Вот это подробность.

- Январь 1998-го. Дима стал серебряным призером молодежного чемпионата мира. А у "Лады" четвертьфинал Евролиги против ярославского "Торпедо". Дома победили 2:1, наутро улетать. Цыгуров стоит рядом с дочерью. Я сдуру подошел: "Кого из вратарей берем в Ярославль?" - "Чечина и Николаева". Вы помните Женю Чечина?

- Смутно.

Был такой мальчик. Дружил с дочкой Цыгурова. Спрашиваю: "Почему Чечин-то? Мыльников вернулся с чемпионата мира!" И слышу: "А ты тоже не едешь!" Сразу, в отместку. "Лада" там проиграла в пять шайб и попрощалась с Евролигой. Цыгуров приезжает, не здороваясь, шагает мимо. Затем оборачивается: "Пиши заявление". Да пожалуйста! В тот же день я из Тольятти уехал в Москву. Правда, думаю, закусил губу Цыгуров еще из-за Киселева.

- Кто такой?

- Была у него "шестерка" - Валерий Киселев. Доходило до смешного. Цыгуров в туалет идет по-маленькому - а этот у дверей с полотенцем замирает. Ждет. А игроки галдят, ставки делают: "Не успеет!" - "Успеет!" Цыгуров появляется - тот ему раз полотенчико. Потом эпизод с Ильей Брызгаловым на тренировке.

- Так-так.

Киселев все совался к вратарям, поучал. Я не выдержал, говорю при нем Цыгурову: "Федорыч, давай разберемся. Если вратари на мне - буду помогать. Но чтоб этот не вмешивался. Если нет - пускай Киселев работает, я влезать не стану". На следующий день выхожу на тренировку раньше Цыгурова - ко мне подлетает Брызгалов: "Саныч, что делать? Киселев заколебал советами".

- Что сделали?

Подъехал к нему: "Мы же все решили". И вдруг ответ: "А ты вообще пошел на …! Тебя выгнать надо!" Хоть Киселев сам понимал - кто он и кто я. У меня крыша так ш-ш-ш, съехала. "Что ты сказал?!" Он щупленький, засунул ему клюшку под мышку. Хотел через борт выкинуть. Везу вдоль и краем глаза замечаю Цыгурова. Отпустил, не стал бросать. А вечером доктор говорит: "Серега, ты этому дураку два ребра сломал!"

- Чувствовали, что ходите под увольнением?

Да нет. Сколько я Цыгурова вытаскивал, когда еще за "Трактор" играл?! Все звания, "заслуженного" получал за меня.

- Тяжелый человек?

Честно вам скажу - невероятно тяжелый! Ничего святого. В команде у него были люди, которые лазили по номерам, принюхивались. Найдут пробку из-под пива - ты на крючке. Если на сторону собрался - вешают условную дисквалификацию на два года за нарушение режима. И все, никуда не денешься. В Челябинске этих дисквалификаций у меня было столько, что уже как рецидивист проходил.

СРЕДА

Вычитали в интервью Цыгурова - играл за "Трактор" вор-карманник. Украдет, отсидит, возвращается в команду. Катание было божественное.

Не помню такого. Был картежник, входил в тройку сильнейших по Союзу. Это - да. Он с Цыгуровым дружил.

Ваш земляк Андрей Сидоренко живописно описывал нам Челябинск той поры: "Идешь с рюкзаком и клюшечкой, тебе по башке стукнут - домой возвращаешься налегке. Драки район на район были в порядке вещей…" И вы через это прошли?

Всякое бывало. Я быстро бегал, поэтому меня обычно не догоняли. Ни хулиганы, ни милиция, ни дружинники. В городах вроде Челябинска у мальчишек в те годы выбор был нехитрый - спорт, завод или тюрьма.

- Ни второе, ни третье вас, надо думать, не прельщало?

Отец всю жизнь отпахал на Челябинском тракторном. Я приходил к нему в литейный цех, видел, какая жестокая это работа. Мне повезло, что с хоккеем получилось. Хотя среда могла засосать. Когда живешь в одном дворе со шпаной, волей-неволей общаешься. В каких-то ситуациях Бог отвел.

- Например?

- Вечер, за столиком около подъезда играем в карты. Отец из окна зовет: "Сереж, иди поешь". Пока ем, вспыхивает драка. Приезжает милицейский патруль, всех забирает. И каждому впаяли по пять лет.

- За что?!

Как пишут в протоколах - "за нанесение телесных повреждений". Задержись на полчаса с ребятами, и я бы попал под раздачу. В другой раз был на тренировке, когда домой из соседнего района нагрянули человек семьдесят. Отец, открыв дверь, обмер. "Серегу позовите". - "Его нет". Потоптались и ушли.

- Что хотели?

Угадайте. И представьте, что со мной было бы, если б с ними встретился. Заправляли в этой толпе братья Журавлевы. Первый - чемпион Европы по боксу. Второй - садист и подонок, сидел на малолетке. Третий - такой же…

Или вот случай. Тренировки юношеской команды "Трактора" заканчивались поздно. Зима, темень, бредем вчетвером к остановке трамвая. Там пьяная компания. Докопались, началась драка. Один из наших схватил здоровый кусок льда и врезал парню по башке. Тут милицейский свисток, крики: "Стоять!"

- Повязали?

- Мы ушли дворами. Позже узнал от брата, что в районе ЧТЗ на остановке убили парня. И вот думаю - не того ли, что льдиной огрели? Может, ему голову проломили? А пацана, который это сделал, самого через полгода зарезали.

- Месть?

Нет. Пьяный десантник, вернувшийся из армии, приревновал к девушке. И нанес профессиональный удар ножом в пах. Парнишка умер от потери крови до приезда "скорой". А ведь в классного хоккеиста мог вырасти. Вот судьба. Десантника же осудили всего на шесть лет. Так что в Челябинске ты все время ходил по грани.

БРЕЖНЕВ

Дебют в "Тракторе" у вас вышел хоть куда.

В 18 меня выпустили в Лужниках против "Спартака", за который играли Якушев, Шалимов, Шадрин. Полные трибуны, в ложе - Лео-нид Ильич.

- Откуда знаете?

Как говорил Тарасов? Хоккеист на площадке должен видеть своих, чужих и девушку в десятом ряду. А я еще и Брежнева разглядел. Он болел за "Спартак", нередко приезжал на матчи. "Трактор" выиграл 3:0. Для Сереги Макарова, кстати, это был тоже дебют - и он на первой же минуте забил! А последнюю шайбу забросил Коля Шорин. Легендарная для Челябинска фигура. Мы дружили семьями.

- Шорин так и считается пропавшим без вести?

Да, уже лет двадцать. Челябинск тогда решили очистить от кавказского криминала. На то, чтоб покинуть город, дали сутки. Коля именно в тот вечер на рынке пиво пил. Потом сказал: "Пора домой". Сел в грузовик, за рулем был какой-то южный товарищ. И все, исчез бесследно. Может, убили. Может, забрали в рабство и увезли куда-то в горы.

- Каким образом столько лет скромный "Трактор" вас удерживал?

Полагаю, в Брежневе дело. Он близко общался с челябинцем Тяжельниковым, большим человеком из ЦК. Остальных-то хоккеистов "Трактора" в Москву провожали с почестями. А я всю жизнь слышал: "Нужно спасать "Трактор". Никуда не отпускали. Даже Тихонов ничего не мог предпринять.

- А как в 1980-м очутились в ленинградском СКА?

- Я лет восемь учился в институте. Никто бы меня в армию не забрал бы, но сам попросился.

- Оригинально.

- Произошел конфликт с Цыгуровым. Несколько молодых хоккеистов решили из команды свалить. Рожков, Бухарин, Жуков и я отправились в Ленинград - "служить". "Трактор" огорчился. Накатали бумагу куда надо, пришел приказ: двоих вернуть. Но фамилии указать забыли. Хотели меня с Жуковым, а получили назад Рожкова и Бухарина.

- В Ленинграде попробовали что-то по-настоящему армейское?

Привезли в роту на присягу. Еле отыскали сапоги с широким голенищем, ноги-то раскачанные. Завели в красную комнату. Автомат положили на стол, в руки давать не рискнули. Больше за два года военную форму не видел.

В ленинградском хоккее разруха царила - и мы вроде как должны были его поднять. Игроков СКА болельщики на руках носили. Цветы дарили после матчей. А мне руководство 16 квартир предлагало - хоть на Невском, хоть на Финском заливе. Ни одну не поехал смотреть.

- Почему?

Потому что меня ждали в "Спартаке". Начальник команды Валерий Жиляев полтора года одолевал: "Точно у нас? Не передумаешь?" - "Да точно, точно…" Однако в последний момент Кулагин от меня отказался, взял Сапрыкина. Не знаю, почему. Пришлось возвращаться в Челябинск. А Жиляев до сих пор извиняется при встрече.

- В СКА с тренерами не конфликтовали?

Когда заикнулся об уходе, Михайлов сразу хотел отчислить: "Ах так?! Будешь дослуживать у черта на рогах, точку охранять". Меня в Смольный вызвал командующий округом. Три часа беседовали. Отличный мужик оказался.

Судите сами: я - прапорщик. Обязан явиться как минимум в военной форме. Ниже подполковника в тех темных коридорах людей не встречал. Один меня до угла довел, перепоручил следующему подполковнику. Через сто метров передавали друг другу. А я - в джинсах, лохматый разгильдяй.

- О чем с командующим договорились?

- Сезон доигрываю, помогаю команде. И меня отпускают с доброй душой. Он слово сдержал, молодец.

28 КИЛОМЕТРОВ

- В "Магнитке" 90-х после неудачных матчей вратарей направляли к экстрасенсам. Вы с этой публикой сталкивались?

Игроком - нет. Был уже тренером "Лады", когда в Тольятти приехал Сергей Бабарико.

- Бывший динамовский вратарь с бородой, как у старообрядца?

Он самый. К тому времени карьеру закончил, немножко "шаманил". Говорит Цыгурову: "Я энергетический щит сооружу - ни одна шайба сегодня в ворота "Лады" не залетит!" Но мы сгорели 1:4 - и на глаза нам Бабарико больше не попадался. Потом к Цыгурову на базу какой-то умник из Самары пожаловал. Тоже наплел что-то, команду усыпить пытался. А как проиграли - мгновенно испарился.

- Легенды ходят о броске защитника "Динамо" Михаила Татаринова. Действительно что-то выдающееся?

Просто ужас! Шайба напоминала неуправляемый снаряд, вдобавок ниже плеча не кидал. Мышкина спросите - он с Татариновым на тренировках намучился. А мне по молодости в "Тракторе" от Юрия Валецкого доставалось. Была у него нехорошая черта - подкатится поближе к воротам и со всей дури норовит пальнуть в голову.

- Молча терпели?

Что я мог сказать, если мне 17, а ему под 30?

- А тренер?

Отворачивался. Делал вид, будто ничего не происходит. Впрочем, это все ерунда по сравнению с кроссами, которые Цыгуров практиковал в "Тракторе". По десять-пятнадцать километров накручивали регулярно. Как-то в порядке эксперимента он дал 28!

- И что с вами было?

Ложишься спать - а кажется, что ноги еще сами бегут. От нагрузок кровью в туалет ходили. Издевались над нами будь здоров. Такие кроссы в 30-градусную жару после отпуска иногда заканчивались трагедиями. В "Ладе" в 1988 году умер Андрей Земко, спустя тринадцать лет - Слава Безукладников.

- Мы слышали, у Безукладникова из-за алкоголя полностью разрушилась печень.

Это правда. Славка выпьет, утром под капельницу, кровь прочистит - и на тренировку. Всегда выкладывался по максимуму, он же капитан команды. Но организм-то не железный.

- В "Квебеке" кроссы были?

Ни единого. Тренажеры, велосипед - причем в зале с кондиционером и музыкой. Красота! Всё для человека. Носятся канадцы по площадке не хуже наших. Ну и зачем эти кроссы?

ОЛИМПИАДА

На Олимпиаде в Калгари вы провели все матчи. А ведь вашу фамилию едва не вычеркнули из списка сборной…

В ноябре на раскатке в Киеве травмировал колено. Зоя Миронова в ЦИТО определила мениск. Когда лег на операцию, диагноз не подтвердился. Просто дернул связки. Колено почистили, месяц после этого учился заново ходить. Декабрьский "Приз Известий" пропустил. На лед вышел за неделю до Игр. У Тихонова из вратарей - Белошейкин, Самойлов, Шундров и я. Лишним оказался Шундров, хотя, по слухам, отцеплять действительно собирались меня. Полетел я в Калгари третьим номером.

- И как стали первым?

До старта Олимпиады четыре дня. Заканчивается тренировка. Каменский остается на льду побросать Белошейкину буллиты. А я в раздевалке сижу рядом с Тихоновым. Вдруг массажист забегает: "Белый сломался!" Следом его заносят на плечах. Разрыв крестообразных связок.

- Беда.

На последний контрольный матч с Канадой выпустили меня. 2:3 продули - но в итоге я отыграл всю Олимпиаду. Спасибо Виктору Васильевичу за то, что поверил в меня. Ну а уж я постарался не подвести. Удивительно, что Самойлову он не дал сыграть ни минуты. При том что заключительный матч с финнами ничего не решал.

- Кто из артистов входил на Олимпиаде в группу поддержки?

- Вроде были Ширвиндт с Державиным, но мне запомнилась Катя Семенова. Ее попросили какую-то песню исполнить. Она ответила: "Я не могу вживую петь". И расплакалась. А Винокур, когда летели в Москву, нацепил вратарскую маску Белошейкина и разгуливал в ней по салону.

- У Белошейкина после Калгари карьера пошла под откос. Травмы, проблемы с режимом, несчастная любовь…

Рубаха-парень, но себе на уме. Авторитетов для Жени не существовало. Я не предполагал, что он покончит с собой. Говорили, его окончательно надломила гибель отца, которого бандиты сожгли вместе с палаткой, где подрабатывал. Последний раз Белошейкина я видел в Питере перед каким-то матчем. Подошел ко мне, попросил клюшку - дал, конечно. Он был трезвый, но малость потрепанный. В плаще, купленном чуть ли не в Калгари лет за десять до этого.

- Потом на двух чемпионатах мира вашим конкурентом в сборной был Артур Ирбе.

- Меня он поражал фантастической растяжкой. Ставил два стула - и спокойно усаживался между ними на шпагат, аж провисая! Я так никогда не мог. В 1990-м в Берне Ирбе сыграл лишь три матча. И этого хватило, чтоб его признали лучшим голкипером чемпионата!

- Начинали турнир основным вратарем вы?

Да. А со шведами травмировался. На оставшиеся матчи даже не переодевался. Вообще тяжеловато мне там было после "Квебека". Не привык я раз в месяц играть.

УДАР

Когда на первой же тренировке "Квебека" обнаружили семь вратарей, испытали шок?

На первой было три. Но дальше подвозили, подвозили. Мне открытым текстом предложили: езжай в фарм-клуб, набирайся практики. Извините, отвечаю - ни в какой Галифакс из принципа не поеду. У меня дети маленькие и жена, которая по-английски не говорит.

- Советского вратаря канадцы приняли в штыки?

С хоккеистами проблем не возникло. Вот в газетах было много негатива. Ругали мой стиль, дескать, слишком часто сажусь на колени. За меня Ги Лефлер вступился: "Оставьте Мыльникова в покое! Это олимпийский чемпион! Пусть как хочет, так и ловит шайбы. Хоть задницей…" А сейчас в НХЛ все вратари с колен не встают.

- Уезжали вы через "Совинтерспорт"?

К сожалению, да. Фетисову и Старикову позже фонд Гарри Каспарова помог уехать. А из моего контракта "Совинтеспорт" должен был забирать 50 процентов.

- Грабеж.

Да это в 1989-м считалось сказочными условиями! Тем, кто отбыл в НХЛ до меня, платили около тысячи долларов в месяц. Но когда прилетел в "Квебек", как раз открыли контракты хоккеистов. Я замыкал список.

- В "Квебеке"?

В лиге!

- Сколько получали?

- 50 тысяч канадских долларов в год. Минус налоги. Тогда и выяснилось, что отбирают у меня совсем другой процент. Пятьюдесятью не пахло. Звонил в "Совинтерспорт". В ответ: "Доигрывай сезон, потом разберемся". А мне клуб еще выставил счет за арендованный дом и "Крайслер".

- На что ж вы жили?

Как-то выкручивались. Со своего грошового контракта я даже отослал в Челябинск комплекты хоккейной формы для детской команды "Трактора". Пацаны лет восемь в ней играли.

- Когда вернулись из Канады и явились на Новый Арбат в офис "Совинтерспорта" - что услышали?

Подписал бумагу, что пять лет не разглашаю никаких тайн. И мне выплатили неплохую компенсацию. Правда, пока был в Канаде, шарахнула "павловская" реформа. На сберкнижке все сгорело. Вместо шести машин получил три палки копченой колбасы.

- И что собирались делать?

Из финского "Лукко" позвонили, предложили контракт.

- Хороший?

Деньги раз в десять лучше тех, что были в "Квебеке". Оформление снова шло через "Совинтерспорт". Я уже на чемоданах сидел. Но почему-то уехал в Финляндию другой хоккеист.

- Владимир Мышкин?

Да. Пробыл там недолго. Его убрали, взяли чеха Бржизу.

- Так что случилось?

- Есть у меня версия. Озвучивать не хочу, грязь.

Мышкин нам рассказывал - ему позвонил Стеблин и предложил отправить в Финляндию чуть ли не за тысячу долларов.

Вот еще одна фамилия всплывает. А у меня-то сумма была иная. Ладно… Финляндия сорвалась, я без работы. Тут в "Тракторе" молодые хоккеисты во главе с Гомоляко сняли Цыгурова. Принял команду Белоусов. А мы дружили. Помоги, просит, поиграй за "Трактор". И помог. На свою голову. Та история - самый большой для меня удар в хоккейной жизни.

- То есть?

В Челябинске жил в "трешке". Мне говорят: "Обменяем ее на четырехкомнатную!" До сих пор жду…

- Обманули?

Год отыграл - молчок. Новый чемпионат начинается, меня играющим тренером объявили. "Ребята, может, рассчитаетесь за прошлый сезон?" Опять тишина. Отказываюсь играть, пока вопросы не решим. "Трактор" поехал на турнир в Омск без меня. Возвращаются, захожу в раздевалку - а на моем месте Зуев переодевается. Вот номер, думаю. Заглядываю в тренерскую: "Это что такое?" - "Все, ты не нужен".

- Уехали из города?

- Конечно. Ничего в контрактах тогда не прописывалось. Меня Ярославль вызвонил. Так "Трактор" компенсацию требовал! Как за олимпийского чемпиона - 25 тысяч долларов. Прилично по тем временам. Но в Ярославле только посмеялись, ничего не заплатили.

- Карьеру вы завершили в шведском "Сетере", там же начали тренировать. Могли остаться навсегда?

Хотел. Была возможность дом купить. Но понял, что помру от скуки. Тихая, сонная жизнь в Швеции не для меня.

Мы отыскали в интернете ваши дневники. Любопытно.

Это когда с ЦСКА колесили по Америке в 1985-м? Журналисты попросили - я сам писал, им передавал. Приезжаем в город - я прислушиваюсь к своим ощущениям. И фиксирую в тетрадку. Две недели вел.

- Продолжения не последовало?

Я пытался книжку писать, еще в Ярославле. Пять страниц исписал, но скомкал и выбросил. Не мое. Хотя столько встреч было. Один Сеич (Сергей Николаев. - Прим "СЭ") чего стоит. Тренер не великий. Но язык подвешен, таких любят. Матом с людьми говорил - а выходило как-то не обидно. Всё на прибаутках. В Ярославле заявил игроку: "Твоим броском даже мой х… не перешибешь". Обидно это или нет?

- Нет.

И я думаю - нет. А в Германии на заправке отправляет шофера купить эротический журнал. Тот приносит. Сеич берет микрофон, листает: "Знаете, как я люблю секс? А с вами сегодня на площадке делали вот это…" И показывает картинку. Но мы ладили. Уважительно ко мне относился.

- На хоккей редко заглядываете?

Вообще не хожу.

- Почему?

Во-первых, неинтересно. Во-вторых, билеты надо доставать. Пару лет назад "вездеходы" отменили. У меня был пропуск "ветеран хоккея". На любой стадион мог пройти. Нынче у динамовцев свои корочки, у армейцев - свои, а я "тракторист". Кто мне сделает?

- В кассе билет покупали?

- Нет. И не будет такого.

- Смотрели "Легенду №17"?

Три раза.

- Настолько понравилось?

То сам ходил, то с внуками. Хорошее кино. В какие-то моменты до слез пробирало. Например, когда Тарасов привел Харламова в морг.

- Хоккей нормально снят?

Да, в кои веки. Главное, не забывать, что это художественный фильм, а не документальный.

- Вы знали Харламова?

- Не близко. На сборах в Новогорске пересекались. Врезалось в память, что он постоянно с молодыми ребятами общался. Дружил с Фетисовым, Касатоновым, Крутовым, Ваней Авдеевым.

- За ветеранов давно не играете?

Года три. После операции на сердце. Все случилось во время игры, когда были на Сахалине с "Легендами хоккея".

- Кто-то нам рассказывал про странный признак инфаркта - головная боль. У вас было то же самое?

Вот чего не было, так это головной боли. Левая рука как отмороженная. В сахалинской больнице сказали: "Инфаркт задней стенки". Улетел оттуда вместе с командой, оставив врачам расписку - сам за себя отвечаю. Они не отпускали.

- Операция была уже в Москве?

Да. Сперва думали ограничиться стентированием. Но сосуды были слишком забиты. И сделали шунтирование. Я потихоньку катался. А через год окончательно завязал.

- Почему?

Был на катке, сходил в баню. Вдруг кровь из носа пошла, долго остановить не могли. С хоккейным баулом из раздевалки еле до машины добрел. С трудом доехал до дома. Там день пролежал, слабость, желтеть начал. Вызвали "скорую".

- Что оказалось?

Тромб оторвался. Но ударил не в сердце, а в печень. Повезло. Врачи сказали, что такое бывает у трех процентов людей.

- В октябре вам - 55. Глядя на кого из хоккейного мира, стареть не страшно?

Посмотрите на Лутченко, Якушева, Лебедева, Шаталова, Ляпкина. Красавцы! Смотришь на них и думаешь: "55 - совсем не много. По сравнению с ними я еще пацан…"

Дмитрий СЕННИКОВ: "ИГРАЕМ С "ЗЕНИТОМ". У НАС ПРЕМИАЛЬНЫЕ
5 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ, У НИХ - 70"

Не знаем, как представлял себе Дмитрий Сенников уход из "Локомотива", но оказался этот уход тихим и для широкой публики незаметным. Выдает клуб новости и погромче - что уж там футболист, сыгравший в прошлом сезоне один матч. Контракт завершился - всех благ.

Из первых чемпионов "Локомотива" в команде играет лишь Дмитрий Лоськов. 35-летний Сенников был предпоследним.

Мы думали, он закончил вовсе. Оказалось, нет.

ГРЫЖА

- Значит, с футболом не порвали?

Я разве объявлял о завершении карьеры? Надеюсь, еще поиграю. Лишь бы здоровье не подвело. Как в сентябре получил травму, так до сих пор полностью не восстановился.

- Что за травма?

Межпозвоночная грыжа. Прошлый год играл за дубль, который матчи проводит на синтетике. Это сказалось. Но и с себя вины не снимаю. Меньше времени стал проводить в тренажерном зале, а спину обязательно надо закачивать. В итоге однажды прихватило так, что не мог ребенка поднять на руки. Какой уж тут футбол. Перепробовал разные методы лечения, обращался в клинику Дикуля. Пашинину, например, у которого были проблемы со спиной, там помогли. А у меня боли не прекращались. Я понимал, что нужен не просто врач, а человек, который возвращает людей в большой спорт. Тогда знакомые посоветовали в Лос-Анджелесе хирурга. Он специализируется именно на таких травмах, среди его пациентов - игроки "Лейкерс", "Кингз", из бейсбола и американского футбола.

- Сколько времени провели в Америке?

Три месяца. Сначала операция, затем реабилитационный период. Сейчас чувствую себя гораздо лучше, уже бегаю. Купил тренажер для спины. Осталось набрать физические кондиции.

- Последний сезон в "Локомотиве" не подточил веру в собственные силы?

- Нет. В защите у нас игроков было на два состава. Кто-то должен был оказаться лишним. Я понимал, что и контракт со мной продлили на всякий пожарный. Чтоб мог подменить кого-то на случай травм и дисквалификаций. Я никогда не был техничным игроком. Выживал исключительно за счет скорости и "физики". Семин говорил: "Пока ты бегаешь и отнимаешь мячи - будешь востребован". Не считаю, что с годами скорость растерял - в матчах за дубль никому из молодых не уступал.

- В "Локомотиве" работу предлагали?

К клубу никаких претензий. Если б сказал, что заканчиваю, думаю, помогли бы трудоустроиться. Но я сам к этому внутренне не готов.

- Многих, когда забирали вещи с базы, пробирало до слез.

Мы с Асатиани приехали в Баковку, когда команда была в отпуске. Человек я сентиментальный, но тут никаких особенных ощущений: быстро собрались да уехали. Если б все получилось неожиданно - может, воспринял бы иначе. А я-то к такому повороту давно был готов. Понимал - время пришло. Не буду же вечно там играть. Вот Малхаз - моложе, и уход из "Локомотива" переживал острее. Но как говорят в Грузии? Мужчины не плачут - мужчины огорчаются.

- За годы в "Локомотиве" какие предложения упустили?

- В Европу меня не звали. Менять же "Локомотив" на другой российский клуб не видел смысла. Разве что как Игнашевич. Вот он о переходе в ЦСКА наверняка не пожалел. А наше руководство допустило колоссальную ошибку, заранее не продлив с ним контракт. Такого игрока отпустили свободным агентом!

- В команде знали о его планах?

Старался не афишировать. Даже я, хоть и жил с Серегой в одном номере, лишь под конец года узнал, что он не останется.

Игнашевич рассказывал нам: "Перед последней игрой сезона с "Арсеналом" в Лиге чемпионов Семин попробовал переубедить. Я сказал, что пути назад нет - уже дал слово Гинеру. Юрий Палыч был очень разгневан. Но самое удивительное, что на "Арсенал" меня поставил. Семин вспыльчивый, но справедливый".

Это точно. Игнашевич стабильно отыграл всю концовку. Юрий Палыч - не самодур. Если видит, что футболист способен принести пользу команде, будет ему доверять. А есть тренеры, которые могут на несколько месяцев упечь игрока в запас только потому, что тот собрался уходить. Глупость какая-то.

- Кто у Семина был чемпионом по критике?

Маминов, Пашинин и я. На нас постоянно кричал во время матча. Порой я не выдерживал, орал в ответ: "Что, Юрий Палыч?! Что надо?!"

- А Семин?

- "Сенников, давай назад!" Или - "беги вперед!" На некоторых ребят нельзя повышать голос. Сразу обижаются, вешают нос - и вывести из ступора их уже невозможно. Вот Измайлов такой. А меня, наоборот, крик заводит. И Семин играл на этом. Но в последние годы он изменился. Спокойнее стал.

- Что ж плохого?

По-моему, этой эмоциональности Семину и не хватает. Его огонь передавался игрокам. Впрочем, сегодня футболисты другие. Полно легионеров, они не поймут, если на них орать.

- В какой момент угасла душевность старого "Локомотива"?

С назначением Муслина пошел странный уклон - иностранцы подъезжали скопом. Но Лоськов мог их одернуть, все его уважали. Едва Диму убрали, они стали главными. Диктовали. При Лоськове-то Паркс с Обиорой помалкивали…

- Обиора - лентяй?

Потому и не раскрылся. Парень-то безумно талантливый. Над защитниками издевался. Мне Денис Евсиков из ЦСКА жаловался: "Когда в составе Обиора, меня трясло". На скорости накрутить один в один мог кого угодно. В нашем чемпионате быстрее с мячом не бежал никто. У Джеймса он был словно привязан к ноге.

- Трибуны раздражал итальянец Руополо. Который никак забить не мог.

Руополо хоть старался. Про Одемвингие хочу сказать - будь у меня такие данные, я был бы лучшим игроком чемпионата! Скорость, удар, пас… Но то ли ленился он играть, то ли не хотел.

- В Англии вон сколько наколотил.

Как-то заставили…

- Самый своеобразный из легионеров?

Помню, в Марбелью привезли африканца. На этот сбор разрешили взять жен, и он тоже захватил с собой подругу. Поселились в соседнем номере. Все было слышно. Сексом занимались круглые сутки. Выползал оттуда только на тренировки. Видно, там все силы и оставлял. На поле не выделялся, и Юрий Палыч с ним быстро попрощался.

- Когда впервые увидели Ивановича - могли подумать, что через пару лет этот парень станет основным в "Челси"?

- Трудно было не заметить, какие у него физические данные - мощный, скоростной. Но Иванович слабо играл позиционно. Подстраховку вообще не понимал. За год в "Локомотиве" резко прибавил.

- Какая драка была живописнее - Асатиани с Ивановичем или Асильдарова со Спахичем?

- Мало чем отличались. Шамиль на тренировке дрался, Малхаз - в игре. Потом перекинулось в раздевалку.

- Говорят, побитый Спахич заплакал, убежал…

Да, помчался жаловаться. Вот это самое противное - получил по морде, так сиди и переваривай. Асильдарова вскоре убрали из команды - похоже, из-за этого. Зачинщиком был Спахич, который врезал ему по ногам. Шамиль отмахнулся - а тот что-то про маму сказал. Ну и понеслось.

- Спахич - хороший игрок?

Классный. В "Монпелье" считался одним из лучших, теперь его купила "Севилья". Правда, со Спахичем связаны разные истории. Не самые приятные.

- Гуренко подозревал его в сдаче игр.

И я об этом. Человеческих качеств в Спахиче я не разглядел. Не мог понять, искренний он или нет. Вроде моментами ему доверяешься, нормально общаемся - а назавтра как чужие.

- О"Коннор такой же?

Совсем другой. Независимый. О"Коннору было плевать, что творится вокруг. В Москве, как на отдыхе.

- Наслышаны о его поездках по Кутузовскому?

Когда оставлял гаишникам семь тысяч рублей? Я в курсе. О"Коннор гнал по разделительной, а если тормозили - приоткрывал окошко и высовывал тысячные купюры. Зарплата позволяла.

БОБО

- Кажется, вы - единственный игрок "Локомотива", побывавший в гостях у Лекхето?

Да, в 2003-м играли в Лондоне с "Арсеналом", а оттуда прямой рейс в Кейптаун. И мы с женой решили рвануть. В Сан-Сити за нами приехал Лекхето на "мерседесе" - и повез к себе в деревню. Темнота, доносится музыка из какого-то двора. Бобо усмехнулся: "Мои друзья!" Я всмотрелся в ночь - увидел, как танцуют. Только белки глаз перемещаются. И вдруг тени замерли - это они насторожились. Стало не по себе: "Бобо, поддай газу…"

- Узнавали его на улицах?

Да, личностью он был популярной - все-таки за сборную играл. А в его деревне одни черные жили, белых лиц не было вообще. И тут появляюсь я - глаза вытаращили: о-о-о! Да еще жена - блондинка!

- Со всеми родственниками Лекхето перезнакомились?

- Четыре брата, тети, дяди, сестры, родители - и у всех такой интерес в глазах! Это что-то! А бабушка держала в руках плакат с игроками "Локомотива". То на меня посмотрит, то на плакат - сверяла: есть я на снимке? Когда нашла, обрадовалась. Чтоб кто-то из другого мира добрался до их деревушки - для нее это было непостижимо.

- Что за дом?

Низенький, одноэтажный. Не представляю, как они все там помещались. Я спросил: почему так скромно? Выяснилось, Бобо уже купил квартиру в белом районе. Зашел к нему в комнату, думаю: где у него вещи-то? Огляделся - в спальне чемоданов двадцать свалены. Все пожитки в них. Как камера хранения.

- Чем угощали?

Курицей с овощами. Ели руками. Бобо и в Баковке рис брал рукой. Потом Лекхето отвез в гостиницу и рассказывал, как себя вести. После восьми вечера даже на светофорах останавливаться нельзя.

- Смертина в ЮАР изумили бабуины, разгуливающие по улицам...

- Когда мы отправились на водопад Виктория в Замбию, обезьяны бродили по двору отеля. Я жил в номере на первом этаже - так из окошка кормил их конфетами "Ферреро роше". Как-то сам вышел во дворик, жую конфеты - а обезьяны меня узнали, набежали со всех сторон. Окружили и ждут. Я отошел в сторонку. Эти - ближе. Напирают. В лицо заглядывают и пофыркивают - уже недовольны. Чувствую - еще чуть-чуть, и накинутся. Бросил конфеты на землю и убежал. Ну их.

- Мартышек испугались. Срам какой.

- Если б мартышек! Здоровые длиннохвостые обезьяны!

- Как вам водопад?

Потрясающе. Оттуда мы с женой пешком перешли в Зимбабве. По заповедникам ездили, к нам подходили слоны, буйволы.

- Лекхето умер от СПИДа в 34 года. Заразился в Москве?

Никто не знает, от СПИДа ли. Может, от туберкулеза. Или от малярии. В последний раз он до меня дозвонился, когда его "Терек" на просмотр приглашал. Бобо размышлял, ехать или нет.

- Как его убирали из "Локомотива"?

Он сам ушел. Опоздал на сборы, сезон начал неудачно...

- Трагическая судьба.

Это не первая потеря в моей жизни. Когда было 17 лет, погиб отец. Хоть он не жил с нами, развелись с мамой, но все равно - воспринял я очень остро. Из футбольных людей - гибель Марины Малафеевой. Я бывал у них дома. Со Славой почти месяц жил в одном номере на чемпионате Европы.

- Марина - какая она была?

Интересная женщина. Активная, любила повеселиться. В их компании не заскучаешь. Всегда добивалась, чего хочет. Слава многого достиг благодаря ей. На похороны я не попал - лечился в Америке. А на днях смотрел передачу про Марину - и не мог сдержать слез.

- В Штатах прежде бывали?

Да, у нас есть друзья в армянском районе Лос-Анджелеса. Познакомились через Таша Саркисяна из "Комеди Клаб". Он поклонник "Локомотива", мы давно общаемся.

Игроков чемпионского состава "Арарата"-1973 Левона Иштояна и Сергея Бондаренко встречали в Лос-Анджелесе? Они там открыли футбольную школу "Арарат".

Слышал, но лично не знаком. Зато меня представили Константину Орбеляну, знаменитому дирижеру. Когда-то в его оркестре работала Алла Пугачева. К нему там все обращаются просто - Маэстро. Орбеляну за 80, но по нему не скажешь. Свежак! Дай бог каждому так сохраниться в этом возрасте.

- Ходили на матчи НБА или НХЛ?

Конечно! И на "Кингз", и на "Лейкерс". И на "Гэлакси" Бекхэма, когда к ним в гости пожаловал "Ред Булл" с Анри.

- Впечатление?

Футбол в Штатах слишком интеллигентный. Никакой агрессивности. Может, из-за того, что там нет премиальных? Но на трибунах - 25 тысяч.

- И все, наверное, жуют гамбургеры, запивая колой?

Не только колой. Это у нас с пивом на трибуну не пускают, а там - пожалуйста. Из пластикового стаканчика пей, сколько влезет. А фастфуд действительно продают на каждом углу. Для меня, кстати, загадка, почему на "Локомотиве" такого нет. Это ж элементарно. Поставь палатки и зарабатывай деньги - народ будет сметать сосиски, гамбургеры, чипсы, колу. Отличный бизнес.

- Билеты на "Лейкерс" и "Кингз" покупали в кассах?

Или с рук. Там это не проблема. На "Лейкерс" билет на хорошие места стоит от 200 долларов. На "Кингз" - 60-80 долларов. На "Гэлакси" - от 50.

- Кержаков и Быстров с недавних пор без ума от бейсбола. Вы там не прониклись?

Нет. Не понимаю эту игру. Мне она кажется скучноватой. Но в Штатах, гуляя по парку, везде наблюдаешь картину - родители с детьми стоят с ловушками и кидают друг другу бейсбольный мяч. Жена загорелась: "Давай такую же купим". А вот американский футбол я люблю. Правила выучил, финал Супербоула стараюсь не пропускать. Хоть высидеть у телевизора до 6 утра тяжело, глаза слипаются. Раньше думал: какой у них славный чемпионат. Длится всего пять месяцев - потом отдыхай. А начал матчи смотреть и ужаснулся.

- Чему?

Столько травм! Что ни игра - то у кого-нибудь перелом. К этому уже все привыкли.

ЧАСЫ

- В матче с "Монако" Адебайор сломал вам нос. Специально?

- Вряд ли. Боролись за верховой мяч, он выпрыгнул - и затылком попал мне в лицо. Боли не почувствовал. Играть оставалось минут десять. Спокойно отбегал, пришел в раздевалку, и там уже накрыло. Сделали снимок - перелом. В другой раз заканчивал матч с трещиной пятой плюсневой кости.

- Подвиг.

Да бросьте. У Семина попробуй не доиграй. Я тогда минуте на 60-й получил сильный удар по ноге. Но не придал значения. Бежать могу - значит, все нормально. А в раздевалке еле бутсу снял - голеностоп распух, посинел. Наутро попробовал на тренировку выйти. Семин увидел, что хромаю, зашумел: "Доктора! Везите его в больницу". Там и выяснилось. А вот в Казани однажды все-таки пришлось просить замену.

- Что стряслось?

Сначала одну бровь рассекли, минут через двадцать - вторую. Голову бинтом замотали, а я глаза поднять не в состоянии. Тут как раз перерыв. Семин подходит: "Играть можешь?" - "Как?! Все заплыло". Он с досады рукой махнул: "Да ну тебя…" С одной разбитой бровью я бы вышел на поле, но с двумя - невозможно. Зашили меня, врачи предупредили - неделю никакого футбола. Раны должны затянуться. Тренируюсь в облегченном режиме, на предматчевый сбор не остался, поехал домой. Утром приезжаю на базу, встречает Семин: "Готов играть?" - "Юрий Палыч, я не могу бить головой по мячу".

- А он?

Давай-ка проверим, говорит. И бросает мне мячик. Я кое-как макушкой его отбил. Семин обрадовался: "Можешь. Остаешься". В основу, правда, не включил - сижу на замене. Неожиданно в первом тайме ломается кто-то из защитников. Мне командуют: "Раздевайся". Выпустили с Нижегородовым в центр обороны. Генка сразу оценил ситуацию: "Я буду все мячи играть вверху - а ты страхуй". И он действительно снимал всё. Я так ни разу и не коснулся мяча головой.

- Сычев про вас говорил - то в бок локтем дадите, то за майку придержите…

Я Рак по гороскопу - и в жизни тихий, скромный. Злым становлюсь только на поле. Помню матч с ЦСКА. Получаю мяч. Садырин, который знал меня по работе в этом клубе и "Рубине", кричит своим с бровки: "Пожестче с ним! Он это любит!"

- К Сычеву в ресторан заглядывали?

- Да. Интересная кухня, гуманные цены. Дима идет в правильном направлении. В Москве мало мест, где вкусно и недорого. Раньше мы часто собирались в грузинском ресторане на проспекте Вернадского. Оба чемпионства там отмечали. Нас там всегда принимали как родных.

- Самый внушительный счет, который вам выставили в ресторане?

- С женой по дорогим заведениям не ходим. Поездив по Европе, знаю, что там бутылка хорошего вина обойдется максимум в 50 евро. У нас такое же - 10 тысяч рублей. Зачем переплачивать в пять раз и чувствовать себя дураком?

- В "Зените" играл норвежец Хаген - он как-то ногой вынес дверь раздевалки. В вашей такое случалось?

- Никогда. Юрий Палыч, бывало, наподдаст по чьей-то сумке - и все. Овчинников после гола на 90-й минуте в раздевалке схватил сумку, прямо в бутсах прыгнул за руль джипа и укатил домой. А-а, вспомнил - еще Евсеев нас сразил на La-Manga Cup.

- Чем?

Вадик столкнулся с игроком, разъярился - и ногой ему добавил. Увидев красную, побрел обиженный через поля для гольфа гостиницу искать. А этим полям конца нет. Так и скрылся на горизонте.

- Рахимов в отпуск игрокам "Локомотива" раздал пульсометры. Кто-то умудрился его собаке нацепить. Не вы?

Нет. Я бы надел на грудного ребенка - у того пульс вообще 140. Поднимают пульс по-разному. Можно бегом…

- А можно, как тот африканец за стенкой?

Вот как раз так не надо, нужен промежуток подольше. Я иначе поступал. Зимой-то бегать негде, поэтому ходил по лестнице вверх-вниз. Минут двадцать. Пульс держится. Начинаешь с бега по ступенькам, а потом переходишь на шаг.

- В этих пульсометрах был смысл?

Наверное. Когда приезжаешь на сборы, сердце должно быть готово к работе. Методика у Рахимова неплохая - но очень уж самоуверенный. Что его и сгубило.

- Никого не слушал, кроме себя?

Да. Говорили ему: "Нам вот этого не хватает". Он в ответ: "Нет, я смотрю показатели - всего хватает!". Кстати, все упражнения на пресс Рахимов выполнял наравне с игроками.

- Книгу Бышовца читали?

Нет. Я с нетерпением жду мемуары Овчинникова и Евсеева. Это будет хит! Их интервью - всегда событие. Серега умеет формулировать образно, а Вадик редко отделывается банальными ответами. Обязательно что-нибудь ляпнет. Еще нравились интервью Виктора Прокопенко. В любой ситуации сохранял чувство юмора.

Маминову, который долго восстанавливался после травмы колена, Бышовец сказал: хватит уже мучить себя и нас. Вы тоже тогда полсезона лечились. Что говорил вам?

Володьку этими словами он только разогрел. Потом тот вышел со "Спартаком" при счете 0:2, и мы вырвали победу - 4:3. Маминов отдал две голевые. Мне же Бышовец повторял: "Запомни, все травмы от головы". Поначалу никак не мог сообразить, о чем он. А теперь понимаю - что-то в этом есть. Иногда в самом деле начинаешь придумывать себе болячки, становишься мнительным.

- Год назад после матча у Алиева пропали часы. Вы были в тот момент в раздевалке?

Нет. О краже узнал от ребят. Вора не нашли.

- Допускаете, что это кто-то из игроков?

Нет. После победных матчей в раздевалку всегда заходило много людей, в том числе, имеющих отдаленное отношение к команде. А футболистам, которые и так получают солидные деньги, зачем мараться-то? Кто-то из молодых, у кого маленькая зарплата? Тоже вряд ли. Эти часы еще надо продать. Да и вообще в "Локомотиве" сроду такого не было. Правда, у наших легионеров есть черта - часы в раздевалке оставляют где попало. Можно же в барсетку убрать.

- Алиев переживал?

Еще бы! И не потому, что часы стоили около 30 тысяч евро. Неприятен сам факт. Ведь случилось не где-то - в раздевалке!

БОСС

- В "Крыльях" юный Салугин ездил на "порше". В "Локомотиве" молодежь удивляла автомобилями?

- И у нас играл за дубль мальчишка - Соколов. У него был 500-й "мерседес". Разумеется, не сам заработал - родители богатые. Время от времени в дубле появляются такие ребята на крутых машинах. Но в основу пока никто из них не пробился.

- Вы на чем ездили, когда в 1999-м пришли в "Локомотив"?

- На "Жигулях". На встрече с болельщиками мне передали записку из зала: "Дмитрий, не хотите поменять свою "шестерку" на более престижный автомобиль?" Но они ошиблись - у меня была "99-я". А сейчас - джип "тойота", дизельный.

- Вы играли в 90-е, когда подписанный контракт ничего не значил.

Значило приложение к контракту - там прописывали реальную сумма, которую будешь получать. В "Локомотив" я приходил на зарплату в 2 тысячи долларов. До этого в дубле "Зенита" пообещали 100 долларов, а питерский "Локомотив" расщедрился - давал 150. Я, конечно, его и выбрал.

- Что интересного приключилось с вами в первой лиге?

На стадионе Кирова грохнули "Зарю" из Ленинска-Кузнецкого - 9:0! Один из мячей забил я, а семь - Варлам Киласония. Между прочим, у "Зари" крепкая была команда - там играли Смертин и Кормильцев. Сейчас вспоминаешь как экзотику - жуткие поля, гостиницы с разваливающийся мебелью и тараканами…

- Это где?

В Чите, например. Тараканов было столько, что гонялись за ними всю ночь. Спали в одежде. А в Махачкале селили в "Ленинградской", где не закрывались двери. Но это ерунда по сравнению с тем, что было в 2002-м, когда я уже за московский "Локомотив" играл. - уезжали со стадиона, и фанаты "Анжи" наш автобус закидали камнями.

- Владислав Игнатьев рассказывал о своем рекорде - полгода без зарплаты в "Нефтехимике".

Мой рекорд - четыре месяца в "Рубине". Тогда кризис случился, доллар взлетел - но премьер-лига выдумала правило: если в контракте не прописана строчка, что расчет идет по курсу Центробанка, то клуб платит по курсу 15 рублей за доллар. Хотя стоил он уже 22.

- Самые большие премиальные в вашей жизни?

Это за участие в Лиге чемпионов. Брали выручку за Лигу, и серьезная часть шла на премии игрокам. В России цифры были не такие. Как-то играем за Суперкубок с "Зенитом" и узнаем - у нас премиальные 5 тысяч долларов, а у них - 70.

- Лоськов на охоту вас вытаскивал?

Я не любитель. Думаю, сразу же повторил бы "подвиг" нашего массажиста Ткаченко - тот одним выстрелом уложил охотничью собаку егеря.

- Овчинников, играя в Сухуми, на спор съел 50 хинкали и запил трехлитровой банкой яблочного сока. У вас споры были?

- Нет. А вот Босс еще на моих глазах выпил графинчик оливкового масла. Тоже на спор. Оглядел нас и сказал: "Могу и табаско выпить…" Но мы рисковать вратарем не стали.

- Его развод с Ингой огорошил?

Не то слово. Время, которое мы проводили вместе, осталось в душе как что-то очень теплое. Я часто все это вспоминаю - и сразу улыбаюсь. На Рождество махнули в Ригу с Сергеем и Ингой, гуляли по ночному городу, пили глинтвейн, катались на лыжах. Фотографии достаешь, перелистываешь… А дом как у них был оформлен!

- Мы там бывали.

Вы про тот, что в Баковке говорите. А я еще рижский видел.

- Подмосковный дом Овчинниковых купил Торбинский.

Я бы не стал его покупать. Честно вам говорю. Или стены окропил святой водой.

- Почему?

Аура. Люди едва отстроились - и развелись. Хоть сам по себе дом уникальный - тем более с учетом денег, которые Дмитрий за него выложил… Инга всех нас объединяла, старалась жен игроков собрать. Поэтому и на поле была такая сплоченность. Она многое сделала для "Локомотива". Как и Серега. Пара-лидер. Вы заговорили об этом, и столько в памяти всплыло - чемпионский автобус из Ярославля в Москву, Лима врубил на полную громкость бразильскую самбу и танцевал посреди салона... Для меня это золото - до сих пор неожиданность. ЦСКА шел первым, мы не отставали. И внезапно за два тура до финиша армейцы играют - 0:0 с "Динамо". Сумасшедший подарок.

- От первого чемпионства какие воспоминания?

По напрягу в моей жизни с тем золотым матчем сравнится одна игра - в Уэльсе со сборной. Никто в нас не верил, выходим на поле - 70 тысяч человек ревут. Евсеев, красавец, Гиггза закрыл. А я Хартсона опекал. Вот кто совершенно не похож на футболиста. Такой "пивняк". А до мяча дотронулся - нет, ничего. Принял, животом закрыл - не подберешься.

- Из 26 ваших матчей за сборную - самый странный?

Дебютный - когда проиграли Эстонии 1:2. Чего только не наслушались: "Да куда этой сборной ехать на чемпионат мира?!" Следующий матч - во Франции. 0:0. Народ заохал: "Да-а, у нас есть команда". После этого матча Валера Карпин подрался с Виейра. Кто-то кому-то дал по голове, все переместилось под трибуны - они как раз первыми уходили. Онопко разнимать полез. Так и ему, бедняге, досталось. А на чемпионате мира я два первых матча просидел на лавке - зато после каждого отправлялся на допинг. Тогда и кровь брали, и мочу - мучение…

- Петербуржец никогда настоящим москвичом не станет?

Почему? Мы с женой из Питера, но туда не тянет. Привыкли. Жалко, старую Москву убивают, застраивают черте чем из бетона и стекла. Хорошо, Петербург не лишили исторического статуса, сохранили много красивых зданий. Да и люди там другие.

- Какие?

Москвичи говорят, что питерцы заторможенные. Но я так не считаю. Скорее более спокойные, культурные.

- По некоторым фанатам "Зенита" этого не скажешь.

Болельщики - особый разговор. Оголтелых везде хватает - что у "Зенита", что у остальных клубов.

- Вы учились в институте водного транспорта. Хоть что-то помнится?

- Как от руки чертили кран в разрезе.

- Сейчас начертили бы?

Не уверен. Не помню, как резьбу указывать. Институт дал мне дорогу в футбол - мы заняли второе место в городских соревнованиях, я в девяти играх забил 15 голов. Заметили.

- Иначе работать бы вам в порту?

- Это вряд ли. Из нашего курса никто не пошел по специальности. Один приятель неплохо зарабатывал - большие суда в Финском заливе причалить не могут, так он им питьевую воду подвозил на своей барже.

- Какого будущего вам хочется?

- Если стану главным тренером - сойду с ума. Уж лучше селекционером. Ездил бы, смотрел игроков - хоть в Бразилию, хоть в Зимбабве.

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ

10 июля ведущий журналист «Спорт-Экспресса» Игорь Рабинер был уволен из газеты с формулировкой «однодневный прогул».. Почему в «СЭ» нельзя критиковать Ольгу Смородскую, за сколько пытался купить газету Роман Абрамович и многое другое ― в новом выпуске спецпроекта сайт и Rexona Men.

Как найти вчерашний сайт

― Вы опоздали к нам на четыре часа. Что же произошло?

― Я хочу извиниться, но сами понимаете, такое сейчас происходит. Весь день разъезжаю.

― Во вторник вы сообщили: гендиректор «СЭ» Иван Рубин решил вас уволить после интервью «Афише» и сайт, опубликованном на нашем сайте. В нем вы не раз упоминали фамилию бывшего главного редактора Владимира Кучмия и ни разу – самого Рубина. Расскажите, что произошло между вами после выхода этого интервью?

― Хотел бы здесь поменьше употреблять местоимение «я», поскольку проблема куда обширнее увольнения одного обозревателя. Сегодня речь идет об умирании культовой газеты. Того «СЭ», моего родного, которым блистательно управлял Владимир Кучмий, бог редакции, уже нет. И не только с внешней, заметной читателям стороны, но и изнутри. Если Владимир Михайлович ценил авторов и берег их, то после смерти этого абсолютно незаменимого человека к людям стали относиться как к бессловесному стаду, с которым можно делать все, что угодно. Каждая история подтверждает это все больше и больше. Мне от этого очень больно, поскольку говорил и буду говорить: журналистом меня сделал именно «Спорт-Экспресс».

Приведу пример из прошлого августа. В тот день исполнилось 20 лет газете. На первой полосе вышла прекрасная колонка Виктора Гусева «Без заголовка», где он вспоминал, в частности, историю о пельменях, которыми генеральный директор Иван Рубин кормил отцов-основателей «СЭ» в 1991 году, когда она только-только появилась. Основным тезисом было: «Без заголовка – как без главного». Это было написано с душой.

В районе пяти часов дня было объявлено, что надо собраться в зале отдела футбола – придет генеральный директор. Все ждали, что он скажет людям, честно работающим на редакцию, какие-то добрые слова. Вместо этого он минут 15, раскрасневшись, всех костерил на чем свет стоит. Десятки людей в шоке, начинаем выяснять, что все это значит. Оказывается, в районе часа дня Рубину позвонил знакомый банкир и подначил: ты-то, мол, нам рассказывал, что «Спорт-Экспресс» открывал, а на самом деле основателей пельменями кормил. И тут наступило затмение. Честолюбие Рубина этого вытерпеть не могло, и он сорвал свою ярость на всей редакции. После этого Гусева в газете долго не было. Только перед Евро ему разрешили вести колонку на сайте «СЭ».

И это только одна история. У Рубина первый рефлекс на что-то, ему не понравившееся: уволить! Он и Голышака с Кружковым хотел уволить – за то, что в их «Разговоре по пятницам» (ради которого многие до сих пор газету и читают) Вагиз Хидиятуллин назвал свою бывшую жену Ладу – Фетисовой, каковой она уже больше четверти века, собственно, и является. И Славу Маламуда, когда тот написал рецензию на экипировки команд и покритиковал одного технического спонсора, у которого был контракт с газетой. Но это же проблема не Маламуда, который не мог этого знать, а тех, кто отправлял его текст в печать! Еле-еле Рубина успокоили.

― Как развивалась история с вашим увольнением?

― 3-го числа, часа в три дня по Украине, мы с коллегами и друзьями в великолепном настроении сидели в кафе в Киеве. Закончился Евро, где бригада «СЭ» отработала, не жалея себя... На протяжении всей моей полуторамесячной командировки я в среднем в каждый номер газеты писал по 16 тысяч символов – кто знает, что это такое, тот поймет. Без выходных. А через неделю меня уволят за прогул...

Так вот мы сидели, общались. Вдруг звонит Рубин. Поблагодарить за работу на Евро хочет, что ли? Но слышу: «Я очень недоволен твоим . Разбираться будем в четверг на редколлегии». У меня челюсть отвалилась – интервью-то, посвященное истории газеты, было абсолютно позитивным! Уже через пару часов, когда я был в аэропорту «Борисполь», мне сказали, что начальство отдела вызывали к Рубину, и он настроен меня увольнять. Первая фраза, которую сказал мне на следующий день гендиректор: «Нам надо расстаться». Полчаса мы говорили – и я так и не понял, о чем.

Например, он говорит: «Ну и вот это интервью. Во-первых, кто тебе разрешил его давать?» – «А что, у нас есть какие-то запреты?» – «Я бы на твоем месте посоветовался. И вообще, как я могу тебя оставлять? Ты же обидел память Кучмия». – «Я?! Кучмия?!?» То есть вы понимаете, Soviet Union чистый. А потом говорит: «Ты же написал фразу: «Пика своей влиятельности «СЭ» достиг в 2006 году. Что ж получается, потом Кучмий три года гробил газету?» Феноменальная логика. Больше того, в тексте у меня такой фразы даже не было.. Когда он это понял, то не извинился, а все равно сказал: «Пиши заявление об уходе». – «Почему?» – «Потому что я так хочу». Я отказался и ушел.

На редколлегию (у нас и слова-то такого в лексиконе редакции никогда не было, но Рубин вернулся в советские времена), которая была 5-го числа, меня не позвали. Там были руководители. И меня – спасибо хорошим людям и профессионалам – «отбили». Вообще, за эти дни десятки людей и в самых разных службах самой редакции, и за ее пределами повели себя по отношению ко мне суперпорядочно. Ни одного предательства, ни одного разочарования! Вернее, одно половинчатое, но на фоне общей реакции это ничто. Огромное спасибо всем, кто поддержал меня в эти сложнейшие дни. Такое не забывается никогда.

Рубин, как мне рассказывали, начал «мою» часть редколлегии с ругательства в мой адрес, пусть и цензурного. Создал, так сказать, фон. Потом, обращаясь к руководителям отдела футбола, сказал: «Скажите, вы ведь НЕ хотите работать с Рабинером?» Но люди повели себя принципиально и тогда его все же успокоили. А потом уже нет. Получилось, что вечером того же дня я жестко поговорил с первым замом главного редактора Титоренко, о чьей роли в нашептывании Рубину гадостей обо мне узнал от самого гендиректора. После этого Титоренко тут же написал докладную на меня и отнес ее Рубину. И тут все закрутилось по новой. В пятницу я по ранее достигнутой договоренности взял первый за 40 дней (!) выходной, а мне за этот день тут же «нарисовали» прогул. И уволили, накануне поставив ультиматум до конца вторника написать заявление по собственному желанию.

― Что вы сделали после этого?

― Пообщался с тремя адвокатами.

― Почему именно с тремя?

― Мне не хотелось совершать ошибок, я не юрист. Поэтому хотел узнать больше мнений. Но я не хотел уходить с битьем тарелок из дорогого мне места. Поэтому выдвинул «СЭ» предложение ― разойтись по взаимной договоренности с компенсацией за уже подписанный Рубиным июльский отпуск и августовской зарплатой. Это адекватно, мне нужен хотя бы месяц на поиск работы, когда я должен быть защищен в финансовом плане. Это был джентльменский жест с моей стороны. Но Рубин даже слышать об этом не захотел: мол, или заявление по собственному, или увольнение за прогул. И вот тут я уже не колебался, поняв, что настал момент истины, в том числе и по отношению к самому себе. Если считаю себя мужчиной, то должен уметь принимать решения. Писать заявление по собственному желанию после 18 лет работы в газете, когда тебя выгоняют ни за что, – трусость, за которую я перестал бы себя уважать. Поэтому меня уволили. Почти сразу же я сообщил об этом в «Твиттере», потому что в наш век подобные истории не должны оставаться кулуарными.

Капков, Абрамович и Куприянов

― В самом начале интервью вы сказали: «Речь идет об умирании газеты». Это продолжается не один год. Рубин руководит газетой тоже не со вчерашнего дня. Почему вы сами не хотели уйти раньше?

― Может, и стоило прежде быть порешительнее... О том, чтобы Рубин продал газету, кстати, в редакции мечтают все. Однажды газету хотел купить Роман Абрамович, это было в 2005-2006 году. Один из основателей «СЭ», тогдашний зам главного (тоже позже в одночасье уволенный Рубиным) Лев Россошик вел переговоры с Сергеем Капковым, который представлял интересы Абрамовича. Было сделано очень выгодное предложение, составляло оно, по слухам, 30 миллионов долларов. Но с непредсказуемым Рубиным очень тяжело вести переговоры, и в итоге все сорвалось. Когда «СЭ» хотел приобрести руководитель группы «Парламент» Сергей Куприянов и еще один медиа-холдинг, тоже ничего не срослось.

А почему я не хотел уйти? Потому что это моя родная газета. Я работал в ее штате с 1994 года, а сегодня сумел приобрести на память номер за 24 апреля 1992 года (вынимает пожелтевшую от времени газету из сумки, – прим. сайт), в котором вышла моя первая заметка в «СЭ» – интервью с нападающим «Спартака» из Владикавказа Игорем Шквыриным.

― Почему Рубин не хотел продавать газету?

― И сейчас не хочет! Ни в какую, несмотря на ужасное финансовое положение и хронические долги сотрудникам. Такое впечатление, что лучше он загонит «СЭ» в могилу, чем согласится его кому-то уступить. А причина – понты. Сейчас он – хозяин влиятельной, пусть уже и наполовину от прежнего, газеты. А кем он станет в глазах своих богатеньких друзей без нее?

― Выше вы рассказывали о том, что Рубин возмущался опубликованной статьей Гусева. Случалось ли такое, что материалы показывали ему до публикации и затем снимали?

― Титоренко несколько раз носил ему статьи на сверку, чтобы перестраховаться. При Кучмие такое и представить было невозможно.

― Текст Дзичковского из РФС, снятый с сайта через пару часов ― это из той же оперы?

― Там даже до Рубина не дошло, все решалось на уровне Титоренко. Это позорная история, одна из достаточно многочисленных. Ряд людей в редакции живут немного в другом измерении. Они считают, что если снять текст с сайта, то его уже никто не прочитает.

― Ваши тексты снимались?

― Неоднократно. «Зарубались», в частности, материалы, касавшиеся деятельности в «Локомотиве» Ольги Смородской. Делал это господин Титоренко, который почему-то критику в адрес Смородской в «Спорт-Экспрессе» не допускает. Однажды Титоренко был в отпуске, и мой текст про президента «Локомотива» прошел. Так Ольга Юрьевна дозвонилась ему аж в Америку. Он оттуда звонил в редакцию и бушевал, как такое могли пропустить. Кроме того, Титоренко регулярно повышает переданные корреспондентами со стадионов оценки футболистам, которые являются клиентами некоторых знакомых ему агентов.

― Публикуются ли в «Спорт-Экспрессе» заказные статьи?

― Я их точно не писал. И подавляющее большинство коллег – уверен, тоже.

    Бывший главный тренер "Уфы" уехал на дачу – и собственную отставку не комментировал. Его же бывшие футболисты рассказывали: покидая команду, он не сдержал слез. Время не вылечило, но чуть заглушило боль. Колыванов пригласил в кафе на "Добрынинской". Горечь ушла. Сменившись доброжелательным спокойствием.
    * * *
    – Когда поняли, что с "Уфой" придется расстаться?
    – Дней за десять до ухода. С генеральным директором клуба Шамилем Газизовым великолепные отношения. Никаких разговоров за спиной. Но в какой-то момент стало ясно: нужно сделать этот шаг через боль. Что-то поменять, встряхнуть команду. Это объяснимо – при наших-то результатах.– Вратарь Юрченко говорил, вы прослезились, прощаясь с игроками.
    – Прощаться было непросто. За эти три с половиной года семью видел реже, чем футболистов. Собирали "Уфу" по крупицам, не знали, будем выступать во второй лиге или ФНЛ. Зашли вместо Брянска. За десять дней тогда сколотили состав. Из тех ребят еще играют Засеев и Аликин. Мы слишком быстро залезли на вершину. С маленьким бюджетом – за два сезона!
    – Это первые ваши тренерские слезы?
    – Вторые. Первые – когда выиграли "Европу" с юношеской сборной. Но здесь было больше боли, чем слез. Усталость накопилась у всех – ждали результата, его нет, кураж пропал…
    – Почему?
    – Запас мастерства не позволяет "Уфе" играть на равных с лидерами премьер-лиги. Наши козыри – стопроцентная физическая готовность, грамотная тактика, сила духа. А ребята эмоционально истощены. Прошлый сезон – тяжелейший! Его вытаскивали 15 футболистов. Попади мы в стыки, "Тосно" или "Томь" могли бы не пройти. Отыграв последний матч с "Рубином", посчитали – в следующем не вышли бы человек восемь…
    – Самый яркий талант, с которым столкнулись в качестве тренера?
    – В юношеской сборной мне казалось, что Горбатенко, Прудников, Фомин, Рыжов и Сергей Морозов – огромные таланты. Они и в Европе выделялись. Сегодня уже взрослые люди, по 26 лет. Сами понимают – где-то упустили ниточку. Плюс травмы. У Фомина с Рыжовым по два раза летели "кресты".
    – К кому сложнее подобрать ключик – к Мамаеву или Фримпонгу?
    – Мамаев у меня в молодежке был капитаном. Забил четыре мяча. О чем говорить?
    – Об истории в Тулоне.
    – Что за история?
    – Вы проиграли Чили 0:5, Мамаева заменили – он швырнул капитанскую повязку…
    – Обычные эмоции, да и я отходчивый. Хотя нужно оставаться мужчиной при любом раскладе. В дальнейшем к Мамаеву претензий не было. В юношах ему не хватало жесткости, но сейчас меняется. Видно, что держится за свое место.
    – А Фримпонг?
    – Работать с ним легко! Если б не глупые карточки… Но по тренировкам вопросов нет. Парень с юмором, умеет взбодрить команду. Почитайте его инстаграм. 23 года – но как ребенок. Или хочется ему казаться таким, не знаю…
    – Мы слышали, он даже по гостинице ходит исключительно босиком.
    – Как-то гляжу – что-то в облике Фримпонга не так. Присмотрелся – на тренировку явился без гетр. Спрашиваю: это что? "У нас праздник. Нельзя носки надевать".
    – А вы?
    – Не гнать же с тренировки. Отработал в бутсах на босу ногу. Главное, никаких мозолей. Впрочем, нынче такие бутсы делают, что редко у футболистов образуются мозоли.
    – Хоть раз чувствовали, что вас игрок обманывает?
    – Игроки всегда хитрят. Почти каждый после травмы скажет: "Я готов играть!" Выходит на поле, даешь пас – видно, что не тянет. А уж срезать метров десять, когда тренер отвернулся, – это в порядке вещей. Я смеялся: "Братцы, могу спиной повернуться и сказать, кто из вас сколько пробежал!"
    – Каким образом?
    – По тому, как стартует футболист, чувствую его следующее движение. Когда работает на сто процентов, а когда – на семьдесят. Кого-то отправлял в раздевалку: "Иди, отдохни – завтра придешь…" Чтоб прогрессировать, надо и на тренировках пахать, и в "квадрате" отбирать, и раком ползать. На одной ноге никого, кроме дублеров, не обыграешь.
    Сейчас ребята к 23 годам начинают соображать, что к чему. Я говорил молодежи: это кажется, что футбольная карьера – длинная. Все быстро пролетает. Рассказывал, как сам закончил – не мог понять, что происходит. Укатил в деревню. Рыбачил и пытался осмыслить: вот я играл-играл, и вдруг финиш…
    – Рыбалка примиряла?
    – С другом в четыре часа утра усаживались с удочкой. Действительно, успокаивало. Через три месяца полегчало. Вернулся в Москву.
    – Зимнюю рыбалку пробовали?
    – Конечно. Часа три-четыре – мне в радость. Особенно хорошо на Оке после Нового года. Людей полно. Общаешься, разглядываешь, кто какую рыбу вытянул. Лунки нарезаешь, тоже интересно.
    – Сколько можно выпить на зимней рыбалке? Если сидеть часа четыре?
    – Да по чуть-чуть. Грамм 300-400.

    * * *


    – Гендиректор цска Роман Бабаев рассказывал про легионера, который отпрашивался на родину: "У нас есть волшебное дерево, исцеляет…"
    – У меня Тумасян отпрашивался к знахарке. После травмы поехал в сербскую деревушку. Проблема с приводящей мышцей – никак не могли определить, в каком месте. Вроде заживает, потом рецидив…
    – Кто посоветовал эту знахарку?
    – Денис ее давно знал. К ней многие спортсмены ездят.
    – Вы такие методы лечения в игровые годы использовали?
    – Когда была позвоночная грыжа, обратился. Но это не знахарь – мануальщик из Римини. Первый симптом – в 24 года, постреливало вниз. Неделю у него пробыл – отпустило. На шесть лет забыл о боли.
    – Что ж не поехали к нему, когда снова прихватило?
    – Второй раз бесполезно. Началась парализация правой ноги. Спасти могла уже только операция.
    – Что за опухоль у вас была?
    – Остеоид-остеома. Как объяснил профессор, это происходит у ребят до 21 года. Мой случай – один на миллион. Из-за этого и завершил карьеру.
    Боль нарастала постепенно. Прооперировали в Германии, казалось, всё почистили. Но нет. На кости была крохотная рисинка.
    – Все беды из-за нее?
    – Не давала вообще ничего делать. Около года еле ходил! Семь месяцев на обезболивающих!
    – Не играя?
    – Какое там "играть"… Я "щекой" не мог мяч отдать! Едва касался – сразу боль. Пробивало так, что доставало до уха.
    – А рентген?
    – Ничего не показывал. Год искали. Подозревали онкологию. Наконец принял один профессор: "Есть мысль. Сделай-ка снимок еще разок". – "У меня кипа снимков!" – "Мне надо видеть кость под определенным углом, новый ракурс…" Я сделал – он взглянул на рентген, подозвал: "Смотри! Вот оно!" Указал на крохотное темное пятнышко. Стали проверять, злокачественная это опухоль или доброкачественная.
    – Долго?
    – Часа полтора. Обошлось. Затем высверлили дырочку в кости – всё вытащили. Через неделю уже бегал!
    – Помните свои мысли, когда услышали слово "онкология"?
    – Это вообще… В московской больнице мне сказали, что ногу нужно ампутировать до колена.
    – Какой кошмар.
    – Ампутировать хотели, чтоб дальше не пошло. Видели темное пятно на снимке, с яйцо размером. Сначала дали ампулу, заставили проглотить. Потом по кругу просветили всего. Женщина-то была опытная!
    – Та, что собиралась отрезать ногу?
    – Ну да. Говорил себе – жизнь на этом не заканчивается. Надо держаться. Отрезанная нога – не самое страшное, что может случиться… К счастью, все в прошлом. Я постарался это забыть.
    – С тех пор нога не беспокоила?
    – Ни разу.
    – Почему не вернулись на поле?
    – К тому времени полтора года был без футбола. Как возвращаться после такой паузы? Да и возраст.
    – Нереально?
    – Не хотелось, чтоб в спину свистели…
    – А "кресты" у вас полетели в матче за сборную против Сан-Марино. Помните первую секунду?
    – Понял – это не мениск, дело серьезное. Самое обидное, после матча я должен был лететь в Милан и подписывать контракт с "Интером".
    – Сразу вспомнили про уплывающий "Интер"?
    – Нет, все-таки про колено. Когда рвутся связки, боль жуткая. А колено на глазах раздувает. Смотрел на него – и до меня медленно доходило, что пропущу не меньше полугода.
    – Вместо "Интера" в вашей жизни возникла "Болонья". Тоже неплохо.
    – Да, там выходил на поле с Роберто Баджо, Кеннетом Андерссоном, Класом Ингессоном… Величайшие люди. Но это далеко не "Интер".
    – Через полгода были ему неинтересны?
    – Разумеется. Столько "Интер" не ждал бы никого. К тому же "кресты" – лотерея. Операция может закончиться хорошо, а может – не очень… Меня в Колорадо прооперировали здорово. Баджо рассказывал, как его "крестами" занимались в Германии, – и вышло значительно хуже.
    – Как попали в американскую клинику?
    – Посоветовал Никола Берти, если помните такого. Там оперировались он, Дель Пьеро, Маттеус… Сильнейшая мировая клиника на тот момент.
    – Вы знали, сколько будете получать в "Интере"?
    – Нет. Все должен был прояснить мой визит в Милан. А переходом занимался Резо Чохонелидзе. Он еще не работал в "Милане", туда перешел вслед за Андреем Шевченко.

    – Правда, что в "МЮ" вас приглашал лично Фергюсон?
    – Было дело. Весной 1991-го сыграл за сборную против Аргентины, матч проходил на "Олд Траффорд" – 1:1. Тут Фергюсон с переводчиком: "Хочешь играть у меня в "Манчестере"?" Я и не помню, что ответил. Мне 22 года, привыкли, что ничего не решаем, а в спорных ситуациях надо отправлять к руководству. Я и отправил к генералу Сысоеву из ЦС "Динамо".
    – "Манчестер" с генералом поговорил?
    – Не в курсе. У меня даже агента не было. Кто станет рассказывать о приглашениях?

    * * *


    – Баджо казался человеком с гонором. Так и было?
    – Да вы что! Скромнее парня не знаю! Он даже интервью стеснялся давать. Но футболист божественный. Техничный, не жадный.
    – Всё на таланте?
    – Работал очень много. Нанял личного физиотерапевта из-за больных коленей. Доиграл до 36 лет – в той серии А, где могучая оборона! В сборной Италии защита была такая, что за весь отборочный цикл пропускали три-четыре мяча.
    – Как себя Баджо вел в раздевалке?
    – Тише всех. В наушничках, слушал музыку. Охоту любил. В Аргентину ездил – охотиться на буйволов. Но это не моя тема. Не представляю, как можно животных убивать.
    – Роберто – буддист.
    – Но ни в чем это не проявлялось. Вот шутил наравне со всеми, в Италии любят приколы – тренера обдать ледяной водой… Роберто не отставал. Тренировки начинались в девять утра. Подъем в полвосьмого. Бредешь вялый, и тут на тебя с верхнего этажа валится пакет с водой. Лучший способ встряхнуться.
    – На вас падало?
    – Еще как!
    – Кто удружил?
    – А не разберешь. На балконе человек шесть, пакет у каждого. Пум-пум-пум… Взбодрился! Они же выбирают самого сонного!
    – Это было и в "Фодже", и в "Болонье"?
    – Да. Еще могли бутсы спрятать. Итальянцы – народ непосредственный. В "Болонье" был массажист, лет 65. Напортачил – футболисту вместо масла положил какую-то разогревающую мазь. Так мы всей командой привязали его скотчем к столу – и в холодную воду. На минуту, но чувствительно.
    – Вы участвовали? Кляп ему вставляли?
    – Ногу обматывал.
    – Жестоко.
    – Да дед счастлив был! Позже его все-таки убрали из команды. Случайно встречаю в центре Болоньи. Вздыхает: "Эх, Игорь. Как же мне всего этого не хватает! Ваших шуток, молодости. Вот была настоящая жизнь. А сейчас у меня старость…"
    – С Баджо давно не виделись?
    – Лет семь назад оказались в Forte Village, это на Сардинии. Позже он позвонил. Что ж его интересовало-то…А-а, "Кубок легенд". О нем расспрашивал. Очень, отвечаю, хороший Кубок. Приезжай. Но не приехал. Зато Ди Бьяджо от этого турнира в восторге.
    – Баджо кем работает?
    – Где-то спортивным директором.
    – Были у вас еще живописные одноклубники. Петреску, например.
    – С Даном за два года в "Фодже" сдружился. Тогда мне казалось, он самый спокойный футболист. Я поражался его невозмутимости! А играл как!
    – Мы уже не помним как.
    – Я вам расскажу. На позиции крайнего защитника, не ошибался в передачах вообще. 90 процентов отдавал своим.
    – Просто мечта Бубнова.
    – Не считая проходов по флангу и подач – вот там случался брак. В отборе действовал безупречно.

    – Петреску уверяет, что не пьет. В те времена тоже не прикасался?
    – Фужер винца мог себе позволить. Как все итальянцы, включая Баджо. Если в воскресенье игра, в субботу на ужин доктор кому белого вина нальет стаканчик, кому красного.
    – Где лучшие вина?
    – Итальянские все разные. Французские и испанские – покислее. Предпочитаю чилийские и аргентинские. Белое сухое вино с цветочным ароматом.
    – В России с Петреску встречались?
    – Да, когда он тренировал "Кубань", а я – молодежную сборную. Тепло пообщались. Говорю: "Каким ты стал вспыльчивым…" – "Понимаешь, не могу себя сдержать. На поле ты сам творец, выйдешь и решишь ситуацию. Здесь же можешь только с бровки орать…"
    – Кеннет Андерссон тренирует?
    – Нет. Комментирует матчи на телеканале. Тоже мой приятель. Веселый, компанейский. В Болонье практически все вечера проводили вместе.
    – Ингессон умер в сорок шесть.
    – О том, что у него рак крови, я узнал от Андерссона. Виделись в 2009-м, когда "Болонья" пригласила на столетие клуба. Сказал, что Клас успешно прошел курс лечения. Начал тренировать "Эльфсборг". Но болезнь вернулась, операция по пересадке стволовых клеток не помогла. С командой продолжал работать до последнего, хотя передвигался уже на коляске.
    – Невероятно.
    – Ингессон и футболистом был мужественным. Правильным, настоящим. Из тех, кто в любом матче бьется до конца. Его и Андерссона вспоминаю, когда вижу Вернблума. Характером похожи. Без таких людей команду не создашь.
    – Что ж не затащили в "Уфу" какого-нибудь шведа?
    – Там свой Вернблум есть – Азамат Засеев, капитан. На поле себя не жалеет. В октябре в матче с "Краснодаром" сломал берцовую кость. Потерял мяч, побежал исправляться… Не стоило так уж отчаянно идти в стык. Но по-другому не умеет.
    А насчет шведов вы правы. Ребята замечательные! Духовитые, позитивные. Без камня за пазухой, всё говорят в лицо. С ними легко. Вот итальяшки – лукавые. Гостеприимные, юморные, но обмануть – раз плюнуть. Правда, делают это красиво. Даже не сразу поймешь, что тебя развели.
    – Например?
    – Да втюхивают всякую чепуху. Заходишь в магазин купить колечко. Торговец будет долго расписывать, что оно уникальное, тебе страшно повезло. Попросит 200 евро, уступит за 150. Хотя в соседней лавке продается за 20. У итальянцев эти фокусы в крови.

    * * *


    – Вы же пересеклись в "Болонье" с бразильцем, у которого был фальшивый паспорт?
    – Он два сезона отыграл, ушел в "Кьево". Время спустя был в шаге от перехода в "Лацио". И вдруг выяснилось, что зовут его не Эриберту да Силва, а Лусиану Сикейра. Год рождения не 1979-й, а 1975-й! Семь лет жил под чужой фамилией!
    – Как вскрылось?
    – Услышав об интересе "Лацио", парня начал шантажировать агент, через которого когда-то в Бразилии менял документы. Наверное, платить отказался. Сам явился в полицию, все рассказал. Трансфер сорвался, на полгода дисквалифицировали. Потом снова за "Кьево" играл.
    Был еще в "Болонье" странный персонаж. Защитник сборной Камеруна Пьер Воме. По паспорту – 20 лет, но выглядел значительно старше.
    – Что насторожило?
    – Мышечная масса. Регулярные микронадрывчики, растяженьица. Три-четыре матча – и обязательно что-нибудь дернет. В 20 лет таких проблем не бывает. Врач "Болоньи" предположил, что Воме – "поигравший". Но главное – менталитет. Поговорите в "Уфе" с Кротом (Александром Кротовым. –Прим. "СЭ" ), Зиной (Александром Зинченко. – Прим. "СЭ" ) – мальчишки! А Воме – матерый, рассудительный. Мне было 30, так общались на равных. Плюс уже тогда у него было двое детей.
    – Добровольский, по слухам, тоже "липач".
    – Не думаю. Дружим с 14 лет, познакомились в юношеской сборной. Если б с паспортом что-то нахимичили, Добрик давно раскололся бы.
    – Однажды Бышовец повез его к своему приятелю Чумаку кодировать от курения. И вас возил?
    – Нет. Может, не знал, что покуриваю? Немножко – пять-шесть сигарет в день. Добрик рассказывал о встрече с Чумаком. Тот усадил напротив: "Сейчас, Игорек, навсегда про сигареты забудешь. Когда последний раз курил?" – "Минут десять назад". – "О-о, если б три дня не курил, я бы тебя закодировал!" – "Если б три дня продержался, сам бы завязал…"
    Ни в какие кодировки я не верю. Все от головы. Захочешь – бросишь. Или жизнь заставит.
    – Вы – бросили?
    – Закончив играть, начал больше курить. В какой-то момент решил притормозить. Теперь разве что в стрессовой ситуации позволяю себе одну-две сигаретки.

    – Кирьяков вспоминал в интервью посиделки у Добровольского: "Из динамовской молодежи ему первому дали квартиру. Бедные соседи! Мы – холостые, при деньгах, отрывались на полную катушку. Как-то в милицию загребли…" Были в той компании?
    – Нет. К Добровольскому приходил раза два.
    – А говорите – друзья.
    – Послушайте, мы 320 дней в году торчали на сборах! Как в клетке. Причем жили с Игорем в одном номере. Зачем попрусь к нему в единственный выходной?! Лучше маму навещу, с девушкой погуляю. У Добрика в основном собирались иногородние, а мы, москвичи, спешили по домам.
    Зато в Италии – сказка! В "Фодже" предматчевого карантина не было вообще, в "Болонье" заезжали в отель накануне игры в восемь вечера.
    – Вы-то в милицию попадали?
    – Лет в пятнадцать шел с одноклассниками мимо гостиницы "Космос". Предложил зайти в бар на втором этаже, выпить "фанты". Рубля три в кармане было, а баночка стоила то ли 50 копеек, то ли 90. Поднялись на эскалаторе, здесь нас и приняли.
    – За что?
    – Дескать, "Космос" обслуживает только иностранцев. Отвели в отделение, вызвали родителей. Мама примчалась – отпустили. Через три года меня забрали возле гостиницы "Севастополь".
    – Опять из-за "фанты"?
    – Нет. Иногда ужинали там в ресторанчике после игры. Метрдотель – болельщик "Динамо". Попросил билеты на футбол. Привез. У входа патруль, проверка документов. А я-то служу в армии. Формально – в самоволке. Сразу в камеру. Десятое отделение находилось в этом же здании, в подвале. Слава богу, разрешили позвонить.
    – Надо думать, не адвокату?
    – Маме. Она – Гершковичу, начальнику команды. Часа четыре просидел, пока через динамовских генералов не разрулили. В следующий раз в милицию приехал сам. Писать заявление о краже портмоне.
    – Где угораздило?
    – В "Макдоналдсе". Как-то перед игрой за ветеранов заскочил перекусить. Портмоне храню в закрытом на молнию внутреннем кармане куртки. А тут расплатился второпях, не застегнул. Двинулся к выходу сквозь толпу. Парень хлопнул по плечу: "Ой, извините…" Профессионально сработал. Я ничего не почувствовал.
    – Когда заметили, что карман пуст?
    – В машине. Наличных было немного, кредитки успел заблокировать. Вот права новые получал. Вора, конечно, не нашли. Что ж, сам виноват – не нужно разевать варежку.

    * * *


    – Матчи собственной молодости пересматриваете?
    – Скачал из интернета две игры с киевским "Динамо" в 1986-м. Обе судил Хохряков. Посмотрел и убедился – в Москве за меня стопроцентный пенальти не дал. А в Киеве в наши ворота поставил, хотя нарушения близко не было. Так обидно, что упустили золотые медали! В первом матче мы лучше играли, вели 1:0, еще забить могли. Вместо этого нелепый гол в ближний угол – 1:1. Во втором даже ничья выводила нас в чемпионы, но сгорели 1:2.
    – Как вам тот футбол по сравнению с нынешним?
    – Супер! У киевлян была шикарная команда. Они же в том сезоне завоевали Кубок кубков. Тактика Лобановского – давить прессингом, накрывать соперника на его половине поля. Игрок едва принимает мяч, а на него в подкате летят двое! Начинается суета, потеря за потерей. Впрочем, мы на этом фоне выглядели достойно.
    – У кого в Союзе были адские нагрузки на сборах?

    – У Малофеева. Бег, бег, бег… Бышовец тоже гонял прилично, но игровых упражнений побольше.
    – Добровольский работал в щадящем режиме?
    – С чего вы взяли?!
    – Кобелев говорил нам, что тот не тренировался в полную силу. А в игре – все равно лучший.
    – Кто бы позволил филонить 20-летнему парню?! Уж точно не Малофеев и не Бышовец. Никогда Добровольский не сачковал. Тест Купера пробегал в тройке-четверке. Любой кросс – в общей группе. Я видел, в каком состоянии он возвращался в номер. По 20 минут лежал на кровати пластом, ноги отваливались. Так что пахал будь здоров! Просто у Добрика своеобразная манера игры – плавная, размеренная. Но все получалось, и создавалась иллюзия, будто тренируется вполсилы.

    – Когда Бышовец вас особенно насмешил?
    – Да вот случай. База "Динамо", разбор игры. Что-то объясняет на макете, футболист в ответ: "Бу-бу-бу…" Устав от пререканий, Бышовец указывает на дверь: "Иди отсюда!" Тот выходит в коридор. Анатолий Федорович, провожая взглядом, ласково приговаривает вслед: "Иди, иди. К е…ене матери!"
    – Бышовец восхищался вашими голеностопами – вы были футболистом словно на шарнирах. Подстроиться, отобрать мяч очень сложно.
    – Это нынешние ребята сидят в PlayStation, а мы в детстве все виды спорта перепробовали. Целыми днями на улице. Движения везде разные. В хоккее – влево, вправо, тормоза надо включать. Вот так голеностопы и разработал. В 31 год осваивал упражнения, о которых прежде понятия не имел!
    – Какие?
    – Жонглировал мячом. Сейчас такое циркачи показывают. Поехали на сборы с "Болоньей". Там что-то попробовал – не вышло. При том, что я был далеко не дубовый футболист. Новые финты мне давались легко. Дня три-четыре – и получилось!
    – В игре пригодилось?
    – Нет. Это ж цирк. Мне интересно было понять, как все делается. Смогу или нет?
    – Став тренером, встречали футболистов, у которых ноги как на шарнирах?
    – Зинченко. Вы к нему присмотритесь – насколько быстрый и резкий. Высоким финты даются тяжелее.
    – Что было сложнее – привыкнуть в "Фодже" к нагрузкам Земана или освоиться в его схемах?
    – Второе. В "Динамо" играли 4-4-2. Я мог смещаться в любую свободную зону, отскакивать назад. Земан практиковал 4-3-3. Мне отводил место на левом фланге, который не должен был покидать. Но на первых порах чувствовал себя белой вороной. Вся команда двигалась в одном направлении, я – в другом. Тогда Земан во время товарищеского матча повел на трибуну.

    – Он, как Бесков, оттуда смотрел футбол?
    – Нет. Специально пошел со мной, потому что сверху четко виден рисунок игры. Сказал: "Игорь, ты очень талантливый. Но если в схему не впишешься, играть не будешь". Разжевал, что требуется от крайнего нападающего. И я понял: иногда в жестких рамках полегче!
    – Неужели?
    – Да! Не надо носиться по всему полю в поисках мяча. Достаточно открыться в конкретную точку, и партнер, зная, куда рванешь, тут же отдаст пас.
    – Самое трудное упражнение Земана?
    – Десять отрезков по километру с трехминутной паузой. Десятый – уже на морально-волевых. Земан так и говорил: "Этот – на характере!" Когда было очень тяжело, повторял: "Терпите! Можете ругать меня, крыть последними словами. Переживу. Мне важен результат. Сегодня вы на тренировке умираете, а завтра "Милану" забьете три…" И забивали!
    Я согласен с Земаном. Без "физики" никуда. Можно творить чудеса с мячом, варьировать тактику, наигрывать "стандарты", но если ноги не бегут – тебя будут возить рылом. Это кажется, что "Барселона" только держит мяч. Да там все пашут, как лошади! Какой прессинг, какое движение! При потере мяча на чужой половине поля мгновенно идут в отбор. И Месси, и Неймар, и Суарес… Накрывают компактно, не выпускают соперника за центр поля. Лишь в концовке, если счет устраивает, сбавляют обороты.
    – Помнит вас Италия?
    – Два года подряд приезжал на юбилеи. 2009-й – 100 лет "Болонье", 2010-й – 90 лет "Фодже". Встречали очень тепло. Болельщики меня любили. Не освистывали, когда по пять матчей не забивал. Вот Брайан Рой за "Фоджу" штамповал голы, но его не воспринимали. Потому что вся команда вкалывала, а он играл на "чистых" мячах. Так сам попросил, чтоб продали в "Ноттингем Форест". Публику не обманешь!
    – Скучаете по Италии?
    – Года три-четыре после возвращения была ностальгия. Сейчас нет. Домой всегда тянуло. К тому же понимал, что с работой там будет туго. Да, тебя знают, тебе благодарны. Не более. Если придется выбирать между итальянским тренером и русским – конечно, предпочтут своего.

    * * *


    – Где-то вычитали – вы с Евгением Леоновым были знакомы…
    – Обедать ко мне домой приезжал! Как и Александр Абдулов. Это еще до "Фоджи". Был такой Влад Светиков – администратор "Ленкома", динамовский болельщик.
    – В середине 90-х у Тарханова в цска и "Торпедо" трудился спортивным директором, затем стал агентом.
    – Совершенно верно. Во времена "Ленкома" он дружил с Кирьяковым, Добровольским, Кобелевым. Благодаря Светикову мы пересмотрели все легендарные постановки – "Юнону и Авось", "Поминальную молитву"... После спектакля садились у Влада в комнате, общались с артистами. То Леонов зайдет, то Абдулов, то Збруев. Хлебнут шампусика, расскажут анекдот.
    – Леонов за "Динамо" болел.
    – Разве? Не помню, чтоб мы говорили на эту тему. Евгений Павлович на футбол не ходил. В отличие от Абдулова, болельщика "Спартака". Он и на матчах сборной бывал. Майку "Фоджи" ему подарил. Так Саша снялся в ней в каком-то фильме!
    – Расскажите про обед с Леоновым.
    – Как-то спросил меня: "Где живешь-то?" – "На Хорошевке. Недавно получил квартиру. Кстати, приходите, посмотрите". Леонов кивнул: "Да, конечно…" В следующий раз увиделись после спектакля. "Игорь, запиши мой домашний телефон. Завтра днем набери. Может, заскочу перед репетицией в гости". Вернулся с тренировки, позвонил. Услышал в трубке: "Диктуй адрес!"
    – Один приехал?
    – Со Светиковым. Жена быстренько накрыла стол. Евгений Павлович абсолютно не пафосный, добродушный, умел расположить к себе. Через пять минут ты забывал, что рядом великий артист. Беседовали обо всем на свете. О моей карьере, о покойном отце, который играл на домре в оркестре Осипова и хоре имени Пятницкого…
    – Ответный визит нанесли?
    – К Леоновым на Фрунзенскую набережную попал уже после смерти Евгения Павловича. Он умер, когда я был в Италии. Разгар сезона, на похороны не вырваться. Наконец прилетел в сборную на матч с Сан-Марино. С ребятами, которые тоже его знали, договорились после игры навестить Ванду Владимировну, жену.

    – Кто был с вами?
    – Добровольский, Кирьяков, Шалимов, Юран… И я с распухшим коленом. Скинулись, вручили конверт. Ванда Владимировна провела на кухню, налила по 50 грамм. Помянули.
    – Вы рано остались без отца.
    – В 14 лет. Он прилетел с гастролей, отправился в подмосковный пансионат. Я с юношеской сборной был на турнире в Узбекистане. Позвонил маме, похвалился, что заняли первое место, меня признали лучшим игроком. А у нее голос грустный-грустный. Про отца ни слова. Вернулся в Москву, пришел домой, навстречу соседи: "Игорь, поезжай на кладбище…"
    – На похороны?
    – Да. Хоть попрощаться успел.
    – Так что произошло?
    – Темная история. Обнаружили на дороге с пробитой головой. На территории пансионата. Ноябрь, снег, скользко. То ли сам упал, то ли чем-то ударили.
    – Сколько ему было?
    – 42 года. Замуж мама больше не вышла.
    – У вас же есть брат-близнец?
    – Мы двойняшки. Разные и внешне, и по характеру. Миша работает селекционером в футбольной школе.
    – От родителей передались музыкальные способности?
    – Слух прекрасный, а вот голоса нет. В караоке лучше не соваться. Когда были маленькие, папа часто таскал с собой на концерты. Но в таком возрасте классическая музыка воспринимается тяжеловато. Мы с братом убегали в фойе, находили тряпку, скручивали в комок и гоняли в футбол. Затем меня пытались учить играть на фортепиано, гитаре, домре. Помучился недолго и попросил папу купить коньки. В 1974-м заболел хоккеем, посмотрев по телевизору фантастический матч "Спартака" с "Крылышками".

    – Кто победил?
    – "Спартак" – 7:6. С того дня – любимая команда. Был потрясен мастерством Шадрина, Якушева, Шалимова… Бабушку за 30 копеек упросил купить в киоске открытку с хоккейным "Спартаком", дома часами разглядывал игроков. Сам неплохо катался, но в 13 лет футбол перевесил.
    – У жены Моны, кажется, арабские корни?
    – Папа – из Ирака. Обрусевший. Свинину кушает, водочку пьет… Врач-уролог. Учился в университете Патриса Лумумбы. Работал на родине, в Ливии, а в 1984-м вернулся в Москву. С Моной познакомился, когда мне было 14, ей – 13. На дне рождения Миши Проничева, с которым играл в одной команде. Его сестренка – подружка Моны.
    – Любовь с первого взгляда?
    – Да нет. Тогда и не думали, что будем встречаться. В 1986-м Проничев собирался в "Олимпийский" на наш матч с киевским "Динамо". Но не смог вырваться, билеты отдал сестре и Моне. После игры дождались, поболтали. Сказал: "Прилечу из Киева – отметим окончание сезона". И закрутилось. Три года назад дочка Аня подарила нам внучку Еву.

    – Зять – из мотобола?
    – Да. Зовут Иван Криштопа. Один из лидеров "Металлурга" Видное и сборной России. Раза четыре признавался лучшим игроком Европы. Параллельно занимается бизнесом.
    – Прониклись к мотоболу?
    – Захватывает. Правда, с непривычки от шума моторов раскалывается голова. Я бывал на матчах и в Видном, и в Краснодарском крае, когда приезжал знакомиться с родней Ивана.
    – На чем он по Москве передвигается?
    – Только на машине. Мотоциклом владеет виртуозно. Но не экстремал. С нашими дорогами и культурой вождения садиться в городе за руль мотоцикла – огромный риск.
    – У вас подобный опыт был?
    – Один-единственный раз – в "Болонье". Для рекламного ролика попросили прокатиться на мопеде. От центрального круга – до ворот, развернуться и поднять два больших пальца. Справа – газ, слева – тормоз. Вроде ничего сложного. Снимали на запасном поле. Включили камеру, тронулся не спеша. В последнюю секунду переклинило. Вместо того чтоб спокойно затормозить на ленточке – газанул. И с ревом въехал в ворота.
    – Картина.
    – Сетка натянулась, но не порвалась. Кое-как удержал равновесие. Оглянулся, вытянул вперед два пальца, выдавил улыбку. Подумал: "К мотоциклу и мопеду больше не прикоснусь".
    – Вы стали дедом в 44 года. Странные ощущения?
    – Внучку обожаю. Личные интересы сейчас на втором плане. Самое важное – чтоб у Евы и Ани все было хорошо. А то, что я дедушка… Это мне до лампочки!

    Трехкратных олимпийских чемпионов в истории нашего хоккея, как ни странно, всего ничего. Шестеро. В живых - трое. Третьяк, Хомутов. И Давыдов, больших интервью за предыдущие годы практически не дававший. Пробел мы поспешили устранить. Уселись напротив Виталия Семеновича. И тут зазвонил телефон.

    Привет, Буржуй! - обрадовался кому-то в трубке Давыдов.

    - С кем это вы так? - заинтересовались мы.

    Да с Мальцевым, - усмехнулся Виталий Семенович. - И он меня уже лет тридцать Буржуем зовет.

    - А легендарный защитник Эдуард Иванов как Индеем стал?

    У Эдика лицо все время красное было, даже без выпивки. Еще его звали "рабочий Иванов". Где-то с друзьями подквасили, замели в милицию. Неожиданно приезжает снимать телевидение. К Эдику подходят: "Представьтесь ". Он возьми да ответь: "Рабочий Иванов! " Так и пошло в эфир: "А вот идет рабочий Иванов ". Ребята увидели - и привязалось.

    Нынешней бодрости 73-летнего вице-президента "Динамо " если не позавидуешь, то удивишься. О чем мы простодушно ему и сообщили.

    Давыдов благодарно оглядел нас поверх очков:

    Всё от генетики. И еще один момент - я рано попал в сборную. Осмотрелся. А вокруг могучие мужики вроде Сологубова, Уколова. Им-то можно было и курить, и выпивать. А у меня телосложение скромнее. Я понял: если режимить не буду, в команде не выживу.

    - Последняя сигарета в вашей жизни?

    Играть я закончил в 34. И начал покуривать. Но всерьез не втянулся. Когда работал с молодежной сборной, приходил к Тарасову - он принюхивался: "Ты куришь?! " Мне было не по себе, хоть уже сам тренировал.

    - Тарасов имел отношение к молодежной сборной?

    В 1978-м собираемся на чемпионат мира. Он попросил: возьми руководителем делегации. И полетел с нами. Играть нам полуфинал с канадцами. В полшестого утра звонок. Хватаю трубку - голос Тарасова: "Ты что, спишь? В день матча с Канадой?! Да разве можно? Ну-ка зайди ". Прибегаю. Тот сидит: "Растолкуй, как собираешься строить игру ". Рассказал что-то спросонья. "Ладно, иди. План одобряю ". И я поплелся досыпать.

    - С молодежной сборной вы три раза подряд выиграли чемпионат мира.

    Этот рекорд, думаю, никто не побьет. Кстати, против нас играл юный Гретцки…

    - И каким он был?

    Выделялся. Но и наш Фетисов выделялся.

    - Не размазал он Гретцки?

    Я его, во всяком случае, не просил. Гретцки трудно поймать, очень легкий на коньках. Вроде Мальцева. Вы помните, чтоб Мальцеву кто-то врезал? Да никогда! Ускользал!

    - Кто еще, кроме Фетисова, играл в вашей молодежке?

    Касатонов, Макаров, Кожевников, Тюменев… А Дроздецкого накануне чемпионата мира отчислил из команды.

    - За что?

    Юный Тюменев был страшным картежником. Как-то выиграл у Дроздецкого приличную сумму. Тот расплатился, а потом вытащил у Витьки бумажник. Произошло это в армейском дворце перед товарищеским матчем. В раздевалке никого не было. Но один болельщик заметил, как Дроздецкий кому-то на трибуне что-то передавал. Его накрыли. Колю я выгнал. Бумажник вернули Тюменеву. После этого с картами он завязал.

    - А вы в юности, по словам Юрзинова, гоняли по Москве на мотоцикле…

    - Уже на динамовскую зарплату?

    Раньше. На ставку меня взяли в 1957-м. Положили 800 рублей. Когда принес домой деньги, мама, зам главного бухгалтера в гастрономе, сказала: "Сынок, ты получаешь больше, чем я ". И заплакала.

    - Вы же росли без отца?

    Он погиб на фронте. Похоронка пришла в 1942-м. Отец вел грузовик, ехали в блокадный Ленинград по льду Ладоги. Колонну разбомбили, все машины ушли под воду.

    - С Юрзиновым в одной школе учились?

    В разных. Но играли за одну команду. Сдружились. Я жил на Нижней Масловке, а он рядом - на Писцовой. Сколько олимпийских чемпионов вышли с этой маленькой улицы! Хлыстов, Альметов, Веня Александров…

    - Тарасов в книжке писал про ваш подвиг в матче со сборной Канады. Читали?

    Был такой нападающий Бурбоннэ - клюшкой челюсть сломал мне с двух сторон. Но Тарасов многое нафантазировал. Написал, что канадец нарочно ударил.

    - Нет?

    Конечно, нет. В сутолоке. Еще Анатолий Владимирович придумал, что я с болтающейся челюстью эпизод доиграл - и упал в обморок на лавке.

    - Не доигрывали?

    Странное ощущение - будто прикус куда-то делся. Подбородок качается. Я подъехал к борту - и показываю Чернышеву: "Аркадий Иванович, что у меня там? " Он как глянул - за голову схватился. Сразу в госпиталь отвезли. А играли в Колорадо-Спрингс, принимал нашу сборную миллиардер Татт. Он меня каждый день навещал. Сидел возле кровати.

    - Лучше б лечение оплатил.

    Он и оплатил. Поместили меня в высший католический госпиталь. Операция обошлась в 1600 долларов. Посмотрите на мою челюсть. Есть шрам?

    - Не видать.

    Потому что нет его. Сделали два крошечных надрезика, штырями рот раздвигали и запускали машинку. Та изнутри все проштопала, создав костный шов.

    - А если б в Союзе вам челюсть вывернули?

    Паше Жибуртовичу ее раскурочили - так у него шрам толщиной в палец. Разрезали, задолбили и зашили. Хорошо, гайкой не привинтили.

    - Самый знаменитый шрам в советском хоккее был у Юрия Моисеева?

    Да. Играли мы с ЦСКА. Столкновение, Стас Петухов падал, пытался Моисеева переступить. И зацепил лезвием горло. Надрезал сонную артерию. Юра чудом выжил - шрам у него шел через все горло куда-то вниз… А вон у меня надрез над верхней губой. Это против Старшинова жестко сыграл - у того аж ноги вверх взлетели. И ка-а-к цыкнул мне коньком по губе! Насквозь!

    Вы не только Старшинова опрокидывали. Еще Александра Якушева выбросили к зрителям. Ничего он вам не обрезал в полете?

    Нет. Этот эпизод многие помнят. Якушев хотел проскочить по борту, видит - иду в него. И зачем-то подпрыгнул. Так мне совсем празднично стало его выбрасывать. Ноги кверху, полетел за борт.

    - Отомстил потом?

    Да не принято это было. Хоть со Старшиновым мы дрались. И то по лицу не били. Больше по плечам. А после - снова друзья. У нас был принцип: свой - не свой, на дороге не стой.

    - С чехами тоже доходило до кулаков?

    Янис Тимма вернулся в Россию. В интервью нашему сайту латышский форвард рассказал о начале своей карьеры, выступлении на родине, в Испании и Греции, а также поделился ожиданиями от работы с Римасом Куртинайтисом.
    15.03.2019 БК Химки Источник: Фотобанк Московской области, Ирина Зубарева В 2019 году в рамках проекта «Детский спорт» в Московской области пройдет 70 мероприятий, сообщается на сайте Московской областной думы.
    15.03.2019 Правительство Московской области © Фотобанк МО Стартовал всероссийский опрос по поводу значимости целевых показателей национального проекта «Безопасные и качественные автомобильные дороги».
    15.03.2019 РТВ-Подмосковье



Понравилась статья? Поделитесь с друзьями!
Twitter
распечатать
Была ли эта статья полезной?
Да
Нет
Спасибо, за Ваш отзыв!
Что-то пошло не так и Ваш голос не был учтен.
Спасибо. Ваше сообщение отправлено
Нашли в тексте ошибку?
Выделите её, нажмите Ctrl + Enter и мы всё исправим!
Похожие советы
Купить Прокачка рейтинга поля боя
Купить Прокачка рейтинга поля боя
Макросы для Рыцаря Смерти — макросы для ДК Оглушение противника — макрос
Макросы для Рыцаря Смерти — макросы для ДК Оглушение противника — макрос
Клетчатка пшеничная для похудения
Клетчатка пшеничная для похудения
Сочинение на тему “Во что веришь, то и есть
Сочинение на тему “Во что веришь, то и есть
Явление суперкомпенсации
Явление суперкомпенсации
Характеристика состояний, возникающих при занятиях физической культурой
Характеристика состояний, возникающих при занятиях физической культурой